И тут что-то негромко рвануло. Затем в туннель хлынула вода. Автоматика сработала мгновенно, отгородив пробоину переборками.
Кругом закричали.
Экскурсоводы, с трудом борясь с всевозрастающей паникой, спешно выводили экскурсантов.
– А-а-а-а-а! Помогите! Там дети остались! – кричала воспитательница из приюта.
Там, где находился участок, отгороженный переборками после взрыва, вода кружила два детских тельца, мальчика и девочку. С момента взрыва прошло секунд пятнадцать.
Дети должны быть еще живы.
Гривин схватил за плечо убегавшего экскурсовода.
– Как попасть туда? – указывая на детей, крикнул Александр.
– Что? Вы рискуете, – прошептал экскурсовод, но, подогнанный взглядом и пинком, спешно направился к маленькому, едва заметному пульту на стене.
За спиной опустилась прозрачная переборка, отгораживая Гривина от оставшихся как бы в другом мире людей, которые, сломя голову, бежали прочь.
Главное – не думать об опасности, а думать о том, что необходимо сделать. Сильный удар волны, после того как убралась переборка, сбил с ног, закружил… Детские тела оказались рядом, и захватить их не представляло проблемы, а вот вернуться обратно к переборке было достаточно сложно. Воздуха в легких не хватало, в мозгу бешено пульсировало. Еще немного – и детей будет трудно спасти. Но ни переборка, которая должная вновь перекрыть пробоину в стене, ни тем более та, к которой прильнул Гривин, не спешили открываться.
Но судьба все-таки хранит героев. Переборка неожиданно исчезла, и молодого человека с детьми выкинуло наружу.
Пострадавших экскурсантов срочно увезли в госпиталь.
Гривин сидел на мокром полу. Эвели оказывала ему первую помощь. Из носа все еще текла кровь, а в ушах стоял шум, сквозь который голоса были частью фона.
– Спасибо, Эвели! – тихо, как казалось ему, сказал Гривин, хотя на самом деле это был почти крик.
Именно Эвели спасла спасителя и спасаемых из ловушки: вместо сбежавшего в панике экскурсовода переключила защитные переборки в океанариуме, иначе пришел бы конец.
Не торопясь, пострадавшие выбрались на поверхность острова. Появился запыхавшийся капитан Шмелев.
– Как дети? – сразу поинтересовался Гривин.
– Все нормально. Будут жить. Ты успел вовремя. Их уже привели в сознание. Через пару часов переведем в медблок на «Элладу». – Шмелев посмотрел на Эвели. – Ты бы, девочка, пока погуляла. Нам надо кое о чем поговорить.
Эвели хмыкнула, но возражать капитану не решилась. Неторопливо встала и, гордо вскинув голову, ушла.
– Вот что! – медленно начал Шмелев. – Это ведь кто-то из неизвестных камикадзе подорвал и себя, и подводный тоннель. Похоже, решил нам помешать даже ценой своей жизни. От террориста-самоубийцы только кровавые ошметки остались. А стену-то сколько-нибудь серьезно повредить не смог – слишком крепкая стеночка, и сделана надежно. Да и защит там немало подготовлено на различные случаи. Надеюсь, что теперь мы будем жить спокойно. Только вот зачем убийце это было надо? Маньяк, наверно, какой-то! Кто это был, мы скоро узнаем, лишь туристы вернутся на корабль.
– Больше никто не погиб? – спросил Гривин.
– Нет. Только один. Сам террорист. Ну, а детей ты при помощи подружки спас.
– Хорошо, если так. Но что-то подсказывает мне – расслабляться рано. Не очень я верю в маньяков в таких ситуациях. Хотя ничего утверждать не возьмусь. Особенно сейчас, когда так сильно гудит голова.
– Пойдем на «Элладу». Отдохнешь, подлечишься. А мы тем временем выясним, кто этот психованный террорист.
Поразительно, как устроена нервная система человека.
Среди туристов не было ни паники, ни уныния.
Так как обошлось без жертв, все воспринимали происшедшее скорее как приключение. О нем можно будет рассказывать друзьям и подругам, разумеется, добавляя цветастости к произошедшим событиям.
Не успел Александр переступить трап, как сразу же попал в цепкие руки Эвели.
– Тебе нужно обязательно обследоваться и подлечиться! – твердо сказала она. – Нельзя так безответственно относиться к своему здоровью. Ты же сам медик!
Вялое сопротивление Александра было подавлено, поскольку приятно все же, когда о тебе так заботятся. В медотсеке герой и спаситель детей попал в руки доктора Шенье и лично старшего доктора Болька.
Доктор Сингх в это время находился в лазарете, где занимался спасенными детьми.
Больк какое-то время понаблюдал за работой Шенье, потом, решив, что тот справится и один, ушел.
– Эвели! Взгляни, как там дети? – пробормотал Александр.
Он был очень обязан девушке, без вмешательства которой детей бы не спасти.
Она кивнула и вышла.
Пострадавшего же тем временем продолжал осматривать доктор Шенье.
– Удивительно! – сказал он вскоре. – Дай-ка я еще проверю тебя на компьютере. Да у тебя, парень, очень крепкий организм!
– На мне всегда все заживает, как на собаке. Хорошая наследственность от родителей досталась.
– А ты, Ксан, случайно к дальней косморазведке никакого отношения не имел? – Шенье пристально смотрел в глаза Гривину.
– Я просто тренировался много. Мечтал когда-то стать космодесантником, – попытался пояснить доктору практикант.
– Хм, – похоже, доктор Шенье не поверил, а потом добавил. – Я раньше был хирургом в центральном госпитале ОКП.
ОКП – это особые космические подразделения. В ОКП входил и батальон «Черные Ангелы».
Райдеру именно там пришивали руку, отсеченную в рукопашной схватке при штурме космической станции «Тарнаир-1335».
Может, доктор Шенье и видел там нынешнего студента, когда тот навещал находившегося на излечении друга? Сам-то Гривс при ранениях в центральный госпиталь не попадал, особо сложных травм не случилось.
– А что такое ОКП?
– Не знаешь? – доктор Шенье вновь пристально взглянул на молодого коллегу. – Ладно, не знаешь так не знаешь. Хотя твоей реакции позавидовал бы любой космодесантник. Это я могу сказать точно. Медицинский компьютер не врет. Выходит, зря ты не стал космодесантником!
– Я и сам жалею. Но не повезло. Зато скоро исполнится моя другая мечта – стану врачом.
К счастью, вернулась Эвели, и удалось перевести разговор в иное русло.
– Как там детишки?
– Уже хорошо, можно не волноваться. В сознании. Доктор Сингх сказал, что через два-три дня выпустит их из лазарета.
– Навестить-то их можно? – вяло улыбнулся Гривин.
– Ты ж сам медик. Чего спрашиваешь? Да конечно, можно!
– Доктор, вы меня отпускаете? Я больше не нужен?
– Иди, – сказал он. – Но пока особо не перетруждайся. На два дня освобождаю тебя от работы. Сам по вызовам похожу. Отдохни пока.
При каждом шаге слегка «штормило», но самочувствие существенно улучшилось после процедур.
Изолятор находился не так уж и далеко, в тихом отсеке, куда не доносился грохот музыки.
Светлая палата лазарета была напичкана всевозможным оборудованием. Приборы следили за работой всех систем организма, постоянно поставляя данные о составе крови, состоянии сердечно-сосудистой и мозговой деятельности, о процентном соотношении газов во вдыхаемом воздухе и о многом-многом другом.
Дети не спали. Лица пока еще бледные, глаза красные от слез – страшно ведь, но уже не очень-то лежится. Ужасно хочется бегать, играть.
– Привет!
– Здравствуйте! – ответили оба.
– Дети, – сказала Эвели, – это тот дядя, который вас спас!
– Спасибо, – серьезно сказал мальчик, а девочка поспешила за ним повторить благодарность.
– Да ладно, – Александру захотелось перевести разговор. – Вы бы, ребятки, лучше сказали, как вас зовут.
– Меня Тина, – сказала девочка.
– А меня Коля, – ответил мальчик.
– Чьи ж вы такие?
– А мы приютские, – серьезно сказал мальчик. – Ни у меня, ни у Тинки никого нет.
– А чего ж так? – участливо поинтересовалась Эвели.
– У нас родители погибли на Аэлле. Там какая-то страшная катастрофа была, – пояснила девочка. Она выглядела лет так на семь, восемь. – Родители полетели туда отдыхать, – она вздохнула, – и не вернулись. Мы тогда еще совсем маленькими были.
Аэлла! Эхом отозвалось это название. Пять лет с тех пор прошло…
Страшный Подвал, который принес гибель многим беспечным курортникам. Да, слишком хорошо помнил Александр, как всепоглощающая слизь накатывала на людей, превращая их в часть самой себя. Не самые приятные воспоминания!
«Интересно, как там сейчас Борис Горов? – подумал Александр. – Он ведь собирался дальше изучать тайны Подвала. Вот и я сейчас пересекся с прошлым – спас детей, чьи родители когда-то погибли на Аэлле».
– Вы брат и сестра?
– Ага, – кивнул Коля.
– Я старшая сестра, – гордо заявила Тина.
Эх, не научила армейская жизнь общению с детьми. Любовь к ним Гривин чувствовал, хотел помочь, развеселить, а вот как – не умел. Не имел опыта и поэтому терялся, даже не зная, что сказать.
А они на Александра смотрели пытливыми глазенками и, лишенные родительской ласки, инстинктивно тянулись к взрослому дяде, уже сделавшему для них что-то хорошее. И тут вспомнились любимые сказки, которые в раннем детстве рассказывала мама.
– Хотите, я вам буду рассказывать сказки?
– Хотим! Хотим! – запросили Коля и Тина.
И будущий врач стал рассказывать, порой сочиняя продолжение историй на ходу.
Его голос звучал несколько глухо, монотонно…
Коля и Тина скоро заснули, а ведь сон сейчас был для них лучшим лекарством.
Расследование продвигалось достаточно вяло.
Цели и задачи террористов были не ясны, не говоря уже, что личность «кукловода» так и оставалась невыясненной. Конечно, взяв образцы тканей из того, что осталось от преступника, удалось по карте генотипа установить личность, благо у лейтенанта Славчека был код допуска к базе информации тайных служб Лиги.
Шмелев пригласил Гривина и Славчека к себе в каюту, чтобы поинтересоваться ходом следствия, понять, а может, и предугадать следующий ход преступников.