Ло Вейянь успел передать в эфир лишь одну обрывистую фразу:
– Холодно!.. мы ничего не… прощ…
После этого наступила тишина.
Примчавшийся к месту схватки спейсер службы безопасности «Киев» обнаружил дрейфующий объект удивительной формы, похожий на букет гигантских белоснежных птичьих перьев. Это было все, что осталось от двухсотметровой стрелы фрегата. Демона здесь уже не было. Превратившись в огромное светящееся веретено, он унесся по направлению к Юпитеру.
Примерно в это же самое время «медуза» другого Демона была замечена над Марсом, недалеко от его спутника Фобоса.
На сей раз все происходило по другому сценарию, да и флот, защищавший планету от внешнего нападения, действовал намного слаженней, быстрей и правильней.
Вокруг Марса кружили по разным орбитам два десятка кораблей от пограничного корвета «Смелый» до линкора УАСС «Иван Ефремов». Как только наблюдатели за пространством доложили о появлении возле Фобоса подозрительного объекта, к этому району тотчас же метнулись три корабля: корвет «Смелый», спейсер «Могучий» и патрульный катер «Чимборасо». Буквально через минуту после объявления тревоги они вышли к Фобосу и окружили опускавшуюся в атмосферу Марса «медузу».
Пока они мчались наперехват, за терминал управления всеми космическими силами Марса сел Кузьма Ромашин, руководитель Чрезвычайного комитета. Именно он и отдал приказы, по сути сорвавшие попытку Демона «познакомиться» с одним из крупнейших городов Марса – Патфайндером, население которого составляло к этому времени сто пять тысяч человек. Там же располагались и резиденции губернатора Марса и ЧК, база погранслужбы и многие хозяйственно-технические службы Марса.
Кузьма не стал тратить время на попытки уговорить Демона не приближаться к Марсу, он сразу начал активные действия с целью создать такую преграду, которая была бы «неопознанному агрессивному объекту» не по зубам.
Корвет «Смелый» и катер «Чимборасо» поднырнули под опускающегося со скоростью двухсот метров в секунду Демона и открыли по нему снизу огонь из «глюков». Это заставило его снизить скорость, так как импульсы «кварковых раздирателей» каким-то образом негативно действовали на призрачную плоть «медузы», а потом открыть ответный огонь.
Внутри «медузы» запульсировала ветвистая лиловая молния, веточки которой вырвались за пределы ее купола и потянулись к земным кораблям.
Корвет успел увернуться от ручья зеленовато-лилового пламени, всколыхнувшего вакуум, а катер «Чимборасо» смог лишь совершить овердрайв и подставить под удар корму. Молния неизвестного разряда воткнулась в нее и проделала сквозную звездообразную дыру, несмотря на полевую защиту катера. Если бы Демон метнул еще одну молнию, катер был бы уничтожен вместе с экипажем. Но «Смелый» снова нанес удар из «глюка», отвлекая внимание Демона, и спас тем самым безопасников «Чимборасо». Молния, предназначавшаяся катеру, досталась корвету. И хотя он снова увернулся, имея неплохой запас маневренности и классного пилота, молния все же коснулась обшивки корабля и проделала в ней рваную борозду, повредив защитные системы.
И в этот момент в бой вступил спейсер «Иван Ефремов». Сориентировав свое положение в атмосфере Марса таким образом, чтобы не нанести удар по его поверхности, он включил носовой ТФ-эмиттер, свертывающий пространство в «струну».
Для того чтобы корабль мог двигаться в стринг-режиме, должен включаться синхронно и кормовой ТФ-эмиттер, переводящий в состояние «одномерной солитонной волны» весь корабль, но «Иван Ефремов» не собирался бежать с поля боя, и его носовой тайм-фаг сыграл роль мощного орудия.
Невидимый канал трансформации пространства пронзил «медузу» Демона, и в ее колоколе мгновенно образовалась несветящаяся черная дыра, а в нее устремились волокна и струи света, из которых состояло собственно тело «медузы». Она конвульсивно вскинула все многочисленные щупальца, вытянулась вверх, выдирая из черной дыры световые нити, и на секунду превратилась в великана-рыцаря в сияющих латах. Затем из головы этого великана во все стороны ударили змеистые лиловые молнии, достигшие всех трех земных кораблей, и великан исчез. Не сразу. Быстро, но не мгновенно. Запись боя, ведущаяся наблюдателями со спутников в этом районе, показала, что Демон сначала превратился в тысячекилометровое веретено, и лишь потом это веретено метнулось прочь от Марса, задев по пути Фобос.
Так закончился второй бой космических сил человечества с Демоном, явно проявившим неуверенность, если не трусость. Анализ энергетического воздействия, оказанного им на земные корабли и на район атмосферы Марса, позволил людям оценить его мощь, намного превосходящую мощь защитных порядков планеты.
Молнии, выпущенные головой великана, едва не уничтожили все три корабля, повредив их генераторы хода, а Фобос со всеми его сооружениями превратился в сросток стрекозиных крыльев размером в двенадцать километров. Погибли пятнадцать человек, операторы энергостанции, обсерватории и генераторов воздуха, установленных на спутниках Марса для создания более плотной атмосферы.
Тем не менее масштабной катастрофы удалось избежать, хотя и немалой ценой. Если бы Демон добрался до купола Патфайндера, произошла бы глобальная трагедия с гибелью сотен тысяч человек. Лишь благодаря энергичным действиям руководителя ЧК и командиров кораблей, вовремя среагировавших на появление Демона и давших отпор пришельцу, все закончилось относительно благополучно. Правда, это не помешало Пурвису Джадду обвинить Кузьму Ромашина в некомпетентности, отсутствии организаторских способностей, выдержки и в пренебрежении к человеческой жизни.
Впрочем, после соответствующего разбирательства инцидента действия Ромашина были признаны правильными, и предложение Джадда заменить начальника ЧК не прошло. Зато Совет безопасности впервые за последние три сотни лет ввел военное положение на всем пространстве Солнечной системы. Согласно этому положению, жизнь человечества с этого момента начинала подчиняться законам военного времени, главным из которых был закон ограничения передвижения граждан Федерации по Системе и за ее пределы, а также полное блокирование линий метро в зоне военных действий, то есть – от пояса астероидов до орбиты Урана включительно.
Вечером того же дня – по зависимому времени суток[30] – Кузьма пригласил в штаб ЧК ученого-ксенолога Гилберта Шоммера, чтобы обсудить с ним конкретные идеи контакта с Демоном. Они просидели до десяти часов, вызывая для консультаций нужных специалистов, и в конце концов пришли к выводу, что Демон не реагирует на передачи не потому, что не понимает людей, а вследствие личного отношения симбиота – Оскара Файнберга к людям вообще и коммуникаторам в частности. Диктуя свою волю подсознанию формирующегося новорожденного «джинна», отпечаток личности Оскара вел себя, как когда-то и сам Оскар, презирая чужое мнение, чужие страдания, заботы, цели, идя на поводу у собственных желаний. Если он хотел есть, он ел, не заботясь о других, не задумываясь о последствиях «обеда», будучи уверенным в своем праве питаться там, где его настиг голод, и тем, что ему нравилось. Если ему была нужна женщина, он вспоминал своих знакомых и мчался туда, где они когда-то жили и отдыхали, не понимая или не желая понимать, во что может вылиться его встреча с очередной подругой.
Передачи надо было ориентировать именно на контакт с человеческой доминантой «джинна», ибо только Оскар, каким-то образом управляющий Демоном, мог остановить «слона в посудной лавке» – чужого боевого робота, не осознающего всей своей мощи, а главное – только Оскар мог остановить самого себя.
Как заставить его понять пагубность дальнейшего противостояния боевого робота гиперптеридов и человечества, еще надо было придумать.
– К сожалению, не все так просто, как мы себе представляем, – закончил уставший за день Кузьма, потрогав пальцем колючий подбородок. – Я уверен, что Павел Куличенко каким-то образом контактирует с Демоном-Оскаром и направляет его деятельность. Ведь не зря же Демон начал боевые действия сразу после окончания заседания Совета безопасности. Джадду не удалось добиться единовластия, и он решил подтолкнуть к этому решению Правительство, показать всему миру, кто в Системе хозяин.
– У вас нет доказательств, – покачал крупной седой головой Шоммер, чей кривой нос давно служил предметом острот среди сотрудников ИВКа. – Конечно, Пурвис Джадд не самый приятный собеседник, но я не верю, что он способен на такое вероломство. На дворе, как говорится, не Средние века.
– Не средние, – вздохнул Кузьма, – но о власти продолжают мечтать не меньше, причем не те, кто смог бы распорядиться ею во благо всех, а, как правило, морально уродливые люди, без души и совести. Джадд именно из таких, уж вы мне поверьте. Знаете что, Гилберт, вы сильно торопитесь?
– В общем-то, собирался отдохнуть, – признался Шоммер. – Хотя могу и потерпеть.
– Я предлагаю посидеть часок в кафе с одним моим другом, обдумать одно практическое соображение и заодно расслабиться. Соединить приятное с полезным. А потом и по домам. Я знаю отличное местечко на Венере – ториевый рудник, его бар – одно из самых тихих и приятных заведений во всей Системе.
– Урановая Голконда, – кивнул Шоммер с улыбкой. – Я там бывал однажды, действительно неплохо. Что ж, можно позволить себе посидеть часок в приятной компании. Кто ваш друг?
– Джума Хан, ветеран службы безопасности. Очень интересный человек и собеседник.
Шоммер встал, он был на голову выше Кузьмы.
– Поехали. Не возражаете, если я позвоню в Институт?
– Ни боже мой.
Ксенолог связался со своими сотрудниками, объяснил им идею Ромашина, и Кузьма отключил аппаратуру кабинета. Через минуту они в сопровождении витсов охраны добрались до станции метро Патфайндера и в мгновение ока перенеслись на рудник Урановая Голконда, расположенный на краю тессеры[31] Магеллан, рядом с вулканом Хиус. Вулкан этот славился на всю Солнечную систему своей лавой с беспрецедентно высоким процентом содержания тория и других заурановых элементов. Почему рудник, построенный в середине двадцать четвертого века, назвали Урановой Голкондой, а не ториевой, теперь уже не помнил никто.