– Нужно уточнить время выхода.
– Уже сообразил. Цзе, «струну» к Солнцу, параметры на сто восемьдесят, узнаем, какой сегодня там год и день.
Ульрих распаковал кокон кресла, глянул на пришедших в себя после хроноинверсии соперников. Они были живы. И они не хотели сдаваться!
«Эй, Посредник, включай программу! Хочу стать всемогущим до того, как мы прибудем в Солнечную систему!»
«Возможна временная рефлексия восприятия реальности».
«Пусть тебя это не волнует».
«Инициация программы включена».
В голову просочилась струя не передаваемых никакими словами ощущений…
Он испытывал такую душевную муку, что хотелось выть по-волчьи либо броситься на Хорста и вцепиться ему зубами в глотку, не обращая внимания на гориллоподобных витсов, бдительно стерегущих любое его движение.
Каждый раз, когда фрегат совершал прыжок во времени или в пространстве, Игнат приходил в себя раньше Ульриха и готовился к схватке, и каждый раз убеждался в том, что он бессилен что-нибудь сделать.
Лилия не подавала признаков жизни, не отвечая на его мысленные призывы. А жуткий многолапый кибер за спинкой её кресла готов был выполнить приказ хозяина и без раздумий разрядить в девушку все излучатели, которыми был вооружён.
Ульрих распорядился агрегатами, которые он называл эцихами, в соответствии с приказом инвазеров.
Первый отправился к иксоидам, подняв среди иксоидских пограничников настоящий переполох.
Второй эцих забрали гиперптериды или их защитники, охранявшие границы империи.
А затем Хорст вдруг застыл в ступоре, выбравшись из кресла командира фрегата, и наступила странная пауза, заставившая Игната снова прикинуть свои возможности.
«Антон, – позвал он мысленно, – что-то происходит».
«Вижу, – отозвался эфаналитик. – Боюсь, ничего хорошего. Хорст получил какое-то известие».
«Скорее, он медитирует… а это означает, что его состояние изменяется».
«Похоже, ты прав, я чую начавшуюся перестройку».
«Инвазеры! Они дали ему какой-то наркотик!»
«Они сами – наркотик, способный укротить кого угодно. Может, в башке Хорста сработал какой-то алгоритм трансформации психики?»
«И энергетики, что гораздо хуже! Но пока он медитирует, у нас есть шанс забрать Лилю и сбежать!»
«Как? Через транспортный отсек?»
«Через метро. Включайся, будем выбираться».
«Этот монстр готов выстрелить…»
«Не выстрелит без команды, Хорст в прострации. Начинаем!»
Игнат напрягся, сосредоточился на инсайте, заставил сердце работать как насос жидкого огня и одним рывком порвал клейкую ленту, стягивающую кисти рук.
Витсы, наблюдавшие за пленниками, бросились к нему, растопыривая лапы, способные дробить камни и гнуть металлические балки.
Одного Игнат остановил выплеском пси-поля, нейтрализуя в голове-компьютере все двигательные программы, второго, ухватив за руку, бросил в стену рубки с такой силой, что витс при ударе потерял человеческую форму.
Антон не смог освободиться сам, поэтому пришлось снимать с него путы, теряя драгоценные доли секунды, и контролировать одновременно действия «гориллопаука»-фотса, пребывающего в нерешительности. К счастью, Игнат оказался прав: не получив от Хорста приказа стрелять и не имея другой команды, сторож Лилии не предпринял ничего, ожидая реакции хозяина. Зато медлительность Ульриха позволила Игнату отбить ещё одну атаку уцелевшего витса и подчинить фотса, изменив состояние его позитронного мозга до полной потери аналитических способностей.
Ульрих не отреагировал и на это, пребывая в непонятной заторможенности: глаза его смотрели в неведомые дали, щёки побледнели, нос заострился, а на лбу собрались бисеринки пота.
– Не трогай его! – посоветовал Антон, когда Игнат шагнул к своему врагу с намерением исполнить решение суда.
– Он… не должен… жить! – выговорил Игнат сквозь стиснутые зубы.
– Мы не судьи и не палачи. И у нас задача поважней. По-моему, Лилия в коме.
– Почему?
– Это похоже на разряд «глушака».
– Тем более надо эту сволочь…
– Не теряй времени.
Игнат вытолкнул застрявший в лёгких воздух, отвернулся от Хорста и бросился к креслу, запеленавшему любимую.
Мысленный приказ раскрыть кокон не подействовал на инка фрегата.
Тогда Игнат начал срывать с неё лепестки биосъёмов и датчиков жизнеобеспечения, пока не освободил девушку, так и не ответившую ни на один его мысленный крик.
– Антон, помоги!
– Быстрее, сейчас он очнётся!
– Её надо вытащить из комы!
– Успеем, сердце бьётся, а это главное, лишь бы добраться до метро.
Игнат поцеловал Лилию в холодные губы, вытащил из кресла.
– Пошли!
– Давай, лучше я понесу.
– Нет!
– Я не комбатант, если нас встретят, я не отобьюсь.
Размышлять было некогда.
– Держись в кильватере! – Игнат передал девушку спутнику.
Люк открылся.
Инк фрегата тоже не получил от кормчего никаких указаний насчёт гостей, поэтому не препятствовал им никоим образом даже после того, как они расправились с техниками корабля, призванными не сражаться с людьми, а помогать им.
На пороге рубки Игнат оглянулся.
Тело Ульриха сотрясали конвульсии, глаза его превратились в чёрные ямы, и стыла в них такая жуткая враждебность, такая сила, что мороз продрал по коже.
Игнат сглотнул, метнулся в коридор, где исчез Антон с драгоценной ношей.
– Ходу!
Ожидавший их «обезьянопаук» дёрнул лапами, словно хотел отдать честь.
– За мной! – скомандовал Игнат. – Прикрывай тылы!
В коридоре им встретился черепаховидный «мустанг», но и он не стал преграждать путь беглецам, не получив соответствующего приказа.
Прозрачный стакан пронизывающего лифта вместил всех, в том числе монстроподобного фотса.
До транспортного отсека добрались за полторы минуты.
Вспыхнул свет, открылся люк: Игнат сосредоточием мыслеволи попросил инка пропустить их в отсек.
Впереди выросли ряды летательных аппаратов, закреплённых в специальных стойлах.
Игнат свернул к трём цилиндрам ТФ-портала.
Дверь крайней справа кабины открылась.
– Быстрей!
Антон мелкими шажками побежал к кабине.
И в этот момент пол, стены отсека, аппараты, весь корабль качнуло из стороны в сторону как утлую лодчонку на гигантской волне!
Антон не удержался на ногах, упал.
Игнат бросился к нему, поднял на руки Лилию, устремился к стартовой кабине метро.
Антон, спотыкаясь, последовал за ним.
В отсеке появился Ульрих Хорст!
Новый толчок пола бросил обоих на колени.
Антон сбил Игната, и тот не смог удержать Лилию.
Время остановилось.
Игнат с ужасом понял, что не может двигаться.
Лилия лежала прямо перед ним с закрытыми глазами, но он не мог до неё дотянуться!
Ульрих же – двигался! Оглядел отсек, сделал два шага вперёд, раскачиваясь как облако чёрного дыма. Глаза его пылали как угли. По фиолетовым губам змеилась усмешка.
– Так, так, парни, решили уйти по-английски? Это невежливо. Малявки не обманули, я теперь Владыка, могу казнить, могу миловать. Хотите убедиться? Я вас даже связывать не стану, распну на стеночках.
Непреодолимая сила подняла в воздух Антона, пришлёпнула к цилиндру ТФ-кабины.
Игнат почувствовал, что летит, попытался отбить силовое щупальце, но и его прибило к кабине, как букашку к стеклу. Он напрягся до красной пелены в глазах.
Ульрих качнул головой.
– Ослаб, младшенький? А раньше ты был пошустрей, дрался прилично, глазками сверкал, что ж сейчас ворочаешься как раздавленная лягушка? Опереться не на кого?
В голове Игната хрустнул сломанный сучок.
«Обопрись… я в норме…»
Ульрих сделал несколько шагов, косясь на Лилию, прислушался к чему-то.
– Мы подходим к Земле. Я вас пощажу, пожалуй, на пару минут. Посмотрите, как я заберу «джинна» и мы с ним пробежимся по России, сотрём кое-какие родовые линии. Вас просто не станет. – Ульрих гулко хохотнул. – Никакой крови, никакого насилия, классное будет зрелище! А с ней мы ещё…
Игнат наконец освободился от удерживающего силового языка и нанёс Хорсту ослепляющий ментальный удар, которого тот не ожидал. Бывший узник Гуантанамо отпрянул, бледнея, попятился, роняя на пол тающие чёрные струйки.
Игнат прыгнул к нему, ударил ещё раз, но Ульрих ответил гораздо более мощным ударом, и Игната унесло к кабинам как пушинку, влепило в прозрачный цилиндр стартовой камеры.
Тем не менее он не потерял ориентации, метнулся вдоль шеренги летательных аппаратов, стараясь отвлечь противника, крикнул мысленно:
«Лилю… в кабину!»
Антон, отлепившийся от цилиндра и упавший на колени, побежал в таком положении – на коленях – к девушке, но подхватить её не успел.
Ульрих махнул рукой, и эфаналитика унесло прямо в раскрытую дверь стартовой камеры.
Сверкнула огненная трасса: по Хорсту открыл огонь из «универсала» фотс, который сопровождал беглецов.
Однако Ульрих вдруг превратился в цепочку тающих призраков, следуя за Игнатом, развалил надвое фотса и выстрелил из своего «универсала», выросшего из турели на плече.
Игнат увернулся.
Сражаться с Ульрихом, силы которого превосходили собственные, не имело смысла, надо было спасать Лилию, поэтому он выбрал такую траекторию, чтобы оказаться возле девушки, схватить её и запрыгнуть в кабину метро.
Но Хорст разгадал его манёвр.
Игнат ускорился до предела, молнией домчался до Лилии, протянул руки… и огненный клинок вонзился в тело девушки, превращая его в факел!
Время снова остановилось.
Не-е-ет! – крикнул Игнат беззвучно.
Чьи-то руки ухватили его за плечо, дёрнули, внося в кабину.
– Уходим!
– Не-е-ет! Что ты дела…
– Включай портал!
– Ли…
– Включай!
Дверь кабины закрылась. В глазах потемнело.
Сердце перестало биться… и заработало вновь, глаза обрели способность видеть.
Он полусидел на полу кабины, рядом сидел на корточках Антон и смотрел на него.