– Что ты об этом думаешь? – спросил Игнат притихшую спутницу, когда выделенный им куттер завис в километре от очередной воронки. – Кстати, тебе не кажется, что вал вокруг кратера оплыл?
– Материальная ткань планеты тает, – очнулась от размышлений Лилия, – превращается в излучение. Налицо эффект квантовой эффузии из-за перестройки мерности пространства. Оно постепенно скатывается к двойке.
– В таком случае надо срочно объявлять эвакуацию.
Лилия слабо улыбнулась.
– Это длительный процесс, может длиться не одну сотню лет. Но когда-нибудь придется эвакуировать с Полюса всех живущих.
Игнат скомандовал инку аппарата лететь дальше.
Куттер поднялся выше, и его пассажиры увидели синевато-белую полосу высохшей соли на краю гранд-болота. Ширина полосы достигала двух километров, что действительно говорило о стремительном усыхании болот на Полюсе. А ведь с момента исчезновения кладбища «джиннов» прошло всего около двух недель.
– Кстати, как тебе наш главный? – вспомнил Игнат о визите с девушкой к Хоуку. – О чем говорили?
– О разном, – уклончиво ответила Лилия, потом добавила со смешком: – Предлагал сходить вечером в ресторан.
Игнат ревниво и озадаченно посмотрел на спутницу.
– Хоук предлагал пойти в ресторан?
– Да, а что?
– Ничего, просто странно. Насколько я его знаю, он деловой человек и не увлекается… э-э, ресторанами. Хотя, может быть, ты ему понравилась?
– Это имеет какое-нибудь значение?
– Нет. – Игнат помолчал. – Имеет.
Она повернула к нему голову. Он увидел в ее глазах отблеск улыбки и понял, что Лилия его поддразнивает.
– Для тебя?
– Я не хочу, чтобы ты ходила с кем-то в рестораны, даже если это мой шеф.
– Хоук хочет, чтобы я ему объяснила логику УММ.
– В ресторанах такие вещи не обсуждают.
– Значит, мне ему отказать?
– А разве ты не согласилась?
– Нет.
Несколько мгновений Игнат смотрел на девушку, сделав строгое лицо.
Она прыснула, ткнулась лбом ему в плечо.
– Молодец, – сказал он одобрительно. – За это я покажу тебе чудо.
– Какое? – загорелась она.
– Увидишь.
Рейд над пустынями и болотами Полюса Недоступности они закончили в деревне Мате-на-ра, где Игнат познакомил Лилию со своей матерью.
Зари-ма еще находилась здесь, жила у дальних родственников, которых разыскал Артем, и очень обрадовалась визиту сына. Впрочем, она порадовалась и его спутнице, мгновенно угадав в ней претендентку на звание невестки. Хотя в разговорах об этом не было и речи.
Гостей накормили местным овощным соте, угостили молоком нагирусов, напоминающим квас, и медовым вареньем, представляющим нечто среднее между медом и воском, тающим во рту.
Поговорили о делах в метрополии, то есть на Земле, об ужасном поведении чиновников, о жизни на Полюсе. Потом Игнат заторопился, заметив, что визит затягивается, поговорил с мамой наедине о ее возвращении и убедился, что подразделение VIP-охраны бдительно несет свою службу, не акцентируя на этом внимания. Драккар охранников кружил вокруг деревни, наблюдая за ее окрестностями и за всеми появляющимися в поле зрения аппаратами. Незаметно подобраться к полюсидскому поселению было невозможно.
Через несколько минут после прощания с Зари-мой Лилия напомнила ему об обещании:
– Ты хотел показать мне чудо.
– Обещал – покажу. Как тебе мама?
– Чудесная женщина!
– Ты ей понравилась.
– Правда? – обрадовалась Лилия. – Я боялась, что ей неинтересны мои увлечения. Она так оценивающе меня рассматривала.
– А потом сказала мне, чтобы я о тебе заботился.
– Как о новой сотруднице вашей Службы? – лукаво сощурилась она.
Игнат хотел ответить: как о любимой девушке сына, – но побоялся спугнуть наметившееся чувство близости.
– Это же я тебя уговорил стать консультантом конторы. Вот она и беспокоится. Кстати, что больше всего интересовало Хоука?
Куттер задрал нос и полез в небо. Домики-шатры деревни полюсидов ушли вниз. Распахнулся горизонт, размытый сизым туманом дали. В стороне под лучом светила сверкнул корпус сторожевого драккара.
– Ну, мы говорили о появлении УММ, о том, что в соседних доменах эта постразумная система могла сформироваться раньше, чем у нас. О логике и целеполагании негуманоидных форм жизни. Его тоже удивляет явное несоответствие энергетических возможностей представителей УММ, если они проявились на Земле, и психологии людей, на которых этот УММ опирается.
– И что ты ему ответила?
Над переносицей девушки обозначилась морщинка.
– Ты меня допрашиваешь?
– Не выдумывай, – запротестовал он. – Ты же знаешь, что меня тоже остро интересует затронутая тема.
– Я ответила, что разведчики УММ, или кто они там у них, вышли на Ульриха Хорста как на обладателя неких качеств, которыми обладают и они сами.
– Мстительность, что ли?
– Нет, Ульрих светится в каком-то из диапазонов пси-поля больше, чем остальные люди, поэтому его и вычислили.
Игнат хмыкнул.
– Ты мне об этом не говорила. Значит, по-твоему, Хорст светится?
– В пси-спектре, в торсионном поле, причем достаточно мощно. Он – личность, пусть и в отрицательном смысле этого слова.
– Я думал, он просто подонок без души и совести.
– Это не умаляет его возможностей.
Куттер преодолел двухсоткилометровый слой атмосферы Полюса (при этом его дважды запрашивали разные структуры планетарного контроля) и вышел на орбиту вокруг планеты недалеко от автоматического буя Погранслужбы, подмигивающего красным зрачком.
– Куда мы летим?
– Ты часто путешествуешь по Солнечной системе?
Лилия задумалась.
– В общем-то, нечасто. Пару раз в год летаю куда-нибудь с друзьями. На Меркурии была, на спутниках Сатурна. Недавно мне показали Плутон. А что?
– Дома у нас тоже открывается красивый вид на звезды, особенно с Плутона, а еще лучше с какого-нибудь шатуна из облака Оорта, с Кваорара, к примеру. Но центр Галактики скрыт от наблюдателей газо-пылевыми облаками. Здесь же он виден прекрасно.
Лилия начала крутить головой, но блистер аппарата почернел под лучами Рада-ила, солнца Полюса, спасая зрение пассажиров, и звездная картина не произвела на девушку особого впечатления.
– Подожди, доберемся до места, – пообещал Игнат, заметив ее гримаску.
Куттер вскарабкался еще выше, на тысячекилометровую высоту, догнал старую станцию Даль-разведки, нырнул в причальный отсек. Станция давно не использовалась людьми в силу новых обстоятельств: контролировать подход к Полюсу Недоступности после того, как замолчала защитная спайдер-система планеты, уже не требовалось. А станция так и осталась на орбите.
Но люк в глубины станции из причального отсека открываться не спешил.
Игнат включил рацию аппарата.
– Прошу открыть вход.
– Ваш код доступа? – шелестящим голоском отозвался инк обслуживания станции.
– Разве эта колымага требует особого разрешения на визит? – удивился Игнат.
– Прошла директива никого на борт не пропускать.
– Чья директива?
– Службы безопасности.
– Я офицер ФСБ Ромашин.
– Вас нет в списках допуска.
Игнат встретил неуверенный взгляд Лилии: она поняла, что возникли непредвиденные осложнения, и готова была отказаться от посещения «колымаги».
– Запроси Службу.
– Не имею права.
Игнат почувствовал, как у него вспыхнули уши, и подключил экстрарезерв. Через несколько секунд он мысленно вошел в операционное поле инка, несмотря на сопротивление антивирусной программы, отыскал нужные информационные узлы и «вбил» в память компьютера свои имя и фамилию.
– Меня зовут Игнат Ромашин, я капитан УВР. Поищи тщательней.
– Да, вы обнаружены в списке допуска, – с ноткой растерянности доложил инк. – Открываю вход.
В причальном отсеке вспыхнул свет, в стене протаяло овальное отверстие люка.
– Другое дело, – с удовлетворением сказал Игнат. – А то – код допуска, код допуска.
Он вылез из куттера, подал руку Лилии.
– Что ты с ним сделал? – подозрительно поинтересовалась она.
– Пригрозил уволить без выходного пособия, – небрежно ответил он.
– Я серьезно. Ты его сломал?
– Успокойся, я только внес себя в реестр посетителей, которым доступ разрешен.
– Я почувствовала твой импульс.
Он посмотрел на нее оценивающе.
– Похоже, мы с тобой два сапога пара.
– Два чего?
– В древности существовали такие животные, давно вымерли.
Лилия поежилась.
В отсеке действительно было холодно, да и гравитация поддерживалась на уровне лунной.
– Включи нормальную «же», – приказал Игнат. – И прогрей зал визинга.
– Слушаюсь, – отозвался инк.
В коридоре с движущейся дорожкой сила тяжести уже равнялась земной, повеяло теплом.
Добрались до зала визинга под блестящим изнутри куполом высотой в пять метров.
– Обзор, – скомандовал Игнат. – Сориентируй сферу на центр Галактики, исключи ближайшие световые источники.
Он имел в виду светило Полюса и саму планету.
Купол зала с четырьмя обычными креслами в центре стал прозрачным. В зал хлынул поток призрачного света, созданный великолепной звездной картиной, какую не увидишь с поверхности Земли.
– Мамочка моя! – ахнула Лилия, прижав ладонь к груди. – Какая божественная красота!
Игнат не ответил. Он не однажды любовался панорамой Млечного Пути, и каждый раз она приводила его в детский восторг. Угол зрения, под которым зал визинга смотрел на центральное ядро Галактики, позволял наблюдателям видеть ее спиралевидную структуру, и эта звездная спираль с сияющим ядром была так безумно красива, что на нее хотелось смотреть и смотреть, чувствуя ответный взгляд волшебной живой красоты.
Прошло не меньше десяти минут, прежде чем он заставил себя оторваться от созерцания неба.
– Насмотрелась?
– Н-нет, – почти неслышно отозвалась Лилия.
– Пора уходить.
– Побудем еще… пожалуйста…
– Хорошо, жду две минуты.