— Вас же мамка Кармальдия разыскивает. Думает… Собирается предложить своё хозяйство чтобы увеличить гроздь до номинала в пятьсот двенадцать планет-близнецов. Это же её Ватария и Ватра решились на продолжение рода Дарующих и ветви Природ, — чересчур спесиво получилось у меня похвастаться чужими секретами, поэтому поспешил включить самоотвод: — В избушке командированный Кармальдией переговорщик ожидает. Моя сестра-близнец Александра из Искриуса. У неё все полномочия и доверенность на ведение обсуждения и учёт встречных условий. А мне пора искать тропу в сторону родного мира.
— Стоп-стоп-стоп! — запротестовала Аквария, но по какому поводу – не объяснила.
— Вот тебе, бабушка Катерина, и Егория день, — чему-то удивилась Натура и отрешённо почесала задней лапой за ухом, будто у неё могли водиться какие-нибудь паразиты или шерстинки для поиска кладов.
Пока инопланетные собеседницы играли в «море волнуется раз», в моей голове пронеслась ознакомительная информация о царе Александре-I, его бабушке Екатерине-II, дне Егория Осеннего, который назывался «Крестьянским Выходом» или Юрьевым Днём, и который по новому календарному стилю оказался в декабре. Но откуда внеземная живность со способностями монстра-оборотня могла знать далёкую историю России с отменой крепостного права в 1861 году – никакой эфирной справки не поступило.
«Чудак-человек! Мы как можем адаптируем перевод с их тайного языка на понятный тебе русский, который произошёл от праславянского, и так далее. И ещё. Это мы всех здесь свели, чтобы ускорить процесс максимально возможного улучшения Бытия. Чтобы переформатировать и оптимизировать направление и динамику необходимых положительных изменений», — поддали жару в мою малоумную мудрилку-парилку Эсхатос, и все Юрьевы дни с бабушками и их крестьянскими декабрями стали родными и понятными.
«Благодарю за вразумление, братцы. Подскажите пожалуйста, как мне теперь их познакомить, воодушевить, а потом это… Переформатировать и оптимизировать ваше Бытие?»— озадачился почти своевременно, но всё равно почувствовал какую-то недосказанность Всемогущих.
«Уже всё, что нужно произошло. И заметь: почти без нашего вмешательства. Нейтралитет соблюдён. Все довольны, все смеются. Все вовлечены в водоворот развития, преобразования, эволюции. Дальше можешь расслабиться и продолжать свою миссию.
Скоро снова выйдем на связь, если понадобимся, конечно. Но в случае самостоятельного прогресса – будем избегать прямых и косвенных контактов. Конец коммуникации»,— заявили напоследок Многомудрые и оставили меня на условное растерзание безусловным идеалам и венцам творений всенепременно женского рода, который способен не только на бескорыстную любовь, но и на беспричинную ненависть.
«Влип очкарик», — цитатой из «Операции Ы» констатировал я противоречивость впечатлений и ощущений после кратких прото-наставлений и вернулся к исполнению обязанностей то ли свата, то ли рекрутёра-вербовщика, но скорее всего весельчака-тамады.
— Уважаемые представительницы планеты Куом! Предлагаю позвать задремавшую Александру и уже вместе с ней решительно поговорить и во всём разобраться. Что предлагает астра Кармальдия-Красавица и её мировое потомство. Чего желает Дарующая Аквария-Кудесница, но почему-то никому не ровесница. О чём мечтает Искусница Натура, полная сюрпризов и растительной культуры, — многословно продекламировал я заздравное слово распорядителя-поверенного и бодрой поступью направился в избу, собираясь кликнуть сестрёнку, а потом устроить парад алле в честь знаменательнейшего события – исправления зигзага судьбы.
Если, конечно, Аквария и её Натура захотят отказаться от вольной жизни и стать настоящими творцами, подлинными живописцами, органическими конструкторами всего живого и сущего.
«И что с того, что начинала Ватария с Ватрушкой. Особой разницы между Скефием и Семалией я не замечал, а потому надеюсь, что каждая дарующая получала от родной мамки базовые знания об органической жизни, её возможном многообразии, с поправкой на особенности обживаемого мира. Там, на гравитацию, а это прямая зависимость от размера планеты. На наличие запасов пресной и морской воды, среднюю температуру за сутки, год, и так далее. О составе атмосферы, грунта, который нужно преобразовать в почву, и прочее с многоточием, одно из которых неведомое терраформирование», — успел отбыть в излюбленные фантазии пока шагал к бревенчатому убежищу для отшельников.
Подошёл, стукнул в дверь секретным двойным ударом и по привычке позвал:
— Санёк, выходи!
— Я что, уже свой парень? — услышал из-за двери голос Шурки и окончательно очнулся от увлекательного анализа похожести природы в мирах Кармалии и Кармальдии.
— Выходи, кому говорят! Нашлась твоя Беспризорница и её оборотистая Жучка. Пошли, знакомить тебя буду с парой из ларца, — изобразил я шуточное нетерпение и сам распахнул дверь избушки номер двенадцать.
Сестрица чуть ли не пулей выпорхнула из моего эвкалиптового пристанища и, увидев на поляне Акварию с Натурой, которые всё ещё пребывали в прострации и меланхолии, ринулась навстречу судьбе-злодейке в надежде добиться от одаривающей хотя бы согласия на предварительный разговор.
Почувствовав себя четвёртым лишним, я продолжил развлекать себя фантазиями на тему одинаковости родных и двоюродных миров, прибавив к ним, казалось бы, неуместную тему древних богов, отвечавших за судьбу, справедливость, месть и Omnes-galactic Temis, которое Всегалактическое Правосудие.
Правда, саму Темис – дочь Урана и Геи, ещё называли и Темидой, и Фемидой, а римляне вообще обозвали Юстицией, что моментально заискрило в голове настоящим именем отчизны переговорщика Шурки – Юстинией. И пока разгребал свои когнитивные завалы из знамений, совпадений, стечений обстоятельств и неотвратимых перстов судьбы, готовых переплестись и в кратчайшие сроки стать нормой, порядком, каноном или кармическим законом, в моё неуёмное воображение явилась самая справедливая мстительница всех времён и народов – Немезида.
Эта прекрасная и грозная богиня, распоряжавшаяся не только судьбами живых, но и душами умерших, прибыла на ослепительно сиявшей колеснице, запряжённой старыми знакомыми грифонами. В холёных и точёных руках она держала весы и факел, а на правом плече Немезиды отдыхала обыкновенная плеть, похожая на нагайку закубанцев.
«Весами взвешивает проступки и поступки, плёткой наказывает, а факелом путь во мраке показывает. А ещё терпеть не может гордецов», — молнией получил я информацию о толковании видения, которое в ту же секунду пришпорило грифонов и пропало.
— Срочно спасать Сашку от осечки с вербовкой! — скомандовал я себе и бросился на поляну для трактаций, которые не только международные разговоры-договоры, но и соглашения между гроздями параллельных галактик и повелителями Энергии Мироздания.
Очнулся я вовремя, потому что Шурка громко и обиженно о чём-то голосила, а пара уроженцев планеты Оборотней занималась чем угодно, только не общемировым планированием природно-народного хозяйства грозди Кармальдии. И даже не предварительным собеседованием о возможном принятии данного, на первый взгляд, долгожданного предложения, а обыкновенным садоводством.
Аквария отдавала странные команды на отдалённо знакомом языке, а Натурка их с завидным энтузиазмом слушала и выполняла. Сначала она вросла задними лапами и хвостом в землю, потом продолжила перерождение в дерево, утончаясь и разветвляясь на сучья и ветви, которые сразу покрывались распускавшимися почками.
Физиономия Натурки до последнего оставалась довольной собачьей мордой с хитрым оскалом, который ничего хорошего не сулил ни мне, ни переговорщице Шурке.
Зачем одаривающей и её оборотню понадобилась демонстрация садоводческих способностей я понял, когда собачья башка сдулась и превратилась в сучок, а все набухшие почки разом распустились, явив на свет зелёные листики и розовые лепестки соцветий.
«Яблоня! Точь такая же, как на Майе. На кой ей превращаться в Дафну-яблоню? Чтобы отцвести и яблок наплодить? Зачем на Тичарити яблони? Неужели, чтобы меня – шалопая на гениальность проверить?» — живо и по существу промелькнули мыслишки, которые тщательно шлифовал помехами, а в памяти эхом повторились недавние реплики перевёртыша: «Думаешь, он настоящий? Сразу и проверим».
«Братцы, меня собрались на Мессию испытывать. На яблочного кудесника. Они что, тоже хотят щенков-оборотней завести и на энергетических девочек разорваться?»— ударил я в ментальный набат, ожидая прото-подсказки, а меня сразу «замариновали» дрожавшей пеленой и отправили в эпикефалис-избу к Ротарику в гости.
Уроки Листинга-Мёбиуса
Напоследок успел увидеть натужно хохотавшую Акварию и донельзя расстроенную Александру, потом весь Тичарити резко дёрнулся сначала вниз и сразу назад, будто чихнул, отчего эвкалипты сменили цвет и форму листвы, а я приземлился у распахнутой двери избы «Возглавляющего» планету отшельников.
Сам Пан Голова… Извините за греческие словечки. Эпикефал – на их языке и, соответственно, на прото-жаргоне означает «голова», а Эпикефалис – «возглавлять».
Так вот. Сам Ротарик-Единственный стоял в проёме… Строения, что ли, которое я обозвал избой из-за бревенчатой конструкции. Но то, что увидел за спиной бывшего атласара, мягко говоря, удивило, потому что разительно отличалось от устройства моего временного убежища номер два и ещё десять, которое для отшельников и прочих инопланетных визитёров.
— Приветствую вас, молодой человек. Наконец-то обстоятельства вынудили вас посетить мою штаб-квартиру. Здесь сконцентрированы все важные и не очень механизмы контроля, учёта и управления. А вот чего именно и чем конкретно, я вам по ходу ознакомительного мини-тура продемонстрирую, — расшаркался старый знакомый в ответ на моё «здрасти» и пригласил войти.
На первый взгляд внутреннее устройство избушки было технологичным и напичканным электроникой. Большую часть внутреннего пространства занимал центральный кубический тамбур из полупрозрачных экранов, демонстрировавших блёклые, хаотично передвигавшиеся, узоры, сквозь которые можно было увидеть соседние помещения с их содержимым.