Через некоторое время сам увидел прозрачные силуэты, окружившие зелёных девчушек, не обращавших на призраков никакого внимания.
— Через пару минут материализуются ваши спасатели, — со знанием дела сказал я, вспомнив как сам неоднократно вплывал в реальность после использования Скафандра Васильевича.
— Это не спасатели. Это из министерства галактической безопасности. Оценивают степень угрозы и решают, что с этими дамами делать. Сейчас исчезнут. Спасатели не так материализуются, — не согласился со мной правый монсеньор.
— Вам виднее. Они так и останутся… Остались невидимыми, — сказал я, увидев, как прозрачные силуэты растворились в воздухе.
— Значит, ты сейчас в школьном возрасте? — соблаговолили продолжить беседу мои коллеги-рабы.
— До инициации мне ещё далеко. Она в шестом классе? Или в седьмом? Эти девчушки никак не старше, — решил и я продолжить общение.
— Чудак. Инициация – это процесс долгий. Год, не меньше. Их же, как бы похоронили. Накрасили погребальными красками и выгнали из поселения. Они должны этот год прожить самостоятельно, тем самым доказать, что готовы к взрослой жизни. А во сколько циклов это происходит – в каждом племени по-разному. И в семь бывает, и в двенадцать, и в пятнадцать. Зависит от полового созревания. А у тебя, когда оно случится? — озадачил меня правый инопланетник-строитель.
— Если честно, понятия не имею. Кажется, вы сейчас о третьем глазе. Значит, в тринадцать. Или, если оно год целый длится, тогда в четырнадцать. Но не думаю, что повзрослею в таком возрасте.
В восемнадцать. Точно. Во столько лет нас в армию забирают, стало быть, мы взрослеем именно в восемнадцать циклов, — убедил себя, что сам додумался о половом созревании землян.
— Средний галактический возраст. От семи до двадцати двух. Не переживай. Успеешь ещё подрасти и хлебнуть из Чаши Познания, — успокоил меня левый собеседник.
— Ты что, прослушал, что он ждёт вызов с Планеты Оборотней? С Куом? Он, скорее всего, сам оборотень. Или вурдалак. Прикинулся человеком. В гости к нам собрался, — зашипел на соплеменника правый длиннолицый.
— Ну, конечно! — не поверил ему напарник по несчастью.
— Уверен? — не захотел сдаваться правый. — Ты что, не видишь, что он развязался? А узлы на сыромятной коже просто так не одолеть. Если не вурдалак, значит, киборг! — заревел благим матом всё тот же монец.
Я поначалу не понял, что его так обеспокоило, и кто мог развязать сыромятную что-то там. Но когда оба долговязых отпрянули от меня, пытаясь отползти подальше, стало ясно, что виновником торжества был сам.
Оказалось, что я давно сидел спиной к ракушечной стене и спокойно теребил в руках кожаные оковы-вериги. Почему так случилось, понятия не имел, но решил сразу этим воспользоваться. Вскочил на ноги и грозно двинулся на девчушек-зеленушек. Просто, почувствовал в себе неведомую силу, готовую вот-вот вырваться из груди или оглушительным воплем, или снопом бенгальских искр.
— Слушай меня, бедовые! Сложить скалки-кочерёжки! Оружие наземь, я сказал! — зарычал я диким зверем, но дрожь в груди продолжила нарастать. — Которая из вас главная? Три шага вперёд! Остальные смир-рно! Генералиссимус Головастикус теперь главный!
— Арахи! Арахи! — завопили старшеклассницы и упали на колени, после чего начали усиленно кланяться.
— Арахис-арахис. Развязать долговязых! Пусть шкандыбают в Мицарскую сторону, — провещал я, пребывая в наваждении, и кивнул девчушкам на парочку присмиревших рабов.
В мгновение ока кожаные путы на руках монцев были разрезаны, а те, не выказав никакой благодарности, вскочили на ноги и расшумелись с новой силой.
— Загипнотизировал девочек! Точно вурдалак, а не киборг! А что толку? Выходы-то заблокированы. Что теперь делать, и где эти спасатели? — превратились в девчонок мои бывшие учителя-наставники и начали стенать.
— Назовите имя Узлового. Я его активирую, — рявкнул я на долговязых.
— Какой-то тупой вурдалак, — начал умничать один монец, но его перебил второй.
— Не-Да. Название: «Не-Да». Но он заблокирован кодовыми словами, означающими насилие или опасность. Теперь что предложите? Признаетесь, что вампир? Ведь и среди вас есть нормальные… Люди, — залепетал очередной любитель страшилок о Ворующих с планеты Куом.
— Окстись и перекрестись. Я землянин. Рукав Ориона, двадцать шесть тысяч световых парсеков от центра Млечного Пути, — выдохнул я, слегка успокоившись, но не тут-то было.
— Каких ещё парсеков? Ты нас съесть собираешься? Хочешь питаться нашими страхами? — завизжали хором высокоинтеллектуальные.
— Увы. Именно для этого развязал, — буркнул я безрадостно и шагнул в сторону арахисовых подружек, которые сбились в трио и, зажмурившись, тараторили первобытные молитвы.
Беспокоить молившихся я не посмел, зато вместо этого поднял руки вверх и, не выходя из роли Громовержца Зевса, возопил, что было духа:
— Это землянин Александр, по прозвищу Головастик. Житель планеты Скефий. Отменяю блокировку Узлового Не-Да. Допуск – шестидесятый. Жду ответа минуту. После начинаю механические манипуляции в шкафах и шкатулках с электронным содержимым, — продлил своё выступление, не увидев ни молний, ни какой-либо голографии под потолком.
— Наивный. Так тебя и послушали... — успел брякнуть один из пленников.
— Цыц! — осадил я галактического Фому, когда под потолком что-то моргнуло малиновым светом, и освещение в Узловом Не-Да приказало долго жить. — Разрядился, зараза. Придётся вам всем со мной прогуляться.
Когда глаза привыкли к мраку, прошёлся по периметру пещеры и отыскал фосфоресцировавший знак входа в генераторный отсек.
— Все ко мне! Проходим к М-маховику в гости, — сказал, как можно невозмутимее, будто застревал на узловых астероидах чуть ли не каждый день.
Первыми всё поняли первобытные девчушки. Они ринулись ко мне и, склонив головы, остановились, ожидая распоряжений. Я придвинулся к ближайшей кандидатке на скоростное взросление и показал ладонями, что нужно закрыть глаза и шагать сквозь стену с нарисованным знаком. Та сразу же сообразила, гаркнула на подружек и, отшвырнув копьё в сторону, первой шагнула в монолит астероида. За ней последовали и остальные старшеклассницы.
— Помогать будете? Или дальше строить из себя Строителей? — спросил я тьму за спиной.
— Если что, это наши предки всё здесь создали, — начали набивать себе цену моны-невидимки.
— Спасибо им огромное за это, — огрызнулся я и шагнул следом за девчушками.
Слабое аварийное освещение напомнило мне, что вот-вот обнулится искусственная гравитация, которую я не просил включиться. Если честно, вообще о ней не думал, пока не оказался в комнате со шкафами и переключателями. Стоял, хлопал глазами, вспоминая, где и что нужно щёлкать, пока в спину не влетел один из монов, а через некоторое время и второй.
Я не стал продолжать пикирование, а отыскал глазами девчонок и указал им рукой на дверь в зал с аттракционом-маховиком.
Парнишки за спиной засопели, потом начали что-то бубнить на малопонятном диалекте и перещёлкивать нужные рычаги и тумблеры.
— Я с косичками начну разгон маховика, а вы, как наиграетесь в электриков, присоединяйтесь к забегу, — выдохнул последнюю волю и вышел на гладиаторскую арену.
«Спасибо Образу, что подготовила меня к такому», — задумался на секунду, а потом скомандовал притихшим рабовладелицам:
— Крошки, делай, как я! За мной!
Лёгкой трусцой вбежал в десятиметровую трубу, а Крошки, как называла мачеха Золушки родных дочек, не заставили себя ждать, и уже через минуту мы разом забегали на круглую стену.
— Ура! — подбодрил я коллег-спортсменок, когда труба, наконец, тронулась с места, чем спровоцировал их боевые вопли.
— Ар-рах! Ар-рах! Ар-рах! — раскричались мои бывшие хозяйки и начали забегать на неимоверную высоту, что не очень-то помогало раскручивать М-маховик.
— Чуть медленнее и ниже, — снова показал я жестами и поймал себя на мысли, что напрасно отказался изучать межгалактические знаки общения.
Дамы перестали вспоминать Араха и прочих племенных богов и засопели, усердно чеканя шаги по металлической обшивке маховика. Я еле поспевал попадать с ними в ногу и уже начал сомневаться в своей полезности такому спортивному делу, как вдруг к нам присоединились электрики. Они дружно вбежали в трубу, и через минуту я успокоился, потому что оказался не самым неспортивным из нашего секстета.
Маховик разгонялся довольно долго, если не сказать очень долго. Скорее всего, вся вырабатываемая нами энергия сразу уходила в нужные места, чтобы поддержать гравитацию, освещение в адресаторе, может, ещё куда-нибудь.
Никто не останавливался, но и не разговаривал. Я тоже, собрав волю в кулак, бежал, что было мочи, и думал о таком противоречивом сотрудничестве инопланетян, попавших в беду на далёкой заброшенной станции внутри астероида, плававшего в бесконечности космоса.
— Зелёная лампа! — вскрикнул один из долговязых, указав на щит с загоревшимся сигналом. — Номинал есть.
— Дамы, делай, как я! — замахал я девчонкам и выскочил из маховика. — Гравитация вот-вот обнулится, и вы не задерживайтесь!
Рявкнул напоследок замешкавшимся монам.
Наша вспотевшая четвёрка вымахнула из главного помещения и замерла у стены со знаком выхода. Теперь освещение было на должном уровне, и я хорошо разглядел лица старшеклассниц. Растерянности в их глазах не было, но и отваги тоже. Какое-то чувство покорности судьбе зеленело на их разукрашенных физиономиях, никак не умаляя природной красоты и достоинства.
Я снова поднял ладони к глазам и кивнул дамам на символ выхода. Тройка разгорячённых станов мигом исчезла в стене, будто рядом со мной никого и не было. Я принюхался к первобытным запахам, оставшимся витать с моей стороны монолита астероида, потом махнул рукой и, ни с того ни с сего, произнёс давно забытое:
— Двенадцатый пошёл!
Новые приключения Неуловимых
Как только выбрался из толщи астероида и оказался в Узловом, сразу окинул взглядом адресатор, опасаясь, что пока реанимировал его к жизни случилась очередная трагедия. Но ожидаемые мною спасатели с усмирительными рубашками для зелёных подружек отсутствовали, и я активировал Не-да.