ветлые волосы и проблемы с головой. Скорее всего, в ее окружении девушку будут считать сумасшедшей — это из-за того, что мышление кульджитов отличается от человеческого. У нее также будут проблемы с животными — по той же причине. Они будут чувствовать в ней чужака и испытывать взаимную неприязнь.
— И вы решили, что это я? — не выдержав, улыбнулась Дэйра. Шрамы на голове, как назло, принялись зудеть и чесаться. — Вы серьезно проехали всю страну в поисках юной волшебницы со шрамами на теле и бардаком в голове, которая, непременно, встанет на вашу сторону, с помощью магии одолеет Чагарское Ханство, а потом и Агоду поставит на место?
— Все так, как вы описали, — кивнул Амрэль и посмотрел на дохлую рыбку, которая из озера никуда не девалась, оставаясь мертвее мертвого.
— Но мне не двадцать лет, волосы у меня черные, и с головой не все так плохо, как утверждают, — возмутилась Дэйра. — Некоторые считают, что я даже умна. Что касается магии, то, если бы у меня была хоть толика магических сил, я бы полетела к Небесной Щели к Чагарскому Ханству и осталась там до тех пор, пока не уничтожила бы силой своего волшебства последнего чагара. И конечно, я постаралась бы превратить себя в первую красотку страны, чтобы в меня влюбился принц, женился на мне, я стала королевой Сангассии, а потом и всего мира. Ведь, как вы сами сказали, любая власть желает быть абсолютной. Но почему-то я ничего это не сделала, а дожив до двадцати шести лет, хочу только одного — чтобы чагары оставили наши земли в покое, чтобы моя семья процветала, а я могла бы уехать изучать медицину в Хальмон. Боюсь, ваши труды напрасны. Я бы очень хотела быть возрожденным белым магом, но, увы, я не та, за которую вы меня приняли. Что касается животных, то посмотрела бы я, каким любителем четвероногих вы стали бы, если бы вас в детстве порвала кошка.
— Знаете, почему я решил принять участие в турнире и остаться в Эйдерледже еще на один день?
— Очевидно, чтобы провести со мной этот час в Пещере Радости и рассказать увлекательную историю о новых кульджитах, слугах белоголовых и древних рыбах, — съязвила Дэйра. — Теперь благодаря вам мои кошмары обогатятся новыми образами.
В озере послышался столь явный всплеск, что Дэйра с Амрэлем, замолчав, уставились на темную воду. Несколько свечей, плавающих в крупных лепестках цветов, погасли, словно их затушили, другие горели ровным пламенем. Мертвая рыбина оставалась мертвой, не думая оживляться. Дэйра перевела взгляд на каменный купол — возможно, не было никакого подводного чудовища, которого нарисовало ее воображение под влиянием историй Амрэля. Скорее всего, с потолка сыпалась крошка, такое и во время ритуалов раньше бывало. Вероятно, о том же подумал и Лорн.
— Мы с Могусом приходили в эту пещеру раньше, — сказал он, пристально разглядывая купол пещеры. — И пробовали оживить рыбу в этом источнике, а также некоторых птиц из ледника в самых глубоких тоннелях. Результата не было. А потом Могус расшифровал надписи на стенах. Вот эта линия узоров, — князь указал на едва виднеющуюся бязь, расположившихся над озером, — рассказывает о том, что всякая птица, рыба и тварь четвероногая оживет, если будет дышать одним воздухом с Белым Господином. Или Белой Госпожой. О чем это говорит? О том, что наша рыбка не оживет, если рядом не будет возрожденного древнего кульджита, той самой девушки, о которой рассказал жрец перед смертью. По той же причине, думаю, погибают цветы смерти. Они выживают только в тех краях, где поблизости находится возрожденный маг. Удивительно, но в Эйдерледже цветы смерти в лесах живут дольше, чем в других герцогствах, где мы их находили. Стоит ли мне продолжать, или вы сами догадались?
— Но рыба дохлая, — уже не скрывая злости, заявила Дэйра. — Вот я, стою рядом, но этой древней твари все не почем. Из чего следует вывод — вы ошиблись.
— Надо зайти в воду и коснуться бедной рыбки, — ничуть не смутившись, ответил князь. — На самом деле, я буду рад, если окажусь неправ. Просто вы настолько напугали графа Эстрела, что он убедил меня в том, что вы та самая. У нас имеется еще несколько кандидатур, которых нужно проверить, к счастью, плясок вокруг них делать не придётся, потому что дочерей герцогов больше нет. Но прежде нужно окончательно убедиться, что вы не обладаете магическими силами. Потрогайте рыбу, дорогая, а потом мы подпишем с вами бумаги о неразглашении. Вы сегодня узнали столько секретной информации, что мне было бы легче отрубить вам голову. Однако Сандро просил меня не ссориться с Зортом, они раньше дружили.
Дэйра посмотрела прямо в глаза Амрэля и поняла, что этот безумный вабар из Майбрака непреклонен. А потом поняла, что боится пустяка. Ведь, идя в пещеру с Амрэлем, она навоображала себе куда больших ужасов, чем купание в Источнике Радости. И если это поможет расстаться с Лорном в мирных отношениях, почему бы не согласиться? Понимание принесло облегчение — все скоро закончится. Амрэль рассказал ей свой секрет, посвятил в миссию, логично объяснил поступки и обошелся, в принципе, по-человечески. Мог ведь просто кинуть в озеро рыбу и силой заставить ее войти в воду. Свидетелей-то все равно не было. И хотя в душе она бушевала, что вабары в Майбраке сходят с ума, предпочитая искать мифических волшебников, чем собирать силы и искать союзников для войны с чагарами, на лице Дэйры отразилась улыбка облегчения. Оставались под вопросом документы, которые ей придется подписать, но это уже были мелочи.
Как и ее порванное платье королевы турнира. И тут она поняла, что если зайдет в озеро в одежде, то сушить ее придётся долго, а выходить к людям в мокром наряде означало нарываться на нежелательные вопросы. Очевидно, князь подумал о том же.
— Раздевайтесь, дорогая, — с легкой улыбкой произнес он. — Поверьте, у меня к вам исключительно научный интерес. А вдруг Эстрел прав? Я чертовски устал колесить по Сангассии в поисках безумной магички. Вы подходите почти идеально, если не считать того, что вы мне не нравитесь. Не хотелось бы иметь с вами дело.
— Ну, а если ваш друг прав? Что дальше? Заберете меня в Майбрак или сразу на границу с чагарами отправите?
— Вы же сами признались, что будь у вас волшебные силы, вы бы не сидели в девках в Эйдерледже, а стали бы уже королевой. Жрец, который рассказал о рождении девочки, утверждал, что ее магия будут напрямую зависеть от окружения. Иными словами, вы должны ходить по земле ваших предков, или, как минимум, быть окружены растениями и тварями прежнего мира. Правилен первый вариант — я заберу вас в Майбрак, где с вашей помощью мы попытаемся оживить древних животных из ледника, а потом посмотрим, как это повлияет на ваши возможности. Увы, процесс не будет быстрым, но, если мы получим хоть какие-либо доказательства, то будем ждать, сколько потребуется. А потребуется размножить всю эту живность и растительность, чтобы силы перерожденного стали безграничны.
— И пока вы будете тратить на меня время, чагары захватят страну.
— Не захватят. Мы не настолько беспомощны, как вам кажется. Но вы могли бы стать нашим секретным оружием, которое оправдает силы и время, на него потраченные, и расставит фигуры на мировой арене в нашу пользу.
— А как вы представляете магические возможности вашего секретного оружия? У меня из глаз молнии сверкать будут? Или я великаншей стану, которая всех раздавит?
— Если исходить из древних рукописей о белоголовых, то они обладали весьма широким спектром магических сил, — не моргнув глазом, ответил Амрэль. — Взять хотя бы управление стихиями — его одного бы было достаточно, чтобы запугать кого угодно, хоть Агоду, хоть Айбака.
Представив, как она с помощью молний сжигает дотла чагарское воинство, Дэйра улыбнулась. Мечтать хорошо. Плохо то, что Амрэль и король, кажется, замечтались настолько глубоко, что утратили связь с реальностью. Если бы древние умели управлять стихиями, разве они бы не остановили изменение мира, чтобы сохранить его для себя?
— Последний вопрос. Как вы собираетесь контролировать вашего мага? Почему он станет повиноваться? Мы тут с вами, кажется, согласились, что любая власть стремится к власти абсолютной, и ошейника не терпит.
— У каждого есть слабости, — загадочно ответил Амрэль. — Поверьте, лично в вас я их вижу не меньше сотни.
— Может, мы наберем воду в банку, бросим туда рыбку, а я ее потрогаю? — предложила Дэйра, попробовав в последний раз избежать купания в озере.
— Нет уж, я за чистоту эксперимента. Полезайте в воду, маркиза, потому что наше время заканчивается, так же, как и мое терпение. В конце концов, разве вам самой не любопытно?
А Лорн хорошо ее прочитал. Если бы рыба плескалась не в темной воде древней пещеры, а хотя бы в лесном пруду под открытым небом, Дэйра залезла бы в водоем, не раздумывая.
Ладно, будь что будет, наконец решилась она. Смотрите, князь, для вас не жалко.
Сбросив плащ, Дэйра молча стянула с себя порванное платье с юбками, гордо выдержав полный иронии взгляд Амрэля. Похоже, происходящее начинало его забавлять. Вероятно, он уже сам не верил в свою идею, но сохранял лицо и пытался хоть как-то развлечься.
Глава 7. Пещера Радости (продолжение)
Оставшись в корсете, сорочке и панталонах, Дэйра избавилась от туфель и, присев на каменистый край озера, окунула ноги в воду. И надо же было князю бросить рыбку так далеко. Можно было обойтись без всего этого спектакля, если бы трупик плавал у берега.
Вода оказалась не настолько ледяной, как она ожидала. Наоборот, была даже теплой, и Дэйре неожиданно захотелось нырнуть в нее с головой. Она любила плавать, и зимой всегда страдала от того, что ей запрещали нырять в прорубь, как делали солдаты и некоторые вабары. Надо было снимать всю одежду, запоздало подумала девушка, осторожно соскальзывая с берега в воду. Но об этом ей придется подумать позже, потому что, оказавшись в воде, она вдруг почувствовала, как возвращается страх — а вдруг то была не каменная крошка, сыпавшаяся с купала?
Придерживаясь одной рукой за берег, Дэйра попыталась дотянуться другой до рыбки, но от ее движений вода заколыхалась, относя древнюю плоть подальше. Краем глаза заметив, что Амрэль сполз со своих подушек и напряженно присел на берегу, она немного успокоилась. Светлый князь ей поможет, если что случится. «А что может случиться?» — лихорадочно проносилось в голове, и мозг тут же предлагал сотни вариантов — один страшнее другого.