— Все верно он говорил, — кивнул Нильс. — Серкеты стали знаменитостью, о них в Сикелии даже книги пишут и пьесы разыгрывают. Хотя встретить настоящего серкета еще сложнее, чем етобара. Дело в том, что не все древние были антропоморфны. Ты знаешь такое слово, Дэйра?
— Хочешь сказать, что они были чудовищами? — злобно спросила она, уязвленная вопросом. Вероятно, Нильс считал, что если она выросла в Эйдерледже, который, по его мнению, очевидно, был той еще дырой, то и знать о мире ничего не могла.
— Что-то в этом роде, — кивнул он. — Нехебкай был огромным змеем. Хотя мне тоже трудно в это поверить.
— Почему ты говоришь «был»?
— Потому что его убили этим летом.
— Змея убили? — переспросила она.
— Да, — снова кивнул Нильс. — Об этом нам сообщил человек, слову которого верят не только в «Крепто Репоа», но и в правительстве Агоды. Впрочем, он вхож в государственные круги многих стран. Тебе его имя ничего не даст.
— А если мне интересно?
— Тигр Санагор, которого чаще называют иманом, чем по имени.
— Это он убил древнего мага? — Дэйра почувствовала, что от этого вопроса у нее неожиданно похолодело в сердце.
— Нет, то был результат долгой операции, которую готовили в «Белой Мельнице», — это дружественный нам орден в Сикелии, — уклончиво ответил Нильс. — Нехебкая пытались убить очень давно, но именно это лето стало знаменательным. Думаю, в его убийстве участвовало много людей, вряд ли кому-нибудь под силу справиться с подобным в одиночку. Мы еще до сих пор не знаем о последствиях, ведь Нехебкай возродил древнюю флору и фауну в горах Гургарана. Как долго она продержится без мага? И насколько опасна для человека? Но кое-что уже ясно сейчас. В Белых Песках — самой засушливой пустыне, занимающей долину к западу от Гургарана, почти все колодцы, которые оставались пустыми в течение сотен лет, наполнились водой. И это спустя пару месяцев после его смерти. Мы предполагаем, что Сикелию ждут серьезные климатические изменения. Возможно, на это уйдут десятилетия, ведь Нехебкай перестраивал ее под себя много лет.
— В «Белой Мельнице» есть люди, способные убить столь могущественного мага? — снова спросила Дэйра, продолжая ощущать тревогу. — Какой же силой обладают они сами?
— Тигр сказал, что Нехебкая удалось загнать в ловушку, где он остался без поддержки источников силы. И наша природа сама добила его. К сожалению, я не знаю подробностей. Но, очевидно, ушли годы, чтобы подготовить такую операцию. Ты так интересуешься, потому что боишься?
— Кто еще кроме Нехебкая? — проигнорировав его вопрос, спросила Дэйра.
— Мы подозреваем хана Айбака. Есть определенные доказательства того, что он может быть древним. В «Крепто Репоа» считают, что Айбак проснулся совсем недавно — может, лет двадцать назад. У него не было столько времени, как у Нехебкая, но размах его аппетитов не менее велик. Он ведь тоже перестраивает мир под себя. Поэтому ты нужна нам, Дэйра. Нужна, чтобы остановить войну. Если Айбак — тот, о ком мы думаем, Сангассия будет лишь первой из многих. За ней падет Агода, а дальше весь мир.
— Но с Нехебкаем же вы справились сами? Почему не позвали этого вашего Тигра с его «Белой Мельницей»? Почему так долго тянули? Мой отец, возможно, уже погиб там, у ханов, а вы городите замки из лжи! Зачем был весь этот спектакль, Нильс? Какой, к дьяволу, донзар из Лаверье? По твоим словам, можно подумать, что меня в Эйдерледже взаперти держали. Месяц назад старшая дочь Фредерика Зорта вообще никому была не нужна! Я спокойно разъезжала по герцогству, сотни раз охотилась одна в лесу, в конце концов, с такой подготовкой, как у тебя, можно было запросто проникнуть ко мне ночью в комнату и все рассказать. Да я ведь там только и мечтала о том, чтобы сразиться с чагарами! Неужели ты думаешь, что я бы тебе не поверила?
Дэйра не заметила, как перешла на крик, и замолкла только, когда Нильс стал махать руками — мол, всех разбудишь.
— Конечно, не поверила бы! — теперь разозлился и он. — Тебя охраняли, как золотую курицу! И Ингара, и люди Нетэры. Думаешь, ты одна в лесу шлялась? За тобой всегда отряд наемников бродил, меня бы и близко не подпустили.
— Почему-то человека Амрэля, который хотел меня убить, очень даже пустили, — язвительно заметила Дэйра.
— Ты о Могусе? — хмыкнул Нильс. — Его и так собирались убрать, потому что, похоже, он кое-что о тебе пронюхал, но так вышло, что ты сама с ним справилась. Да и кто бы сунулся спасать Белую Госпожу, которая стояла на поляне с первофлорой. Просто поверь, хорошо, что все сложилось именно так. Ведь это мы сообщили Амрэлю о красных цветах в Эйдерледже и о том, что там мог родиться маг. Нам было нужно, чтобы он назвал тебя девятой невестой. Иначе Ингара ни за что не отпустила бы тебя в Майбрак. Тебе казалось, что она только и думает, как выпихнуть тебя из дома, но не забывай о людях Нетэры. Тот спектакль был для них, не для тебя. Дэйра, у нас осталось совсем мало времени. Ты разрешишь мне поехать с тобой в Майбрак? Можешь, мне не верить, но подумай, чем я могу тебе навредить? Добравшись до хранилища, ты убьешь меня одним вздохом. Ты и сейчас можешь уничтожить меня, только тебе для этого понадобиться больше сил.
— Тот древний… Старик, он сказал, что я лишена магии без источников силы, это так? — уточнила Дэйра, зная, что лишь тянула время. Ей отчаянно не хотелось давать ответ Нильсу, который, впрочем, уже был известен обоим.
— Думаю, он кое-чего не знал, — Нильс указал на голову Дэйры. — Тебе ведь сделали трепанацию?
Дэйра молча кивнула.
— И ты сохранила разум. Вероятно, в тебе очень сильна магия древних, и ты чувствуешь источники силы даже на большом расстоянии. Так я могу это объяснить. Ты спросила, почему «Белая Мельница» не помогла с Айбаком. Если честно — я не знаю. Уже несколько месяцев Тигр не выходит на связь. Мы даже опасаемся, что его могли убить серкеты в отместку за смерть Нехебкая. Пока что Айбак — это только наша проблема. Так каков твой ответ, Дэйра?
— Ты говорил, что таких, как я, в мире двое? — вспомнила она. — Кто второй?
— Ах, Дэйра, не понимаю, чего ты тянешь, — вздохнул Нильс. — Не хотел я этого говорить, но придется. Ты ведь понимаешь, что Фредерик Зорт — не твой отец?
— При чем тут это?
— А при том, что Ингара, перед тем как участвовать в ритуалах Нетэры, ездила в Сикелию. И пробыла там около полугода. Нетэра считала, что она занималась миссионерством вместе с остальными сектантами, которые хотели заручиться поддержкой етобаров. Миссия оказалась провальной, но не для Ингары. Мы потом восстановили ее путешествие по своим источникам. Так вот. Она совершила переход через Белые Пески и поднималась в Гургаран вместе с отрядом каргалов — смертников, которые искали какие-то там сокровища. Обратно спустилась только Ингара. И снова перешла Белые Пески, только на этот раз одна. В Сангассию она прибыла уже беременной, легла вместе со Стариком и сказала Нетэре, что понесла от него. А потом еще раз обманула герцога Зорта. Я ничего не утверждаю, Дэйра, но твоя сила могла появиться только от Древнего. А другого древнего кроме Нехебкая в Сикелии не было.
— Я родилась от змея? — большей нелепицы Дэйра бы не придумала, даже очень сильно напившись.
— Не только ты одна. Теперь о твоем вопросе. О втором рожденном маге. Это тоже была девочка. Когда она родилась, у серкетов произошло восстание. Девочку тайно забрали и увезли в Согдарию, где подбросили фермеру в Мастаршильде, это деревня еще в больше глуши, чем Эйдерледж. Она родилась безумной, это и помешало скрытой в ней силе развиться до твоих способностей. Увы, за ней следили не так тщательно, как за тобой. К несчастью для человечества, она погибла в юности, иначе вопрос с Нехебкаем был бы решен раньше. О Магде нам тоже рассказал Тигр Санагор.
— Красивое имя, — Дэйра снова почувствовала необъяснимую тревогу. — Что с ней стало?
— Печальная история. Ее казнили за то, что она закрутила роман с сыном Канцлера. Потом казнь заменили ссылкой в колонию на север, но там Магду все-таки убили. Либо наемники Канцлера, либо серкеты — те, кто был против ее рождения. Мы больше не знаем о других детях-магах, рожденных от Древних. Похоже, ты единственная осталась.
Дэйра молчала, отвернувшись к темным силуэтам деревьев. Луна давно ушла за тучи, погрузив мир в сумрак и будто подсказывая людям — разговор пора заканчивать.
— Лорны собираются отдать Эйдерледж чагарам, — вздохнув, сказал Нильс, и в его голосе слышалась неподдельная усталость. — Пару дней назад я получил письмо от нашей разведки. В Майбраке уже ведутся переговоры. Хан обещает отпустить пленных и остановиться на границе с Бардуагом. Но, если мы правы, и Айбак вторгся в Сангассию, чтобы найти хранилище, в Эйдерледже он не останется. Завладев твоими землями, Дэйра, он укрепит тыл и будет спокойно искать хранилище по все Сангассии. Сведения о том, что хранилище находится в Майбраке, уже не является тайной, как раньше. Айбак разберет город на камни и найдет его. И тогда ни ты, ни «Белая мельница» нам ни помогут.
Дэйра спрыгнула с дерева, снова оказавшись в снегу выше колена. Нильс собрался ей помочь, но она махнула рукой, мол, сама справлюсь. Дэйра и не подумала бы, что когда-нибудь станет так сильно тосковать о прежней жизни и о прежней Дэйре. В рассказе Нильса было много лжи, но и много правды, которую она решила допустить в свою жизнь не сразу. Например, сказка о золотом змее, с которым якобы переспала ее мать, так и останется сказкой. Ее отец — Фредерик Зорт, и, если кто-нибудь еще раз напомнит ей об этом, она оторвет ему голову.
— Как ты себе это представляешь? — спросила она, направляясь к свету костра. — Я встану перед чагарами и велю им сдохнуть?
— Тебе будет достаточно убить хана Айбака, — сказал Нильс, неслышно оказываясь рядом. — Спасибо, что поверила мне. Я уверен, у нас все получится.
Они отошли от опушки, где тусклый лунный свет слабо пробивался сквозь тучи, но были еще далеко от света, бросаемого костром. В полной темноте Дэйра повернулась к Нильсу, радуясь, что не видит его лица: