— Не так я хотел с тобой встретиться, Махди, но судьба распоряжается по-своему, — сказал Регарди то, что совсем не собирался говорить. — Я войду?
— Значит, это правда, — кивнул иман своим мыслям и, к удивлению Арлинга, подвинулся в сторону. — Да, входи, раз пришел. Теперь понятно, кто за мной следил. Вот чувствовал же, но про тебя почему-то не подумал. Собирался отсидеться здесь пару дней, а потом выйти на охоту, но ты меня опередил. Где я оступился?
— Запах зерна на лапах твоей собаки.
— А, ты про Керка, — хмыкнул тот, который пах и говорил, как иман, но ничем больше на него не походил. — Слишком любопытен, не находишь? Вечно сует свой нос, куда не надо. Впрочем, разве наш Арлинг не такой? Иногда, мне кажется, что это побочное явление всех вассханов.
«Наш Арлинг». Регарди дернулся, но Нехебкай уже полностью владел его телом. Цена сделки, заключенной с богом, оказалось куда выше, чем он думал.
Глава 23. Цена сделки с богом
— То был нечестный ход, Махди, но разве можно было от тебя ожидать иного? — Арлинг-Нехебкай прошел в комнату, которая оказалась небольшой и явно не была предназначена для приема гостей. Циновка с мягкими одеялами на деревянном полу, очаг с дымоходом, ведущим куда-то в стену, много книг и низкий столик, заставленный стаканами и тарелками. Никакого зельеварения. Кажется, иман, действительно, просто обедал.
Тигр закрыл дверь, захлопнул засов и прислонился к стене с ковром, скрестив на груди руки. Трость-клинок он небрежно бросил на пол. По его поведению не было похоже, что иман напуган, но когда учитель показывал свои истинные чувства? Впрочем, одно Арлинг мог сказать о нем точно. Тигр Санагор был пьян и хотел выпить еще.
— Ждешь извинений? — хмыкнул он. — Давай лучше выпьем.
— Мне потом этого точно не простят, — сказал Нехебкай устами Арлинга. — Я по делу.
— Кто бы сомневался. Будешь угрожать, что убьешь его?
— Знаешь же, что нет. Но превратить жизнь твоего любимчика в ад точно смогу.
— Давай без пафоса, — поморщился иман. — Я целыми сутками общаюсь с надутыми индюками по работе. Не хочешь пить сам, как хочешь. А я выпью. Да ты садись. Ведь не на пять минут пришел.
Арлинг сделал три шага до табурета у стола и сел, чувствуя себя марионеткой на веревочках. С каким сожалением он сейчас вспоминал о снадобье имана, которое Магда выкинула в пропасть. Ведь оно обещало избавить его от Нехебкая, значит, учитель с самого начала предвидел такую ситуацию.
«Почему вы пьете?» — хотелось спросить ему, ведь все годы его обучения в Школе Белого Петуха от имана никогда даже не пахло спиртным, а сам учитель всегда высказывался категорически против любого алкоголя.
Вытащив бутылку из кармана, иман отхлебнул из горлышка и махнул рукой в сторону Регарди. Мол, продолжай.
— Это эксперимент, — сказал он, словно услышав невысказанный вопрос Арлинга. Бутылка скрылась в объемном кармане халата, но, кажется, ненадолго.
— Забавно, если тебя сейчас убьет тот, кого ты послал убить меня, — сказал Арлинг-Нехебкай. — Думаешь, у него не получится?
— Почему, вполне получится, — пожал плечами иман. — Просто ты ведь пришел сюда не для этого. Мог бы убить еще вчера, когда следил за мной с городской ратуши. Я все время чувствовал, будто мне в спину целятся. Еле до конца совещания досидел.
Тут только до Арлинга дошло, что он не может вспомнить все события последних трех дней. Провалы в памяти оказались вполне объяснимы. Вот почему Нехебкай не сразу «нашел» лекаря. Он размышлял об убийстве имана.
— Мне просто интересно, что ты ему пообещал, — спросил учитель.
— Вылечить Магду. Она пострадала от темного солукрая.
— О, какая досада, — иман покачал головой. — Мне очень жаль, Лин, но насчет Видящей мы все ошиблись. Да и никакая она не Видящая, просто удобная легенда, которую я вначале использовал. До того как понял, что она использует меня. Безумие от темного солукрая — весьма сомнительное явление. Скажем так, им прикрываются в безнадежных случаях. О Магде я услышал от арваксов, среди которых пошли слухи о южной ведьме. Тогда я искал детей древних и принял ее за одну из них. Вывез на корабле сюда, а потом понял, что к древним наша Магда не имеет никакого отношения. Она такая, какая есть. Кстати, она должна была быть вместе с Арлингом. Что случилось?
Регарди напрягся, но Нехебкай, руководствуясь собственными замыслами, Фадуну не выдал.
— Сгинула в песках, — сказал он не правду и не ложь. — Я хочу заключить с тобой сделку.
Вот же заладил этот Индиговый. Можно подумать, ему одного Арлинга обмануть было мало. Замахнулся на имана, а с ним проиграть было несложно.
— Как я понимаю, в ответ ты угрожаешь убить моего вассхана? — деловито уточнил учитель, и сердце Регарди немного оттаяло. Учитель еще считал его вассханом, а значит, не все было кончено.
— И сам погибну, если потребуется, — кивнул Арлинг-Нехебкай.
— Хорошо, выкладывай. Чего хочешь?
— Ты должен спасти мою дочь. Знаешь, о ком я говорю.
Так вот что имел в виду Нехебкай, когда просил Арлинга о дочери. Ему все это время нужен был иман. Хитрый змей!
Иман нервно забарабанил пальцами.
— Не в моих силах.
— В твоих.
— Насколько я знаю, ее уже убили, — сухо ответил учитель. — К счастью для всех нас.
— Она еще жива, — почему-то возразил Нехебкай.
— Ненадолго.
— Арлинг, — иман подошел к нему и, схватив за плечи, вдруг встряхнул. — Заканчивай с ним. Сколько можно слушать эту чушь! Давай гони его и просыпайся.
Голос учителя стал стихать, будто Арлинга закутали в одеяло, закрыв от всего мира. Звук собственного сердца заполнил мир, а дыхание вырывалось из груди с трудом. Он не видел неба, но знал, что оно сжалось до размера точки. Не видел земли, но чувствовал, что та провалилась в бездну. А сам он стал ветром, гуляющим на свободе.
Иман хлопал его по щекам уже давно — лицо горело. Регарди судорожно вздохнул и подскочил с циновки, на которой лежал. Чувство беспомощности сменилось стыдом и злостью. Он чувствовал себя предателем, но и Тигр уже был не тот, что когда-то протянул ему руку помощи.
— Вот и хорошо, выпей воды, — сказал иман, всовывая ему в ладонь прохладный стакан. — Признаться, я впервые такое вижу. Обычно мы захватываем людей, но никак не наоборот.
Арлинг ничего не понимал, потому просто покачал головой.
— Ты превзошел мои ожидания, вассхан, — почему-то грустно сказал учитель. — Плохо, конечно, что ты меня не послушался и не ушел за Гургаран со своей Магдой. Но твой выбор я тоже ценю. Просто нам всем теперь будет сложнее.
— Я не знал, что Нехебкай так может… — прошептал Арлинг, еще не полностью придя в себя.
— Как может? — переспросил иман, присаживаясь напротив. — Не бери в голову. То, что случилось, больше не повторится. У змея был только один шанс выкинуть такой фокус, вот он его и приберег для встречи со мной. Неужели ты еще не понял? Это не он пленил тебя, а ты его. Только темный солукрай дает такую возможность — захватить разум и могущество древнего, уничтожив его тело. У тебя проблема с твоей силой. Ты не можешь осознать возможности Нехебкая, потому что темный солукрай же тебя и ограничивает. К счастью, для всех нас.
— Я захватил его? — не понял Арлинг.
— Да, — просто кивнул учитель. — Я уже говорил, что ты все усложняешь. Все, что от тебя требовалось, так это убить мерзавца. Но ты легких путей не выбираешь. И меня за собой тащишь.
Регарди ничего не понимал из того, что говорит учитель, но и Нехебкая внутри себя больше не чувствовал. Ни голоса, затаившегося в недрах сознания, ни взгляда, будто ощупывающего его изнутри.
— Значит, нет никакого лекаря в Самрии, — разочарованно протянул он.
— Увы, — согласился иман. — Нехебкай — мастер лжи. Я, правда, не знаю, как помочь Магде. Когда мы с ней путешествовали вместе, я перепробовал много снадобий, и все без толку. Подозреваю, что воздействие темного солукрая лишь усугубило ее положение. Кстати, ты не знаешь, где она?
Арлинг впервые слышал, чтобы иман открыто признавался в собственном бессилии. А еще он слишком явно интересовался ее местонахождением. Это настораживало и отрезвляло.
— Почему он назвал вас Махди, учитель? Зачем вы работаете на древних?
— С тобой Бертран поговорил или твоя ведьма? — хмуро спросил иман. — Да, это уже и неважно. Я бы и сам тебе все рассказал. Разумеется, немного в других тонах. Каждый рассказчик передает историю с нужной ему точки зрения, ты ведь понимаешь это? Неужели думаешь, что Бертран рассказал правду?
— Вы не ответили.
— А тут нечего отвечать. Я и есть Махди. Нас осталось всего двое. Тигр — мое настоящее имя, а Махди — имя любимого ученика Нехебкая. Он до сих пор не может мне простить его гибель. Если ты внимательно слушал Бертрана, то это случилось очень давно. Личность человека можно оставить, но после смерти Раша, который погиб, пытаясь убить ту самую дочь Нехебкая, мы решили больше так не рисковать. Я убил Махди незадолго до смерти Индигового. Вернее, до смерти его физической оболочки. Я действительно удивлен. Ни одному человеку не удавалось захватить личность древнего. Нехебкай изобрел темный солукрай совсем недавно, уже после того, как я пленил Махди. Пожалуй, я соглашусь, что для нас стало большой удачей, что ты не убил Нехебкая, а захватил его разум, таким образом переняв темный солукрай. Мы еще о нем поговорим. Бертран и Магда. Мне нужно знать, где они. Не так много людей нам сейчас мешают, но эти двое прям настоящие занозы. И, похоже, от них началось воспаление.
— Я не хочу вражды между нами, — прохрипел Арлинг. — Зачем вы все это делаете?
— О боги старые и новые! — вздохнул иман и вынул из ближайшей стопки книгу. Раскрыв ее, подал Регарди.
— Положи руку. Чувствуешь? Это карта.
Арлинг не читал очень давно, но книга учителя была с четким рисунком и выпуклой краской. Он легко узнал карту мира.
— Вот, — довольно протянул иман. — Много земли, воды, стран, островов. — Он взял его пальцы и передвинул левее. — Здесь лежит Сангассия, а через море — Агода, Кальпа, Го-Дун и твоя родная Согдария. Ниже — Сикелия. И это то, чему мы успели дать название. Теперь вернемся к дочери Нехебкая. Ее зовут Дэйра, она родилась от союза древнего с человеком. Никто не поверил, когда это случилось. Наша ошибка. И тем более, было преступлением отмахиваться от ее возможностей, в которые со временем в ней пробудились. Мы следили за ней, но нам мешала местная секта Белых Кульджитов, а когда мы с ними разобрались и взялись за Дэйру, было поздно. Один из трех пожертвовал собою, чтобы убить ее. Как и все древние после смерти, Дэйра стала деревом, но она еще жива в нем. А теперь о наших преступных ошибках, платить за которые будете вы, люди. Мы, древние, снова можем лечь в спячку на тысячелетия, но не только один Нехебкай вас любит. В Дэйре проснулась сила, равная нашим магам, что жили до уничтожения старого мира. Беда в том, что Дэйра контролировать ее не может. Сила не спрашивает ее разрешения, она просыпается в ней и подчиняет ее себе. Она уже успела вызвать несколько землетрясений, пока Раш искал ее, чтобы уничтожить. Все совпало не в нашу пользу. Раш связался с парнем, у которого были чувства к этой Дэйре, они протянули и не смогли убить ее полностью. Нехебкай, разумеется, хочет ее оживить. У него свои планы на захват этого мира. Теперь, когда ты подчинил его себе, у него только один шанс на спасение — разбудить свою дочь, чтобы она его освободила, убив тебя. Дэйра сейчас самый опасный враг человечества. Есть некоторые знаки, что ее сила, заточенная в дереве, попробует освободиться. Эта попытка закончится плохо не только для людей, но и для всего мира в целом. Мы думаем, что Дэйра разбудит супервулкан, уничтожив Сангассию и половину согдарийского континента. Незатронутыми останутся только земли Сикелии, на которые мы возлагаем большие надежды. Много людей и природы этого мира погибнет примерно через три месяца. У нас почти не осталось времени на подготовку, хотя мы н