Ворчун подвел их к нише из зеленого мрамора. В глубине ее висел золотой щит, на который полулюдоед нажал. Открылась маленькая круглая комната. Хранитель был ошарашен.
— Мало кто знает это место, — потрясение сказал хранитель.
Ворчун как мог пересказал свой сон:
— Ко-пье Ху-ма казал — иди. Хочет быть с новый хо-зяин.
Осторожно обогнув каменную тумбу, напоминавшую гроб, он протянул руку к выбитому на ней изображению копья. Указательный палец нащупал шероховатый кусок нефрита и сдвинул его вперед, задняя стенка отъехала в сторону. Копье Хумы висело в воздухе, удерживаемое силой заклинания, произнесенного задолго до начала Войны Хаоса. Наконечник из превосходной стали венчал чудесное оружие, золотая гравировка украшала древко, рисунок изображал битву драконов.
Хранитель открыл рот.
— Я даже предположить не мог, что оно здесь, — выдохнул он с благоговением.
Ворчун сделал шаг вперед и почтительно взял реликвию в руки. Затем он вернул на место рычаг, закрыв стену, и, не обращая внимания на восклицания и разговоры, направился обратно в зал.
— Те-перь Нако-вальня, Алин?
Маджере покачал головой, развел руки в стороны, обратив ладони внутрь, и медленно свел их вместе. Это означало — скоро вернемся обратно. Затем он склонил голову на плечо и закрыл глаза.
— Тяжело колдовать после стольких передряг, — сказал он вслух, надеясь, что Ворчун поймет, о чем идет речь. — Я должен немного поспать, прежде чем смогу вызвать отца.
— Устал, — понял полулюдоед. — Отдых. И-дем зав-тра.
Алин кивнул и расположился на расстеленном плаще.
— Наверное, уже ночь, — повернулся он к предводительнице Рыцарей Соламнии.
Юноша не знал, как правильно обратиться, — Арлена или Сильвара, поэтому избегал каких-либо имен.
— Может, вам остаться с нами и тоже отдохнуть?
— Мы пойдем завтра. Восход Солнца, вы не возражаете, если мы проведем ночь здесь? — спросила она у хранителя.
«Оказывается, у этого чудного типа есть имя», — подумал Алин, заворачиваясь в плащ.
— Вы для меня всегда желанные гости, друзья мои, — отозвался юноша, способный в любую минуту состариться на десятки лет. — С сыном Палина мы поговорим позднее.
Он повернулся и исчез в одной из ниш.
— Ты его знаешь? — поинтересовался Гилтанас у Сильвары.
— Да. Очень хорошо.
— Возможно, что и мы вновь узнаем друг друга? Или уже и вправду поздно? Моя глупость все еще довлеет над нашими отношениями?
Она поджала губы, долго молчала и, наконец, ответила:
— Не знаю.
— А есть еще кто-нибудь в твоей жизни? У тебя что-то с… Восходом Солнца?
Алин не слышал ответа, он уже спал.
Юный Маджере проснулся свежим и бодрым. Судя по всему, наступило утро. Он встал, подошел к лестнице и тут же увидел Гилтанаса и леди Плату, занятых важным разговором. Остальные члены ее отряда только что проснулись и поднимали на ноги Рыцарей Такхизис. Ворчун и Дикий стояли в том месте, куда накануне всех вынес воздушный поток. Полулюдоед сжимал в руке Копье Хумы.
Алин сосредоточился, вообразил «Наковальню» и… не почувствовал ничего.
— Твоя магия бессильна здесь, — объяснил хранитель. — Стены заколдованы таким образом, что не позволяют никаким чарам действовать в их пределах. Поэтому я надежно защищен от врагов и дракона.
— Значит, пойдем назад и выберемся наружу.
— Сначала я хотел бы поговорить с тобой о магии, — настаивал Восход Солнца.
— Хорошо, но, может быть, в следующий раз? За талисманами идет охота. Необходимо доставить Копье отцу как можно скорее.
Хранитель вздохнул:
— Я могу помочь тебе, Алин Маджере. Ты проникнешь в такие тайны, о которых и не мечтал.
— Нако-вальня идем? — уточнил Ворчун.
Маг кивнул, направляясь к выходу.
— Идем, Гилтанас, — поторопил он.
— Идем, но только до Усыпальницы. Я остаюсь. Мы с… — он запнулся, — с Арленой возвращаемся в Замок Взгляд-на-Восток. Нам нужно уладить некоторые дела.
Обратный путь прошел без всяких неприятностей. Двери Усыпальницы легко раскрылись от одного прикосновения, в лицо ударил ледяной ветер.
Алин вытянул руку, давая Ворчуну понять, что надо идти, и полулюдоед пошел вперед, вспахивая снег. Дикий побежал следом по протоптанной тропе.
— Я расскажу о твоем решении, хотя отец наверняка будет им не очень доволен, — сказал маг эльфу. — Верни, пожалуйста, копье Рига, оно нам еще пригодится.
Гилтанас отдал оружие.
— Передай капитану спасибо, а еще скажи, что мне, к счастью, не довелось его применить.
Алин шел позади Ворчуна. Соламнийские Рыцари собирались в дорогу — разбирали оружие и строились. Хранитель грустно качал головой.
Отойдя от Усыпальницы, Маджере вновь сконцентрировался и представил себе отца. Лицо Палина тут же явилось перед ним.
— Мы готовы, отец.
— Дракон! — закричал один из соламнийцев, разрывая едва наметившуюся связь. — Фрост!
Маг взглянул вверх и увидел огромную тень над искрящимся в лучах утреннего солнца лесом.
— Геллидус! — воскликнул хранитель, — Скорее назад!
Дракон приближался. Ослепительно белый, на фоне бледно-голубого неба он выглядел прекрасным и ужасающим одновременно. Чешуя дракона была похожа на алмазы, его тело сверкало и переливалось. Начав снижаться, Фрост открыл пасть и выпустил струю ледяного воздуха.
— Не успеем! — крикнул Алин, выставляя копье, которое показалось ему очень тяжелым. Маг даже удивился, как это Стурм Светлый Меч легко управлялся с таким громоздким оружием.
Восход Солнца встал впереди шеренги соламнийцев, которые выхватили мечи и приготовились к бою. Босой, почти потерявший контроль над собой от холода, он махал худыми руками, пытаясь привлечь внимание Геллидуса.
— Сюда, творение тьмы! — взревел хранитель глубоким голосом.
Алин воззрился на странного человека, который в очередной раз начал менять свое обличье. Его кожа стала грубой и шероховатой, пробившаяся из-под нее чешуя золотилась, волосы исчезли, уступая место костяному гребню, чьи острые зубья протянулись вдоль всей спины. Руки и ноги хранителя начали покрываться наростами и превращаться в толстые лапы, золотистые когти заменили пальцы, за спиной развернулись маленькие крылья. Теперь его голова напоминала баранью, даже рога загибались назад, но из пасти высовывались два острых клыка темно-оранжевого цвета.
Золотой дракон длиной более ста футов открыл пасть, обнажил невероятное количество зубов и прорычал:
— Сразись со мной, Геллидус! Тебе нужен я, а не эти люди!
— Восход Солнца! — окликнула леди Плата. — Один ты его не победишь!
Арлена бросилась вперед, на ее доспехах заиграли солнечные блики.
Белый дракон пушечным ядром летел на золотого, раскрыв пасть и выплевывая миллионы круглых льдинок. Плотная стена града опрокинула хранителя в сугроб и почти погребла под собой. Молодой дракон быстро поднялся и ответил мощным рычанием. Чудовищная сила звука толкнула Ворчуна, державшего наизготовку Копье Хумы, Алин и Гилтанас едва устояли на ногах.
Глаза Фроста расширились от злости, он сложил крылья и опустился на землю, которая содрогнулась под его тяжелым телом. Во все стороны полетели хлопья снега.
Полулюдоед повалился на спину, но тут же тяжело поднялся, крепче сжал Копье и двинулся к Геллидусу, преодолевая порывы ветра. Сделав несколько шагов, он застыл словно громом пораженный.
Сильвара, стоявшая в нескольких шагах от него, преображалась удивительным образом. Доспехи расплывались по ее телу, сливаясь с ним, кожа засеребрилась. С леди Платой происходило то же, что несколько минут назад с хранителем. Волосы Арлены обратились в гребень с зазубринами светло-синего цвета, руки стали лапами, появились хвост и крылья, шея удлинилась, уши заострились и окостенели, превратившись в острые рога цвета полированной платины, рот наполнился острыми зубами, глаза стали похожи на овальные озера, полные сине-зеленой воды.
Серебряная драконица, почти вдвое превосходящая размерами золотого дракона, взмахнула могучими крыльями, ее мускулистые лапы оттолкнулись от земли, и Сильвара взмыла в небо.
Алин произносил заклинание, копье Рига, которое он использовал как канал, проводящий магическую энергию, трепетало в руках Маджере. С последними словами он простер руку в сторону Фроста. Тот дохнул, и лавина ледяных кристаллов понеслась навстречу магу. В ту же секунду в воздухе образовался огненный шар, град начал таять, не достигнув цели. Клубы пара окутали Усыпальницу Хумы. Геллидус плохо видел в тумане, поэтому не успел отвернуться, и сгусток пламени влетел прямо в его разверстую пасть. Фрост взвыл, нестерпимый жар охватил его тело. Ворчун выставил Копье и бросился вперед.
«Действуй! — взывал голос древнего оружия в сознании полулюдоеда. — Меня выковали именно для этого!»
Дракон оказался таким большим, что Ворчун смог дотянуться только до нижней части живота. Пробив белые пластины, Копье легко вошло в плоть Геллидуса. Холодная кровь окатила полулюдоеда, он ударил снова и прицелился для третьего удара, однако в этот момент Фрост взмыл вверх, желая избавиться от болезненных уколов.
Серебряная драконица бросилась в погоню, но белый был крупнее и быстрее. Он ловко уходил от Арлены, уворачивался и бил хвостом.
Наконец особенно сильным ударом Фросту удалось сбить преследовательницу с крыла.
— Сильвара! Нет! — закричал Гилтанас.
— Мы ничем не можем помочь ей, — сказали соламнийцы. — Наши мечи бессильны против Геллидуса.
А Фрост тем временим высматривал внизу несчастного смертного — полукровку с Копьем. Дракон недоумевал, ведь Малис уверяла, что люди больше не представляют реальной опасности и ничего не могут сделать против владык. «Вот ей оказаться бы здесь, одной против золотого дракона и серебряной драконицы, объединившихся с вооруженным полукровкой. Поняла бы тогда!» — обиженно подумал Геллидус.
Он страдал от ран и ревел от злобы, брюхо кровоточило, магия древнего Копья многократно усиливала боль. Фрост не испытывал таких мук со времен Последней Битвы Драконов, когда он вступил в схватку с добрым драконом, жившим в те годы