горячим, вмиг окрасив меня в красный цвет.
Быстро отпрыгнул в сторону. Монстр противно завизжал, стал метаться из стороны в сторону. Мощный хвост ударил справа, но саламандра била наотмашь и не особо целясь, так что я легко уклонился, и стоило хвосту промахнуться, как рванулся вперед. Подскочив к передней лапе, с силой вогнал клинки в место сгиба. Лезвие еле пробило чешую и вошло на палец. Монстр вскрикнул, отдернул лапу, но это только помогло мне расширить рану. И пусть она оказалась неглубокой, но боль от нее заставила монстра хромать. Вообще, животные очень чувствительны к боли, и даже небольшая рана заставляет их поджимать лапу и пищать. Только человек при ранении может сдержаться, не закричать, и не подать виду, что ранен.
Хромая, захлебываясь кровью, тварь попыталась убежать, но я стремительно подбежал и пригнулся. Над головой с гудением пронесся хвост. «Ночь» ударила в заднюю лапу, в незащищенную чешуей внутреннюю часть. Кровь брызнула на землю, перерубленная почти пополам лапа подогнулась. Саламандра завалилась набок, я ловко перепрыгнул, увернулся от лапы, а затем резким ударом вогнал меч в открывшееся пузо. Сделав широкую, явно смертельную рану, я не стал добивать монстра, оставив медленно умирать, быстро развернулся и помчался по склону к Элантире.
Девушка, морщась, уклонилась от потока пламени. У саламандры ранена лапа, кровь изрядно запачкала землю, но тварь не думает отступать. У принцессы демонов обожжена левая рука, она до скрипа сжала челюсти. Кожа покраснела, на лбу видны маленькие миленькие рожки.
Саламандра открыла пасть, очередная порция пламени выплеснулась вперед, поджигая стволы деревьев. Пожар в лесу уже знатный, сизый дым заполнил округу, по стволам ближайших деревьев взбегает пламя, с веселым и легким треском пожирает ветки.
Нужно расправиться с монстрами быстрее и уходить из леса.
Последняя саламандра с другой стороны оврага меня не беспокоит, так как там сражаются Малтиан и Нейта, уж они-то справятся — это точно. А вот Элантире приходится трудно, потому что даже вот эта пробужденная ее демоническая сущность не помогает. Все из-за того, что она наряду с использованием боевых умений позволяет применять магию демонов — особую огненную магию. Только вот против саламандры огонь, даже демонический, не лучшее средство.
— Я ее отвлеку, используй боевое умение и незаметно подкрадись! — крикнул я.
Девушка, не оборачиваясь, метнулась в сторону, уходя от очередной струи пламени, на фоне которой пламя из огнемета выглядит бледной пародией. Монстр, было, рванулся в ее сторону, но заметил мое приближение, резко повернулся, раскрыл пасть, и противно зарычал. Поняв, что я не внемлю его предупреждению, саламандра чуть присела, в глубине пасти заклокотало пламя. Я отпрыгнул в сторону, мощная волна огня пронеслась мимо, обдав жаром. Деревья на ее пути вспыхнули как спички, пламя стремительно побежало вверх по стволам.
Раздался противный писк, саламандра резко изогнулась, попытавшись перекусить незаметно подскочившую к ней и всадившую кинжалы между пластин на лапе, Элантиру, но принцесса демонов ловко подпрыгнула, сделав в воздухе сальто, и приземлилась на монстра, чуть балансируя руками, как заправский акробат на натянутом канате. Девушка резко присела, клинки ударили сверху, вонзившись в загривок твари в узкие пространства между пластинами. Монстр взревел еще громче, стал метаться, желая сбросить Элантиру. Хвост бьет из стороны в сторону, ломает тонкие стволы маленьких деревьев. Девушка держится на монстре как ковбой во время родео.
Я воспользовался тем, что он отвлекся. Расстояние между нами стремительно сократилось. Тварь повернула ко мне голову. «Убийца тысячи монстров» метнулся вперед со скоростью выстрела, лезвие вошло в глаз и стало погружаться до тех пор, пока крестовина меча не стукнулась о глазницу. Монстр вздрогнул, а затем внезапно прыгнул вперед, пасть раскрылась в попытке перекусить меня. Я бросился вправо, зубы громко щелкнули где-то позади. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а на лбу выступила испарина. Я развернулся, ухватившись двумя руками за «ночь», но это было лишним. Монстр, не сумев меня перекусить, пробежал еще пару шагов и повалился на землю.
Девушка ловко спрыгнула с его спины. Я осторожно приблизился. Пальцы легли на рукоять, я рывком вытащил «убийцу тысячи монстров», лапы саламандры вздрогнули, заставив меня инстинктивно отпрянуть.
— Эй, ребята, вы там целы? — раздался крик Малтиана.
Он и Нейта застыли у третьей саламандры. Все вокруг нее покрыто льдом, у самой твари пробито пузо и внутренности бесформенной грудой лежат на земле.
Я кивнул, затем оглянулся. Вся округа покрыта сизым дымом, дышать тяжело, глаза слезятся и легкие подрагивают, того и гляди начну кашлять. Тут и там весело пляшет пламя, разгораясь все сильнее, округа наполнилась ярким рыжим светом, раздается треск деревьев.
— Надо отрезать головы и уходить, а то сгорим, — крикнул я.
— Не беспокойся, сейчас все сделаю, — сказал маг.
Малтиан поднял руку. Внезапно над лесом потемнело, а в небе образовалось темное облако, что опустилось так низко, что едва не задевает верхушки деревьев. Чуть громыхнуло, и через миг капли дождя весело застучали по листьям. Огонь стал стремительно затухать, а сизый дым сменился молочно-белым.
Через пять минут все было закончено.
— Интересное у тебя заклинание, — сказал я, подходя к Малтиану.
— Это самое элементарное заклинание. Такому нас обучали в школе магии. Это не боевое заклинание. А вообще, я его здорово усилил с помощью таланта. Так-то оно должно было быть раз так в десять меньше — маленькое облачко, из которого выплескивается чуть-чуть воды.
Я выдохнул, глянул на первую саламандру. Она валяется в луже крови на боку, взгляд мутный, пальцы на лапах то и дело рефлекторно вздрагивают, словно пытаются сжаться.
Нейта склонилась над обожженной рукой Элантиры, теплый свет окутал ее, восстанавливая поврежденные ткани.
— Ну, вы и сильны ребята, — раздался в отдалении крик.
Мы обернулись. У спуска в овраг застыл знакомый нам темный гоблин. От обычных отличается, в основном темно-фиолетовой кожей и ярко желтыми глазами. В остальном: такой же большой крючковатый нос, низкий рост и длинные тонкие руки с непропорционально большими кистями. Голова практически лишена волос за исключением небольшого желтого островка на затылке, собранного в конский хвост. Он ниже обычного человеческого мужчины раза в два. Одет он в легкие кожаные доспехи, на поясе объемная сумка. Да, внешних отличий от обычных гоблинов практически нет, но главное отличие не во внешности. Темные гоблины обладают высоким интеллектом, недаром их зелья считаются лучшими в мире.
Гоблин быстро сбежал по склону.
— Что вы вообще тут делали, бездна вас забери? — спросил Малтиан, когда гоблин подошел к нам.
— Как что? Охотились на саламандр, — удивленно произнес гоблин. — С них можно получить много важных ингредиентов. Их кровь, к примеру, в засушенном виде добавляется в особый взрывчатый порошок, усиливая его свойства. Представляете, всего грамм крови на килограмм порошка усиливает скорость его горения вдвое!
— Мы не про это, — сказала Элантира. — Темная саламандра — монстр второго уровня, для ее поимки нужна опытная высокоранговая группа охотников. К тому же, если вы собрались охотиться, то хоть получите задание от гильдии охотников.
— Но я не охотник.
— Так какого фига пошел охотиться? — спросил я. — Такими вещами занимаются охотники. Если тебе нужно, то можешь сделать запрос в гильдию по поводу крови саламандр, и если она будет, то купить ее.
Гоблин выдохнул, уселся у дерева, задумчиво скребя пальцами по лысой голове.
— Мир такой необычный, — прошептал он. — Оказывается, тут столько премудростей.
— Хочешь сказать, что до недавнего времени не знал мира дальше забора своего дома? — спросила Нейта.
— Да. Я спокойно жил на отдаленном острове в королевстве темных гоблинов, но потом с товарищами покинул родной дом, путешествуя и надеясь открыть новые травы и растения, чтобы создать новые зелья и вещества с необычными свойствами. Правда до этого у меня были деньги, и я покупал все ингредиенты, которые хотел, но сейчас они на исходе, вот и решил поохотиться сам. Ах, да, забыл представиться, Меир Цойреф. Я из семьи ювелиров, но пошел не по отцовской стезе — от чего папа сильно огорчился в свое время, и это мягко сказано, — а решил заняться алхимией.
Я смерил взглядом болтливого гоблина. Его имя и фамилия какие-то знакомые, но не пойму, где их слышал и в чем загвоздка.
— Так вот, если тебе что-то надо, то нужно делать запрос в гильдию, — наставительно произнесла Элантира.
Глаза гоблина расширились, когда он обратил внимание на принцессу демонов, словно увидел ее впервые.
— О! В первый раз вижу эльфийку! — воскликнул он, разглядывая Элантиру во все глаза. — А правда, что среди вас нет молодых и все старухи, но благодаря магии вы делаете себя молодыми и стоит ей развеяться, как вы тут же превращаетесь в сморщенных бабулек?
Глаз девушки чуть дернулся. Так-то он прав, ей уже тысяча лет, но Элантира еще и наполовину демон, и может оставаться молодой бесконечно много лет.
— Не может быть! Я угадал? Сколько тебе лет? Пятьсот? Тысяча? Можешь показать, как на самом деле выглядишь?
Кинжал с шелестом покинул ножны, на лице Элантиры появилась безумная улыбка. Гоблин икнул, почувствовав ее жажду крови, на лбу выступили бусинки пота.
— Постой, Элантира, не обижайся на него и вообще не двигайся, дай долечить руку, — быстро произнесла Нейта, загородив гоблина собой.
— П-п-простите. Я, кажется, чуть перегнул, — заикаясь, произнес Меир.
— Ты ходишь по офигенно тонкому льду, гоблин, — прошептала Элантира.
— Еще раз простите.
Брать саламандру целиком — это чересчур, но вот снять шкуру — дело хорошее. Да и когти ее считаются ценными, а, учитывая слова гоблина, кровь вообще имеет огромную ценность.