– Да, но я-то хотела спросить о другом. Ты влюблен в нее, пап?
– Флосс! – смутился папа и густо покраснел.
– Значит, да, – сказала я.
– Так, послушай. Маленькие девочки не должны обсуждать, кто кого любит, во всяком случае со своими папами. – Он немного помолчал, а затем добавил: – Но если, предположим, я действительно полюбил Розу, ты стала бы возражать?
– Ни капельки, – ответила я. – Значит, Роза теперь будет твоей подружкой, пап?
Папа умудрился покраснеть еще сильнее, хотя, казалось, это просто невозможно.
– Ну, говорить об этом пока еще рано, солнышко. Я не уверен, что такая роскошная женщина, как Роза, захочет встречаться со старым дурнем вроде меня. Это еще надо посмотреть. Но как бы все ни повернулось, Флосс, знай, что ты всегда для меня на первом месте. Ты моя маленькая принцесса, и навсегда ею останешься.
Я пересела с сиденья на папины колени, и мы с ним крепко обнялись.
С автобуса мы сошли у поворота на Фелтинг и тут же увидели ярмарку, она раскинулась на большой зеленой поляне. Мы с папой поспешили вперед, навстречу звукам музыки, навстречу аромату жареного лука и горячего сахара. Казалось, мы возвращаемся в удивительный сон, но это была явь. Все здесь было настоящим – и американские горки, и колесо обозрения, и аттракционы «Призрачный поезд», «Дом кривых зеркал», и «Крутящиеся чашки», и тир, и чертово колесо, и «Безумный танцор». И конечно, викторианская карусель с Перл, несущейся круг за кругом, с развевающейся на ветру розовой гривой и розовым хвостом. А еще стоял киоск Розы с висящим над ним большим розовым медведем, махавшим нам своими толстыми плюшевыми лапами. А в киоске была сама Роза, очень красивая в своей розовой блузке с глубоким вырезом и с маленькой эмалированной розочкой, свисающей с ее шеи на тонкой золотой цепочке.
Роза разрешила мне войти внутрь киоска, и больше того, позволила мне самой налить сахарный сироп разного цвета в машину для изготовления сахарной ваты. Потом мы с Розой запустили эту машину, и в ней начали образовываться тонкие облачка сахарной ваты. Я наматывала их на палочку и сама приготовила порцию розово-лилово-синей сахарной ваты.
Мы с папой походили по ярмарке, и я два – нет, три – раза прокатилась на Перл, но при этом мы каждые десять минут возвращались к киоску Розы, чтобы поболтать с ней. Примерно через час появилась подруга Розы Лиз из аттракциона «Счастливые Стрелки», чтобы присмотреть за киоском с сахарной ватой.
А Роза повела нас с папой в свой волшебный уютный вагончик ужинать. Себе и папе Роза налила красного вина, а мне клюквенного сока и подала на стол маленькие очень вкусные пирожки, и сосиски в меду, и цыпленка с ореховым соусом, и хрустящие чипсы, и оливки, и тушеные овощи с подливкой, а на десерт у нас был бисквитный торт с розовой глазурью, украшенный маленькими красными сахарными розочками и крупными, облитыми белым шоколадом ягодами клубники.
– Ох, Роза, милая, стоило ли так беспокоиться! – воскликнул папа. Он явно был потрясен.
– Никакого беспокойства, Чарли, – ответила Роза. – Я люблю стряпать. Правда, с тех пор как живу одна, делать это мне приходится не часто – не для кого стараться.
– Настоящий праздник, – заметила я.
– А это и есть наш маленький праздник, разве не так? – сказала Роза. – Мне очень приятно немного побаловать тебя и твоего папу.
Есть забинтованными руками папе было неудобно, поэтому я время от времени сама клала ему в рот креветку или кусочек сосиски, а потом уже Роза кормила его глазурованным тортом и клубникой. Мы ели, и ели, и ели, а когда я почувствовала, что у меня живот набит до отказа, на столе все еще оставалось полно всякой всячины. Роза завернула оставшиеся вкусности в фольгу и уложила в большую красную пластиковую коробку.
– Возьмешь это завтра в школу, Флосс, – сказала она. – На ланч.
– И поделюсь этим угощением со своей лучшей подругой Сьюзен, – благодарно кивнула я.
Глава 23
На следующий день во время ланча мы со Сьюзен устроили настоящий пир. Все с завистью посматривали на наше угощение – особенно на торт и клубнику в шоколаде.
– Дай нам клубники, Флосс, – попросила Рианнон.
Меня поразила ее наглость.
– Перебьешься, – твердо ответила я. – Сьюзен, возьми клубничку. Очень вкусно, правда?
– А я вовсе и не хочу твоей клубники, – сказала Рианнон. – От нее жареной картошкой воняет.
– Да-да, Вонючая Картошка, мы не станем есть стряпню твоего папаши, – сказала Марго.
– Стряпню Жирной Картофельной Задницы, – сказала Джуди.
И они все трое дружно зажали носы.
Я поднялась и сказала, глядя прямо на них:
– Вы все трое такие безмозглые. Если бы вы потрудились принюхаться своими сопливыми носами, то поняли бы, что от меня совсем-совсем-совсем не пахнет жареной картошкой – хотя бы потому, что мой папа больше ее не жарит.
– И чем же он собирается заняться? – спросила Рианнон.
– Не твое дело, – ответила Сьюзен.
– А тебя никто не спрашивает, Зубрила Потная, – огрызнулась Рианнон. – Что он еще умеет делать, Вонючая Картошка? Всем известно, что он ни к чему не пригоден, правда же? Он разорил ваше кафе, он допустил, чтобы из-за него сгорел чужой прицеп с картошкой. Моя мама говорит, что она просто должна обратиться в службу социального обеспечения. Она уверена, что необходимо найти человека, который будет присматривать за тобой.
Я сделала шаг навстречу Рианнон, так что теперь мы с ней оказались стоящими практически нос к носу. Ну ладно, если по-честному, то Рианнон, конечно, была выше меня и мы стояли, можно сказать, «нос к груди».
– Передай своей матери, что она может больше не беспокоиться обо мне, – сказала я. – Пусть присылает ко мне хоть целую армию социальных работников, все равно это будет лишь пустой тратой времени. Начнем с того, что у меня есть своя мама, и она вернется из Австралии не позднее осени. И у меня есть папа, который прекрасно присматривает за мной. И, наконец, у меня есть тетя Роза.
– Нет у тебя никакой тети Розы, – сказала Рианнон.
– Есть. Она приехала к нам в понедельник, во вторник мы сами ездили к ней, и теперь будем видеться с тетей Розой очень и очень часто. Это она приготовила для меня великолепный ланч, с которым я пришла в школу. Она удивительная. Умеет даже судьбу предсказывать. Она обладает всеми на свете магическими силами, говорит, что я в этом плане тоже очень способная девочка, и собирается учить меня управлять этими силами. Так что я бы посоветовала вам троим быть со мной осторожнее. А теперь, Рианнон, забирай свою Марго и Джуди, и проваливайте отсюда, не мешайте нам со Сьюзен перекусывать. Давайте убирайтесь, живо!
И они убрались! Удрали с испуганными лицами. Даже Сьюзен, похоже, слегка пришла в замешательство.
– Ты снова произнесла ровно сто слов. Ты в самом деле обладаешь магическими силами, Флосс? – прошептала она.
– Ну ты же не глупая, в отличие от них, верно? Нет конечно!
– Но когда ты говорила о магии, это было так убедительно! А никакой тети Розы у тебя ведь нет?
– Как тебе сказать… Типа того, что есть. Правда, она не настоящая моя тетя, просто Роза – подруга моего папы, и она в самом деле удивительная и умеет предсказывать судьбу, и я уверена, что меня тоже этому обучит, если я попрошу ее хорошенько. А еще Роза действительно приготовила для нас еду, и она отличный кулинар, скажи? Послушай, Сьюзен, ты не возражаешь, если я оставлю одну самую большую ягоду клубники в шоколаде?
– Нет конечно. В конце концов, это же твой ланч.
– Да я не для себя.
Я хотела угостить этой ягодой миссис Хорсфилд и перед самым звонком положила клубнику ей на стол.
– Это для вас, миссис Хорсфилд, – застенчиво сказала я.
– О, эта клубника выглядит просто великолепно, Флосс, но я не могу съесть твой ланч, дорогая.
– Но я же ела ваши булочки с вишенкой, теперь моя очередь угостить вас, миссис Хорсфилд, – ответила я.
– В таком случае большое спасибо, Флосс, – миссис Хорсфилд откусила кусочек облитой шоколадом клубники, прожевала, облизнулась и сказала: – Мм! Восхитительно!
– Клубнику приготовила моя тетя Роза, – с гордостью сказала я.
– А я и не знала, что у тебя есть тетя, – заметила миссис Хорсфилд.
– Она уезжала, – уклончиво ответила я. – А теперь снова вернулась.
Фелтинг, конечно, был не очень близко, но вечером в пятницу мы с папой снова отправились туда на автобусе. Там же, на ярмарке, мы провели почти всю субботу, и Роза снова доверила мне крутить сахарную вату. Я даже сама рассчитывалась с покупателями, хотя и не очень сильна в математике.
Папа почти все время крутился возле нас, но потом отправился пройтись и разговорился с Джеффом, парнем, который работал в аттракционе «Звездочет». Джефф чинил механизм аттракциона. Помочь ему со своими забинтованными руками папа не мог, но присел на корточки рядом, разглядывая серебристые болты и гайки, и у них завязался разговор о двигателях.
– Ты только посмотри на них! – с нежностью сказала Роза. – Твой папа действительно хорошо разбирается в механизмах, Флосс?
– Во всяком случае, сам он считает, что да, – ответила я.
Роза расхохоталась:
– Временами ты похожа на очень взрослую женщину! – Она помолчала, потом спросила, глядя мне прямо в глаза: – Ну а что ты думаешь о нас с твоим папой, дорогая?
Я смущенно пожала плечами.
– Понимаю, пока рано говорить о чем-то конкретно, но кажется, мы с ним влюблены друг в друга.
– Ага, – сказала я.
– И на этот раз, когда завтра ярмарка переезжает на новое место, мы хотим с ним оставаться на связи.
– Это замечательно, – сказала я.
Мы обе замолчали, потому что нужно было обслужить двух посетителей, приготовить для них по порции розовой и лиловой сахарной ваты. Потом они ушли, а Роза все продолжала наматывать сахарную вату на палочку.
– Я знаю, что немного старше твоего папы, – сказала она.
– Разве? – удивилась я. – А на вид и не скажешь.