ЮР То есть вас и брата? А брата как звали?
ЕБ Официально Игорь, а вообще Егорка.
ЮР Ну и чем это закончилось?
ЕБ На что я ему сказала, что я ни за что на это не соглашусь. Потому что от нас требуется вроде как отказаться от папы, от мамы и удочериться. И я возмутилась до неприличия. Может быть, тебе это покажется странным, мы, все дети, их всех звали: Анастас – ты, Ашхен – ты, это такая система была, никаких там «дядя Анастас» или «тетя Ашхен» не существовало.
ЮР Хотя разница была большая между вами?
ЕБ Да. Но это был стиль, в котором росли дети. Они между собой так все были. И я ему сказала – ты что, дурак, да? Так прямо и сказала и с этим закруглилась и ушла. Бабушка меня не ругала за это. А у мамы была одна просьба – узнать, где Геворк и что с ним? У нее не было в письме просьбы, чтобы ее освободили, она до такой глупости уже не доходила.
ЮР Их в котором году арестовали?
ЕБ Папу арестовали 27 мая 37-го года, а маму арестовали 10 декабря 37-го года. И на самом деле, когда я была у Микояна, это я теперь знаю, папа был уже давно расстрелян, он был расстрелян 16 февраля по справке из дела. Бабушка меня за основное, за отказ удочеряться не ругала. Она только сказала, что не надо было так уж разговаривать, может быть, он нам бы помог выжить, денег же нету. У бабушки пенсия 60 рублей была. И приблизительно до конца 38-го года постепенно всю папину компанию арестовывали, но пока они были не арестованы, очень многие из папиных друзей по маленьким суммам, но бабушке посылали деньги. Так что я никого из них упрекнуть вообще не могу, кроме Анастаса. Никогда никакой помощи не было, может быть, потому, что обиделся на меня.
ЮР Может быть.
ЕБ Но после смерти Сталина, он уже в мае 53-го разыскал меня.
Так что вот эта поездка в Армению для Андрея была важна. Он, так сказать, вчерне уже знал биографию семьи, а тут были непосредственные отношения. В общем, он как бы вошел в эту среду, и ему все очень нравились в Армении, моя родня. То есть это не родня на самом деле. Как называть семью отчима? Но самое важное здесь – папина семья не знала, что я не его дочь.
ЮР А вы знали?
ЕБ Я не сразу тоже узнала. Это все так получилось. Когда они с мамой сошлись, мне было около года. И сколько я помню себя, я всегда помнила Алиханова, которого я звала в детстве Алиханов. Я его папой стала звать лет в семь-восемь только. Я не знаю, как они там с мамой в постели друг друга называли, но не в постели он был Алиханов.
Папа был конфликтный. Поэтому первый конфликт возник в Армении: из Москвы пришел приказ арестовать всех дашнакских офицеров[76]. Их переправляли в Москву, и был ли такой приказ, о котором мой папа не знал, но их всех расстреляли, уже вывезя с Кавказа.
ЮР То есть они до Москвы не доехали?
ЕБ Нет. Он на заседании ЦК устроил разгром, и после этого папу оттуда убрали. И он был в Москве в орготделе или еще чего-то Бауманского района. Вот где он и встретился с мамой, которая была студенткой Коммунистического университета народов Востока.
ЮР А мама как у вас на Дальний Восток попала?
ЕБ Мама родом оттуда, родилась в Верхне-Острожском. Росла в Чите, сибирячка она. А Дальний Восток входил туда, и она была – может быть, ты знаешь такую фамилию – Петров, который был редактором Советской энциклопедии потом, он командовал всеми санитарными частями – мама была у него в отряде. Ну и потом каких-то ребят послали учиться. Там мама быстренько забеременела мной и с папой встретилась, когда я уже родилась.
А потом папу перевели в Читинский губком, он был там секретарем, и мама поехала с ним, тем паче что это ее родной город. И меня передали на руки бабушки. В 26-м году папу перевели в Ленинград. А я осталась с бабушкой, и у меня была няня Тоня. И вдруг приехал к нам в гости какой-то человек, и я помню, как мне Тоня объясняла, что он-то и есть мой папа, а не Алиханов. Дело в том, что моя бабушка моего папу любила, а Алиханова никогда не полюбила. Более того, она не при нем называла его «дикарь», «азиат».
ЮР А первый муж мамы?
ЕБ Вообще слово «муж» и к тому и к другому не очень подходит, по сегодняшним меркам. Для иллюстрации я тебе скажу. Маму реабилитировали, она получила эту квартиру. И я приехала с маленькой Таней к ней. Пустая квартира, раскладушка, я купила холодильник такой махонький. Ну еще какие-то мелочи, Циля принесла скатерть, а стола не было. Я пошла покупать стол. А мама ходила в ЦК восстанавливаться в партии.
ЮР Маму когда, в 55-м реабилитировали?
ЕБ В 54-м. И мама мне говорит: ты подумай, они меня сегодня послали в административный отдел и там мне полагаются какие-то деньги за отца, но они потребовали от меня справку о браке. А я сказала: вы меня сажали, я не была в браке, а теперь вам надо справку о браке. Ну вот они сказали, что они не могут дать эти деньги. Я ей говорю: ты что? Деньги им хочешь оставлять?
Назавтра я пошла в административный отдел ЦК. У меня никакой справки – дочь я, не дочь? Я только наорала там как следует и пришла с кучей денег. Денег было много, я не помню цифру: за папины какие-то зарплаты, за конфискацию имущества и еще за что-то. Брата Игоря не было, он еще не демобилизовался из армии. Я сказала: ну вот, делим на три кучи. И мы сидели, уже стол какой-то был, и раскладывали здесь в кухне. И когда моя куча заполнилась, я ее посчитала и пошла и купила себе колонковую шубу. Колонковая шуба была тогда крик моды, самые зажиточные дамы ее носили. Не цигейка, что тоже была криком моды, а колонковая, на норку похожая.
А у мамы не хватало одеял и прочего. Мы спали с Танькой на каком-то матрасе на полу. Таню уложили спать, она лежала, книжечку смотрела и вроде бы ей холодно было. Мы ее прикрыли этой шубой. Потом я вхожу к ней, уже все, пора спать, я собралась выключать свет. Смотрю, а она осторожненько подстригает колонковую шубу. И где ты думаешь она выстригла? На одной из грудей. Еще вообще не надеванная. Ужас.
ЮР Ну, получила за это?
ЕБ Ну что получила? Мама на следующий день села где-то снизу вынимать кусок и сюда вставлять. Благо мама умела это все делать идеально. Так что я носила эту колонковую шубу будь здоров как долго.
ЮР 54-й год?
ЕБ Да.
ЮР 54-й год, это вам 32 года.
ЕБ Это осуществилась моя мечта – шуба. Следующая мечта у меня была серый габардиновый, как тогда называли, мантель. Когда я видела женщину в сером габардиновом мантеле, у меня слюни текли.
ЮР Это вроде летнего плаща?
ЕБ Ну, мантель – летнее пальто. Прошло, наверное, сколько-то лет, два или три года. Ванька кончил аспирантуру, был куплен серый габардин и сшит мантель. Весна! И я пошла с Таней гулять. А Таня в этом возрасте имела склонность к носовым кровотечениям. И она там в Екатерининском сквере, в Ленинграде, копалась в песочном углу и потом вдруг бежит на меня, у нее хлещет кровь из носа, и она прямо так в меня утыкается, и весь перед этого мантеля, как кровавая марля. С одеждой мне не везло, и с Таней не везло. Отдали его в чистку – все равно он стал уже не то. Так и не пофорсила. Смеешься, а ты знаешь, какие огорчения были в те времена?
ЮР Чего смеюсь, я прекрасно понимаю.
ЕБ Например, на первом курсе института я получила ордер в Профкоме как инвалид войны на резиновые ботики, так я эти ботики только что языком не лизала. Все правда.
ЕБ Мы были в Чите, и я первый раз видела своего отца. Никаких эмоций. Мне 3 года было, а помню всегда.
ЮР Напомните, как его звали?
ЕБ Он – Кочарян Левон. Второй раз я его видела, чтобы уже закончить о нем. Я заболела скарлатиной, скарлатина была очень тяжелая, и вообще я была между двумя мирами. Лежала я в больнице, в которой рентгенологом была мамина сестра двоюродная, и никого родственников не пускали, абсолютно никого – ни маму, ни бабушку, никого. А Раинька ко мне приходила регулярно каждый день.
ЮР Кто такая Раинька?
ЕБ Мамина двоюродная сестра. И она привела ко мне этого самого человека, и я поняла, что это мой отец. Заново второй раз увидела. И он принес какую-то куклу, я ее не полюбила. И очень интересная вещь была – у меня уже были какие-то любимые игрушки, я долго валандалась в этой больнице, чуть ли три месяца. И потом, когда надо было меня забирать, та же Раинька сказала: вот жалость, игрушек из этой больницы не отдают, все оставим здесь. И новую куклу тоже. И я так обрадовалась. Потому что выбросить неудобно, я понимала, что она какая-то там богатая, дорогая. Я вообще каждое общение с этим папой воспринимала как измену некую. А жалко мне его стало потом, гораздо позже.
ЮР Скарлатина когда у вас была, в каком году?
ЕБ Скарлатина у меня была, когда меня отдали в нулевку. Это тогда было в семь лет, нулевки были, и я ходила в школу ровно несколько дней и заболела. А за это время произошли какие-то изменения, папу Алиханова перевели в Москву. Мама привезла меня на Маросейку. Первый раз в Москве, в первый же день я умоталась и ходила там, где Ильинка, церкви эти все, очень понравилось. Но еще была привязанность к Ленинграду. Я вообще девочкой была очень гулящая – лет с 5 одна по Ленинграду ходила. Разрешалось только до Исакия, но я нарушала.
ЮР Теперь возвращаемся.
ЕБ Мы были в Цахкадзоре. Я познакомилась с Марковым, с Фаддеевым, физиками, они чего-то много с Андреем там решали, и с Зельдовичем, который не мог пропустить ни одну женщину, ему совершенно плевать – молодая ли, старая ли. Там был такой погребок, и вечером все ходили туда вино пить и танцевать. Андрей – ни вино, ни танцевать. А я была еще дама способная, не на вино, но на танцы. И Зельдович говорил такие слова и комплименты, что я ему сказала: Яков Борисович, я четыре года в армии отгрохала, и я это все слышала по сто раз на дню. Вот то, что называется офицерский лексикон. Я это терпеть ненавижу, я по горло сыта этим. Как в песне – «на всю оставшуюся жизнь».