[91] очень хорошо.
ЮР Это Лифшиц, который с Ландау?
ЕБ Да. И Лифшиц ее вроде брал, когда она пришла, поговорили и прочее. А на следующий день Лифшиц позвонил и сказал: Андрей Дмитриевич, я не могу взять Таню, мне позвонили из органов и рекомендовали не брать.
ЮР В общем, их повыгоняли отовсюду, ребят?
ЕБ Рема успел кончить. А Таня не успела, Таню выгнали с последнего курса.
ЮР Это 72-й год.
ЕБ Это у нас под этим лозунгом был этот год. Конечно, мы очень переживали оба. А что еще происходило в этот год большого?
Мама заболела. Нормально, ее положили в 60-ю больницу старых большевиков, как всегда. Но совершенно неизвестно с чего, мама телефоном вызвала меня срочно, сказала: давай-ка забирай меня отсюда. К ней привели психиатра, который начал задавать дурацкие вопросы, как бы стараясь старческую деменцию или еще что-нибудь найти, в общем, в психушку ее, что ли, запихать хотели. И я ее оттуда увезла в тот же час.
Весенние каникулы 73-го года мы ездили в Среднюю Азию. В первый заход были в Бухаре и Хиве, но у нас было еще одно дело. В Таджикистане был арестован в Душанбе такой мальчик Назаров. Арестован он был за то, что он записал с радиопередачи Андрюшин трактат «Размышления о мирном сосуществовании, интеллектуальной свободе и прогрессе», 68-го года. И послал своей подружке по почте пленку в другой город. Распространение. И к нам приезжал брат этого Назарова. Письмо Андрей писал в его защиту. И мы решили, что нам надо заехать в Таджикистан, попробовать что-то сделать для этой семьи, а уж потом поехать в Самарканд и Бухару. Мы этот маршрут проделали, совершенно влюбились в семью Назаровых. Там была младшая сестра, полутаджичка-полурусская, такой красоты девочка, что полный идиот мой сын был, по-моему. Говорили с каким-то адвокатом. Даже наняли его, но кончилось это очень печально. Назаров был в лагере близко от Душанбе, а его быстро перекинули в лагерь куда-то к черту на рога.
ЮР В результате вот этой вашей деятельности?
ЕБ Мы считаем, что в результате того, что мы вмешались. Вроде это было как местное дело, а мы его подняли. Но одновременно это было очень хорошей поездкой. Потом мы поехали по такому маршруту: Бухара, Самарканд и решили, что у нас еще есть время, поедем в Туркмению, посмотрим, что за город Мары, в котором я родилась. Посмотрели город Мары. Страшненький и весь наполненный палестинцами, у которых там тренировочные лагеря были. В городе было пару ресторанов, полностью ими занятые. Ашхабад посмотрели для Андрея родной – он там университет заканчивал.
И мы решили оттуда сделать еще один бросок, не зная, что это закрытый район, на автобусе поехали в Фирюзу, потому что нам говорили, что там безумно красиво. Приехали в Фирюзу утром рано-рано и решили: она же высоко, мы по ущелью пойдем вниз. Все красоты вокруг.
А ночевать куда-нибудь придем в деревню, заплатим и все. Это как-то не было даже проблемой. И мы в какой-то чайной поели и очень радостные прошли часа два-три. Потом пологий спуск. Миндаль розовый цветет, то есть красота такая! Мы решили привал сделать под этим деревом и поесть и полежать, и все хорошо. Расположились. И вдруг приезжают два козлика военные нас арестовывать. Мы в запретной зоне расположились. Но вот Сахаров начал объяснять, что мы не шпионы. Но поди докажи, что он Сахаров. Лейтенантик какой-то по рации разговаривал с начальством, и нас повезли на заставу.
Бывало, он ходил в одной или двух старых кофтах. Иногда используя по одному рукаву у каждой. Елена Георгиевна купила ему новую кофту, и я попросил его надеть ее для съемки.
Когда пленка закончилась, он улыбнулся и сказал:
– Это была не та кофта.
ЮР А там что, уже близко граница была?
ЕБ Да. А оказалось, что он знает, кто такой Сахаров. Такой был начальник продвинутый. Нас покормили армейским обедом и отпустили, отвезли к автобусу, который ходит из селения в город.
В Бухаре мы были дня три, Алеша нас замучил до полусмерти. Потому что шибко грамотный мальчик был, хотел, чтобы мы все посмотрели, что в путеводителе есть. Но на самом деле, самое красивое, что я в жизни видела, это в Бухаре – мавзолей Самани.
ЮР Я не скажу, что это самое красивое, что я видел. Но это красиво.
ЕБ А что ты видел красивее?
ЮР Потала красивее. Вот этот дворец в Лхасе в Тибете.
ЕБ А я не была в Тибете. Я была в Индии, индийское до меня не доходит. Японское и корейское тоже. Вот для меня так получилось; по-моему, для Андрея тоже. Это была весна 73-го года. А в начале лета у Тани уже декретный отпуск начался. Рема уехал на заработки в экспедицию куда-то на Северный Урал. И мы с Андреем решили на пару недель в Крым податься и Таню с собой взяли. Нашли в Мисхоре в каком-то общежитии комнату – коридорная система, уборная в конце коридора. Но комната с балконом. Там Татьяна обосновалась. И Андрей воочию убеждался, что начальнички все пляжи огородили. Он именно в Мисхоре когда-то как начальник отдыхал. А тут и его, и нас со всех закрытых пляжей гнали. Но хорошо было.
А лето 73-го года – это был некий пик Андреева взаимоотношения с властью, и пик взаимоотношения власти со мной и моими детьми. Алешка кончил школу.
ЮР Поподробней.
ЕБ Он хорошо кончил школу. Но Алеша был единственным не комсомольцем. И на него безумно давили. И Андрей, вот здесь, на кухне сидя, стал Алешу уговаривать: ну что тебе стоит, тебя это вроде ни к чему не обязывает, сделай этот жест, поступать надо и всякое такое. И Алешка выслушал его внимательно и сказал: Андрей Дмитриевич, себе вы позволяете быть честным человеком, так разрешите мне решать самому. И Андрей пришел из кухни с вытаращенными глазами и говорит: мне твой сын только что преподал урок нравственности.
ЮР Правильно.
ЕБ И в это же время его Димка вступал в комсомол. И Андрей, который буквально за неделю до этого уговаривал Алешу, ужасно был огорчен этим. Но тут началась в школе у Алеши какая-то катавасия: с Лешей вел какое-то собеседование директор. Я уже не помню оттенков, но Леша сказал, что некий угрожающий оттенок был у директора школы и такая мелодия была, что вот ты под влиянием такого-сякого Сахарова находишься, и ты это почувствуешь на экзаменах. И мы думаем: а какого черта, Лешка здесь учился, он может на эти два месяца сюда назад вернуться. И я пошла сюда в школу. Чуть подняться выше, знаешь, где лесенки так идут на Чкалова. То есть просто очень рядом. И в общем, Алеша очень легко сюда перешел, никаких заходов против него здесь не было, он очень хорошо закончил школу, пошел сдавать экзамены.
ЮР Куда он поступал?
ЕБ На математический факультет университета. Первая была математика письменная, потом устная. Он идиот, получил за письменную математику четверку и нашел ошибку у себя, которую не нашли они. Но он им ее показал.
ЮР Молодец, хорошего мальчика вы вырастили.
ЕБ Да. А потом отвечал по билету, все ответил, и ему дали задачу, которую он не успел решить, очень долго решал, это на устном экзамене. И поставили тройку и снизили за письменную работу оценку.
ЮР Я в жизни этого бы не сделал. Потому что не авантюрист.
ЕБ Ну правильно, ни один умный этого бы не сделал – он дурак, он всегда дурак, но мой! Он пришел домой очень расстроенный, но, с другой стороны, тройка и четверка, проходил все равно. Он дал эту задачу решать Шафаревичу[92], то есть они сами взяли – Шафаревич и Сахаров. Сидели часа четыре вдвоем, не решили. Утром Шафаревич сказал, что он нашел решение. Шафаревич – академик, а Леша тоже нашел ход, но не успел. Шафаревич тоже не успел. То есть абсолютно было ясно.
Лешка попал в такую группу сдавать экзамены, что Лешкина приятельница по той математической школе пришла после своего экзамена, посмотрела на них и сказала: это что, вас прямо отсюда в Освенцим повезут?
ЮР Что это значит?
ЕБ А там были одни евреи, то есть это была вся группа, законно составленная на провал. И это еще не все. Сочинение. Леша получает двойку совершенно непонятно. Потом выяснилось, что были какие-то знакомые, которые знали преподавательницу эту, которая поставила двойку. Эта женщина потом сказала, что сочинение было на четверку, а ей в комиссии сказали: вы должны этому мальчику поставить двойку, иначе вы никогда у нас не будете работать.
И Леша пошел в Педагогический.
ЮР Ему армия грозила?
ЕБ Ему армия грозила только через год. У него был бы еще запас. И все его экзамены, кроме сочинения, приняли, там сочинение было первое, он его написал и в общем считался как зачисленный.
ЮР А фамилия какая у Алеши была?
ЕБ Семенов Алексей Иванович.
ЮР А как они узнавали, что это Боннэр или Сахаров?
ЕБ Откуда я знаю, наверное, приходил человек и говорил, что он вовсе не Семенов, хотя и Семенов. Ну что им было делать, у них тоже сложно было.
А в это время Андрея вызвал Маляров, это первый зам генерального прокурора СССР.
ЮР По какой причине он его вызвал?
ЕБ 3а несколько дней до этого Андрей дал интервью корреспонденту шведскому Улле Стенхольму. Это интервью напечатали в Швеции и почти сразу перепечатали во всей европейской и американской прессе. Большое интервью – что же такое наш социализм для конкретного человека. И беседа была по этому поводу, и звучали угрозы, что за то, что он общается с иностранными корреспондентами, могут быть приняты суровые меры и прочее. Когда Андрей пришел с этой беседы, а я сидела в машине и ждала, я ему сразу сказала: не рассказывай мне ничего. Придешь домой и запишешь.
Он записал 16 августа, по-моему, 21 августа 73-го пресс-конференция была колоссальная, здесь у нас. Мы из маминой комнаты вынесли на лестницу всю мебель, и корреспонденты стояли и в коридоре, и на полу сидели, я не знаю, наверное, полсотни человек. И Андрей все, что бы