ЮР Но они же не вооружены были?
ЕБ Мы не видели, вооружены они были или нет. Леша считает, что в кармане у большого что-то было. И он сказал: наша организация никогда дважды не предупреждает. И Андрей сказал: ну, а что вы можете сделать? Тогда он повернулся ко мне и сказал: ну как, вот начнем с вашего внука, он только что родился. Вот такая история была, потом они ушли. И мы ринулись к телефону.
следующий день //
Свадьба
«Небо сверкало»
Ведро борща
Настольная лампа
«Тупой зять»
Другая жизнь
Брачный договор
Подальше от всех
Сева
Между мойкой и холодильником
Романы
Война с окулистами
Тбилиси
Ревность
Очи долу
Виктор Некрасов
Жемчуг с Гинзы
Грибной суп
ЕБ Январь 72-го года. Приблизительно в ноябре мы пришли к выводу, что надо бракосочетаться. Я согласилась на это. Наташка на меня давила, мама тоже.
ЮР Наташка какая?
ЕБ Наталья Викторовна Гессе. И почему-то Андрей тоже, несмотря на то что он когда-то Клаве давал слово, считал, что необходимо нам узаконить наши отношения. В общем – решили. Но мы не могли подать документы, потому что я была неразведенная.
ЮР С этого места поподробнее. Сейчас мы вернемся к свадьбе. Вы уже живете здесь. Андрей Дмитриевич уже строит семью, по существу, это гражданский брак. Вот как складывается этот день? Вы провожаете его в халате туда. Когда он прекратил туда ездить по утрам?
ЕБ Очень быстро. Люба устроила свой скандал раз-два. Заявила, что она сама будет Диме и мама и папа. На этом езда закончилась. Но он еще довольно долго ездил днем, возил целые обеды туда.
ЮР Обеды откуда?
ЕБ Отсюда.
ЮР То есть вы варили?
ЕБ Я варила, просто большую кастрюлю, больше котлет, больше киселя. Андрей всегда поражался, что у нас в доме в обед всегда три блюда. А он говорил: а у нас было только одно блюдо всегда, или первое, или второе.
ЮР Хорошо, а на чем он возил это все? У него машина была?
ЕБ Нет, на такси.
ЮР Насчет денег – он получал зарплату в ФИАНе?
ЕБ Конечно. В это время он работал в ФИАНе и академические получал.
ЮР Но это были довольно приличные деньги?
ЕБ Да, он давал 250 рублей Любе с Димой, до Любиного замужества, я уже не помню. Надо посмотреть: он по своей жмотской привычке делал то, чего у нас в семье никто никогда не делал. Он записывал, понимаешь. И у него очень смешные записи есть. Вот в дневнике, например, есть такая запись, это горьковский дневник: «Люся приедет завтра, хлеб – 24 копейки, кефир – 30 копеек», что-то там еще, капуста, все по копейкам записано, цветы – два рубля. Черта, и дальше – «день был солнечный, небо сверкало».
ЮР Правда! Вдруг такая лирическая фраза.
ЕБ Да, вот хлеб, копейки какие-то, потом цветы уже два рубля, и видно, что Люся приедет завтра, значит поэтому цветы. «День был солнечный, небо сверкало». Я помню, по-моему, Тане он давал долго 150 рублей, несмотря на разделение, потому что там Таня няню нанимала для Марины и еще что-то.
ЮР Но в дом что-то приносил?
ЕБ Да, еще брату Юре он отдавал деньги, то ли 80 рублей, то ли 100, остальные – пожалуйста, в дом. Но в общем в дом от Андрея шло мало. И я должна сказать, что, когда пришел в дом Андрей, довольно скоро я стала по мелочи ощущать нехватку денег. Потому что абсолютно всегда такси, потому что возникли всякие разъезды, если я гоняла в Ленинград в плацкартном, то Андрей со мной ездил в СВ. Он, по-моему, никогда по-другому не ездил. Потом, но это позже, начались безумные расходы международных телефонных разговоров. Так что я не могу сказать, что мы разбогатели. И очень большой расход была дача – оплата смотрителя, отопления и прочего. И после смерти Андрея я на даче ни минуты не была, а оплачивала все про все до дня ее продажи.
И Ваня, который переводил свою сотню, спасибо ему за эти деньги на Алешку.
ЮР Вернемся в тот момент, когда вы в халате выходили, почему такой замечательный вид с моста, вы что, провожали и сажали его на машину, что ли?
ЕБ Да, ловили такси вместе. Он уезжал, а я возвращалась еще поспать.
ЮР Вы в это время были еще в училище завучем?
ЕБ Да. Я работала: и завуч, и полная лекционная нагрузка. Расписание делать или еще что-то брала домой, ночью здесь сидела, чтобы побольше дома быть. Андрей довольно быстро завладел Алешиным письменным столом, и так как начался поток людей, то Алеша, приходя из школы, забирал табуретку, свои учебники – а он любил сделать уроки сразу, чтобы не висело, – и шел на лестницу. Там около окна садился между этажами и там, как я говорю, давал бесплатные консультации. Потому что он обслуживал математикой и физикой весь двор. У него было такое прозвище – «профессор».
ЮР Мы сейчас вернемся к этому периоду, полгода до замужества. А что в этот момент происходило, вот вы говорите, что толкались здесь люди, что происходило в этой политической жизни, чем она была знаменита в этот момент и в чем вы были задействованы с Андреем Дмитриевичем?
ЕБ Все документы, которые Андрей писал, начиная с сентября, мы писали уже вместе. Что еще происходило? Во-первых, мой собственный бардак, потом добавился Андреев, в смысле посетителей. Но у нас дом был очень открытый, правда, к этому времени уменьшилось количество таганцев, а до того Таганка вообще считала, что после каждого спектакля полтруппы может прийти сюда и похлебать борща, который мама варила ведро. Это все до Андрея Дмитриевича было. Потом стало тише. Но, во-первых, Тани и Ремы друзья и мои всегда здесь.
ЮР В общем, толкотня была?
ЕБ Много.
ЮР Вот теперь возвращаемся к свадьбе.
ЕБ В ноябре мы решили жениться.
ЮР Кто сделал это предложение?
ЕБ Это было даже не предложение, а долгое коллективное обсуждение, надо – не надо, как будет лучше или хуже детям.
ЮР Но вот кто сказал, что вот надо оформить наши отношения?
ЕБ Я думаю, что сказал Андрей, несмотря на то, что в первый вечер, когда Андрей стелил чистое белье, новое, он мне сказал, что он дал Клаве клятву никогда не жениться, а я ему сказала: а я что, вам давала слово выйти за вас замуж? Я путалась первые дни, он нет, а я все время путалась, то вы, то ты.
ЮР А он сразу перешел на ты?
ЕБ Он сразу. Мало того что я путалась, я никак не могла, я преодолевала какой-то барьер, чтобы сказать «Андрей» днем при белом свете. Ночью можно, а при белом свете язык не поворачивается и прямо кошмар какой-то, несколько дней было, и соответственно: ты – вы.
ЮР А как ваши собственные друзья восприняли вот этот зарождающийся союз, будем так говорить?
ЕБ По-моему, хорошо. В конце сентября я повезла первый раз Андрея в Ленинград. У меня же очень прочный круг ленинградцев был всегда. Там Андрея очень хорошо приняли.
ЮР Я понимаю, что еще была магия фамилии?
ЕБ Не очень, мы ведь были в основном люди свободные. А еще до этого приехала Галка Дозмарова[52] сюда. Мы тут что-то трепемся, мама и Галка, и приходит Андрей, а Галка стояла здесь у дверей и что-то говорила, она его увидела и расцеловала. А Андрей так испугался Галкиного порыва, не привык, что ли, к такому отношению.
ЮР Но вы чувствовали, он реагировал на нежность или нет?
ЕБ Да, конечно. Но, с другой стороны, какие-то вещи для меня были внове. И по сей день думаю: дожил до 22 лет, ни одного романа не было, красивый парень, складный, высокий, все при нем вроде. Далее – а я ему абсолютно верю – ни одного захода на сторону не было. Мне первый в жизни такой попался. Ну что делать, я тебе правду говорю.
ЮР Но при этом нормальный мужчина?
ЕБ Абсолютно.
ЮР Я вам тоже хочу сказать, что я тоже в общем был ничего – а прошел институт физкультуры, где удержаться в девственниках было очень нелегко, – первая женщина у меня появилась в возрасте 24 лет.
ЕБ А, вот видишь, ничего страшного. Все нормально.
ЮР Еще какие странности?
ЕБ Мы чуть не разошлись в самом начале нашей жизни. Вот когда Андрей стал уже здесь жить, и нам понадобилась еще одна настольная лампа. Потому что ему надо, Алеше надо, мне надо, маме надо – всем надо. В общем, понадобилась в доме еще одна настольная лампа. И мы в «Тысяче мелочей» встретились и пошли в отдел, где эти лампы, еще какую-то мелочь я там покупала, но это не было предметом ссоры. Были лампы там по 6 рублей, по 8, по 9, по 12, по 18 и какие-то еще дороже. И я выбрала не самую дорогую и не самую дешевую, по-моему, она стоила около 12 рублей. А Андрей говорит: нет, вот эту, за 6. Уродина – сил нет. Я говорю – почему? А она самая дешевая – он говорит. Я говорю: поди-поди сюда, беру его за руку и выходим из магазина. И отошли чуть-чуть, тут, я не видела, и он не видел, натянута была на колышки проволока, посадки или вскапывали. Осень, сентябрь, чего-то там делали. И я ему говорю: вот Бог и вот порог. Если ты еще когда-нибудь мне скажешь, что ты что-то приобретаешь оттого, что дешевое, и это у тебя будет критерием, – так чтобы ты у меня больше никогда не появлялся. Причем я такая злая была, сил нет. И я так на него наступаю, и Андрей от меня и за эту проволоку ногой, себя здорово покарябал и больше никогда не вякал. Никогда. Записывать записывал, но чтобы хоть когда-нибудь вякнул: давай купим это, потому что подешевше. Нет денег – не покупай, – я ему потом говорила. Но настолько у нас есть деньги! И у меня всегда были настолько деньги, чтобы лампу купить!
ЮР Я помню, вы сидели здесь и разговаривали с Андреем Дмитриевичем: «да ты вообще жмот». Он сказал: я не жмот, я прижимистый.
ЕБ