Руководство Комитета информации в беседе с Сахаровским прямо заявило, что работа в Румынии будет нелегкой. Оформление и вся подготовка к командировке велись в сжатые сроки, поскольку решение о направлении советников принималось лично Сталиным.
Уже тогда было ясно, что аппарат советников при органах безопасности Румынии потребуется расширить, и оформление Сахаровского велось одновременно с подбором советников по разведке, контрразведке, по линиям экономического, следственного и особого отделов.
Следует отметить, что ускоренное политическое сближение Румынии с Советским Союзом после отречения короля от престола и провозглашения Народной Республики, объединение коммунистической и социал-демократической партий в Румынскую рабочую партию и ее превращение, по существу, в единственную правящую партию изменило агентурно-оперативную обстановку в стране.
Все это хорошо понимал Александр Михайлович и с удвоенной энергией искал пути активизации и совершенствования форм и методов работы, изучал исторический опыт деятельности румынских спецслужб. Его подготовленность к работе в Румынии сразу оценили будущие советники, когда он собрал их в начале 1950 года перед направлением в Румынию. Одним из таких советников был М. И. Филимонов.
Михаил Иванович Филимонов родился 8 ноября 1912 года в селе Ново-Кирсановка Грибановского уезда Воронежской волости.
После окончания школы работал на производстве, был горным мастером. Затем окончил Институт сельскохозяйственного машиностроения и в 1939 году стал слушателем Центральной школы НКВД. С 1 марта 1941 года — начальник отделения в НКВД БССР.
С первых дней Великой Отечественной войны участвовал в разведывательно-диверсионных операциях в тылу врага. После освобождения Белоруссии от фашистских захватчиков с 1944 по 1946 год являлся заместителем начальника УНКГБ по Гомельской области. В 1947 году стал начальником одного из отделов МГБ БССР.
В дальнейшем был переведен в центральный аппарат МГБ СССР, работал во внешней разведке. Выезжал в длительные загранкомандировки, в том числе в Румынию. Работал в центральном аппарате ПГУ КГБ СССР на руководящих должностях. Награжден многими орденами и медалями.
Одному из авторов удалось встретиться и побеседовать с Михаилом Ивановичем Филимоновым. Вот что он рассказал о совещании у Сахаровского в 1950 году перед отъездом в Румынию и о своей работе с ним:
«Это была наша первая встреча. До этого мне не приходилось общаться с Александром Михайловичем. Сначала он познакомился с каждым из нас, чтобы определить участок работы, а затем перешел к особенностям нашей деятельности в Румынии. Сахаровский предупредил, что со-ветническая работа значительно отличается от агентурной. Встречи с высокими правительственными чиновниками должны носить полуофициальный характер. Румынские политические деятели должны расценивать контакты с нами как естественную составную часть советско-румынского сотрудничества. Что касается руководителей спецслужб Румынии, то они должны видеть в нас старших и более опытных коллег, встречи с которыми следует использовать не только для взаимной передачи информации, но и для оказания помощи в решении оперативных вопросов.
Александр Михайлович остановился даже на особенностях национального характера румын, образе их мышления и линии поведения в отношениях друг с другом и с иностранцами. Он подчеркнул, что румыны проявляют склонность к национализму, крайне болезненно воспринимают высокомерное, а тем более пренебрежительное отношение к своей нации, своему государству и к себе лично. Они не терпят давления, с какой бы стороны оно ни исходило — от врагов или друзей. При этом следует учитывать, что румын, особенно достигший заметного служебного и общественного положения, — это довольно сложный по своему менталитету человек. Излишне энергичные и настойчивые попытки побудить его к откровенности, вызвать на разговор по душам могут дать обратный эффект и серьезно осложнить дальнейшее развитие отношений.
В заключение беседы Сахаровский призвал руководствоваться основополагающим правилом: оперативный работник должен хорошо усвоить румынские быт, нравы, традиции и обычаи, национальные особенности, нормы поведения и правила, устоявшиеся формы их проявления, адаптироваться к ним. Важно помнить, что уважительное отношение к партнеру вызывает позитивную реакцию, а следовательно, способствует решению поставленных перед нами задач.
Таким образом, уже на первом инструктаже мы поняли, что с таким руководителем нам будет легче работать, поскольку он стремится поставить перед подчиненными реальные задачи и облегчить их выполнение.
Оформление в командировку было экстренным, поэтому в первый период мы находились в стране без семей. Жили в отдельном особняке все вместе. Работали по шесть дней в неделю, часто до двух-трех часов ночи. За общим ужином обсуждали проблемы текущего дня, приглашая иногда и румынских товарищей. А потом, когда они уходили, намечали план на следующий день. Каждый из советников докладывал Сахаровскому обстановку на вверенном ему участке, и совместно договаривались о работе на перспективу.
Являясь лидером по натуре, Сахаровский заботился и об активном досуге советников: здесь практиковались выезды на рыбалку, охоту, на дачу посольства, посещение памятников культуры и исторических мест, театров и концертов. Может быть, это и не всем нравилось — ведь не каждый любит охоту или рыбалку, но от коллектива не отрывались. На охоте Александр Михайлович сам расставлял советников по номерам, следя за тем, чтобы они случайно не подстрелили друг друга. Надо сказать, что Румыния в то время была сравнительно бедной страной, там действовала карточная система, запрещалось ношение оружия. Недостаток промышленных товаров первой необходимости, а также предметов питания неизбежно вел к невиданной спекуляции ими, стремительному росту цен, к снижению жизненного уровня населения, особенно городского.
Сахаровский понимал, что в условиях существовавшей тогда внутренней и международной обстановки осуществить переход на новые социально-политические рельсы только собственными силами в небольшой стране с полуфеодальными пережитками и предельно слабой и истощенной экономикой прогрессивным силам Румынии практически нереально. Этого можно было добиться только при мощной поддержке Советского Союза. И Александр Михайлович делал все возможное для укрепления доверия спецслужб Румынии к аналогичным службам СССР. Но уже в ноябре 1952 года его отозвали в Москву».
В Москве следующим образом оценили работу Сахаровского в Румынии: «Во время командировки правильно решал поставленные перед ним задачи, умело руководил агентурой по оказанию влияния на общественно-политические круги страны в нужном СССР направлении. Работая советником МГБ СССР при органах безопасности Румынии, тов. Сахаровский оказал значительную помощь в организации деятельности этих органов. При его участии румынские спецслужбы вскрыли и ликвидировали ряд резидентур американской и английской разведок, а также сионистских и других подпольных организаций, активно действовавших на территории Румынской Народной Республики».
С тяжелой душой возвращался Сахаровский в Москву. Совесть его была чиста: он добросовестно выполнял свои обязанности, был награжден орденом, ему удалось укрепить авторитет советских спецслужб в руководящих кругах Румынии. Но он был в курсе и судьбы своего начальника по Ленинграду Петра Кубаткина.
В центральном аппарате разведки
В ноябре 1952 года Сахаровский прибыл в Центр и был направлен в распоряжение Управления кадров МГБ СССР. Последовали четыре месяца неопределенности и ожидания.
Смерть И. В. Сталина внесла большие перемены в деятельность органов государственной безопасности. На состоявшемся 5 марта 1953 года совместном заседании Президиума Верховного Совета СССР, Совета министров СССР и ЦК КПСС было решено объединить МГБ и МВД в одно министерство: МВД СССР. В этот же день новым начальником советской внешней разведки стал генерал-лейтенант Василий Степанович Рясной, являвшийся до этого заместителем министра госбезопасности СССР.
Приказом МВД СССР № 002 от 14 марта 1953 года была утверждена структура МВД, согласно которой внешняя разведка вошла в МВД как Второе главное управление (ВГУ). А ее главной задачей являлось «ведение разведывательной и контрразведывательной работы против капиталистических стран». Через несколько дней, 17 марта, был объявлен приказ о назначении Александра Михайловича Сахаровского заместителем начальника Второго главного управления МВД СССР и одновременно начальником его 12-го отдела.
Существуют разные версии по поводу непродолжительного пребывания Сахаровского в Румынии как старшего Группы советников.
Первая версия строится на том, что он был отозван по просьбе Георгиу-Дежа. Возможно, в этом есть некоторый резон, поскольку Сахаровский быстро завоевывал авторитет в среде руководящих работников и сотрудников спецслужб Румынии, а Георгиу-Деж делал ставку на собственные силы и не хотел терять сугубо партийное и собственное влияние на органы госбезопасности. Высокий профессионализм и хорошие личные отношения между Георгиу-Дежем и Сахаровским играли здесь второстепенную роль.
Вторая версия базируется на внутренних проблемах наших органов госбезопасности. В 1950 году был расстрелян Кубаткин, который привел группу ленинградских чекистов в центральный аппарат внешней разведки. У власти в тот момент еще находились люди, свершившие «скорый и неправый суд» по «ленинградскому делу». Дамоклов меч висел еще над головами бывших ленинградских чекистов, и их присутствие в стране было, видимо, необходимо для возможного нового «дела».
И третья версия, как нам представляется, — основная: у руководства органов государственной безопасности и внешней разведки менялись взгляды на роль советников в странах народной демократии в том виде, в котором она осуществлялась в начале 1950-х годов.
После смерти Сталина к руководству в МВД пришел Берия, который сразу же подверг резкой критике деятельность разведки в послевоенные годы и начал энергично заниматься ее перестройкой. По указанию Берии Рясной вызвал в Москву основных резидентов разведки, чтобы поставить перед ними новые задачи. Особое внимание он уделил руководителям советнических групп советских органов госбезопасности в странах народной демократии. Им даже устроили проверку на знание иностранных языков. Берия хотел, чтобы советники свободно владели языком страны пребывания и могли беседо