н схимомонах Стефан (Симон), его сын и строитель Григорий Степанович Ховрин, а также сын Дмитрия Донского князь Константин псковский. В ее строительстве принял активное участие сын Григория Владимир — доверенный великокняжеский казначей Ховрин-Головин. И в последующие столетия потомки Ховриных-Головиных делали щедрые вклады в монастырь, ставший одним из самых монументальных и живописных в Подмосковье[46]. Остается добавить, что в 1930 году значительная часть его церквей была взорвана новыми варварами, а камень пошел на строительство дворца культуры по проекту братьев Весниных. Сегодня остатки монастыря реставрируются.
Подробности, сохраненные историей, скудны, в то суровое время не принято было писать мемуаров, а документы погибали при частых нашествиях и пожарах. И тем ценнее немногие, дошедшие до нас подробности о том, как были встречены Стефан Ховра и сын его Григорий в Москве, как служили новой родине их потомки. На сей счет большой интерес представляет изданная в 1847 году небольшая книжка церковного историка XIX века П. Казанского «Село Новоспасское, Деденево тож, и родословная Головиных, владельцев оного». В этом подмосковном селе, неподалеку от г. Дмитров, принадлежавшем нескольким поколениям Головиных с конца XVII века, был воздвигнут в 1798 г. великолепный каменный храм во имя Спаса Нерукотворного, в котором хранились самые почитаемые старинные семейные реликвии. Назовем самые выдающиеся среди них[47].
Храмовый образ Нерукотворного Спаса и икона Владимирской Божией матери письма знаменитого Андрея Рублева: этими иконами благословил Великий князь Василий Дмитриевич в 1391 году родоначальника фамилии Головиных, князя Стефана Васильевича Комрина (он же Ховра, он же Манкупский) при принятии его в подданство.
Древний образ Пресвятой Богородицы Одигитрии-Смоленской, писанный Андреем Рублевым: «сею святынею благословил Великий князь Московский Василий Васильевич Темный крестника своего и родоначальника Головиных, князя Ивана Владимировича Голову… Эта икона есть покровительница их рода от колыбели до могилы».
Из родословной следует, что Ховрины-Головины роднились с боярской знатью и в том числе с Романовыми.
В избрании царя из рода бояр Романовых немалую роль сыграли традиционные представления о легитимности царской власти, переходящей по наследству. Ближайшим законным наследником угасшего Дома Рюриковичей был Михаил Феодорович Романов — сын томившегося в польском плену Митрополита Ростовского Филарета, двоюродного брата последнего царя Феодора I Иоанновича. Генеалогические связи возникли благодаря браку Ивана IV, который сам выбрал свою первую жену Анастасию из рода Романовых. Брак 17-летнего царя состоялся сразу после венчания его на царство, в 1547 году. Примерно в это же время, в конце 1540-х годов ее родной брат Никита женился на дочери Ивана Дмитриевича Ховрина Варваре Ивановне[48]. В связи с женитьбой Никита Романович отделился от семьи и переселился в усадьбу на берегу Москва-реки в Китай-городе. Событие это знаменательно в нескольких отношениях.
Сегодня развеяны сомнения относительно того, кто из двух жен мог являться матерью Федора Никитича, он же патриарх Филарет. Это Варвара Ховрина, дочь Ивана Дмитриевича Ховрина-Грязного и внучка Дмитрия Владимировича Ховрина, казначея великих князей Ивана III и Василия III. Недавно, в ходе тщательной исследовательской работы вскрыт саркофаг, на котором ясно читается дата кончины — 1555 год, а Федор Никитич родился в 1550–1552 году[49]. Появление на свет Михаила, будущего царя династии Романовых, произошло в доме, принесенном в приданое его бабушкой Варварой Ховриной[50].
Этот дом, ныне музей «Палаты бояр Романовых», находится в самом центре Москвы, на улице Варварка, которая выходит на Красную площадь прямо к храму Василия Блаженного. Здесь, в Зарядье, находились и «сурожские» или «суровские» ряды, названные по имени города Сурожа (Судака) в Крыму, крупнейшего центра транзитной торговли XIII–XIV веков, откуда привозились самые богатые товары. С XV века здесь все больше стало появляться усадеб знати, здесь строятся первые каменные жилые палаты на усадьбах «больших бояр», дворян и гостей. От того времени сохранился лишь ряд церквей вдоль Варварки и трехэтажное здание, редкий образец гражданского зодчества средневековой Руси, где теперь располагается филиал Государственного исторического музея (ГИМ) «Палаты бояр Романовых». Усадьба занимала видное место в топографии Москвы XVI в., и на первом плане города 1597 года даже особо отмечена под № 15. В экспликации к плану, составленной в 1613 году, под этим номером имеется запись: «Двор Никиты Романова, который был дедом ныне царствующего государя Михаила Федоровича».
Обе супруги Никиты Романовича Юрьева-Захарьина погребены в Ставропигиальном Новоспасском монастыре «под Преображенским собором, в ряду гробниц царских пресветлых прародителей»[51].
Знакомясь с генеалогическим списком, нельзя не заметить, что почти все государевы казначеи на протяжении трех столетий выбирались из фамилии Головиных. Это свидетельствует и об уважении к знаменитости древнего рода, к его богатству и честности. Известны среди них стольники и воеводы. Петр I доверяет им самое ответственное дело — флот: здесь служат Головины граф Федор Алексеевич, боярин, генерал-адмирал, фельдмаршал и ордена Св. Андрея Первозванного кавалер (сконч. 1706 г.); граф Николай Федорович, адмирал, Президент Адмиралтейств коллегии и кавалер Св. Андрея Первозванного (ум. 1745 г.); Иван Михайлович, адмирал и ордена Св. Александра Невского кавалер (ум. 1738 г.).
Подытоживая судьбу крымской диаспоры (как части диаспоры византийской) в лице ее ярких представителей — Гаврасов-Ховриных, внесшей свой вклад в обеспечение преемственности византийского наследия, в формирование образованной аристократической элиты Московского государства, сошлемся на слова неутомимого исследователя памятников греческой православной культуры в Крыму Дм. Струкова: «Древняя Русь имела постоянные сношения с туземцами Скифо-Таврии и с побережными пришельцами, а особенно с православным христианством в Тавриде, где князь Владимир получил св. крещение; и после, в дни гонений от генуэзцев и исламизма на туземных православных христиан, их владетельные князья и именитые бояре (фамилии: Ховрины, Головины, Третьяковы и другие) искали себе приюта под покровом Руси; потомки этих перешедших родов до сего времени служат русскому государству по примеру своих предков и даже один князь мангупский Константин, принявший в России иночество, чествуется православною церковию в лике святых угодников Божиих»[52].
Вдоль А-меридиана происходит перемещение на Север самой геральдической фигуры, служащей эмблемой «странствующего царства» — двуглавого орла. Самые древние изображения этого символа зафиксированы в культуре хеттов (II тыс. до н. э.). в Малой Азии, у южного побережья Черного моря. В средние века он использовался в качестве фамильного герба разными семействами как в Византии, так и на Западе, пока не закрепился преимущественно за династией Палеологов. Однако государственным гербом Византии двуглавый орел не стал. Он только проделывал путь превращения в государственный герб, и, парадоксально, это превращение в государственную эмблему гораздо ранее произошло на других землях. Это южнославянские страны (Болгария, Сербия, Румыния), но, прежде всего, Трапезундская империя и связанное с ней княжество Феодоро в Таврике, где он уже в XIV–XV веках употреблялся в качестве герба. О том, как это произошло, буде подробно рассказано в главе, повященной Таврическо-трапезундским истокам геральдики двуглавого орла.
Иллюстрациик главе 1. «Александрийский меридиан»
Александрийский меридиан,
согласно античным представлениям, проходивший вдоль устьев рек Днепра и Нила
Александрийский, он же Пулковский меридиан.
Считался нулевым с 1839 по 1884 гг.
Клавдий Птолемей, Никола Герман. 1513 г. Страсбург. Вторая карта Азии, Гиперборейские горы, откуда из приледниковых озер вытекают Дон, Волга и др. Изображены алтарь Александра и алтарь Цезаря слева и колонны Александра
Клавдий Птолемей, Дж. Маджини.
Вторая карта Азии. 1597. Кельн.
Горы сверху: Гиперборейские, слева — Рифейские, справа — Гиппийские. Широтная ориентация Гиперборейских гор и оба их южных ответвления довольно полно соответствуют границе Днепровского оледенения.
Клавдий Птолемей.
Пределы мира отмеченные Александром.
В излучине Дона слева — Алтари; справа от Азовского моря — две колонны
Границы Днепровского оледенения
(250–170/110 тыс. лет назад) на современной карте
Карта оледенений
Туннель в ледяных утесах
Азовское море как устье Дона
Меотида как лиман Дона.
Азовское море как затопленная долина Дона на карте Боплана (1657 г.)
Встреча Аполлона и Диониса — богов-путешественников в меридиональном и широтном направлениях. Вазопись
Дионис-Вакх сражается, хотя и довольно мирными средствами — в руках у него тирс и виноградная лоза
Дионис-Вакх на повозке, запряженной тиграми
Дионис на колеснице, запряженной пантерой, грифоном и быком. Животные символизируют дальние северные и восточные земли, где, по преданию побывал бог. Вазопись