Она исчезла.
Ёндзю (40)四十
Дорогая Амайя!
Знаю, что нелепо, когда живой пишет мертвому, но столь же абсурдно, когда мертвый пишет живому, так что мы друг друга стоим.
Сейчас я провожу свои последние часы в Японии в капсульном отеле в токийском аэропорту Ханеда. Мой обратный самолет вылетает только утром, и я заплатил (твоими деньгами) за возможность прилечь, хотя спать здесь невозможно. И не только потому, что это место вызывает приступы клаустрофобии: то и дело кто-то вылезает из соседних капсул, и шум шагов меня будит.
Не представляю себе, в какой ящик опустить конверт с этим письмом, потому что у меня нет ни адреса, ни почтового индекса загробного мира.
В любом случае хочу сообщить, что я выполнил твои девять желаний. Одни были сложнее, другие проще, но все они оказались волнующими и значимыми переживаниями, обогатившими мой жизненный опыт. Я так тебе благодарен!
Во-первых, за то, что ты вспомнила обо мне, чтобы исполнить свою мечту. Во-вторых, за то, что этим путешествием ты сделала мне лучший подарок на свете: свершилось чудо, и ко мне вернулась способность любить.
Под цветущей сакурой я познакомился с одной девушкой. Ты бы тоже наверняка в нее влюбилась… Вместе с ней мы пережили несколько приключений; я не знаю, где она сейчас, но твердо уверен: если судьбе будет угодно, чтобы мы снова увиделись, она раскинет свои карты – и мы встретимся. Ты слышала что-нибудь про гоэн?
У меня ощущение, что эта поездка во многом изменила меня (даже написание моего имени). Я уже никогда не буду прежним. С этого момента я собираюсь жить, а не выживать.
Одна из вещей, которые я понял в Японии, – это то, что вечность существует. И ее можно ощутить в каждый миг. Человек способен навсегда задержать ее, если забудет о том, что произошло прежде, и о том, что может произойти в будущем.
Спасибо, что научила меня жить и любить, дорогая подруга!
Всегда твой,
Ёндзю ити (41)四十一
«Airbus–330» японских авиалиний «ANA» уже бороздил небо над Китаем, когда я посмотрел в иллюминатор в надежде увидеть Великую стену. Обнаружить ее мне не удалось, хотя я где-то читал, что это единственное творение человеческих рук, которое можно заметить с Луны. Наверняка автор никогда не летал на Луну, чтобы это проверить.
После завтрака я включил экран перед собой, чтобы выбрать фильм. Нашлась пара-тройка занятных, но смотреть я не стал. Мне не хотелось, чтобы новая история затмила мои воспоминания о пережитом в Японии.
В приливе ностальгии я достал свой путеводитель «Lonely Planet» и начал читать о тех местах, где удалось побывать.
Довольно скоро выяснилось, что я почти ничего не видел в Токио, хотя останавливался там два раза – по приезде и на обратном пути. Целые неизведанные кварталы, музеи, рестораны и джазовые клубы – все это явно заслуживало второго путешествия.
Еще хуже дело обстояло с Киото. Я не посетил и десяти процентов тех храмов, которые стоило бы посмотреть.
Про Нару я прочитал, что олени обитают в этом парке уже не одну тысячу лет, а сегодня их осталось тысяча двести голов.
Затем настала очередь Осаки, где я почти не задерживался, гор Нагано и, наконец, Никко. Я заглянул в алфавитный указатель в конце книги, чтобы найти нужные страницы, и тут случилось последнее чудо.
Там я нашел сложенный листок шелковистой бумаги. Я точно помнил, что сам не клал его туда. Аккуратно развернув тонкую, как лепесток цветка, записку, я прочел:
Энцō, ты круг, который никогда не находит своего завершения, как и наша история.
Благодарности
Эстер Пужоль, которая поверила в эту историю, прежде чем она воплотилась на бумаге.
Анне Лопес – за живое участие в публикации этой книги.
Сандре Бруна и ее команде – за то, что они продолжают верить в книги.
Ирен Клавер, первой читательнице этого романа, – за слова одобрения и поддержку.
Эктору, моему «японскому» брату: хотя мы живем далеко друг от друга, я всегда ощущаю рядом твое присутствие.
Всем друзьям, которые когда-либо ездили со мной в Японию, – за наши совместные приключения.
Любезным читателям: теперь и вы совершили путешествие по Японии!
Спасибо за то, что вы есть!