В девять часов вечера я остановил машину перед домом. Робер, как всегда, ожидал возле дверей. Когда он взял у Моники чемодан и она вышла из машины, а я остался, лицо его сохраняло невозмутимость.
— Добрый вечер, миссис Корд, — сказал он. — Ваша комната готова.
Взглянув на меня, он начал подниматься по ступенькам.
— И когда тебя ждать назад? — язвительно спросила Моника.
Я пожал плечами.
— Вернусь, как только закончу дела. — Внезапно я почувствовал слабость. Черт возьми, ведь мы женаты всего пять дней. — Постараюсь побыстрее, — добавил я.
— Можешь не спешить, — сказала она и, не оглядываясь, ушла в дом.
Я разозлился, врубил передачу и помчался по дороге к фабрике. Позади нее на поле стоял мой старенький биплан. Залезая в кабину, я все еще был зол и, только поднявшись на высоту две с половиной тысячи футов и взяв курс на Лос-Анджелес, успокоился.
5
Я посмотрел на сценарий в голубой обложке, затем на Рину. Время было не властно над ней: изящная, стройная, с высокой упругой грудью. Изменились только ее глаза, в них появилась уверенность, которой я не замечал раньше.
— Я не особо люблю читать, — сказал я.
— Я предвидела это и договорилась со студией, чтобы они показали тебе фильм. Можно пойти прямо сейчас.
— Сколько времени ты уже здесь?
— Года полтора, сразу как вернулась из Европы.
— И все это время живешь у Невады?
Она кивнула.
— Ты спишь с ним?
Рина даже не пыталась уйти от ответа:
— Да, мне очень хорошо с ним.
— А ему с тобой? — спросил я.
— Надеюсь, — тихо ответила она. — Но тебя это не касается.
— Я спросил просто из любопытства, — сказал я, поднимаясь, и бросил сценарий в кресло.
— Это совсем не то, что ты думаешь, — быстро проговорила Рина.
— А что это тогда, деньги?
— Нет, — покачала она головой. — Мужчина, настоящий мужчина. Я никогда не испытывала ничего подобного с мальчишками.
— Может быть, и у меня это когда-нибудь получится?
— Ты ведь пять дней назад женился.
Я посмотрел на нее, внутри возникло знакомое возбуждение.
— Пошли, — коротко бросил я. — Не собираюсь торчать там всю ночь.
Я сидел в темном кинозале, с одной стороны от меня сидела Рина, с другой — директор Ван Элстер.
Рина сказала правду. Фильм был великолепный, но лишь благодаря Неваде. Именно его игра была самой сильной стороной картины.
Я всегда чувствовал его силу, но здесь она была сконцентрированной, целенаправленной и проникала в каждого. В начале фильма он играл шестнадцатилетнего мальчишку, а в конце уже двадцатипятилетнего мужчину, при этом угадать его настоящий возраст было невозможно.
Когда зажегся свет, я сидел в кресле, возбужденный увиденным. Достал сигарету и закурил. Вместе с тем, меня не покидало ощущение, что в фильме чего-то не хватает. Ощутив тепло внизу живота, я понял чего.
— Кроме этой мадам из Нового Орлеана и дочери жертвы, в картине нет женщин, — обратился я к Ван Элстеру.
— Есть некоторые вещи, — улыбнулся Ван Элстер, — которые не показывают в боевиках, к ним как раз относятся и женщины.
— Почему?
— Считается, что образ чистого, сильного мужчины предпочтительней. Герой может совершать любые преступления, но только не заводить любовные шашни.
Я рассмеялся и встал.
— Извините за мой вопрос, но почему вы не можете добавить голос точно так, как добавляете музыку? В чем здесь дело?
— Добавить голос мы можем, — ответил Ван Элстер, — но скорость воспроизведения немых фильмов отличается от скорости звуковых. Звуковые фильмы воспроизводятся со скоростью речи, а немые гораздо быстрее.
Все ясно, здесь была чисто механическая загвоздка. Как и в любом другом бизнесе, тут была своя технология, и она начала интересовать меня.
— Поедемте со мной в отель, мне хотелось бы поговорить об этом подробнее.
В глазах Рины промелькнуло удивление, она посмотрела на Ван Элстера, потом обернулась ко мне.
— Но уже почти четыре утра, да и вряд ли мы что-нибудь решим без Невады.
— Хорошо, — согласился я, — приведете Неваду ко мне в восемь утра. Устраивает?
— Отлично, в восемь.
— Я могу подвезти вас до отеля, мистер Корд, — с готовностью предложил Ван Элстер.
Я посмотрел на Рину, она незаметно покачала головой.
— Благодарю вас, Рина завезет меня по пути домой.
Всю дорогу до отеля Рина молчала, и только когда мы остановились, она заговорила.
— Ван Элстер нервничает. Он никогда не делал звуковых картин, но эту очень хочет сделать. Это великий фильм, и если он удастся, Ван Элстер упрочит свое положение.
— А что, оно у него шаткое?
— Как и у всех в Голливуде, начиная от Гарбо и кончая Джоном Гилбертом. Никто из них не уверен, как сложится их карьера в звуковом кино. Я слышала, что у Джона Гилберта настолько плохой голос, что студия «МГМ» даже не пригласила его сниматься в следующем фильме.
— А как у Невады с голосом?
— Все в порядке, очень хороший голос. Позавчера мы делали звуковые пробы.
— Отлично, хотя бы за это можно не беспокоиться.
— Так ты возьмешься? — спросила она.
— А что я получу взамен?
— Заработаешь кучу денег.
— В этом нет нужды, я везде зарабатываю много денег.
— Ты совсем не изменился, правда ведь? — холодно спросила Рина.
— Нет. А почему я, собственно, должен меняться? Разве кто-нибудь меняется? Ты, например? — Я взял ее за руку, она была холодна как лед. — И как велико твое желание помочь Неваде?
Она пристально посмотрела на меня.
— Я все отдала бы, чтобы помочь ему.
Мне стало грустно. Интересно, а сколько людей могли бы вот так сказать обо мне? Я не смог припомнить ни одного. Отпустив ее руку, я вылез из машины.
— Джонас, ты уже принял решение?
— Еще нет, — тихо ответил я. — Мне нужно еще кое-что узнать.
— Ох, — разочарованно воскликнула Рина.
— Но не волнуйся, если я возьмусь за это, то ты будешь первая, с кого я потребую плату.
— Зная тебя, я и не ожидала ничего другого, — сказала Рина и сделала знак шоферу.
Огни автомобиля удалились, а я повернулся и пошел в отель. Поднявшись в комнату, я открыл сценарий. Когда через полтора часа я закончил читать и закрыл глаза, было шесть утра.
6
Затрещал телефон. Я потряс головой, приходя в себя, и взглянул на часы — они показывали начало восьмого. Я снял трубку.
— Мистер Корд? Это Ван Элстер. Извините, что беспокою вас так рано, но я внизу в вестибюле с мистером Норманом. Нам очень важно поговорить с вами до того, как вы увидитесь с Невадой.
— Кто такой Норман? — спросил я, все еще не в силах стряхнуть сон.
— Бернард Норман, глава «Норман Пикчерз» — компании по прокату фильмов. Мистер Норман считает, что мог бы помочь вам принять правильное решение в отношении сделки с Невадой.
— А почему мне нужна чья-то помощь? Я знаю Неваду всю жизнь.
Ван Элстер понизил голос.
— С Невадой все в порядке, мистер Корд, но его агент Дэн Пирс очень скользкий человек. Мистер Норман просто хотел дать вам несколько советов перед тем, как вы будете разговаривать с ним.
Я потянулся за сигаретой. Этот Ван Элстер даром времени не теряет. Как только запахло моими деньгами, он тут же помчался к своему боссу. Не знаю, чего они хотели, но я, черт побери, был уверен, что это будет не на пользу Неваде.
— Подождите, пока я оденусь, я позвоню.
Я положил трубку и прикурил. В глаза бросилась голубая обложка сценария. Я снова снял трубку и назвал телефонистке домашний номер Тони Морони.
— Извини, что разбудил тебя, Тони, — сказал я. — Это Джонас.
В трубке раздался мягкий голос Морони.
— Все в порядке, Джонас, я встаю очень рано. Кстати, прими мои поздравления по поводу женитьбы.
— Спасибо, — машинально ответил я и внезапно вспомнил, что со времени моего приезда сюда ни разу не подумал о Монике. — Ты финансировал новую картину Невады Смита?
— «Предатель»?
— Да.
— Я.
— Что там за история с ней?
— Очень хороший фильм. Конечно, лучше, если бы он был звуковой, но все равно фильм очень хороший.
— Но если ты так считаешь, то почему требуешь возврата ссуды?
— Позволь мне задать один вопрос, Джонас. Какой у тебя здесь интерес?
— Еще не знаю, — откровенно признался я. — Невада мой друг, и я хочу понять, что произошло. Почему ты требуешь возврата ссуды?
— Ты же знаешь, как мы работаем, — начал объяснять Морони. — Мы дали ссуду Смиту под его обеспечение плюс гарантии компании «Норман Пикчерз». А сейчас Берни Норману понадобился кредит, чтобы переделать свои собственные картины, и он отзывает гарантии, а это автоматически означает, что мы требуем возврата ссуды.
Меня совсем не тревожило, что Ван Элстер и Норман ждут меня внизу в вестибюле. Когда они вмешивались в дела Невады, то ни с кем не советовались.
— И что теперь будет с Невадой? — спросил я.
— Если он не сможет вернуть ссуду, то мы лишим его права выкупить фильм, обеспечение будет депонировано, затем реализовано в счет погашения ссуды.
— А что вы сделаете с фильмом? Порежете?
— Конечно, нет, — рассмеялся Тони. — Мы вернем его Норману для проката. Это даст ему возможность вернуть свои деньги, ведь он вложил в фильм около четырехсот тысяч. После того, как он их вернет, доход от проката пойдет на погашение ссуды, а все излишки после полного погашения будут возвращены Смиту.
Кое-что стало проясняться, значит, со временем Невада получит какие-то деньги.
— И на какую сумму он может рассчитывать?
— Сумма будет незначительной, — ответил банкир. — По условиям сделки, премиальные за прокат очень низкие, и сначала они должны быть выплачены Неваде, только потом премиальные утраиваются, но они ему уже не пойдут.
— А кто же их получит, банк?
Тони снова рассмеялся.
— Конечно, нет, их получит Берни как владелец проката.
Все стало на свои места. Значит, эти парни, ожидающие меня внизу, решили за просто так обчистить Неваду. Я подумал, насколько неопытным должен был быть его агент, чтобы позволить ему влезть в такую кабальную сделку.