— Какой материал мы будем использовать для сценариев?
— Я не хотел смотреть его до нашего разговора, — быстро ответил Дэн. — Ты же знаешь, я всегда полагался на твое чутье в этом отношении.
Невада улыбнулся. Из ответа Пирса было ясно, что он еще и не думал о сценариях.
— Главное, создать сериал с такими характерами, в которые поверили бы люди, — сказал Невада.
— Именно об этом я и думал, — воскликнул Дэн. — Я предполагал, что твой герой будет из серии в серию участвовать в новых приключениях. Ну ты понимаешь, все эти беспроигрышные трюки с погонями и стрельбой.
— Нет, это не по мне, — Невада покачал головой. — Это всегда выглядит фальшиво. Этим занимаются Джин Отри и Рой Роджерс из «Репаблик». А кроме того, не думаю, что кто-то поверит в меня в таком качестве, во всяком случае в мои седые волосы.
— Мы всегда можем выкрасить их в черный цвет.
— Спасибо, но это уже не мой стиль.
— Поверь, все будет в лучшем виде.
— Мне надо немного подумать, посоветоваться с Мартой. Я сообщу тебе свое решение. — Невада поднялся.
— Я слышал, ты снова женился, — сказал Дэн. — Прими мои самые сердечные поздравления.
— Да, кстати, а как Джонас? — уже у двери спросил Невада.
Впервые за все время их беседы Пирс замялся.
— Думаю, что у него все в порядке.
— Думаешь? — переспросил Невада. — А разве ты не видишь его?
— Последний раз мы встречались в Нью-Йорке два года назад, когда покупали компанию.
— И с тех пор ты его не видел? — недоверчиво спросил Невада. — Он что, ни разу не появлялся на студии?
Дэн опустил глаза, он выглядел смущенным.
— Никто не видел его с тех пор. Иногда, если повезет, удается поговорить с ним по телефону. Сам он тоже сюда приезжает, но всегда ночью, когда здесь никого нет. О его визитах мы узнаем по оставленным запискам.
— А если какие-то срочные дела?
— Звоним Макаллистеру, и он сообщает Джонасу, что мы хотим связаться с ним. Иногда он звонит, но чаще передает Макаллистеру указания, как поступить.
Внезапно Невада почувствовал, что нужен Джонасу.
— Я не могу принять решения, пока не переговорю с Джонасом, — сказал он Дэну.
— Но я же говорю: никто не знает, где он.
— Ты хочешь, чтобы я работал с тобой? — спросил Невада.
Пирс посмотрел на него.
— Но его вообще может не быть в стране, мы месяцами не имеем от него никаких известий.
— Я могу подождать, — сказал Невада, открывая дверь.
9
— Ты останешься на ужин, Додик?
— Не могу, мама, — ответил Дэвид, — я только забежал проведать тебя.
— Что ж, у меня все как всегда: беспокоит артрит, не слишком сильно, но и не слишком слабо — как всегда.
— Тебе бы надо почаще выходить на солнце, а то ты видишь его здесь столько же, сколько живя в Нью-Йорке.
— Зато у меня есть сын, — сказала миссис Вулф, — пусть даже я очень редко вижу его, пусть даже он живет в отеле. И все-таки когда он раз в три месяца забегает ко мне, я надеюсь, что он останется со мной.
— Ну хватит об этом, мама, ты же знаешь, как я занят.
— Твой дядя Берни каждый вечер приходил домой.
— Сейчас другое время, мама. — Он не мог сказать ей, что ее брат пользовался в Голливуде славой дневного дамского угодника. Да и тетя Мэй убила бы его, если бы он не явился ночевать домой. Она охраняла его лучше, чем правительство охраняло Форт-Нокс.
— Ты здесь уже неделю и только второй раз навещаешь меня, даже ни разу не остался на ужин...
— Я скоро приду к тебе на ужин, мама, обещаю.
Мать внимательно посмотрела на него.
— Во вторник вечером, — вдруг сказала она.
— Во вторник? Почему во вторник?
На ее лице появилась загадочная улыбка.
— Я кое-кого пригласила в гости, хочу, чтобы ты познакомился.
— Ах, мама, очередная девушка?
— А что плохого в том, чтобы познакомиться с симпатичной девушкой? — строго спросила мать. — Она очень хорошая девушка, Дэвид, поверь мне. Из обеспеченной семьи, закончила колледж.
— Но мама, я не хочу знакомиться ни с какими девушками, У меня для этого нет времени.
— У тебя нет времени? — запротестовала мать. — Тебе уже тридцать, пора жениться на хорошей девушке из хорошей семьи, а не проматывать жизнь, бегая по ночным клубам с этими свистушками.
— Это работа, мама, я должен показываться с ними.
— Ты всегда прикрываешься делами. Так ты придешь на обед или нет?
Дэвид посмотрел на мать и пожал плечами.
— Ну хорошо, мама, я приду, но не забывай, что мне придется рано уйти, у меня много работы.
Мать удовлетворенно улыбнулась.
— Хорошо, не опаздывай, ровно в семь.
Когда он вернулся в отель, его ждала записка с просьбой позвонить Дэну Пирсу. Дэвид взялся за телефон.
— В чем дело, Дэн? — спросил он.
— Ты не знаешь, где Джонас?
— Это имя кажется мне знакомым, — рассмеялся Дэвид.
— Не до шуток, малыш, — сказал Дэн, — все очень серьезно. Мы получим Неваду для этих вестернов только в том случае, если Джонас поговорит с ним.
— Ты действительно думаешь, что Невада возьмется за это? — спросил Дэвид. Лично он в этом сомневался. В деньгах Невада не нуждался, а его отношение к «халтуре» всем было известно.
— Возьмется, но только после разговора с Джонасом.
— Мне и самому бы надо с ним поговорить. Правительство снова начинает проводить антитрестовскую политику.
— Знаю, — ответил Дэн, — у самого на шее профсоюзы. Сколько я еще смогу ладить с ними? Спорить бесполезно, они просмотрели прошлогодний отчет и отлично поняли, что в следующем году ожидается прибыль.
— Думаю, лучше поговорить с Макаллистером и все согласовать. Два года без собрания это, по-моему, многовато.
Но Макаллистер тоже не знал, где находится Джонас. Когда Дэвид положил телефонную трубку, он почувствовал уже знакомое разочарование. Приходилось работать в каком-то вакууме. Вся их деятельность, по сути, состояла в заключении бесконечной череды мелких сделок.
Интересно, почему Джонас относится к ним, как к пасынкам, в отличие от других своих компаний. «Корд Эркрафт» стремительно превращалась в крупнейшую в стране самолетостроительную фирму, «Интерконтинентал Эрлайнз» уже была крупнейшей авиакомпанией, «Корд Эксплоузивз» и «Корд Пластикс» успешно конкурировали с Дюпоном.
Когда Джонас купил у Нормана компанию, вопрос состоял лишь в том, чтобы выжить. Рано или поздно Джонасу придется обратить на них внимание, если он собирается оставаться в кинобизнесе. Необходимо двигаться вперед, таков закон развития любой деятельности. Остановка равносильна смерти.
Дэвид старался делать все, что в его силах. Он гордился тем, что компании удалось выжить. Но, чтобы развиваться, нужно большее дело. Сделки или фильмы — не важно что. Лично он предпочитал сделки. Они были менее рискованными, чем крупномасштабные фильмы. Дисней, Голдвин и Боннер искали новые каналы сбыта своей продукции. Они делали крупные фильмы, которые сами финансировали, и соответственно получали большие доходы. В настоящее время Дэвид ждал ответа от своих агентов, направленных к Диснею и Голдвину. Сам он имел встречу с Морисом Боннером. Но одобрить подобные сделки мог только Джонас и никто другой.
— Вас спрашивает мистер Ирвинг Шварц, — раздался в селекторе голос секретарши.
— А что ему надо? Я не знаю никакого Ирвинга Шварца.
— Он сказал мне, что знает вас, мистер Вулф, и еще добавил, что он Остроносый.
— Остроносый! — воскликнул Дэвид и рассмеялся. — Так бы сразу и говорили. Соедините. — В трубке раздался щелчок переключателя. — Остроносый! — крикнул Дэвид. — Ну как ты, черт возьми?
В трубке послышался тихий смех.
— Все в порядке, Дэви, а ты?
— Отлично, хотя и работаю как собака.
— Знаю, слышал о тебе много хорошего. Парни могут гордиться, что один из их соседей поднялся так высоко.
— Не так уж и высоко. Работа как работа.
— Но очень важная работа.
— Для меня да, — ответил Дэвид и спросил, желая сменить тему разговора: — Ну а как ты? Что делаешь?
— У меня все в порядке, теперь я живу здесь. У меня дом в Голдуотер Каньон.
Дэвид чуть не свистнул. Дела у его друга действительно шли хорошо. Дома в Голдуотер Каньон стоили минимум семьдесят пять тысяч.
— Здорово, — сказал Дэвид, — но все же далековато от Ривингтон-стрит.
— Конечно. Хотелось бы увидеться, Дэви.
— Я бы с удовольствием, но, черт возьми, вынужден торчать здесь день и ночь.
— Я знаю, что ты очень занят, Дэви, — в голосе Остроносого появились настойчивые нотки. — Поверь, я не стал бы беспокоить тебя по пустякам.
Дэвид задумался, значит, это не просто дружеский звонок. Но что за важное дело может быть у Остроносого к нему?
— А почему бы тебе не приехать на студию? Позавтракаем вместе, я тебе тут все покажу.
— Это не совсем удобно, Дэви. Нам надо встретиться в таком месте, где бы нас никто не увидел.
— Тогда у тебя дома?
— Тоже не подходит, — ответил Остроносый. — Я не доверяю слугам. По этой же причине не годится и ресторан. Нас могут подслушать.
— А по телефону мы не можем поговорить?
— Телефону я тем более не доверяю, — рассмеялся Остроносый.
— Подожди минутку, — Дэвиду пришла в голову отличная мысль. — Вечером я обедаю у мамы, приходи туда, пообедаем вместе. Она живет в Парк Аппартментс в Вествуде.
— А что, неплохо. Она все еще готовит суп с клецками и жиром?
— Конечно, — рассмеялся Дэвид. — А от мацы у тебя разопрет живот как, от тонны кирпичей, и ты подумаешь, что никогда и не уезжал из дома.
— Договорились, во сколько?
— В семь.
— Буду в семь.
Дэвид положил трубку, недоумевая, что Остроносому понадобилось от него. Однако долго раздумывать над этим ему не пришлось, так как вскоре в кабинет вошел Дэн — раскрасневшийся, возбужденный, вспотевший.
— Тебе звонил сейчас парень по фамилии Шварц?
— Да, — удивленно ответил Дэвид.