– Но проверяет, – кивнула я.
Мы помолчали. Перед глазами опять всплыл эпизод в гостиной.
– Если застёжка с секретом, зачем Алевтина попросила помочь? Она что не знала как его снять? Проверяла, не воткну ли я ей нож в спину?
Мартин резко остановился и как-то странно посмотрел на меня:
– В спину?
– Ну да, – проблеяла я, сейчас он не казался мне панком переростком.
– Попался, – сказал он по-английски и достал телефон.
– Иди сюда, началось! – позвала я.
Мартин выглянул из ванны, одна щека его ещё была в пене.
– Давай, – я подвинулась на кровати, уступая ему место.
Он охотно плюхнулся рядом и обнял меня за талию.
По ящику заканчивался выпуск новостей. Диктор вежливо попрощалась и начался прогноз погоды. Камера замерла на ярком зонте, потом отдалилась, и в кадр попал молодой мужчина аристократичного вида. Хорошо поставленным голосом, он пропел первые строки из известной песни и обернулся к карте.
– Довольна? – спросил Мартин.
– Ага, но почему его не посадили?
– Подлинника на корабле не было, а от копии он избавился во время паники. На суше колье нам вернули. Компания к нему претензий не имеет. А госпожа Ермяшко просто ограничилась разводом.
– Но аллергический приступ случился же не просто так?! – возмутилась я.
Мартин чмокнул меня в нос, я фыркнула.
– Нуу, она ему по-своему отомстила.
Действительно, Алевтина не стала швыряться стаканами, она просто лишила его концертов. Теперь в его репертуаре осталась всего лишь строчка из песни о погоде.
Неоконченный разговор
Тело уже окоченело. В ночи ярко белели руки жертвы, примотанные скотчем к её лицу. Стас не спешил подходить, впервые он боялся.
– Гёбаный урод! – выругался рядом с ним Михалыч.
– Убийца хочет нам что-то сказать и не успокоится, пока мы не поймём, что именно, – собственный хриплый голос резанул по ушам.
Непослушные пальцы нащупали в кармане телефон. Жена ответила сразу. Он был ей за это благодарен, иначе его сердце просто не выдержало бы.
– Петров, ты имеешь совесть?
– Лен, ты дома?
– А где мне ещё быть в одиннадцать ночи?
– Я на выезде, скоро буду. Ты никуда не уходи и никому не открывай, – жена фыркнула в трубку. – Нам нужно поговорить.
– Наконец-то ты это понял…
Стас услышал гудки. Его семейная жизнь последнее время напоминала незаконченный телефонный разговор. Он пропадает на работе, она ищет вдохновение.
С ней всё в порядке, а это главное. Стас достал перчатки и приступил к осмотру.
Стас взглянул на часы, полчаса назад наступило новое сегодня. Он с усилием протёр лицо, как будто пытаясь снять усталость последних дней. Пора домой, но его держали пять фотографий, лежащих на столе. Пять ничем не связанных жертв. Вот только у преступника были свои мысли на этот счёт.
Мужчина 45 лет, бездомный. В крови коктейль из алкоголя и клофелина, найден мёртвым на остановке. Стандартная ситуация для подобных персонажей, если не считать разрезанный от уха до уха рот.
Стас потянулся за следующей фотографией, но отвлёкся на звук сообщения:
«Я устала».
Стас зажмурился. Он знал, разговора не избежать, слишком сильно у них с Ленкой всё запуталось. Но это должен быть нетелефонный разговор.
На следующей фотографии была женщина 28 лет. Проститутка, перед смертью выпила вина со снотворным, найдена на одной из съёмных квартир. Ничего особенного выбранная профессия не располагает к долгой и счастливой жизни. Вот только ей зачем-то отрезали язык и уши.
Стас бросил взгляд на экран телефона. Жена настаивала, судя по всему, она настроена решительно:
«Когда ты услышишь меня?»
Он перевернул телефон экраном вниз. Бесплодная попытка убежать от реальности. Они обязательно поговорят, но не сейчас… позже.
Стас выложил следующее фото. Пропавшие части нашли уже через неделю в кармане следующей жертвы. Представительница другой древнейшей профессии, на этот раз журналистка. Что тридцатипятилетняя женщина забыла на крыше здания редакции до сих пор не известно. Коллеги говорят, что писала она для криминальной колонки. Может ей стало что-то известно, поэтому преступник и избавился от неё?
Телефон предупредил о принятом новом сообщении. Лена была на грани:
«Видит Бог, я пыталась!»
Стас понимал, как ей трудно жить с ним. Когда они познакомились, она только что закончила журфак. Много писала, хотела быть услышанной. Она мечтала о работе на телевидении или в известном издании. Но быть замужем за полицейским и работать в СМИ слишком сложно. Лена не сдалась. Она начала писать книги. Говорят, очень интересные. Не зря же её последний роман был переиздан большим тиражом. Вот только ему всё никак не получалось почитать её. Слишком много чернухи на работе, чтобы в свободное время развлекать себя детективами, пусть и написанными собственной женой. Да и где это свободное время?
Рядом с журналисткой легло новое фото. Мужчина 24 лет, курьер интернет-магазина, не дошёл до офиса выдачи товара всего пару кварталов. Лицо скрыто лыжной шапочкой, а под ней… Смартфон вываливался из разрезанного рта жертвы, поэтому убийце пришлось использовать скотч. Последний заказ парень доставил по адресу их полицейского участка. Михалыч считал, что преступник просто над ними издевается, почувствовал себя безнаказанным. Стас думал по-другому. Все эти смертельные инсталляции имели какой-то скрытый смысл.
До сегодняшнего дня Стас искал тайное послание для полицейских. Теперь же он был уверен, что преступник ведёт диалог только с ним.
Жена опять напомнила о себе.
«Ты не говоришь со мной, ты не читаешь мои книги, мы не видимся с тобой сутками. Зачем я тебе? Отпусти!»
Отпустить? Стас грохнул кулаком по столу, фотографии рассыпались. Почему она не хочет понять – он её любит. Как умеет. Если Лена уйдёт, он просто не сможет жить. Стас готов был ей простить всё: ложь, истерики, даже измену. Главное, лишь бы она была в его жизни. Там на месте преступления ему на миг показалось, что перед ним Лена.
Стас достал последнюю фотографию. Молодая женщина, прячущая лицо за ладонями. Брюнетка в тёмно-красном платье. Кажется, в похожем была его жена на премьере своей новой книги. Всё время пока эксперты снимали скотч, Стас не дышал. Он видел её платье, её волосы и очень боялся увидеть под скотчем её лицо.
А может он ошибается? Пытается переложить свои семейные проблемы на работу? Стас открыл приложение соцсети. Сюда он заглядывал редко, только по делу. Поиск по фамилии ничего не дал. Он уже отчаялся, когда решил поискать в подписках. Надо же: он и Лена оказывается друзья. Она была зарегистрирована под псевдонимом. Ожидаемо. Звучание фамилии Стаса ей никогда не нравилось, слишком просто для писательницы.
Лента пестрела фотками. Стас нашёл последний пост, он был посвящён презентации новой книги. На миг сердце дало сбой. Жена была в тёмно-красном платье. Она счастливо улыбалась, демонстрируя фотографу обложку новой книги.
– Беззвучный крик, – прочёл Стас.
Он быстро пролистал ленту вниз.
«Чужие тайны». Фото журналистки на крыше редакции.
«Нетелефонный разговор». Яркая заставка на смартфоне, под лыжной шапочкой.
«Немая любовь». Мёртвая проститутка.
«Улыбка судьбы». Бомж, под клофелиновым дурманом.
Входящий вырвал его из сети.
– Алло, – голос его не слушался.
– Я ухожу.
В трубке слышалось эхо и журчание воды.
Словно наяву он увидел их ванную комнату, с дорогим ремонтом в чёрно-белых тонах, слегка оплывшие свечи и белое тело в красной воде.
Стас опустил руку в карман, вместо сигарет пальцы нащупали металл.
– Подожди, – он достал пистолет и приставил его к виску.
– Я с тобой, – сказал Стас и нажал на курок.
Незначительная ошибка
Среда.
Сегодня Лёка сделала всё, что могла. Завтра четверг, очередь Ники.
Я стояла напротив очереди к вратам дворца Пифии, вглядываясь в лица тех, чье время уже пришло.
Алекса среди них не было. Наступил вечер, врата закрылись в последний раз за сегодня, а я всё ждала. Время от времени я доставала из кармана записку. Алекс оставил её на подушке вчера утром. Там было всего два слова «я ухожу».
Я не стала искать причину в себе, как Марта.
Я не рыдала в подушку, как Валюша.
Я не разнесла полквартиры, как Ники.
Я просто хотела попрощаться.
За вчерашний день я оббегала полгорода. Была у него на службе, оказывается, Алекс уволился по собственному желанию.
Заглянула к нему на квартиру, его сосед признался, что Алекс вчера вернул ему все одолжённые ранее пластинки, а за плитку Валюшеного домашнего шоколада проводил меня в его комнаты. Идеальная чистота. Все шкафы пусты, одежда и личные вещи уместились в два небольших сундука.
Тогда я поняла: он получил письмо. Сколько я таких доставила другим людям… теперь пришла расплата.
Сегодня я целый день ждала его у врат и молилась Пифии, чтобы он не проскочил ещё вчера, когда я носилась по городу, проводя своё расследование.
Ко мне подошёл страж и вежливо тронул за плечо.
…Да, уже поздно.
…Нет, я никого не жду.
…Да, со мной всё в порядке.
Я вернулась домой и достала тетрадь. Сегодня Лёка сделала всё, что могла. Завтра четверг, очередь Ники.
Четверг.
Я проснулась от будильника. Стрелки застыли на пяти утра. Какого Байта, Лёка подняла меня в такую рань?! Наверно, опять что-то не успела сделать и теперь мне, высококлассному программисту, придётся работать курьером.
Постель рядом пустовала. Странно, Алекс любит поспать.
Я пожала плечами и привычно пошарила под подушкой. Нащупав корешок тетради, достала её и принялась читать. Что там натворили девчонки, пока меня не было?
Зануда Павловна жгла. Её красные чернила раскрасили унылый синий текст подчёркиваниями и исправлениями. Хорошо, что оценки ставить отучили! Больше всех отхватывала Валюшка. Жаль девочку, она же не виновата, что смогла осилить только девять классов и ПТУ.