«Нужно опять найти и перепрятать училкину ручку», решила я и мстительно ухмыльнулась.
Округлый почерк Марты сменился на острые буквы Лёки.
Эта чувиха раньше меня страшно раздражала, но потом нашла нам всем мужика и вроде как отформатировалась. Что там она накарябала?
С каждой строчкой внутри росло нечто холодное и тёмное.
Слова плясали по бумаге, кое-где чернила размокли и поплыли. Лёка плакала.
«Вчера он ушёл… получил послание от Пифии. Ники, попрощайся с ним за нас всех».
Попрощаться? Щаззз!
Я отбросила тетрадь и зажмурилась.
Пифия решила, что Алекс выполнил своё предназначение в этой жизни, и отправила ему билет в один конец.
Чё за бред?
Я только-только начала привыкать к окружающей реальности, где нет компов, автопрома и пластика. Научилась делить нижнее бельё с тремя чужими бабами. Почувствовала себя нужной. Полюбила, впервые за 30 лет. И теперь так просто отказаться от всего этого?
С хренали?
Только потому, что какая-то «одарённая», которую я знать не знаю, так решила?
Лёка может верить, во что ей хочется: в Пифию, Будду или святого Нафаню, а я буду верить в себя.
Я быстро оделась. На кухне пусто, готовить времени нет. Я уже собиралась уходить, когда на глаза попался нож. Не задумываясь, я сунула его в карман. В шесть я уже неслась к площади. Что нужно, чтобы попасть к Пифии вне очереди? Как мне иногда не хватало Гугла, но это общество отказалось от всех благ цивилизации: телефона, Макдональдса, нефтепродуктов и фармакологии.
Я не против лошадей на дорогах вместо вонючих авто…
Я всеми конечностями за чтение книг, вместо убитого вечера возле телека…
Но вот интернета я потомкам простить так и не смогла.
Почему они к этому пришли не знаю. Как-то не до того было. Слишком много времени я потратила на то, чтобы осознать все происходящие и примириться с ним. А теперь уточнять времени нет.
Пифия одна из местных реалий, которые были за гранью моего понимания. Люди здесь практически не болели и могли жить долго. Чисто теоретически. По факту же до тридцати пяти максимум. Была некая «просветлённая», которая отслеживала всех, кто выполнил свою программу. Дескать, если он или она достигли всего что могли, зачем им дальше жить, только мучиться! Помню, как-то прочла об уходе известной художницы. Типа она свояла такую гениальную вещь, что жить дальше не имеет смысла, себя не превзойти. И это в двадцать семь?!
И все добровольно идут во дворец Пифии за смертью, стоит её только прислать приглашение. Суицидники, блин!
На площадь я выскочила в полседьмого. Перед вратами кроме меня и двух стражей ещё никого не было. Отлично! В семь потянулись первые приговорённые. На молодых лицах печать тупой покорности. Тьфу, противно смотреть!
Может я зря сюда пришла? В кармане пальцы коснулись ножа, и я испуганно отдёрнула руку.
Алекс пришёл в десять. Он сразу заметил меня, но не подошёл. Я тоже, просто стояла и смотрела. Очередь продвигалась быстро. Арка врат светилась лёгким неоновым светом. Огромные створки открывались, ровно настолько, чтобы прошёл очередной суицидник, свет на мгновение вспыхивал, потом наступала тьма, как будто кто-то выключал рубильник. Потом свет загорался вновь, но человека там уже не было. От жизни до смерти всего семь минут. Страшно.
Я представила, как Алекс войдёт внутрь, как погаснет свет и он окажется в полной темноте. Один. Без меня. А потом его не станет.
Не станет и меня.
Я смотрела, как тает очередь перед Алексом и лихорадочно соображала. Гениальных идей, как назло, не было. Только мысль: «мне его не спасти» назойливо билась о черепную коробку.
Оставалось одно. Когда женщину, стоящую перед Алексом, проглотила тьма, я пошла вперёд.
– Привет.
– Привет, – улыбнулся он. – Хорошо что сегодня четверг.
Он не сказал, но я поняла, он хотел проститься именно со мной. Что-то нужно было сказать, но голос внезапно исчез.
– Я люблю тебя, Ники.
Свет в арку вернулся, створки врат приоткрылись.
Я всхлипнула и нащупала в кармане нож.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала я и воткнула остриё ему в ногу.
Он упал. Крики и суматоха настигли меня тогда, когда я уже была под аркой. А потом наступила тьма.
Через пару ударов сердца я услышала чуть слышный гул, потом пол подо мной дёрнулся и поехал.
Эскалатор?
Впереди забрезжил свет, и я пошла ему навстречу. Через минуту я уже была в небольшой белой комнате. Посмотрела на потолок, вверху притаился странный прибор, похожий на перевёрнутое ведро, запутавшееся в переплетении проводов.
Я подошла к стене и ковырнула её ногтем – по ощущениям пластик. Стена вздрогнула и поползла вверх. Из проёма дохнуло холодом.
Сил удивляться или пугаться у меня уже не было. Просто дойду до конца.
Я шагнула вперёд и оказалась в смутно знакомом месте. От стен до потолка тянулись длинные стеллажи, которые подмигивал мне весёлыми огоньками серверов, по полу тянулись толстые канаты кабелей, а с потолка на меня дышали холодным воздухом жерла вентиляторов, в центре стояла консоль с креслом. Я увидела себя на двух десятках экранах, рассыпанных вокруг. На полу валялся череп. Его пустые глазницы следили за моим приближением.
Я заглянула в кресло, так и есть, последний юзер этой махины потерял голову при исполнении. Смахнув пыль с консоли, я наткнулась на самую обычную клаву.
– Тааак и что у нас здесь?
Я не ожидала ответа, поэтому чуть не заработала инфаркт, услышав из динамика холодный механический голос:
– Я Пифия, автономная система жизнеподдержания человеческих организмов.
– Да, иди ты!
– Запрос не идентифицирован.
Я собралась с мыслями. Если это компьютер, то программист точно сможет с ним договориться.
– Почему ты убиваешь людей?
– Я создана сохранять жизнь, а не уничтожать её.
– Поясни.
Экраны все, кроме одного погасли. Пифия показывала мне кадры хроники.
– В 2020 году человечество изобрело лекарство от старения…
Счастливые дикторы на разных языках сообщали о великом прорыве, их сменил кусок репортажа, где серьёзные люди в белых халатах демонстрировали камере яркую пилюлю.
–…в 2022-м после продолжительных актов общественного несогласия, – я увидела горящие машины и горожан, громящих витрины, – лекарство стало доступно по страховому полису.
Картинка сменилась. На экране застыл график, с кривой опасно стремящейся вниз.
–…к 2030-му, население планеты потеряло 1 миллиард человек. Люди перестали стареть, но бессмертными это их не сделало. Смертность превысила рождаемость в несколько десятков раз. Люди перестали размножаться.
Страшные сцены катастроф и массовых суицидов сменяли друг друга.
–…в 2036 родился последний ребёнок. На заседании ООН было принято решение сделать население опять смертными. Для этого был разработан механизм стирания памяти.
На экране возникла картинка с тем самым ведром, которое я только что видела в маленькой белой комнате. Незнакомый грустный человек надевал его на голову, а уже на следующем кадре он же вприпрыжку выскакивал из врат в новую жизнь.
– Раз в двадцать лет каждая особь проходит процедуру. Здесь ей автоматически аннулируется память и с помощью рандомной выборки формируется новая личность.
Перед глазами всплыла потрёпанная тетрадь, написанная четырьмя разными подчерками, четырьмя разными женщинами, одной рукой.
Я вспомнила: как впервые догадалась, что в этом теле я не одна, как вела войну за собственный рассудок, как осознала, что живу только один день в неделю – четверг, как сдалась и решила умереть…
Если бы не Алекс, меня уже не было.
Полтора года назад сисадмин Ники, училка Марта Павловна, продавщица Валюшка и посыльная Лёка, наконец, договорились. Алекс принял все мои «я» и научил с ними жить. Мы идеально подходили друг к другу и девочки были со мной полностью согласны.
И этого всего Пифия хочет меня лишить? Может мне тоже форматнуть память?
Память… Осознание того, что я «умирала» по крайней мере трижды, оглушило. Я пошатнулась, и ухватилась за консоль, чтобы не упасть. Значит, я, Марта, Валюша и Лёка это просто осколки памяти?
Пифия молчала. Гул вентиляторов проходил сквозь меня, я буквально вибрировала от напряжения.
– Кто следит за выполнением программы?
– Никто, я полностью автономна, создана с большим запасом прочности.
– Это нужно остановить. Ещё немного и люди сойдут сума! Во мне уже четыре личности.
– Это невозможно, – оборвала моё возмущение Пифия.
Пальцы привычно легли на клавиатуру.
– Отклонение в психике коснётся 0,000001 процента населения в год. Это незначительная ошибка.
Я оглянулась на приветливо распахнутые двери. Тёплый свет, казалось, лучился от стен, предлагая зайти внутрь и исчезнуть опять.
А потом возродится.
Другой, одинокой.
Надписи на кнопках уже стёрлись, но я действовала по памяти.
– Пифия, ты уже совершила одну незначительную ошибку, – Я вошла в меню и нашла строку управления.
– Какую же? – в машинном голосе проскользнули нетерпеливые нотки.
– Ты ошиблась днём недели. Сегодня четверг, – сказала я и нажала энтер.
Гул вентиляции стих. Скоро Пифия уснёт навсегда.
Мама, Маша и машина.
Что делать, если твоя мама водитель?
Если твоя мама 35 лет за рулем и считает себя отличным водителем?
Моя мама чудесная женщина. И все было у нас прекрасно пока я не получила права.
На свой первый автомобиль мама заработала сама. Я же в отличие от нее взяла машину в кредит.
– Надо было брать то, на что хватало денег! Это же твоя первая машина, она и не должна быть новой!
Тут я с ней пыталась поспорить, но все мои робкие за натыкались на ее железобетонные против. Так получилось, что машину я взяла, уже после того, как стала жить отдельно. Поэтому почти два года мне не удавалось продемонстрировать свои навыки вождения маме. Обычно её возил мой будущий муж, она всецело ему доверяла свои жизнь и здоровье, даже ездила на переднем сидении! И вот наступил день Х…