Человеком Лоренцо да Понте был, безусловно, одаренным, но характером обладал взрывным, «во многом под стать Фигаро»{47}. Музыковед Е. С. Черная отмечает, что это был «человек “авантюрной складки и разносторонних способностей с острым, гибким и несколько циническим умом, лишенный предрассудков”.{48}Короче говоря, они с Сальери были диаметрально противоположными личностями, и их совместная работа — опера «Богач надень» — успеха не имела.
Об опере «Данаиды» мы расскажем чуть ниже, а пока отметим, что после «Признанной Европы» Сальери в 1779-1782 годах написал музыку еще к пяти операм: «Талисман» (Il Talismano), «Неожиданный отъезд» (La Partenza inaspettata), «Дама-пастушка» (La Dama pastorella), «Трубочист» (Der Rauchfangkehrer) и «Семирамида» (Semiramide).
Что же касается упомянутой оперы «Школа ревнивых», то великий Гёте в письме своей близкой подруге Шарлотте фон Штейн от 29 августа 1784 года так отзывался об этой работе Сальери: «Вчерашняя опера была великолепна и очень хорошо исполнена. Это была “Школа ревнивых” на музыку Сальери, опера-фаворит у публики, и публика права. В ней есть богатство, удивительное разнообразие, и всё выполнено с очень деликатным вкусом. Мое сердце обращалось к тебе при каждой арии, особенно в финалах и в квинтетах, которые восхитительны»{49}.
Отметим, что в то время многие крупнейшие итальянские театры заказывали оперы своему европейски известному соотечественнику. Среди них — римский театр «Балле». Более того, три театра начали свою деятельность постановкой опер Сальери: помимо знаменитого Ла Скала, это были миланский театр «Каноббиана» и театр «Нуово» в Триесте.
Как видим, произведения Сальери обошли почти все оперные театры мира.
Популярность его была огромна!
Император Иосиф II, убежденный католик и приверженец национальной идеи, после поездки в Италию в 1778 году склонил чуткого к новым веяниям Сальери к необходимости создания национального зингшпиля, то есть комической оперы с разговорными диалогами между музыкальными номерами. В результате опера «Трубочист», написанная Сальери специально по заказу императора, была поставлена с большим успехом и, по мнению чешского музыковеда Камилы Халовой, предшествовала классическому зингшпилю Моцарта «Похищение из сераля».
В 1778 году Сальери вновь уехал в Италию, а затем в Париж, где окончательно сблизился с Глюком. Великий реформатор оперы Кристоф Виллибальд Глюк был намного старше Сальери. Он родился 2 июля 1714 года в городе Эрсбах (Бавария) в семье лесничего. Вскоре его семья перебралась в Чехию, где Глюк получил разностороннее образование, овладел искусством игры на органе, клавире и скрипке, состоял певчим в хоре. В 1736 году он переехал в Вену, где непосредственно познакомился с оперным искусством того времени. Затем, по приглашению князя ди Мельци, он уехал в Милан, где закончил свое музыкальное образование у опытного педагога Джованни Баггиста Саммартини[20].
В 1741 году в Милане была поставлена его первая опера «Артаксеркс», которая прошла с большим успехом и принесла автору широкую популярность. Потом за три года Глюк написал для разных театров Италии оперы «Демофонт», «Деметрий», «Софонисба» («Сифаче»), «Тигран», «Александр в Индии», «Ипполит, или Федра» и «Гипермнестра». В 1745 году его пригласили в Англию, где он познакомился с Генделем[21]. Однако его оперы-пастиччо[22], поставленные в Лондоне («Падение гигантов», «Артамена»), были встречены публикой прохладно, и разочарованный Глюк вернулся на континент.
В Париже Глюк познакомился с Рамо[23]. Потом в качестве капельмейстера оперной труппы объездил Гамбург, Лейпциг, Дрезден, Прагу, Грац, Копенгаген и ряд других городов. После постановки в Дрездене оперы «Узнанная Семирамида» в 1748 году Глюк снова поселился в Вене. Для итальянских театров он написал оперы «Телемак» и «Милосердие Тита», для Вены — оперу «Китаянки». В 1762 году там же, в Вене, была поставлена первая реформаторская опера Глюка «Орфей и Эвридика».
Вновь в Париже композитор оказался в 1773 году и стал там главным действующим лицом эпизода, вошедшего в историю музыки как борьба «глюкистов» (сторонников оперной реформы) и «пиччинистов» (сторонников старой итальянской оперной школы, представителем которой в Париже был в то время Никколо Пиччини[24]). В конце концов было устроено своеобразное соревнование: Глюк и Пиччини написали оперы на одну тему — это была «Ифигения в Тавриде». Произведение Глюка оказалось созвучным устремлениям новой эпохи, и он выиграл борьбу со своим творческим противником.
Всего до своей смерти в 1787 году Глюк написал 46 опер, 17 симфоний или увертюр и множество других музыкальных произведений. Короче говоря, для Сальери это был непререкаемый авторитет.
В свое время Глюк высоко оценил оперу Сальери «Образованные женщины», а теперь, в период, когда шла острая борьба «между передовыми деятелями искусства эпохи Просвещения и сторонниками рутинной итальянской оперы, Сальери уверенно стал на сторону новатора Глюка»{50}.
Ученик Сальери австрийский композитор Ансельм Хюттенбреннер писал:
«Божеством нашего маэстро был его учитель Глюк. Он считал, что Глюк выше всех своих предшественников и последователей»{51}.
В «Моцарте и Сальери» А. С. Пушкина устами Сальери утверждается:
…Когда великий Глюк
Явился и открыл нам новы тайны
(Глубокие, пленительные тайны),
Не бросил ли я все, что прежде знал,
Что так любил, чему так жарко верил,
И не пошел ли бодро вслед за ним
Безропотно, как тот, кто заблуждался
И встречным послан в сторону иную?..{52}
Всё верно! Новатор Глюк стал для Сальери не просто учителем. Он был для него кумиром, он был для него всем…
Сравнение с Глюком служило для Сальери высшей из похвал. И в этом смысле весьма показателен такой факт: когда на юбилейном торжестве по случаю пятидесятилетия деятельности композитора в Вене исполнялась оратория Сальери «Иисус в чистилище», Франц Шуберт сказал, что она «написана по-глюковски». Но это будет значительно позже…
А пока в Риме Сальери создал оперу «Неожиданный отъезд» (La Partenza inaspettata). Это было весной 1779 года, и в том же году в миланском театре «Каноббиана» была впервые сыграна его опера «Талисман» (Il Talismano), написанная совместно с Джакомо Рустом[25] на либретто Джузеппе Петроселлини, созданное по комедии Карло Гольдони. Сальери в этой опере принадлежит первый из трех актов. Впоследствии композитор создал новую версию «Талисмана» на либретто Лоренцо да Понте, которая была поставлена в Вене на сцене Бург-театра в 1788 году.
Успех вышеназванных опер Сальери был сравним с успехом крупнейших «хитов» оперного искусства того времени, созданных композиторами вроде Бальдассаре Галуппи[26] или Никколо Пиччини.
СМЕНА ВЛАСТИ В ВЕНЕ
Весной 1780 года Сальери вновь пригласили в Рим, где он должен был написать оперу «Дама-пастушка» (La Dama pastorella) на либретто Джузеппе Петроселлини. Выполнив работу, он вернулся в Вену, куда его звала должность придворного композитора камерной музыки и капельмейстера.
Однако 29 ноября 1780 года в возрасте шестидесяти трех лет умерла императрица Мария Терезия — одна из самых популярных представительниц династии Габсбургов. Она ушла в мир иной, оставив о себе память добродетельной женщины и доброй правительницы, «но она не была представительницей нового духа и всю жизнь оставалась верна старым принципам монархического абсолютизма и религиозной нетерпимости католицизма»{53}.
Согласно протоколу европейские дворы должны были погрузиться в траур, а это значило отмену всех намеченных театральных премьер вкупе с прочими увеселениями. Для придворных композиторов это было равносильно катастрофе, и всё зависело от того, сколько времени мог продлиться траур. К счастью, было решено, что театры вновь распахнут свои двери через шесть недель.
Место Марии Терезии занял ее старший сын 39-летний Иосиф. Чтобы было понятно — после смерти Франца I, повинуясь Марии Терезии, курфюрсты выбрали новым главой Священной Римской империи ее сына Иосифа, и он стал соправителем матери на всех принадлежавших Габсбургам землях. «Иосиф не мог влиять на положение дел при жизни матери, после же ее смерти в 1780 году он превратился в единоличного правителя»{54}.
Наследник Марии Терезии «в известной степени был либерал, новатор, к тому же от природы человек талантливый; но не такой император, как он, нужен был тогда для возрождавшейся Германии. Неоконченное воспитание не искоренило в нем ни деспотических привычек, ни религиозной нетерпимости. Продолжительное правление Иосифа II как императора ознаменовалось преимущественно административными распоряжениями»{55}.
А еще он был любителем музыки и сам довольно хорошо играл на различных инструментах, однако после восшествия на престол ввел режим строжайшей экономии: «Это была вынужденная мера, ибо императорская казна находилась в катастрофическом состоянии, что легко можно объяснить в связи с политикой, проводившейся его матерью. Щедрая по натуре, даже расточительная, она была неспособна отказать ни одному просителю»