Салли и Ли

— Двадцать два? Феноменально! Я думал, они столько не живут.

Помощник директора цирка был поразительно элегантен для своего жалованья. Правда, к визитке не совсем шел массивный золотой перстень, зато все остальное, от пробора до штиблет, было безукоризненно. Тон разговора в настоящий момент выражал снисходительность делового человека к чудачествам большого артиста плюс вежливое недоумение: что, мол, еще за вопросы после того, как обе стороны выполнили обязательства по контракту?

— Салли двадцать два года, — повторил Джереми.

В сущности, цирк, расположенный где-то в Европе между началом века и второй мировой войной, — прекраснейшее место действия, какого только может пожелать литератор. Словно в итальянской комедии, все персонажи придуманы заранее, все сразу на своих местах: пронырливые администраторы, чьи грязные приставания заставляют рыдать прелестных девочек-танцовщиц; семейная труппа акробатов и любимый сын в этой семье, обреченный сорваться с трапеции; клоуны — не нынешние жутковатые безумцы, а просто дураки, Руж и Беж, в Петрограде Рыжий и Белый, с дурацким ревом и фонтанами слез, они же — бледные злоязычные двое, пьющие водку в буфете; и рассеянный великий фокусник, и дивно прекрасная наездница, и жонглер со сверкающими ножами, и меха с бриллиантами в ложе, и господа, случайно забредающие в женские уборные с цветами и шампанским… и сияющий всеми огнями купол посреди ночного...

Читать дальше