Парень остановился у входа и ждал. Деш прошелся сначала вдоль одного стеллажа, потом вдоль другого… Голову «Диэны» он узнал сразу. Узнал, но… Что-то его кольнуло. Какая-то тревога, неясное подозрение. Он не мог сказать, почему, но при первом же взгляде понял, что голову, прежде чем поставить сюда, внимательно изучили… А если изучили, то, разумеется, поняли, что голова модернизирована. Безопаснее всего было бы отказаться от «Диэны». Деш дошел до стены и остановился. Сейчас он мог сказать «нет» и мог сказать «да». Он мог еще спастись, но только без «Диэны». Он сжал кулаки, понимая, что его загнали в угол. Если бы старик не трогал сенсорный блок! Что он там натворил кто знает… Но… Деш шагнул к стеллажу. «Диэну» он оставить не мог. Не мог — и все…
— Вот эта…
— Эта так эта… — с напускным безразличием пробормотал парень.
Деш перевернул голову и ухватил ее за обломок шейного шарнира левой рукой, оставив правую свободной. Парень у двери шевельнулся.
— Выйдем там, — он кивнул на узкую железную дверь в углу. — Чтоб нас не видели…
— Да, конечно… — Деш послушно шагнул между стеллажами и тут же мгновенно обернулся.
Рукой он успел сблокировать удар, а ногой ударил парня в бок. Тот прорычал от боли и осел на пол. Деш бросил голову «Диэны» и, упершись плечом в стеллаж, сдвинул его и загородил железную дверь в углу. Почти сразу же с той стороны начали ломиться.
— Откройте! Именем закона!
— У меня свой закон! — весело крикнул Деш и, подхватив голову «Диэны», бросился назад к двери в коридор. Он пнул ее ногой и отскочил в сторону. Никого… Это было похоже на игру и он увлекся, пьянея от опасности, как пьянеют от вина, забываясь. Сейчас он мог пройти по лезвию и не порезаться. Он счел себя неуязвимым. Он мчался к лестнице по коридору, весело помахивая головой «Диэны».
И тут одна из дверей приоткрылась, прямо в лицо Дешу вспыхнуло фиолетовым, ослепляя. Короткий разряд прошил тело сверху вниз. Дыхание тут же прервалось, помутилось сознание и Деш рухнул на пол, будто кто-то одним рывком выдернул из его тела стержень…
Гранд присоединил тело «Диэны» к временной базе. Теперь надлежало ждать возвращения Деша. Дважды Гранд пытался связаться с ним, но ничего не получалось. Давно наступил вечер и можно было заняться информационной подпиткой, но Гранд сидел в кабинете Деша в мягком удобном кресле и размышлял.
Он хотел разобраться и решить… Маль и Деш. Отец и сын. Маль — безобразен и ничтожен. Деш — прекрасен. Но Гранд как будто колебался и не мог выбирать… В мыслях все время появлялся сбой. В принципе, и Маль, и Деш занимались одним и тем же. Они хотели сделать из роботов людей. Они оба нарушали законы. Но почему тогда они так ненавидели друг друга… Почему?
Где-то внутри корпуса возникло противное жжение и стало расти — мозг работал с перегрузкой.
«Я долго так не выдержу, — подумал Гранд. — Роботы тоже сходят с ума…»
Внезапно прозвучал вызов и на экране телеголографа появился Маль; его жалкая комнатка, залитая желтым больным светом. Маль по-прежнему лежал на кровати, вокруг — развал, какие-то обрывки, обрезки…
— А где Артур… То есть Деш? — спросил старик испуганно.
— Не знаю, — голос Гранда сделался резким, визгливым. От перегрузки все в нем исказилось.
— Слушай, парень… — Маль беспомощно пожевал губами. — Я снова связался с салоном. Хотел аннулировать заявку на самоликвидацию.
— Заявку же не приняли…
— Все равно… Мало ли что этим скотам придет в голову… Так вот, я получил ответ… — Маль на секунду задохнулся. — Заявка принята. «А.Мальвинский будет ликвидирован сегодня. Основание — личное обращение». Ясно?.. И дальше: «Резерв указанного Мальвинского будет перечислен в фонд службы ликвидации». Но ведь у меня нет резерва! Нет! Понимаешь? Значит…
— Значит… — Гранд вскочил.
— Да, — прошептал старик. — Я — ничто. Зачем им меня ликвидировать… Торопись. Скорее…
Контакт прервался. На секунду Гранд оглох и ослеп, мозг его залило белым раскаленным светом, свет сжигал все внутри и растоплял. А когда полыхание спало, боль разлилась по всему телу, будто по каждой сенсорной точке прошлись специальными щупами.
«Ночное представление начинается…» — донеслось издалека и смолкло.
Кто это сказал? Когда? Ах да, старик-робот в салоне. Откуда тот знал? Был там? Но только если…
Гранд бросился в комнату Энн-Мари.
Девушка сидела в мягком кресле, подобрав под себя ноги и забавлялась с телеголографом, комбинируя боевик. Лишь только сюжет на экране начинал развиваться, как она все поворачивала вспять, меняла и путала, пытаясь настоять на своем, ей самой неясном решении. Фигурки толпились, мешали друг другу и застывали с Недоуменным выражением на искусственно-розовых лицах.
— Энн-Мари, мы едем…
— Куда? Опять к этому придурку?
Она даже не обернулась. Такой Гранд еще не видел ее. Лениво-расслабленная поза, капризное выражение лица. В глазах пустота.
— В салон. Спасать Деша.
— Деш в салоне? Ну и что?.. Почему его надо спасать?
Она вновь все перемешала в телеголографе. Фигурки полезли в неостановимой ярости друг на друга, размахивая крошечными сверкающими мечами. Во все стороны брызнула алая кровь почти как настоящая. Энн-Мари рассмеялась коротким и злым смешком… Крошечные искусственные человечки уничтожили друг друга и теперь к их телам слеталось черное воронье. Иногда птицы отделялись от основной картинки, летели в комнату и медленно растворялись. Но, казалось, что серые призраки машут по углам крыльями…
— Деш в салоне, его ликвидируют вместо Маля.
Она обернулась. Растерянное детское выражение проступило на лице. Губы задрожали. Она вся вдруг начала трястись.
— Этого не может быть! Они не посмеют!
— Он нарушал законы…
— Ну и что?! Все нарушают… Понемногу.
— Голова «Диэны», — напомнил Гранд. — Маль что-то там сделал… Едем, скорее…
Она поднялась. Пошла, как кукла, покачиваясь и вытягивая перед собой руки, будто видела плохо.
Магнокар нырнул в чернила ночной неосвещенной дороги. Гранд знал уже точно, что смерть подобралась очень близко к Дешу…
— Я чувствую его издалека, — сказал Гранд. — А ты?
Энн-Мари сидела неподвижно рядом с ним, безвольно уронив руки на колени, а глаза ее смотрели в одну точку куда-то в ночную черноту.
— Я ничего не чувствую… — Она повернулась и взглянула на Гранда с нескрываемой злобой.
— Я хотел бы знать, модернизирована ты, как я? — Гранд сделал вид, что не замечает ее ярости и…
— Достаточно… — отрезала она.
«Достаточно — для чего? — хотел спросить Гранд. — Чтобы убить, или чтобы любить и понять, что такое красота?..» — Но он не успел. Сбоку наперерез им ударил яркий сноп света и следом вынырнул из черноты, похожий на акулу, бледно-зеленый магнокар с рябью охранительных знаков на боках и злобным оскалом кабины. Тонкие жала парализаторов подрагивали в гнездах. Охранники почти не видны. Просвечивают лишь мутные пятна шлемов за полупрозрачной стенкой кабины.
— Приказ — остановиться! Немедленно остановиться! — хлестнул голос над самым ухом.
Но Гранд швырнул магнокар вверх, а затем вбок. Бледно-зеленый устремился за ними автоматически повторяя маневры.
— Приказываю…
В следующее мгновение белый магнокар полетел вниз так стремительно, что, казалось, он потерял управление и падает. Зеленый ушел вбок — автомат не посмел скопировать подобный маневр, заботясь о своих пассажирах. У самой земли Гранд выровнял машину.
— Прыгай… — приказал он Энн-Мари.
— Боюсь… — прошептала та. — Магнокар продолжал мчаться, стелясь над дорогой.
— Ты — робот… — и Гранд толкнул ее в плечо.
Она прыгнула, не удержалась на ногах и ее унесло куда-то вбок. Гранд вздернул магнокар почти вертикально, как норовистого скакуна, включил улавливатель, в то же мгновение его буквально выбросило из машины, а зеленый магнокар и белый столкнулись в воздухе, в разные стороны полетели куски обшивки, плеснуло пламя. Гранд подбежал к Энн-Мари. Девушка сидела на земле и смотрела на пылающие машины.
— Так им, так… — повторяла она и ударяла крепко сжатыми кулачками друг о друга. — Здорово ты их рванул! — и она посмотрела на Гранда почти с восхищением.
— Да нет же… вот они… — Гранд махнул рукой в сторону двух темных пятен, что возникали при свете догоравших машин и пропадали, поглощенные приступами темноты. — Их катапультировало… Надеюсь, они живы…
— А я надеюсь, что нет… — засмеялась Энн-Мари со злорадством.
Она поднялась, опираясь на его руку, и они побежали. Времени оставалось мало. Очень мало. Гранд знал — насколько мало — в минутах, секундах и долях секунд. Старик сказал: «В час ночи…»
— Мы опаздываем, — бормотала Энн-Мари с хрипом выдыхая воздух. — Мы очень опаздываем…
…Старик мог присутствовать при ликвидации кого-то из людей… Или все же роботов?
Энн-Мари схватилась рукой за горло. Ее шатало… Гранд обернулся к ней.
— Ты же робот! Форсируй энергоблоки!
— Да, — покорно согласилась она, но не могла сделать больше ни шагу.
Он схватил ее на руки и понес. Ток в искусственных мышцах возрос до предела — констатировал мозг. Перегрузка.
«Плевать…» — сам себе сказал Гранд.
А секунды уплывали, сливаясь в минуты. Это были минуты Деша, быть может последние…
Неожиданно серая тень спрыгнула из разбитого окна на первом этаже, будто большая крыса метнулась на дорогу. «Потрошитель», — мелькнуло в мозгу Гранда. А дорога пуста. Слева и справа дома-коробки и глухие стены… Нет сил убежать и времени нет… Гранд несся вперед с обреченностью. Человек усмехнулся… И поднял сечку…
— Прочь с дороги! — взвизгнул Гранд.
Человек опешил. Чуть не выронил сечку. Отступил. Робот никогда не отдает приказы людям. Его величество человек не может такого снести. Даже если человек делает глупость или гадость — робот должен молчать. Молчать и подчиняться…
— Эй, парень, чего ты топочешь, как робот… Я из-за тебя зря выполз, — зло крикнул потрошитель вслед и полез назад в окно.