– Я просто хочу сказать, что, поскольку господин де Вальженез оскорбил госпожу де Моранд, я собираюсь убить господина де Вальженеза. Вот и все.
– Но, мсье, – воскликнул Жан Робер. – Мне кажется, что поскольку именно я был свидетелем нанесенного госпоже де Моранд оскорбления, мне и нужно отомстить за это оскорбление.
– Позвольте, дорогой мой поэт, – с улыбкой возразил господин де Моранд, – напомнить вам о том, что я хочу добиться вашей дружбы, а не преданности. Давайте поговорим серьезно. Оскорбление было нанесено. Но в какое время? В полночь. Где оно было нанесено? В комнате, где госпожа де Моранд иногда, когда ей приходит в голову подобная фантазия, спит. Где прятался господин де Вальженез? В алькове этой самой комнаты. Все это очень и очень личное… Да, не я был в тот час вместе с госпожой де Моранд, не я обнаружил в алькове господина де Вальженеза. Но ведь там мог быть и я. И обнаружить господина де Вальженеза тоже мог я. Вы ведь знаете наши газеты, а особенно газетчиков. Какими только комментариями они не станут сопровождать вашу дуэль с господином де Вальженезом! И вы думаете, что имя госпожи де Моранд, это чистое имя, которое и впредь должно оставаться чистым, не будет запятнано одним только упоминанием в газетах? Что никто ничего не узнает? Подумайте, прежде чем ответить.
– Однако же, мсье, – сказал Жан Робер, понимая всю правоту сказанного, – я не могу допустить, чтобы вы дрались на дуэли с человеком, оскорбившим женщину в моем присутствии.
– Позвольте мне возразить вам, друг мой, – вы ведь разрешите мне называть вас другом, не так ли? – женщина, которую оскорбили в присутствии вас, гостя – заметьте, что для меня вы всего лишь гость, – является моей женой. Я хочу сказать, что она носит мое имя и что поэтому у меня в сто раз больше причин, чем у вас, для того, чтобы постоять за ее и за свою честь.
– Но, мсье… – пробормотал Жан Робер.
– Сами видите, дорогой поэт: вы, обычно столь красноречивый, ничем не можете мне возразить.
– Но все же, мсье…
– Я попросил у вас доказательство вашей дружбы. Вы можете мне его дать?
Жан Робер умолк.
– Дайте мне слово сохранить всю эту историю в тайне, – продолжал банкир.
Жан Робер поник головой.
– Если хотите, друг мой, госпожа де Моранд просит вас о том же.
Банкир встал.
– Но, мсье, – вдруг воскликнул Жан Робер. – Я подумал вот что: то, о чем вы меня просите, невозможно.
– Почему же?
– Потому что в это самое время двое моих друзей должны находиться у господина де Вальженеза и спросить у него имена двух его секундантов, с которыми они должны обговорить условия поединка.
– Это уж не господин ли Петрюс с господином Людовиком?
– Да.
– Так вот, этого вы можете не опасаться: я встретился с ними перед вашим домом и попросил их под мою ответственность подождать до одиннадцати, а потом снова зайти к вам. Смотрите-ка, они, кажется, сверили свои часы с вашими: только что пробило одиннадцать, а они уже звонят в дверь.
– Тогда мне больше нечего вам возразить, – сказал Жан Робер.
– Вот и прекрасно! – сказал господин де Моранд и протянул поэту руку на прощанье.
Он сделал несколько шагов к двери, но потом вдруг резко остановился.
– Ах, черт возьми! – сказал он. – Я забыл о главной цели моего визита!
Жан Робер посмотрел на банкира все с тем же удивлением, что и в начале разговора.
– Я ведь и приходил-то к вам только для того, чтобы попросить вас от имени госпожи де Моранд, которая, непременно желая присутствовать на первом представлении вашей пьесы, не хочет быть у всех на виду, поменять центральную ложу на ложу, которая находится рядом со сценой. Это возможно, не так ли?
– Конечно же, мсье.
– В таком случае, если вас кто-то будет расспрашивать о цели моего визита, будьте добры говорить всем правду. Что я приходил затем, чтобы поменять ложу.
– Так я и сделаю, мсье.
– А теперь, – сказал господин де Моранд, – прошу прощения за то, что мой визит по столь пустяковому поводу так затянулся.
Затем, почтительно кивнув Жану Роберу, господин де Моранд ушел, оставив поэта в глубоком изумлении. Поэт проникся к банкиру огромным уважением и симпатией. Он подумал о том, что это – великий человек и очень снисходительный муж.
В комнате появились двое приятелей.
– Ну что? – спросили они у Жана Робера.
– А то, – ответил он, – что напрасно я потревожил вас в столь ранний час. У меня больше нет никаких претензий к господину де Вальженезу.
Глава CXXVIIIВ которой исход битвы в Наваринской бухте видится в ином свете
Пока господин де Моранд вежливо объяснял Жану Роберу цель своего визита к нему, посмотрим, что же происходило в доме у господина де Вальженеза. Или скорее вне его дома.
Лоредан, как мы уже сказали, выскочил из дома госпожи де Моранд. Но мы также сказали и о том, что, сбегая вниз по лестнице, он имел неосторожность толкнуть господина де Моранда, загасить его свечу и заставить его выронить министерский портфель.
Несмотря на быстроту своего исчезновения, он был почти уверен в том, что банкир его узнал. В любом случае у него не было ни малейшего сомнения в том, что его узнал Жан Робер. Поэтому он ждал, что утром к нему придет кто-нибудь из этих двух людей, а возможно, и оба.
И все же он полагал, что визиты эти будут нанесены не раньше девяти часов утра. Поэтому у него было достаточно времени для того, чтобы раздобыть некоторые сведения, которые в его положении казались ему просто необходимыми.
Эти сведения он надеялся получить от мадемуазель Натали.
И в семь часов утра он вышел из дому, сел в наемный кабриолет и велел везти его на улицу Лаффит, полагая, что хозяева особняка еще не проснулись и что ему удастся переговорить с горничной.
Случай помог господину де Вальженезу в большей степени, чем он на это надеялся: когда он подъехал к особняку, из него вышла с чемоданами мадемуазель Натали.
Господин де Вальженез сделал ей знак из кабриолета.
Горничная узнала его и быстро подошла к экипажу.
– Ах, мсье, – сказала она, – как хорошо, что я вас встретила!
– Я такого же мнения, – ответил молодой человек, – поскольку я тоже хотел тебя увидеть. Ну, что?
– А то, что она меня выгнала, – ответила горничная.
– И куда же ты собиралась пойти?
– В какую-нибудь гостиницу, где могла бы подождать до полудня.
– И что же ты собиралась сделать в полдень?
– Пойти к вашей сестре и попросить ее помочь мне. Ведь это из-за вас меня уволили.
– Незачем ждать до полудня: Сюзанна встает очень рано. Расскажи ей обо всем, что случилось с тобой, и она возьмет тебя к себе. Я остаюсь твоим должником. Будь уверена в том, что я смогу тебе отплатить.
– О, об этом я и не беспокоюсь. Я знала, что вы слишком справедливый человек, чтобы оставить меня на улице.
– Но расскажи-ка, что произошло в доме после моего ухода?
– Произошла бурная сцена между госпожой де Моранд и господином Жаном Ровером. В результате господин Жан Робер поклялся ей, что драться на дуэли с вами он не будет.
– И ты веришь клятвам поэта?
– Нет. В этот час он уже должен быть у вас.
– Когда я уходил из дома, его еще не было. Что было потом?
– Потом госпожа де Моранд спустилась в свою спальню и выгнала меня.
– А потом?
– Потом, едва она легла спать, пришел господин де Моранд.
– Куда?
– В спальню жены.
– В спальню жены? Но ты ведь говорила, что он там никогда не бывает.
– Значит, из всех правил бывают исключения.
– А известно ли тебе, зачем он приходил к жене?
– О, будьте уверены! – сказала Натали с нахальством какой-нибудь Мартоны времен Людовика XV. – Не за тем, что вы думаете.
– Уф! Ты сняла с моей души камень, дитя мое. Но для чего же он все-таки приходил? Скажи же!
– Для того, чтобы успокоить госпожу де Моранд.
– Что ты имеешь в виду? Ну, договаривай. Ведь ты подслушивала под дверью, не так ли?
– Да, но только для того, чтобы оказать вам услугу, клянусь.
– Черт возьми! И о чем же они говорили?
– Мне показалось, что господин де Моранд хочет занять место господина Жана Робера.
– А! Теперь все ясно, Натали! Этот человек – настоящая жемчужина! А кроме того, что он хочет занять место господина Жана Робера, он еще что-нибудь сказал?
– Почтительно поцеловал руку жены и ушел, осторожно ступая.
– Ага! Так, значит, я буду иметь дело с ним?
– Уверена в этом.
– Тогда не стоит заставлять его ждать. Если бы у меня была закрытая карета, я бы взял тебя с собой, дитя мое. Но, сама понимаешь, в кабриолете мы ехать вдвоем не можем! Возьми фиакр и следуй за мной.
– Итак, мсье, вы знаете, что вас ждет.
– Да, Натали. А человек, который знает, что его ждет, стоит двух.
Господин де Вальженез сказал кучеру адрес своего дома, и кабриолет помчался в направлении его особняка.
Вот что произошло во время прогулки господина де Вальженеза.
Мадемуазель Сюзанна, с которой мы не имели удовольствия видеться с того самого вечера в доме Морандов, когда она начала кокетничать с Камилом де Розаном и когда она не стала терять времени, как Кармелита, которая при виде человека, явившегося причиной смерти Коломбана, потеряла не только время, но и сознание, и, веселая и вызывающая, беззаботная и очаровательная, сделала все, чтобы понравиться Камилу.
С того самого вечера, несмотря на то, что супруга Камила де Розана не спускала с нее свои полные испанской угрозы черные глаза, мадемуазель Сюзанна де Вальженез заманила в свои сети молодого американца. Не проходило и дня, чтобы Камил не встретился словно бы случайно с мадемуазель Сюзанной в Опере, в театре Буффонада, на скачках, в Булонском лесу, в Тюильри, в двух десятках салонов, где и тот и другая пользовались успехом.
Мало-помалу эти случайные встречи превратились в самые настоящие свидания. Камил не скрывал своей влюбленности, а мадемуазель де Вальженез позволяла ему компрометировать себя и не очень на него за это сердилась.