Слева от синьоры Розены Энгель, оттеняя ее наряд — как и генерал, он был одет в черное, — находился суровый г-н Сарранти, словно олицетворявший собой страдание.
Переведя взгляд с этой ложи вниз, можно было без труда заметить, что зрители, занимавшие нижние ложи, с не меньшим интересом ожидают выступление дебютантки.
Это были недавно поженившиеся Жюстен и Мина; они пытались успокоить старого Мюллера, сердце которого билось от страха при мысли, что французская публика не поддержит успех его ученицы.
Рядом с ними — прелестная пара: Сальватор и Фрагола, то есть любовь безмятежная, безоблачная, бесстрашная — счастье двух сердец, свежее, как первая любовь, крепкое и прочное — как любовь на закате дней.
Напротив этих двух лож — два неприметных персонажа, не питавшие ни малейшего желания привлекать к себе внимание; мы говорим о Жане Робере и г-же де Маранд. Если когда-нибудь, читатели, вам доводилось провести в темной ложе два часа в обществе любимой женщины, заглядывая ей в глаза и слушая прекрасную музыку; если когда-нибудь, читательницы, вы, забыв на два часа о целом свете, наслаждались в полной безопасности сокровищами души и разума, присущими вашему возлюбленному, вы должны понять, как проходил вечер для нашего друга Жана Робера и для г-жи де Маранд.
Когда мы скажем, что посреди партера один, как пария, стоял г-н Жакаль, с философским видом набивая нос табаком, дабы утешить себя за отверженность и людскую неблагодарность, — то вниманию читателей будут представлены все актеры, сыгравшие главные роли в настоящей драме.
Успех Кармелиты (или, вернее, Коломбы, поскольку после памятного спектакля это имя так за нею и осталось) превзошел все надежды. Никогда Паста, Пиццарони, Менвьель, Каталани, Малибран, а в наши дни — Гризи, Полина Виардо, Фреццолини, никогда ни одна из этих великих певиц не слышала таких единодушных криков «браво», таких неистовых аплодисментов.
Романс из последнего акта «Al pié d’un salice»[76] пришлось по требованию публики повторять трижды. Можно было подумать, что зрители не в силах покинуть зал. Голос Коломбы их буквально завораживал.
Ее вызывали десять раз. Мужчины кричали «браво», дамы бросали ей венки и букеты.
Тысяча человек ждала у дверей, чтобы поздравить ее, увидеть поближе, коснуться, если возможно, края ее платья; им казалось, что эта красивая неулыбчивая девушка превращала неопределенное и не всегда понятное искусство музыки в нечто осязаемое, имеющее форму и цвет.
Среди тех, кто ожидал ее у выхода, находился старик Мюллер; он плакал от радости.
Она различила его в толпе и пошла прямо к нему, не обращая внимания на восторженные крики толпы.
— Учитель! Вы мной довольны? — спросила она.
— Ты поешь так, как диктует музыку Бог и пишет ее Вебер, девочка моя, то есть безукоризненно! — снимая шляпу, отвечал старый учитель.
Эта простая и почтительная похвала старика, адресованная девушке, была отлично понята толпой: все сняли шляпы и поклонились певице, пока она проходила мимо них.
А она, взяв старого учителя за руку, исчезла, сказав на прощание:
— Почему, Коломбан, вместо того чтобы умереть, ты не задушил меня, как Отелло Дездемону!
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Для тех из наших читателей, кого интересуют эпизодические или второстепенные персонажи настоящей истории, мы не станем закрывать эту книгу, не сообщив вкратце, но исчерпывающе, об их судьбе.
Жан Бык (слава силе!) окончательно отказался от мадемуазель Фифины и ее выходок; он теперь владелец сада в Коломбе и разводит там овощи и цветы.
Фифина получила однажды вечером во время карнавала, выходя из «Ла Куртий», то, что называется предательским ударом. Ее немедленно доставили в госпиталь святого Людовика, и она скончалась там несколько дней спустя.
Фафиу, соперник Жана Быка, женился на Коломбине из театра Галилея Коперника. Они выступают втроем в одном из театров на бульварах, где имеют бешеный успех; один, как нам рассказывали, сьёр Галилей Коперник, известен под именем Бутена, другой, вечно юный Фафиу, — под именем Кольбрена.
Туссен-Лувертюр поступил на один из наших газовых заводов, где спустя пять лет стал мастером.
Кирпич из посредственного каменщика стал подрядчиком. Именно он под началом некоего архитектора возводит эти дурацкие дома, похожие на казармы, которыми застроены в наши дни парижские предместья.
Тряпичник Багор окончательно подружился с кошкодавом по прозвищу папаша Фрикасе. Они стали компаньонами по отлову кошек в двенадцати округах.
Багор стал владельцем кабаре «Синий кролик» в окрестностях Парижа.
Папаша Фрикасе открыл на улице Сен-Дени лавочку под привлекательной вывеской «Белая кошка».
Что касается монсеньера Колетти, он был назначен кардиналом в Риме. Не мы его назначали!
Наконец Брезиль-Ролан, один из интереснейших персонажей этой истории, доживал свои дни то у Сальватора, то у Рождественской Розы, где его всячески нежили, в благодарность за его верную и добросовестную службу.
МОРАЛЬ
Тридцать первого июля 1830 года герцог Орлеанский, назначенный наместником королевства, вызвал Сальватора, одного из тех, кто вместе с Жубером, Годфруа Кавеньяком, Бастидом, Тома, Гинаром и двумя десятками других водрузил после сражения 29 июля трехцветное знамя над Тюильри.
— Если нация выскажется за то, чтобы я занял трон, — спросил герцог, — по вашему мнению, республиканцы ко мне примкнут?
— Ни за что, — ответил Сальватор от имени своих товарищей.
— Что же они сделают?
— То же, чем вы, ваше высочество, занимались вместе с нами: они организуют заговор.
— Это упрямство! — промолвил будущий король.
— Нет, это настойчивость, — с поклоном возразил Сальватор.
КОММЕНТАРИИ
Роман Дюма «Сальватор» (точнее: «Сальватор-комиссионер» — «Salvator le commissionnaire»), непосредственное продолжение «Парижских могикан», был опубликован фельетонами: первая половина в издававшейся автором газете «Мушкетер» («Le Mousquetaire») — с 27.01.1855 по 26.03.1856, а заключительные главы в газете «Монте-Кристо» («Le Monte-Cristo») — с 23.03.1857 по 28.07.1859.
Первое отдельное издание во Франции: Cadot, 14 v., 8vo, Paris, 1855–1859.
Время действия романа — с 27 марта 1827 г. по 31 июля 1830 г.
Перевод, выполненный специально для настоящего Собрания сочинений по изданию: Marabout, 4 v.,Verviers, 1976, сверен Г. Адлером.
Поскольку разделение огромного произведения Дюма на две части — «Парижские могикане» и «Сальватор» — совершенно условно и было проведено по издательским соображениям только при выпуске его в книжном виде, в комментариях данного романа даются ссылки на комментарии к роману «Парижские могикане», чтобы избежать ненужных в данном случае повторений.
При работе над комментариями учтены ценные замечания и добавления Г. Чертковой.
Часть первая
Кель — см. «Парижские могикане», примеч. к ч. 4, гл. XI.
… в реку с поэтическим названием, которая овеяна легендами и служит восточной границей Франции. — Речь идет о реке Рейн; в своем среднем течении, в провинции Эльзас, она служит восточной границей Франции.
… вывеска гласила: «У Великого Фридриха». — Гостиница названа именем Фридриха II Великого (см. «Парижские могикане», примеч. к ч. 3, гл. XXXI).
… на нем были полонез, обшитый брандербурами, и плащ-венгерка или, правильнее было бы сказать, расшитая губа… — Полонез — см. «Парижские могикане», примеч. к ч. 4, гл. X.
Бранденбуры — украшения одежды военного покроя: петлицы или золотые, а также цветные шнуры.
Венгерка — одежда для военных и штатских, в основе фасона которой лежали элементы венгерского национального костюма; в XIX в. венгерка строго определенного образца (по цвету и характеру расположения позумента) была частью военной формы. Наряду с форменной одеждой существовала венгерка, которую носили штатские — та же короткая куртка, чаще синяя, с отделкой разноцветным шнуром на груди.
Губа (в оригинале gouba) — возможно, имеется в виду шуба.
… знатный валашский господарь проездом из Ясс или Бухареста… — Валахия — историческая область на юге современной Румынии; в начале XV — середине XIX в. входила в состав султанской Турции в качестве вассального княжества.
Господарь — титул правителя, князя Валахии, назначавшегося с XV в. турецкими султанами. Здесь термин употреблен неточно: судя по контексту, подразумевается занимающий какой-то важный пост валашский дворянин.
Яссы — город в северо-восточной части Румынии; ныне административный центр одноименной провинции; в XVI — середине XIX в. столица вассального по отношению к Турции княжества Молдавия (Молдова).
Бухарест — город в Валахии, с 1698 г. — ее столица, важный пункт на торговом пути из Северной Европы на Восток; в 20-х гг. XIX в. — центр румынского революционного и национально-освободительного движения; с 1861 г. — столица Румынии.
… богатый мадьяр из Пешта… — Пешт — город в Северной Венгрии на левом берегу Дуная, основанный, по-видимому, в XII в.; в 1872 г. слился в один город Будапешт со старинной столицей Венгрии Будой (Офеном), лежащей на противоположной стороне Дуная; в XVI — начале XX в. вместе со всей страной входил в состав Австрийской (с 1867 г. — Австро-Венгерской) монархии; в начале XIX в. был крупным административным центром.
… Жибасье предписывалось вернуться в Штейнбах… — Вероятно, имеется в виду маленькое местечко Штейнбах в 40 км к юго-востоку от Келя.
… К вечеру путешественники подъезжали к Нанси. — Нанси — город в Северо-Восточной Франции, в состав которой вошел во второй половине XVIII в.; до этого, начиная с XII в., резиденция герцогов Лотарингии; лежит в 120 км от Страсбура на пути в Париж.
… карета остановилась у гостиницы «Великий Станислав»… —