нция. Она показалась какой-то очень большой, огромной… Основные солнечные батареи с наращенными дополнительными батареями, напоминающими гигантские ветряные мельницы, вращались, отслеживая Солнце. Володя находился в переходном отсеке. Он вывел через открытый люк контейнер с дополнительной солнечной батареей. Дальше по циклограмме мне нужно было транспортировать его к месту установки. Передвижение по обшивке станции, где имелись поручни с кронштейнером, который представлял собой огромный шкаф (1,2×0,7×0,3 м), резко отличалось от тех перемещений, которые мы отрабатывали в гидробассейне. Передвигаться было значительно легче, но первое время очень много внимания уделял фиксации, и руки постоянно уставали при этом от напряжения. «Подошел» к рабочему месту около основной батареи, раскрыл якорь. Закрепил основную батарею, тут и подплыл Володя. Начали установку. Лебедка вращалась легко.
До тени установили контейнер и состыковали разъемы. В тени выполнили снятие контейнера и раскрытие одной батареи. Тень была с Луной, да к тому же фонарики, которые установлены на шлеме нового скафандра, хорошо освещали рабочее место. Потом нужно было развернуть всю батарею, чтобы подставить другой «бок». А это можно сделать по команде с Земли только в зоне Евпатории. И вот в течение 20 минут в ожидании сеанса связи мы смотрели на Землю. Оживленно перебрасываясь шутками, вели переговоры с ЦУПом через корабль, который стоял в Гвинейском заливе.
Летели над Африкой, приближаясь к побережью Средиземного моря. На траверсе – Италия. Обзор совсем не тот, что обычно из иллюминатора.
Когда батарея развернулась, стало не до шуток. Где-то заело трос, на котором разворачивается рядом с основной плоскостью добавочная солнечная батарея. Вначале думали, что дело в лебедке, которую я крутил.
Зафиксировал, начал откидывать лебедку, она не снимается с фиксатора. Нужно было выдернуть шпильку, которая крепит фиксатор. Шпилька не выдергивается. Подошел Володя, тоже подергал за веревку, которая была привязана к фиксатору. Затем веревка оборвалась. Земля посоветовала резким откидыванием лебедки срезать шпильку. В бассейне это получалось. Здесь после двух ударов с основной солнечной батареи посыпались элементы. Не помогла и «кочерга», которую я использовал в виде рычага, заложив между двух ручек лебедки. Решили работать без фиксации, раскрыли ручки, но лебедка не вращалась. Володя занял мое место, попробовал, но безрезультатно. В это время у нас уплыла и «кочерга», и дополнительный поручень. Видимо, пока менялись местами, они расфиксировались. Ситуация осложнилась. Возвращаться назад нельзя – нужна наращенная батарея. Поняли, что дело не в лебедке, трос приварился к лиркам, в которых он был уложен. (В условиях вакуума происходит сварка некоторых материалов.)
Володя «отошел» подальше к люку с наконечником в руке, а я остался у лебедки. Он резко дергал, а я пытался сдвинуть трос с места. После нескольких рывков трос пошел. Ура! Медленно, с огромным усилием вращал я ручки лебедки, но это уже не имело значения. Батарея медленно раскрывалась, поднимаясь вверх. Последнее усилие на лебедку. Кричу: «Есть вход в гнездо вверху!» Но Володя говорит, что не видит этого. Еще раз проверил. Лебедка стоит мертво. Еще усилие – ручки гнутся, а движения троса нет. Володя посмотрел внимательно, отплыв дальше в сторону, и убедился, что штырь – в гнезде.
Осталось выполнить заключительные операции по стыковке электроразъемов. Пришлось помучиться: ворсовая молния очень сильно склеилась, ее надо было раздирать и развязывать узел. Руки уже плохо двигались, а пальцы в перчатках под давлением не хотели слушаться. Устали! А впереди еще установка всей аппаратуры для исследования поведения различных материалов в вакууме…
Я отбросил контейнер – он медленно отплыл от станции метров на 200 и плыл над Землей вместе со станцией. Потрясающее зрелище! Две тесемки, которые я развязал, освобождая электроразъемы, долгое время висели рядом и никуда не улетали, пока я занимался расфиксацией основной батареи. Закончив с батареей, я начал перемещаться к выходному люку. Володя уже вошел в ПХО и готовил оборудование для установки на обшивке переходного отсека. Вошли в зону радиовидимости, слышимость плохая, но они поняли, что батарея на месте. Затем на одной из основных панелей солнечных батарей мы укрепили экспериментальный образец СБ для исследования влияния на него условий открытого космоса.
Передохнули… Сняли с внешней обшивки станции кассеты с образцами биополимеров и конструкционных материалов, длительное время пребывавших в открытом космосе. Мы заменили их новыми образцами. Установили коллектор метеорной пыли, изготовленный французскими специалистами. Через два месяца мы ждали прохождения Земли через хвост кометы Джакобини – Циннера. Вот тогда-то ловушки должны были сработать и захлопнуться!
В течение всего выхода, продолжительность которого составила 5 часов, с помощью портативной медицинской аппаратуры осуществлялась запись электрокардиограмм у обоих космонавтов.
Полученная информация имеет важное значение для оценки самочувствия и работоспособности космонавтов на различных этапах пребывания в открытом космическом пространстве. Наш выход еще раз подтвердил правильность инженерных решений и методов сборки крупногабаритных конструкций при создании орбитальных пилотируемых комплексов многоцелевого назначения.
Работа закончена. Вплыл в люк. В ПХО стало свободнее. Пять часов в космосе. Закрыл люк, начали наддув переходного отсека. Когда давление достигло 220 мм рт. ст., началась связь. Шлюзование выполнили быстро, потому что все было герметично. Вышел первым из скафандра и помог выбраться Володе, так как скафандры не фиксировали в узлах крепления. Вышли из скафандров совсем сухими, система терморегулирования работала очень четко. За выход вспотел один раз, работая с лебедкой. На руках были следы надавливания на сгибе кистей. Руки гудят, покалывает пальцы. Это продолжалось долго. Поужинали, съели по банке икры из тех, что Лиля прислала, запили горячим кофе с лимоном. Пишу это все уже 5 августа. Пальцы гудели три дня и писать не мог.
3 АВГУСТА
Земля. Доброе утро.
Памир-2. Доброе утро, мы уже встали, выспались, чувствуем себя прекрасно.
Земля. Поздравляем вас с успешным завершением работ. Ребята, что у вас осталось из инструментов, с которыми вы выходили? У вас что-то вроде уплыло?
Памир-1. Да, «кочерга» уплыла.
Памир-2. Оба контейнера тоже уплыли. Мы наблюдали, как они от нас уходили. Первый контейнер наблюдали рядом через виток, после того как оттолкнули его от станции.
Попов. Добрый день, ребята, я вас поздравляю с успешной работой. Когда вы были в космосе, я сидел под водой в гидробассейне, повторял все ваши операции.
Памир-2. Это ты такой сильный, что шпильку срезал?
Попов. Да она элементарно, ребята, срезалась.
Памир-2. Я один раз резко дернул рукоятку лебедки, и с основной батареи посыпались элементы.
Памир-1. Я взял конец троса, отошел в сторону подальше, зафиксировался и начал резко выдергивать трос из дырок. Я это делал с таким усилием, чтобы можно было не только освободить, но и сдвинуть его из этого заклинивания, а Виктор прилагал усилия на рукоятки лебедки.
На следующем сеансе ЦУП приготовил сюрприз: на связь пришли Жан-Лу Кретьен и А. Иванченков, которые когда-то с Володей летали в одном экипаже.
Кретьен. Володя, добрый день. Это «Памир-3».
Памир-1. Жан, здравствуй, дорогой.
Кретьен. Я очень рад. Встал сегодня рано утром, потому что думал о том, что буду говорить с тобой. Как у тебя дела?
Памир-1. Все отлично, Жан. Вчера мы делали выход. Хорошая работа была, правда, тяжелая, но это настоящая мужская работа. Мы очень довольны результатом. Сегодня уже получили большой приток электроэнергии.
Кретьен. Ну отлично, молодцы. Мы вас смотрели вчера вечером по телевидению. Видели, что вышло отлично. Конечно, поздравляем.
Памир-1. Спасибо. Как у тебя дела, Жан?
Кретьен. Все прекрасно. Я здесь на фестивале, а это здорово. И все, конечно, вас смотрят на Земле, и не только в СССР, но и во Франции. Завтра вечером – я обратно и, конечно, расскажу, как я с вами говорил.
Памир-1. Рассказывай и привет передавай всей семье. Патрика Бодри поздравь от нас с полетом. Как он, доволен, нет?
Кретьен. Доволен, и конечно, он сейчас занят, но мы тебя ждем во Франции. Я обязательно буду при вашем возвращении в Звездный городок. И мы еще о многом поговорим.
Памир-1. Саша там рядом?
Иванченков. Володя, Виктор, здравствуйте. Рад с вами вновь встретиться. Жан-Лу у нас почетный гость фестиваля. Событие большое, яркое, радостное. Сейчас вся Москва им живет. Сегодня уже закрытие, очень торжественный момент. Жан-Лу с момента прибытия в Шереметьево начал меня просить: «Хочу поговорить с экипажем».
Памир-1. Мы очень рады. Спасибо за каждую встречу.
Иванченков. Мы вчера смотрели по телевизору фрагменты вашей работы и радовались за вас, как вы четко, спокойно работаете, с хорошим настроением.
Памир-1. Стараемся. За что боролись, на то и… (Смеется.) Я так давно мечтал о такой большой работе, ведь все мои предыдущие полеты были короткими.
Иванченков. Как Виктор, что-то его не слышно.
Памир-2. Нормально. Я с удовольствием слушаю вас. У нас все хорошо, и мы готовы к любой работе.
Иванченков. Особенно нас радуют ваши взаимоотношения. Очень спокойные, чуткие. Это большой залог хорошей работы. Мы только что смотрели на трассу вашего витка, вы сейчас проходите над Испанией и Францией. Как погода во Франции?
Памир-2. Сейчас хорошая погода.
Иванченков. Сегодня и в Москве хорошая погода. Солнце, тепло. Все ждут вечера, закрытия фестиваля. Я думаю, погода не подкачает.
Памир-1.