«Отец всегда был для него примером, – писала Ингеборг в назидание набожным немцам. – В уличных сражениях против коммунистов он шел путем, указанным ему отцом. Подобно Иисусу, он шел в трудовой народ. За идею национально-социалистической народной общности он в конце концов и погиб».
Йозеф Геббельс тихо возмущался умением семьи превратить Хорста Весселя в хорошо продающийся товар. Партийный аппарат не выдержал и отказал Ингеборг Вессель, когда она попыталась выпустить еще и музыкальную шкатулку марки «Органино» с мелодией его песни.
Поразительным образом следы культа Хорста Весселя можно обнаружить в Германии еще и сегодня. В церкви Мартина Лютера в берлинском районе Мариендорф стоит церковная кафедра, украшенная многочисленными резными фигурами. Одна из них изображает штурмовика. У него отчетливые черты Хорста Весселя.
Поэт и драматург Бертольт Брехт писал: «Хорст Вессель умер профессиональной смертью. Один сутенер был застрелен другим сутенером».
Геббельса это не интересовало. Ему нужен был мученик, чья смерть оправдала бы террор национальных социалистов. Сочиненная Весселем песня стала нацистским гимном. «В поисках по-настоящему подходящего героя, – заметил Брехт, – национальные социалисты – после долгих колебаний – приняли решение в пользу сутенера».
Непривередливый Йозеф Геббельс не побрезговал и сутенером. А где национальным социалистам взять других? Это не делает нацистов менее опасными, но порядочных людей среди национальных социалистов не было и нет.
Глава 19. Эрнст Рём и его любовники
1 ноября 1926 года штурмовиков возглавил бывший капитан рейхсвера, бывший командир отряда добровольцев, сражавшихся с коммунистами, обергруппенфюрер СА Франц Пфеффер фон Заломон. Он получил полную свободу в организационных делах. Членство в партии считалось условием вступления в штурмовые отряды, но бывали и исключения.
В маленьких парторганизациях штурмовики были незаметны, в больших они объединялись в отряды. В 1927 году штурмовиков было десять тысяч, в 1929-м – тридцать тысяч, в 1930-м – шестьдесят тысяч. Командирами отрядов становились бывшие армейские офицеры.
Фон Заломон не понимал, чего желает Гитлер, и готовил штурмовиков для уличных схваток. Он был сторонником полной самостоятельности СА. Гитлер же придавал большое значение пропаганде – он хотел, чтобы отряды производили впечатление своими маршами, чтобы штурмовики распространяли партийные издания, расклеивали листовки, беседовали с людьми.
Гитлер отправил фон Заломону письмо:
«Подводя итоги наших дискуссий относительно намеченной вами программы реорганизации, я намерен суммировать мои инструкции на сей счет.
Подготовка штурмовых отрядов должна осуществляться не на военной основе, а в интересах партии. В физической подготовке упор должен быть сделан не на военной маршировке, а на спорте. Бокс и джиу-джитсу мне всегда казались важнее бессмысленных упражнений в стрельбе. Физическая подготовка должна воспитать в человеке чувство превосходства…
Нам нужны не сотня или две смелых конспираторов, а сотни и сотни тысяч фанатичных бойцов за наше мировоззрение. Мы должны работать не в конспиративных условиях, а участвовать в массовых маршах. Мы должны действовать не пистолетом и ядом, нам предстоит завоевать улицу. Мы должны показать марксизму, что национальный социализм становится хозяином улицы, как в будущем он станет хозяином государства.
Настоящим прошу всех руководителей штурмовых отрядов рассматривать это письмо как директиву».
В 1930 году фон Заломон потребовал для своих штурмовиков места в рейхстаге. Гитлер был против. 12 августа фон Заломон покинул свой пост. Год у штурмовиков не было командира. Ими руководили местные гауляйтеры.
Когда в конце 1930 года Эрнст Рём получил письмо от Гитлера с предложением возглавить штаб штурмовых отрядов, то вернулся в Германию, не раздумывая. Зачем он понадобился фюреру?
За несколько месяцев до этого, в августе 1930 года, в период предвыборной кампании, руководитель берлинских штурмовиков Вальтер Штеннес восстал против Гитлера и его мюнхенского окружения.
Вальтер Штеннес, бывший капитан рейхсвера, принадлежал к тем, кто не навоевался. После войны он то вступает в полицию безопасности, то участвует в создании «черного рейхсвера», то сотрудничает с абвером. Он нашел себя в штурмовых отрядах. Ему было поручено сформировать отряды в регионе Берлин-Бранденбург и на севере страны. Он отвергал стратегию завоевания власти мирным путем. Считал, что власть надо брать силой, для этого и существуют штурмовики.
Штеннес воспользовался жалким положением многих штурмовиков, которые не имели работы и получали от партии гроши, чтобы восстать против Гитлера. Штурмовики возмущались роскошной жизнью партийной верхушки и требовали, чтобы им выделялась большая часть партийных доходов и чтобы их избавили от контроля со стороны местных партийных организаций. Отряды часто выходили из подчинения партийному руководству. Среди штурмовиков было много уголовников, считавших, что к ним плохо относятся. Штеннес потребовал увеличить плату штурмовикам.
Две тысячи берлинских штурмовиков подчинялись Штеннесу безоговорочно. В ночь на 1 августа 1930 года они захватили здание берлинского горкома партии. Дом охраняли эсэсовцы. В принципе они подчинялись тому же Штеннесу, но забаррикадировались и не пускали штурмовиков. Тогда те выломали двери, а эсэсовцев поколотили. Штурмовики стали крушить мебель. Геббельса не было в городе, оставшийся вместо него другой секретарь горкома вызвал на помощь полицию.
Чтобы успокоить восставших, Гитлер примчался в столицу. Объяснение было весьма бурным. Один из штурмовиков взял Гитлера за грудки. Гитлер пытался избавиться от Штеннеса, предложив ему министерский пост в Брюнсвике, где у нацистов были сильные позиции. Тот отказался. Гитлеру пришлось прилюдно пожать ему руку и согласиться с большей частью требований. Он сказал, что сам станет руководителем штурмовых отрядов.
2 сентября 1930 года фюрер принял на себя руководство штурмовыми отрядами и обещал увеличить им жалованье. Теперь он именовался фюрером партии и штурмовых отрядов. Непосредственное руководство осуществлял начальник штаба СА Отто Вагенер, еще один ветеран рейхсвера (впоследствии он возглавил отдел экономической политики в аппарате партии).
Столкновения между местными партийными чиновниками и штурмовиками прошли по всей стране. В этой ситуации Гитлер и обратился за помощью к Рёму, надеясь на его популярность. 5 января 1931 года Эрнст Рём вернулся на прежнее место. Лучший выбор, чем Рём, трудно было представить. Он был своим для основной массы штурмовиков. Он говорил с ними на одном языке. Он был заслуженным борцом против коммунизма, одним из тех, кто очень рано присоединился к нацистам. Рём стал гарантией того, что коричневые батальоны не отойдут от партии. Кроме того, он был своим для офицеров рейхсвера.
Гитлер попросил Рёма как можно скорее убрать Вальтера Штеннеса с поста руководителя столичных штурмовиков. Когда Рём приехал объясняться, Штеннес сказал ему, что Гитлер нечестный человек и что вся партийная верхушка некомпетентна. Рём выслушал его молча. 1 апреля 1931 года Штеннес прочитал в газете, что его переводят в центральный аппарат партии в Мюнхен. Он не хотел работать в Коричневом доме, как именовали здание, где размещалось руководство партии, потому что лишался своей опоры в боевых отрядах.
Его подчиненные завалили Коричневый дом телеграммами с требованиями оставить Штеннеса на месте. Они распространяли в Берлине свою листовку:
«Вчера мюнхенское руководство партии распорядилось распустить берлинские штурмовые отряды и снять с должности руководителя столичных СА капитана Штеннеса, которому Гитлер многократно выражал доверие…
В лице капитана Штеннеса атакованы все штурмовые отряды. В Мюнхене забыли, что партию создала и сделала ее сильной прежде всего наша готовность к жертвам и к простоте. Они построили в Мюнхене Коричневый дом стоимостью в миллионы марок, а у простых штурмовиков нет и пфеннига, чтобы починить ботинки».
Штеннес отказался исполнить приказ Гитлера. Ему подчинялись пятнадцать тысяч штурмовиков. Они опять захватили здание берлинского горкома, выкинув эсэсовскую охрану, и завладели редакцией геббельсовской газеты «Ангриф».
Гитлеру пришлось обращаться за помощью в полицию, чтобы она навела порядок в горкоме. Штеннеса исключили из партии, его сторонникам угрожали тем же. Восставшие отряды сняли с довольствия. Через несколько недель у мятежников кончились деньги и желание поддерживать Штеннеса.
Штеннес создал собственное национально-социалистическое боевое движение и объединился с Отто Штрассером, который сформировал боевой союз революционных национальных социалистов. Штеннес организовал несколько рабочих лагерей для безработных сторонников и стал искать союзников. Но таковых не нашлось, с Отто Штрассером они разошлись, и на этом все закончилось.
В марте 1933 года эсэсовцы задержали Штеннеса. Его жена бросилась ко второму человеку в нацистском руководстве Герману Герингу, а отец обратился к генералу Людендорфу, с которым был знаком. Оба высокопоставленных лица согласились вмешаться. Геринг выслал Штеннеса в Голландию. Через Англию он уехал советником в Китай, где создавал главе центрального правительства Чан Кайши службу безопасности.
Адольф Гитлер, благодарный эсэсовцам за помощь, написал начальнику столичного отряда СС: «Ваша честь в верности». Формула прижилась.
Фюрер пытался придать движению штурмовиков респектабельность. Он вовлек в штурмовые отряды «голубую кровь», аристократию – принца Филиппа Гессенского и Августа-Вильгельма Гогенцоллерна, принца Прусского, сына бывшего кайзера. Принца Прусского по-свойски именовали Ав-Ви – по первым слогам имени. Его сделали обергруппенфюрером СА и депутатом рейхстага.
Гитлер понимал, что возвращение Рёма – рискованный шаг. Начальник штаба СА не скрывал своих гомосексуальных симпатий и потому был уязвим для критики вне и внутри партии. Гитлер попытался защитить Рема. 3 февраля 1931 года фюрер подписал приказ, запрещающий любую критику личной жизни руководителей штурмовых отрядов.