Хануссен долго изучал его руки, потом вглядывался ему в глаза. Его тело застыло в трансе. Вот как его состояние описано в романе Лиона Фейхтвангера:
«Он вдруг остановился посреди комнаты. Его взгляд уловил какую-то точку на стене или, вернее, в воздухе, впился в нее, но ненадолго. Потом лицо его словно опустело, обмякло, красные губы раздвинулись, обнажив крепкие белые зубы.
Неверной походкой он вернулся к своему креслу, упал в него и как будто оцепенел, погруженный в себя, к чему-то прислушиваясь с отсутствующим видом и растерянной, глуповатой улыбкой. Он впал в транс.
Он ощутил в голове или, быть может, в груди какой-то легчайший шорох, точно там едва слышно рвалась шелковая ткань. Окружающие его предметы исчезли. Он словно вышел за пределы самого себя, он „видел“…»
После долгого молчания Хануссен сказал фюреру уверенно, словно он своими глазами видел будущее:
– Вы одержите победу. Вас ничто не остановит. Ваша судьба решена звездами, человек не вправе изменить ход событий. Вы должны стать главой Германии.
Благодарный Гитлер, не в состоянии сдержать себя, вскочил и схватил ясновидящего за плечи:
– Товарищ Хануссен!
Вдохновленный его словами, фюрер обещал Хануссену создать академию оккультных наук, когда власть окажется в руках партии. Пока что ему прислали форму штурмовика и партийный билет.
Ясновидящий и фюрер были ровесниками и земляками. Оба родились в Австро-Венгерской империи. Оба страдали от неясного происхождения, обоим недоставало родительского внимания. Оба считали себя неоцененными художественными натурами, бродили по тем же венским улицам, служили в австро-венгерской армии. По службе оба выше ефрейтора не поднялись, но верили в свою звезду, свое предназначение и таланты. Обоих считали шарлатанами. Оба овладели искусством влиять на людей. Но один хотел всего лишь стать богатым и знаменитым, другой желал властвовать над миром.
Ясновидящий появился на свет 2 июня 1889 года, через два месяца после Адольфа Гитлера. В его метрике было записано: «Хершман-Хаим Штайншнайдер. Иудейского вероисповедания». Этот документ в нацистские времена станет для него смертным приговором. Он предпочитал называть себя Гарри.
Совсем маленьким он впервые ощутил свой дар. Рассказывал, как в безлунную ночь он проснулся и встал, словно его вела невидимая рука. Он разбудил дочку хозяина дома – дети остались одни в доме – и вывел из дома. Не говоря ни слова, он отвел ее на кладбище, расположенное рядом, и они спрятались за могильной доской. И в этот момент в доме начался пожар.
Его родители были актерами, и подростком он мечтал о сцене. Когда подрос, поступил в бродячий цирк, осваивал ремесло факира – глотал огонь, откусывал края пивных кружек, протыкал щеки огромными иглами. Хозяин напутствовал его по утрам:
– Жизнь – дерьмо! Бог не дал тебе ни денег, ни дома, ни друзей, ни таланта. Твоя компания – дешевые шлюхи. Так что вставай и приветствуй очередной дерьмовый день!
В сентябре 1912 года он попробовал себя в роли певца в опере. Выступал, но неудачно, уехал на гастроли в Константинополь. На судне, которое шло назад, в Европу. На борту, в каюте первого класса, блистал граф Монтегацца, прекрасно одетый бонвиван, владевший, кажется, всеми языками на свете. Другим заметным пассажиром был индийский факир. Вдруг пассажиров охватил ужас – выползли его змеи. Граф всех успокоил – змеи предпочитают влажные и темные помещения, поэтому надо собраться на палубе, где никому ничего не грозит. Вдвоем с факиром граф смело устремился вниз, обещав усмирить змей. Они вернулись и показали, что загнали змей в корзину.
И тут вмешался наш герой. Он сказал, что змеи – безвредные песчаные гадюки. Он просунул руку в корзину и обнаружил под подстилкой золотые часы, драгоценности, кошельки. Мнимый граф и его подручный за пятнадцать минут успели обшарить каюты первого класса. Капитан приказал их арестовать.
Гарри объяснил, почему он заподозрил эту парочку. Уловил знакомый запах, исходящий от индуса, – запах грима, который актеры используют, чтобы играть азиатов. В душевой комнате он увидел на его плече татуировку. И такую же татуировку, которую явно пытались свести, он заметил на плече мнимого графа. Оказалось, что это известные преступники братья Пирелли.
Гарри увлекала и журналистика. Он работал в венской газете «Блиц», которая специализировалась на разоблачениях грязных делишек сильных мира сего. Писал о взятках, пациентах врачей-венерологов, тайных гомосексуалистах. Самыми доходными были статьи, которые никогда не появлялись на полосе, потому что их герои предпочитали откупиться.
Тогда же он познакомился с искусством гипноза – изъявил желание быть загипнотизированным. Он оказался в мире людей, которые гадали по руке, предсказывали судьбу, разгадывали тайны характера по почерку и кофейной гуще. В этом мире все пытались обмануть друг друга и властвовать над другими. Он пытался освоить искусство чтения мыслей. Предлагал гостю вытащить карту из колоды и показать ее публике, после чего положить назад. Он должен был угадать карту. Ему помогало ловко приспособленное к столику небольшое зеркало, благодаря которому он ясно видел карту. Но однажды зеркало упало и разбилось, и номер не удался.
Он попробовал себя в другом жанре – находить предметы, спрятанные посетителями. Для этого артист выбирал медиума, которого сажал на сцену и просил сконцентрироваться на спрятанном предмете. Успех зависел от умения подобрать медиума – на эту роль лучше всего подходили молодые эмоциональные женщины; они не умели скрывать свои переживания и эмоции. Он устраивал целое драматическое представление, водя медиума по всему залу. Держа женщину за запястье, задавал очень точные вопросы о том, где находится предмет, который он должен найти. И внимательнейшим образом наблюдал за выражением ее лица.
Были и более простые способы – когда на эту роль выбирался свой человек, подсадная утка. Тогда с помощью заранее обговоренных слов артист легко понимал, что и где спрятали. Ему надо было только достоверно сыграть процесс проникновения в чужие мысли.
В других случаях он выходил из зала. Зрители писали свои пожелания и отдавали в конверте медиуму. Тот про себя читал письма, а он, глядя на медиума, угадывал их содержание – с помощью разработанного ими вдвоем кода, незаметных чужому глазу движений. В один из вечеров он подошел к сидевшему в зале солдату, взял у него монету, вышел в буфет, вернулся с кружкой пива и поднес ее другому зрителю. Зал взорвался от восторга. Это было точное исполнение желания, высказанного в письме.
Ходили слухи, что в Вене он встретился с Зигмундом Фрейдом и они проговорили всю ночь. Основатель психоанализа с интересом слушал рассказы Гарри о попытках разгадать мысли другого человека.
После начала Первой мировой войны Хершмана Штайншнайдера мобилизовали, зачислили в 54-й пехотный полк и отправили на Восточный фронт. Он был произведен в ефрейторы, но офицеры относились к нему, как ко всем в этой серой массе, как к пушечному мясу. Презрение правящего слоя к своим солдатам обрекло австро-венгерскую армию на поражение. Но и солдаты вели себя как герой романа Ярослава Гашека бравый Швейк: с нарочитой готовностью бросались исполнять любое приказание, а на самом деле ничего не делали и совершенно не хотели воевать.
Он был несколько раз ранен. В феврале 1915 года, устав от окопной жизни, успешно симулировал контузию от разрыва снаряда. Его поставили во главе похоронной команды. Его непосредственный начальник, капитан, питал склонность к оккультизму и от скуки проводил вечера с занятным ефрейтором. Тот предсказал, что жена родит капитану сына. Предсказание сбылось. Капитан был восхищен и поверил в его дар, не подозревая о том, что у ефрейтора был приятель в военной цензуре. Тот прочитал письмо, в котором говорилось, что капитан стал отцом, и предупредил ясновидящего… Само письмо капитан получил только через пять дней.
В апреле 1918 года ефрейтору поручили отконвоировать большую группу дезертиров – это были чехи, не желавшие сражаться за империю. Он вез дезертиров до места назначения четыре недели. Он никуда не торопился. На каждой станции дезертиры получали полную свободу раздобывать себе пропитание и даже пиво. Он тоже чем-то промышлял. В Вене прочитал большую лекцию о телепатии. Когда он вернулся на вокзал, то обнаружил, что его подконвойные обменяли его винтовку, штык и форменные ботинки на пиво, которое все и выпили…
В поезде он познакомился с бывшим актером Йозефом Колером, который сказал, что молодому человеку необходим достойный сценический псевдоним, и тут же его придумал, заодно с короткой биографией – Эрик ван Хануссен, ясновидящий из Копенгагена. Двадцать восемь лет Хершман Штайншнайдер безуспешно пытался найти себя. Пятнадцать лет он будет пользоваться успехом как Эрик ван Хануссен.
В Вене на его представления приходили члены императорской семьи. Однажды лакей принес запечатанный конверт от эрцгерцога Леопольда. Но что в конверте? Он обязательно должен догадаться, иначе провал и конец его карьере. Он внимательно посмотрел на зрителей, которые сидели рядом с наследником, и заметил знакомое лицо. Седобородый почтенный господин явно был профессором Керцлем, личным врачом императора Карла II. Он передал ему конверт. Жена эрцгерцога Бьянка, не выдержав, зааплодировала:
– Потрясающе, господин Хануссен! Просто потрясающе!
Зрители не понимали, что происходит. Может быть, они стали свидетелями настоящего чуда? Полицию это испугало. Вдруг ясновидящий не просто шарлатан, но какой-нибудь террорист, намеревающийся убить еще одного наследника престола?
Венские газеты несколько дней писали о «феномене Хануссена». Тем временем пропавшего ефрейтора искали воинские власти, чтобы посадить как дезертира. Его импресарио пытался всякими ухищрениями удержать Хануссена в Вене, намекал военным, что императорский двор мечтает вновь увидеть ясновидящего. Но генерал-майор фон Вольфцан получил несколько жалоб на ясновидящ