а из Больших Лип. Они отличались торопливостью и небрежностью. В те времена юношу Мельникова волновало уже другое, очевидно, более серьезное.
Мне остается добавить самую малость.
Знаю ли я о дальнейшей судьбе действующих лиц этой скромной повести?
Да, не скрою, судьба многих из них мне известна. С Валентином Васильевичем Мельниковым я продолжаю переписываться. Последнее письмо от него я получил буквально на днях. А до этого в переписке был трехгодичный перерыв. Майор Мельников, как я догадываюсь, выполнял важное служебное задание. Какая у него сейчас специальность? Ну об этом я только догадываюсь...
Вы спросите: где сейчас старший лейтенант Марчук? Старший лейтенант?.. Что вы, с тех пор прошло много лет. Из последнего письма Мельникова я узнал, что Марчук уже стал генералом. Он живет и работает в Москве. Но не ищите такую фамилию в списках военных. В повести она изменена.
О Магде и спрашивать не надо: она — жена того человека, которого я назвал Марчуком, по-прежнему счастлива, работает врачом.
Приемный сын Марчука Петя Птица стал летчиком. Теперь он не простой летчик, а летчик-испытатель. Вы-то можете написать ему и спросить, правда ли то, что я рассказал о нем в этой книжке. Мне хочется надеяться, что Петр Иванович Птица подтвердит все, что о нем здесь рассказано.
Мать Валентина Мельникова живет в одном маленьком городке на реке Каме. У нее все хорошо, все благополучно.
И только о Владеке я ничего не знаю. Надо будет спросить у Валентина Васильевича. Возможно, ему что-нибудь известно о судьбе этого недоверчивого парнишки. Во всяком случае я убежден, что ничего плохого с ним не случилось. Он вырос и несомненно стал хорошим человеком. Но об этом, повторяю, я, может быть, узнаю у майора Мельникова.
Теперь же мне остается поставить точку, сказав при этом, что Валентин Васильевич Мельников с полным правом может считать себя соавтором этого произведения.
Всего вам доброго, друзья!