В ее кармане запищал телефон.
– Простите, мне нужно ответить.
Она вышла из учительской. Илюшин, не веря своей удаче, быстро пролистал альбом и нашел Николая Пронина, мелкого остроносого мальчика с хитрым взглядом. Из чистого любопытства он пытался отыскать и Еву Полетову – чтобы узнать, как выглядит девочка-подросток, которую его собеседница назвала склонной к созерцательности, – но не успел.
Выйдя из школы, Макар позвонил напарнику.
– Ты еще не встретился со следователем?
– Нет, только иду.
– Запомни две фамилии: Шаповалов и Дидовец. Илья Шаповалов и Петр Дидовец, ближайшие друзья Белоусова. Те самые, о которых говорила тебе соседка. Попробуй спросить следователя, вдруг он что-то знает об их судьбе.
– Эсэмэской сбрось имена, – буркнул Сергей и отключился.
Следователь в отставке по фамилии Броневой встретил Сергея в сквере возле главной достопримечательности города – статуи Александра Невского. Скульптор изваял героя рядом с конем, которого Невский крепко держал за повод. Бабкин обратил внимание, что морда коня выглядит значительно умнее лика великого князя. Князь, по совести говоря, был изображен совершенным болваном. Он озирал прогуливающихся выпученными глазами, брезгливо оттопырив нижнюю губу. Конь отворачивал морду. Казалось, ему неловко за хозяина. «Скульптор – человек заинтересованный, но остальные-то куда смотрели?» – озадачился Бабкин и тут за постаментом увидел того, с кем разговаривал по телефону.
Он узнал его с первого взгляда – по тому отпечатку, который оставляет профессия.
Броневой был удивительно похож на тренера, который занимался с Мансуровым: лысый, невысокий, с приплюснутым носом. Только это была неудачная версия Гуляева, как если бы тот возненавидел детей, послал к черту спортивную школу и запил.
– Это ты от Сухомятина? – спросил Броневой, не поздоровавшись. – Давай сразу к делу.
Они расположились на скамейке, вокруг которой асфальт пестрел окурками и птичьим пометом, как будто здесь курили голуби. Сергей объяснил, что привело его в Щедровск.
– А, инкассаторы! – протянул Броневой. – Самое громкое дело из всех, что я вел. Но и вставили мне за него… по-взрослому.
– Я слышал, деньги нашли.
– Да щас. – Броневой сплюнул. – Этот идиот успел их спрятать.
– Игорь, я вообще не в теме, – сказал Бабкин, подстраиваясь под манеру речи собеседника. – Что за идиот?
– Инкассаторов было двое, а третий, ясное дело, сидел на водительском месте и ждал, пока они погрузятся. Не мужик, а дерьмо в штанах! Когда начали стрелять, он в нарушение всех инструкций брякнулся на пол и пролежал всю дорогу. Обделался вместо того, чтобы прикрывать своих. У него ведь и автомат был! А толку-то… Там вообще не было свидетелей.
– В газетах писали о людях в масках…
Броневой в резкой форме выразил мнение о журналистах.
– Значит, смотри: нападавших было трое. Урки, блатари. У каждого не по одной ходке. Двоих мы там и нашли, обоих застрелили из «Калашникова»: Борис Губанов и Андрей Коврига, оба редкие отморозки.
Бабкин сопоставил дату ограбления с вооружением людей, перевозивших деньги из банка.
– Автомат, значит, – утвердительно сказал он. – У инкассаторов, значит. В две тысячи шестом. И у водилы тоже. Это что за инкассация такая, Игорь? Сбербанковской службе, помнится, разрешили заменить револьверы на автоматы только в две тысячи двенадцатом.
Броневой поморщился:
– Что ты, как маленький, ей-богу! Ну, чоповцы… И оружие соответствующее.
Сергей внимательно посмотрел на него. Сотрудники частных охранных предприятий не имели права собирать наличные у банков, и его собеседнику это было известно так же хорошо, как ему.
– Игорь, хорош темнить, – попросил он. – Что за банк? Что за люди?
Броневой выразительно почесал щетинистый подбородок.
– Сразу видно, что ты не местный. Местный бы глупых вопросов не задавал. Банк «Королевский» принадлежал товарищу Королеву, Анатолию Станиславовичу. Товарищ Королев Анатолий Станиславович – известный предприниматель, благотворитель, публичный деятель. По неофициальным данным… – Он помахал сигаретой перед лицом Бабкина. – Я подчеркиваю: по неофициальным, загреб под себя кладбищенский бизнес и подбирался к нашему заводу, который тут называют Цехом. Близкий друг нашего главы администрации. Был.
– Что, поссорились?
– Грохнули в две тысячи седьмом.
– Обоих?
– Одного, – с нескрываемым сожалением сказал Броневой.
– Дай самому догадаться. Неужели банкира?
Следователь ухмыльнулся:
– Расстреляли товарища Королева в упор на выходе из принадлежащего ему ресторана «Голливуд». Нападавшие скрылись, а что потом нашли три трупа в сожженном «БМВ», так это, извиняюсь, уже была не наша территория, а соседняя область. Они, может, вовсе к нам никакого отношения не имели, а ехали к девкам или поужинать.
– Интуиция подсказывает, что вскоре после этого трагически погибли еще несколько бизнесменов, – предположил Сергей.
Ухмылка Броневого стала еще шире.
– Чуть побольше, чем несколько! Бизнесменов, их помощников, лиц с неустановленным родом деятельности, спортсменов, вышибал, бандитов – всех косили без разбору. Замначальника наш срочно вышел в отставку и уехал на край света, аж на Камчатку. Может, только потому и жив. Кому повезло, те полетели из кресел, а кому не повезло, у тех полетели головы. Я тебе без всяких иносказаний говорю, между прочим.
– Я так и понял, – пробормотал Бабкин.
Мимо промчалась на самокатах стайка подростков; перед одним из мальчишек стояла, вцепившись в руль, маленькая девочка. Сергей отвлекся на детей, напомнивших ему о Наташе и Максиме Белоусовых, и не сразу сообразил, что не так с рассказом следователя.
– Игорь, ты сказал, что нападавших было трое, а на месте преступления нашли двоих. Как узнали о третьем, если не было свидетелей?
Броневой потер ладони с нескрываемым удовольствием.
– Третьим шел Олег Губанов, брат одного из убитых. Я почему об этом так уверенно говорю: у него в подвале нашли часть денег. Он, идиот, припрятал их кое-как, засыпал гнилой картошкой, должно быть, решил, что в вонючую кучу побрезгуют лезть. Когда вытащили деньги, сложили два и два. Стало ясно, что инкассаторскую сумку он утащил, бросив умирающего брата, а добычу рассовал по разным углам и сразу ушел в запой. Но тут вот какая случилась трагедия: первыми к нему пришли не мы, а те, кто отправил его на дело.
Сергей начал подозревать, что судьба Губанова сложилась неудачно.
– М-да… – сказал Броневой и почесал затылок. – Он, видимо, надеялся свалить исчезновение бабла на кого-то другого. Сам, мол, сбежал, когда началась перестрелка, а потом явился какой-то хитрец и утек с деньгами. Я бы на его месте так и отпирался. Но этот фокус у него не прошел, потому как сотоварищи в отличие от нас выслушивать его байки не стали, а сразу приступили к пыткам. Это потом стало ясно по характеру прижизненных повреждений на трупе. – Он закряхтел, поерзал, словно ему стало неуютно. – Но если с другой стороны посмотреть, мужику здорово повезло.
– Повезло? – озадачился Сергей.
– Ну, ты сам посуди: он потерпел чуть-чуть, а потом у него сердчишко возьми да откажи. Ушел, так сказать, в мир иной, не раскрыв своих секретов. Я как представлю рожи этих, которые над ним стояли с паяльником, так смех разбирает!
И Броневой в самом деле захихикал. «Свести бы вас с Илюшиным, – подумал Сергей. – Вы бы легко нашли общий язык». Шуточки циничного Макара временами вгоняли его в ступор.
– Нет, ты вообрази! – продолжал веселиться следователь. – Лежит, значит, Губанов, глаза остекленели, морда перекошена, а эти деятели пытаются привести его в чувство…
– Я понял, понял! – перебил Бабкин. – А дальше что?
– Что-что… Тех, кто его прикончил, поймали быстро. Ну, такие же идиоты, что их искать. И отпечатков хватало, да они и не отпирались. Сильно обижены были на Губанова! Деньги спрятал, а сам помер – не подлец ли! – Следователь достал сигареты и долго пытался закурить на ветру. Сергею надоело смотреть, как он отбрасывает одну спичку за другой, и он сунул Броневому зажигалку. – О, вот спасибо! – Тот глубоко затянулся. – Но должен тебе сказать, что в деле с ограблением инкассаторов были кое-какие странности. Например, кровь на асфальте, в двадцати шагах от того места, где лежали застреленные бандиты. Она не принадлежала никому из убитых.
– В нападении участвовал еще один человек?
Броневой шикнул на голубей, подбиравшихся к обгоревшим спичкам.
– Похоже на то. Но тут вопросов больше, чем ответов. Если случайная жертва, почему исчез с места преступления? Если труп, кто его увез? Сначала предполагали, что кровь – того самого брата, который сбежал с деньгами, но группа не совпала. Да и не было у него на теле огнестрельных ран. Вот другие – были! Мучили его классическим, так сказать, способом.
Сергей не стал уточнять, что он имеет в виду.
– Тебе что-нибудь говорит фамилия Белоусов?
– Их двое было, отец и сын, – не задумываясь, сказал Броневой. – Старшего убили при ограблении. Дело вел не я, но помню его хорошо, очень уж было жалко мужика: погиб ни за что.
– Ты его знал?
– Шапочное знакомство. Он как-то раз помог моей жене, отбуксировал ей машину, когда она перегородила проезжую часть и не могла сдвинуться с места. И знакомым пару раз ремонтировал тачки; от денег не отказывался, но лишнего не брал. Убил его бывший приятель, который буквально за пару дней до этого вышел из тюрьмы. А может, и в тот же день… Запамятовал. За убийство Белоусова этого деятеля осудили на одиннадцать лет, второго срока он не выдержал, умер месяцев через шесть после приговора.
«Умер после приговора», – повторил про себя Бабкин и спросил:
– А что насчет младшего? Он пропал в две тысячи шестом.
– Напрямую я с ним не пересекался. До меня доходили слухи, будто он вступил в банду Миши Рябова и что-то с ним не поделил. Звучит неправдоподобно. Что вчерашнему школьнику делить с уголовниками! А, чуть не забыл! Трое их было, школьников.