Свет в зале потемнел, когда на них упали прожекторы. Девочки схватились друг за друга.
- Это был чертовски интересный конкурс, не так ли, девочки? - спросил призрачный голос у толпы.
Публика закричала и засвистела, когда занавес открылся. Саванна и Марни остались стоять, как окровавленные пугала. Рядом с ними лежал труп Селесты. Её окровавленное лицо тупо смотрело в толпу, голова была наклонена набок, глаза полузакрыты. Деревянная доска всё ещё была внутри неё, торчащая из её живота, как дополнительная конечность.
- У нас было много испытаний и невзгод, - сказала призрачная хозяйка, - но теперь пришло время для части красоты нашего шоу. Это же конкурс красоты, в конце концов.
Публика засмеялась, и на этот раз Белле показалось, что она увидела, как в темноте открываются и закрываются рты скелетов, хихикая из могилы.
- Леди и джентльмены, - сказал призрак, - пожалуйста, присоединяйтесь ко мне и поприветствуйте Роуз Петерсон на сцене.
Белла ахнула. Прожектор закружился и упал на первый ряд, где Роуз сидела в одном из скульптурных стульев спиной к Белле, всё, что она могла видеть, были её светлые волосы. Затем она встала. Её куртка и джинсы были заменены на длинное чёрное платье. Оно было пронизано дырами и разрывами, пятна гниения протёрли материал. Серый слой пыли окружал низ юбки, которая покрывала её ноги, а паутина была на рукавах и плечах. Роуз обернулась и улыбнулась, помахав толпе, и аплодисменты стали громче, несколько мужских голосов заулюлюкали и засвистели. Когда она шла к сцене, прожектор следовал за ней, открывая одежду Роуз на полу рядом со скелетом, который был раздет до иссохшего нижнего белья. Одна из его рук была сломана. Белла поморщилась. Роуз, должно быть, потеряла терпение, пытаясь снять с него платье.
На сцене взгляд Роуз упал на Беллу и Обри, и она скривила верхнюю губу. Даже когда хозяйка полтергейста появилась, как дым из вулкана, глаза Роуз оставались на двух девушках, проецируя молчаливую злобу.
- Я бы сказала, что одевание по случаю дало Роуз дополнительные очки, - сказал призрак в микрофон в её руке. - Но Обри зашла так далеко, что исключила ещё одного участника.
Прожектор упал на пронзённую тушу Селесты, и, как по команде, поток крови запузырился и хлынул из ноздрей и вялого рта мёртвой девушки. Публика зааплодировала, и прожектор снова закружился, приземлившись на Обри, и даже со светом в её глазах Белла могла видеть, как головы мертвецов поворачиваются в их сторону.
- Нет, - сказала Обри. - Я не хотела...
Призрак Мэдлин Голдман расхохотался.
- Убийственная и скромная. Однажды ты сделаешь кого-то очень счастливым... если выберешься отсюда.
Зрители снова захихикали, их пепельные челюсти открывались и закрывались, как медвежьи капканы в тени. Белла потянула Обри. Они не могли здесь оставаться. Им нужно было продолжать бежать. С Роуз на сцене они могли бы добраться до коридора и вернуться в склеп, а затем к выходу. В этот момент она бы предпочла встретиться с медведем, чем с Роуз, нежитью и садистским призраком Мэдлин Голдман.
Лицо призрака было всё ещё тёмным и неясным, когда она снова обратила внимание на Роуз. Белла поняла, что микрофон, который она держала, на самом деле был бедренной костью с длинной пожелтевшей, мумифицированной обёрткой, свисающей вниз, как шнур.
- Финальный раунд, Роуз, - сказала ведущая. - Пора показать нам немного смекалки. Посмотрим, что ты можешь предложить, дорогая.
Внезапно Роуз подбежала к краю сцены и подпрыгнула в воздухе в стиле баскетболиста. Её платье развевалось, как крылья мотылька, когда она пролетела над двумя рядами трупов и тяжело приземлилась на босые ноги, глядя на Беллу и Обри, как львица, охотящаяся на газелей. Она зарычала, и её глаза сверкнули, как у зверя.
- Все девушки равны, - прорычала она, - когда они в этой пещере. Пока не останется только одна - Самая красивая девушка в могиле.
Белла посмотрела на свою лучшую подругу в холодном ужасе, гадая, действительно ли это она. Роуз теперь была настолько чужой Белле, что она казалась почти одержимой. Зло склепа впиталось в неё, как кровь просачивается в матрас. И если Белла и Обри собирались вернуться в склеп, им пришлось бы пройти через неё. Хотя они превосходили Роуз численностью, её размер и свирепость более чем компенсировали это.
- Ты предала меня, - сказала Роуз.
Белла вздрогнула. Знала ли Роуз о той ночи с Тайсоном? Она всегда знала, или склеп наделил её особым пониманием?
- Роуз, - сказала она. - Пожалуйста. Что бы ты ни задумала сделать, пожалуйста, не делай этого.
- Ты должна была быть моей лучшей подругой, а ты предала меня.
Глаза Беллы наполнились слезами.
- Мне жаль... это была просто ошибка.
- Нет. Ты знала, что делаешь. Признай это.
Слёзы полились, и Белла сдалась. Может быть, Роуз была права. Может быть, это было то, что она должна была сделать - признаться в своих грехах. Мэдлин Голдман хотела честности от участников конкурса, не так ли? Ложь только заставила призрака испытать их с бóльшей жестокостью.
- Хорошо, - сказала Белла, едва не задыхаясь от слов. - Я признаю это. У меня был секс с Тайсоном.
Лицо Роуз вытянулось, рычащий гнев сменился слезящимся шоком.
- Ты... ты что?
Белла мгновенно всё поняла.
Роуз не знала. Когда она говорила о предательстве, она имела в виду, что Белла привела её на кладбище сегодня ночью. Она сказала, что думала, что Белла привела её сюда как некоего жертвенного ягнёнка, предпочтя колдовство её новых друзей десятилетию дружбы с ней и Роуз. То, что она занималась сексом с Тайсоном, оставалось тщательно охраняемым секретом до сих пор.
- Мне жаль. Это просто случилось.
Роза нахмурилась.
- Ну... яблоко от яблони недалеко падает. У матери шлюхи - дочь шлюха. Как удивительно.
Белла чуть было не спросила, что имела в виду Роуз, но потом её осенило. Роуз знала о своём отце и матери Беллы. Она тоже застала их на месте преступления? Она держала боль внутри себя, как Белла, или она столкнулась с любовниками? Если бы только Белла знала, что Роуз знает об их связи, они могли бы поговорить об этом и утешить друг друга. Возможно, они даже могли бы придумать план, как объединить свои семьи, как хотела Белла. Теперь было слишком поздно, слишком поздно для многих вещей.
- Держись от нас подальше! - сказала Обри, когда Роуз подошла ближе.
Но Роуз продолжала приближаться, медленно, но верно.
- Тебе действительно стоит воспользоваться этой возможностью, чтобы убежать и спрятаться, Обри. Я приду за тобой следом. Но сначала я хочу провести время со своей лучшей подругой, чтобы отплатить ей за всё, что она для меня сделала.
- Не надо, - сказала Белла. - Мы всё ещё можем выбраться из этого вместе.
- Больше нет "вместе", - сказала Роуз. - Всё сломано. Разбито на части. Ты предала меня!
Затем Роуз набросилась на неё.
26.
Сойер упал на колени, кровь сочилась сквозь его пальцы, когда он сжимал свой живот. Холли стояла над ним, крепко сжимая нож в дрожащем кулаке. Она направила на него свой фонарик, наблюдая, как его щёки вздымаются, когда он порозовел, слюна свисала с его нижней губы.
"Вот почему она впустила его, - подумала Холли. - Мэдлин не хочет просто смотреть на меня с ним, она хочет своего кавалера".
Какое лучшее предложение могла сделать Холли, чем положить конец десятилетиям одиночества Мэдлин, дав ей мужчину-компаньона, Самого красивого парня в могиле? Она надеялась, что быть бывшим победителем будет достаточно, чтобы вернуть её в склеп, но всё имело свою цену, все дороги платные. Она не могла рассчитывать вытащить свою дочь из игры, не предложив обмена.
- Холли... - Сойер застонал.
Когда он посмотрел на неё в поисках помощи, она отступила назад и вонзила нож ему в шею. Её рука залилась тёплой краснотой, когда она повернула лезвие глубже.
Сойер был слишком удивлён, чтобы защищаться. Падая, он вытянул руку, чтобы удержаться, и нож выскочил из его шеи. Кровь хлынула из перерезанной вены, и Сойер закашлял багровым туманом и изогнулся вперёд, обнажив широкую цель на своей спине.
Холли колола и колола снова. Струи крови вырывались из Сойера, как водяные пистолеты.
"Ты ударил меня ножом в спину, - подумала она, - теперь я отплачу за услугу".
Но ей было трудно следовать собственной логике. Неужели Сойер действительно предал её? Как? Он предал свою жену, когда встречался с Холли, но никак не её. Но он давал ей ложные надежды, заставляя её думать, что в этом может быть что-то бóльшее, что, возможно, ей не придётся умирать в одиночестве?
Хотя она ненавидела признаваться в этом себе, она думала, что Сойер Петерсон может избавить её от боли. После неудачного брака, дерьмовой работы и невыносимого груза того, что она сделала со своими друзьями десятилетия назад, всё, чего хотела Холли, была любовь. С Сойером у неё, по крайней мере, было какое-то подобие этого. Но всё это было иллюзией. Его резкие слова доказали это. Даже если он находился под влиянием чёрной магии, которая пронизывала каждый дюйм этого некрополя, его слова исходили из твёрдых крупиц истины, которые он хранил запертыми в тайных пропастях своего сердца. Он действительно обижался на неё. Он действительно не думал о ней. Теперь Холли поняла с жестокой ясностью, что она была для него не более чем куском задницы на стороне. Она даже не была подходящим вариантом для Сойера, не говоря уже о том, чтобы быть женой. Она была просто лёгкой добычей, той, кто удовлетворял его мерзкие желания. Холли, вероятно, была даже не первой. Сойер, возможно, даже трахался с другими женщинами в то же время, когда у него и Холли был роман. Она не думала, что заслуживает многого, но она заслуживала бóльшего. Несколько раз в своей жизни она осмелилась попросить об отношениях, и каждый раз это заканчивалось ошеломляющим горем, и когда она наносила удар сейчас, она видела не только Сойера, но и своего мужа Джастина, и каждого другого мужчину, который подвел её, изменил ей, использовал её. Она позволила гневу течь, когда она поднимала и опускала нож.