Я повторила «засыпание», и Учу начал подвывать. Мне еще ни разу не доводилось петь вместе с собакой, но я поймала гармонию. Так и закончила свой отрывок под аккомпанемент Учу и оглушительный хохот собравшихся.
Настал черед принца Айори. Теперь, после удачного выступления, я уже могла смотреть ему в лицо. Он нервничал! Я сразу догадалась об этом и улыбнулась, чтобы подбодрить его, словно это было возможно.
— «Некоторые кровати…» — пропел он красивым баритоном без намека на хрипотцу.
Но в мелодии, которую он выбрал, не было ничего необычного — простая лирическая песенка, совершенно не смешная. Принц отличался остроумием в речи, но не в музыке.
К счастью, публика продолжала смеяться после моего выступления. Я смогла посмотреть на зрителей только сейчас, когда их внимание было обращено на другого. Они радостно взирали на принца, готовые отреагировать на любую шутку.
— «…Изготовлены из…»
Принц икнул — чудесная находка.
Все рассмеялись.
— «…Ик-ик-ик…»
Он повернулся ко мне, и я поняла, что он не знает, когда остановиться.
Хорошо бы ему еще поикать немного. Я кивнула и продолжала кивать, а принц продолжал икать.
Я прислушивалась к хохоту и, заметив, когда он достиг наивысшей точки, перестала кивать и показала глазами, что пора продолжить.
Принц схватывал на лету:
— «…Орешника, в особенности-ти-ти…»
Он чихнул — то ли случайно, то ли нарочно, — и раздались раскаты хохота.
Еще несколько слов, и снова настал мой черед. Я позаимствовала у него чих и добавила новый элемент — храп.
Когда мы исполняли наши отрывки вместе, по всему залу разносились икота, чихание, храп и зевки. Учу стоял и лаял. Это был триумф. Мы упивались успехом.
Потом выступление закончилось. Учу перестал лаять. Я сбежала со сцены и плюхнулась в кресло.
Принц Айори сел рядом со мной.
— Мы победим, — прошептал он. — Я никогда раньше не выходил победителем.
Граф Амоза выбрал книгу для следующего участника.
А принц Айори продолжил:
— Впрочем, я никогда раньше не играл в паре с леди Эзой.
Ого! Я почувствовала, что снова краснею.
— Благодарю вас.
— Это я вас благодарю!
Я улыбнулась и поднялась с места. Я больше не могла здесь оставаться, притворяясь знатной дамой.
— Мне нужно идти. — Я сумела выговорить это, не заикаясь. — Герцогиня ждет меня. — Присела в поклоне и ушла.
Голова у меня кружилась от невероятного счастья. Так и должно быть в королевских замках. Воспоминание о том, как я пела с принцем, как мы с ним смеялись, я пронесу через всю жизнь.
Сворачивая в коридор, я услышала, как кто-то из придворных сказал:
— Чудесный голос! Жаль только, что в матери леди Эзе досталась бегемотиха.
Все мое счастье улетучилось. Раздался смех. Придворные такие же жестокие, как все прочие люди.
Неужели и принц смеялся вместе с ними?
Я надеялась, что нет. Я думала, что нет. Он не станет насмехаться над кем-то.
Возможно, мое место окажется рядом с ним на сегодняшней вечерней спевке. Если он по-прежнему будет дружелюбен, то я спрошу его, кто победил в состязании. И тогда мы поздравим друг друга, если победили, или посокрушаемся, если проиграли.
Жаль, что платья дамы Этель совсем мне не идут. В них я выгляжу гораздо хуже, чем на самом деле!
В дальнем конце коридора посветлело. Я поспешила на свет и ступила во внутренний двор, куда выходили, помимо моего коридора, еще три других. Вокруг фонтана с мраморными певцами стояли скамейки.
Во дворе никого не оказалось. Я опустилась на скамейку. Живи я в этом замке, то приходила бы сюда, чтобы скрыться от людских насмешек.
Вернусь домой и скажу отцу, что нам следует завести в гостинице мраморный фонтан. Отец, конечно, посмеется. Я проиллюзировала его голос, который прозвучал из статуи:
— Да, и по золотому ночному горшку в каждый номер!
Другая статуя, женская, запела голосом Арейды. Моя сестра поменяла предмет разговора:
— Кто тебе больше понравился — принц или его пес?
Следующим был Ярри, он пробасил:
— Неважно. А ты принцу понравилась?
Я зарделась. Ярри всегда заставлял меня краснеть.
Мамин голос прозвучал из другой статуи:
— А мне не понравилась Сковорода. Мы не стали бы держать ее у себя.
Мама чуть не довела меня до слез, как часто делала своим сочувствием. Я перестала иллюзировать.
За моей спиной кто-то зааплодировал. Внутри у меня все сжалось. Я ведь не хотела, чтобы кто-то услышал, как я иллюзирую. И потом, айортийцы никогда не хлопают в ладоши. Я обернулась.
Передо мной была королева!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Иви стояла в тени коридора, сразу за порогом.
— Я очень надеялась снова вас увидеть. Всем сердцем желала.
Как такое возможно? Я поспешно поклонилась.
Королева шагнула ко мне.
— Я искала вас за завтраком, — она надула губки, — но вас там не было.
Сегодня ее голос звучал сильнее. Однако легкая гнусавость не способствует хорошему пению.
— Я бы послала за вами, но… — Щеки ее покраснели.
Хотела бы я, чтобы мне так шел румянец!
— Никак не могу припомнить ваше имя, леди… леди?
— Эза, ваше высочество. И я не…
— Я так рада, что нашла вас, леди Эза. — Королева улыбнулась своей ослепительной улыбкой.
В коридоре, из которого она вышла, раздался звук шагов.
Я начала заново:
— Я не…
Королева метнулась за фонтан. Я последовала за ней.
— Леди Эза! — прошептала она, глядя на меня испуганно и в то же время весело. — Посмотрите, кто там. Быстренько!
Я обогнула фонтан и увидела вдалеке фигуру сэра Уэллу.
— Это хормейстер, ваше…
— О нет! Он не должен меня видеть. Сделайте что-нибудь!
Я взяла королеву за руку, и мы вместе бросились со двора. Она бежала, как газель, я с трудом за ней поспевала. Королева тряхнула волосами и рассмеялась, потом повернула голову, и наши взгляды встретились. Ее глаза говорили: «Разве не весело?» — и я тоже невольно рассмеялась.
Однако мы убежали недалеко: вскоре у нее сбилось дыхание. Ноги у королевы начали заплетаться, и мне пришлось тянуть ее за собой. Не зная, что еще можно сделать, я подхватила ее на руки и понесла.
Поначалу она напряглась у меня в руках. Потом расслабилась и даже улыбнулась. Я чувствовала, что она восхищена мною, и наслаждалась этим новым для себя ощущением.
Мы добрались до конца коридора. Я свернула в другой коридор, потом еще раз. Меня тревожило, не пошли ли мы по кругу, а то ведь можно в конце концов снова наткнуться на хормейстера.
— Мы оторвались достаточно далеко. Можете меня поставить.
Я так и сделала и встала рядом с ней, пытаясь отдышаться.
— Он идет? — прошептала королева. — Он что, преследует нас?
Я прислушалась, но услышала лишь собственное затрудненное дыхание.
— Мы в безопасности, ваше величество, — заверила я ее. И, не удержавшись, выпалила: — А почему мы от него убегали?
Королева захихикала, сползла по стенке и уселась на пол, как трехлетний ребенок. Не могла же я маячить над королевской особой, пришлось тоже присесть рядом. Где-то поблизости запели.
— Это хормейстер?
Я слышала его голос на свадьбе, поэтому сказала «нет».
— Можно, я буду с вами откровенной? Сумеете сохранить королевский секрет?
— Д-да. — Я бы никогда не злоупотребила чьим-то доверием.
— Как только я увидела вас вчера вечером, сразу поняла, что вам можно доверять. Я подумала: «Вот та, которая могла бы стать мне подругой». У вас такое честное лицо.
Не потому ли я ей приглянулась, что так уродлива? Раньше со мной такого не случалось.
— Я объясню, почему мы убегали. Но для начала вам следует знать, что мой господин велел мне брать уроки пения, потому что прежде я ни разу не пела на публике.
Ее господин? Ну да. Король.
Она облизнула губы:
— Лично я думаю, что уроки пения мне не нужны, но не хочу спорить с мужем. — На Щеках у королевы проступили восхитительные ямочки. — Пока не хочу.
Я видела, с каким удовольствием она произнесла слово «муж». И почему-то подумала, что голос у нее ужасный.
— В учителя мне назначили хормейстера. Я целый день от него бегаю.
Но что она будет делать завтра? Что она будет делать, когда придется петь? Нельзя же вечно ссылаться на больное горло.
Королева вздернула подбородок.
— У меня необычный голос. Он… — Иви поискала подходящее слово, — интересный. — Она кивнула, соглашаясь сама с собой. — Гораздо интереснее, чем голос леди Ароны, которым все так восхищаются. Прямо нахвалиться не могут.
Она ревновала! Эта красавица, получившая в мужья самого короля, мучилась жгучей ревностью.
Я попыталась выразить сочувствие. И ничего лучшего не придумала, как сказать:
— Хормейстер такой важный. Даже страшно с ним заговорить.
— А я не боюсь, я его завоюю, — в глазах ее запрыгали чертики, — когда придумаю как. Но пока я в безопасности. — Она легко коснулась моей руки. — Вы моя спасительница.
Я зарделась. Любой был готов прийти на помощь королеве.
— Я хотела бы сделать вас своей фрейлиной.
— Простите?
— Я хотела бы сделать вас своей фрейлиной. Уверена, вы всегда будете доброй.
Сердце мое заколотилось, как молот.
— Разве у вас нет своей фрейлины?
Иви скорчила гримасу:
— Леди Арона. Мне такой тип красоты не по нутру. Слишком она мягкая, ни рыба ни мясо. В общем, я не желаю видеть эту даму рядом с собой. Ее выбрал Оскаро, но, думаю, я должна сделать собственный выбор. Ведь это мне нужна фрейлина, а не ему.
— Я не могу.
— Почему? Почему не можете? — Она ласково улыбнулась. — Я новая королева. Вы станете новой фрейлиной. Будет весело.
Я собрала все свое мужество:
— Я простолюдинка, ваше величество, дочь хозяина гостиницы, а вовсе не знатная дама.
— Леди Эза, подозреваю, что мы подберем вам подходящий титул. Я поговорю с мужем. Ну так что, согласны стать моей фрейлиной?