В ужасе смотрю на свои руки. «Садовница»… Теперь я понимаю, почему нет ни учебников по природной магии, ни каких-либо подробных описаний заклинаний, ни отдельной классификации.
Мы — маги вне уровней.
— Часть заклинаний природников была переделана под бытовые нужды — то же заклинание Порядка. В исполнении магов иных направлений они безобидны. За долгие годы Кериз забыл об ужасном прошлом. Тварей оттеснили во льды, пески и топи, мир успокоился, объединился, люди перестали воевать. Но, видимо, есть в природной магии нечто настолько могущественное, что она возродилась сама. Шестьсот лет назад в семье двух стихийных магов родился Áбер Вэйн. Его долгое время принимали за слабого стихийника, соответственно, и учили стихийной магии, но в один прекрасный момент господин Вэйн обнаружил, что он влияет на растения и животных.
Алан замолкает, допивая сок. На меня он не смотрит, и я догадываюсь почему.
— Перед Советом Магов встала огромная проблема. С одной стороны — призрак кошмарного прошлого. С другой — изменившийся мир, прогресс, иное отношение к человеческой жизни, уважение к законам. Убить кого-то только потому, что он может представлять угрозу, стало немыслимым. За Вэйном внимательно наблюдали, и свои пятьсот девяносто три года он прожил достойным человеком. Следующей родилась госпожа Суэз, затем ваша мать, после у них появились дети. Природная магия вернулась, Ани, и теперь от нас с вами зависит, что будет дальше. Признают ли её снова враждебной людям, или Кериз научится с ней ладить.
— И убийца-природник опасен ещё и тем, что по его поступкам станут судить о нас? — нахожу в себе мужество задать вопрос, определяющий, без сомнения, судьбу всех природных магов.
— Его нужно поймать быстро и тихо, — подтверждает мои опасения Алан. — И так же тихо без лишнего шума осудить, не заостряя внимания на его способностях. В современном мире преступник — это тот, кто нарушил закон, независимо от вида магии. Однако я боюсь, что если именно сейчас откроется правда о возможностях «садовников», то Совет Магов столкнётся с большой проблемой. Обнародуй мы подлинные сведения о природниках раньше, этого бы не произошло! Я много раз говорил это Совету, но для них я всего лишь мальчишка, и моё мнение ничего не решает!
По вспыхнувшим щекам понимаю, что признание далось ему нелегко.
— Но тем не менее вас выбрали архимагом.
— Ани, я просто самый сильный маг в мире, — Алан заговорщицки подаётся вперёд. — Такая же редкая диковинка, как и вы.
Ловлю себя на мысли, что вдобавок он очень привлекательный. Но додумать не успеваю. Мой разгневанный начальник возникает в соненне от нашего стола.
— Как это понимать?! — голос Шэнона дрожит от ярости. — Госпожа Рэйстен, Управление платит вам жалование за распитие грофа в рабочее время?
Алан поднимается с места плавным и одновременно грозным движением: сказываются боевые навыки.
— Господин Шэнон, насколько я в курсе, сотрудников Управления Магического Контроля содержит государственный бюджет Кериза. В том числе и вас. Что в распоряжении архимага вам до сих пор неясно? Моё обучение — приоритетная задача Ани, я захотел есть и пригласил девушку в ресторан… У вас есть личные мотивы препятствовать нашему завтраку?
— Да! То есть нет! Вы забываетесь, Крэйн!
— Это вы забываетесь, Шэнон! — Алан делает шаг ему навстречу. — Рабства в Керизе не существует вот уже шестьдесят веков!
— Я непременно доложу о вашем поведении архимагу! — Лицо моего начальника идёт пятнами.
— Буду счастлив, — ухмыляется Алан. — Как и я о вашем! Вам нечем себя занять, раз вы выслеживаете госпожу Рэйстен? В рабочее, кстати, выражаясь вашими словами, время.
На какую-то секунду мне кажется, что Шэнон его ударит. Пальцы правой руки сжимаются в кулак, костяшки белеют… Но нет, усилием воли маг овладевает собой. А я вдруг сознаю, что если Алан просто привлекателен, то Кайл Шэнон по-настоящему красив — вот такой, с ярким румянцем на щеках и сверкающими глазами. Ожившая каменная статуя, внутри которой все эти годы таилось пламя. Поймав мой взгляд, Шэнон замирает, смотрит на меня, и я чувствую, что тоже краснею: настолько несвоевременны мои выводы.
— Если у вас всё, господин Шэнон, то мы с Ани уходим в Аури, — нарушает неловкую паузу Алан и ехидно добавляет: — По работе.
— Госпожа Рэйстен, можно вас на два слова? — неожиданно обращается ко мне Шэнон.
Послушно встаю и иду за ним, не отрывая взгляда от шикарного хвоста иссиня-чёрных волос. Интересно, как он за ними ухаживает? Только расчёсывать такое богатство не меньше четверти часа.
— Ани, если этот столичный хлыщ вам досаждает, только скажите. Я сейчас же отправлю жалобу в Совет Магов!
Вздрагиваю. Мне не послышалось? Он назвал меня по имени?!
— Всё в порядке, господин Шэнон. Алан мой ученик. Как вы сами говорили, обязанность старшего сотрудника Управления.
— Это не значит, что ему позволено… Что он имеет право…
Шэнон умолкает и смотрит через мою голову на архимага.
Сказать, что я в замешательстве, — ничего не сказать. Растеряна, изумлена, потрясена, почти напугана. И если раньше отношение начальника просто злило, то теперь… я не знаю, как себя вести.
Потому что впервые за сорок лет я вижу в Шэноне мужчину.
— Ани! — окликает меня Алан. — Я вас жду.
Нерешительно поднимаю глаза.
— Идите, — вздох Шэнона настолько тих, что я не услышала бы его, не будь природником.
Иду. В портал, уже открытый архимагом. Пристальный взгляд жжёт затылок, пока воронка перехода не переносит нас в столицу и не схлопывается за моей спиной.
Комната, где мы оказываемся, — рабочий кабинет. Скупая деловая обстановка, забитые документами шкафы от пола до потолка, длинный стол, вереница жёстких стульев, несколько экранов и скучные однотонные портьеры на окнах, за которыми лишь бесконечные крыши домов.
— Что происходит с вашим начальником? — спрашивает Алан.
Пожимаю плечами.
— Собственнические инстинкты. Господин Шэнон привык, что я принадлежу ему, и только ему, — двадцать четыре часа в сутки… Давайте вернёмся к работе.
— Да, конечно… Располагайтесь, Ани. Простите, кресел нет — я заметил, что так совещания проходят гораздо быстрее. Я хочу познакомить вас с моим учителем. Он в курсе расследования, поэтому можно говорить открыто.
Пользуюсь любезным приглашением и присаживаюсь на стул. Через минуту дверь распахивается.
— Светлого утра, — приветливо улыбается вошедший стройный брюнет.
Узкое смуглое лицо с характерным прищуром карих глаз знакомо всему Керизу. Даже мне, далёкой от политики, хорошо известна приметная внешность мага, четыреста лет возглавлявшего Совет. Не вскакиваю я лишь потому, что Алан придерживает меня за плечо.
— Ко́эн, знакомься — Ани Рэйстен, старший сотрудник отдела по борьбе с искусственными аномалиями УМКи Лура. Ани, это мой учитель, Коэн Гройл.
— Дочка Арлены? — доброжелательно кивает мне Ко́энер Гройл Трайг, бывший архимаг Кериза, стихийник и универсал высшего уровня.
— Вы знаете маму?! — выпаливаю я вместо вежливого приветствия.
— И её, и Лайла Рэйстена… Сиди, дитя, сиди, не дёргайся. А ты, мальчик мой, объясни, почему ты опять в столице.
— Потому, что я в тупике, — спокойно признаётся Алан, словно собственные промахи его не задевают. — В Луре подтвердилось то, что наш убийца — маг-природник, но, кроме этого, я понял, что все предыдущие поиски — пшик. Природники различают магию по цветам! Ани удалось разглядеть следы заклинания там, где я ничего не увидел, даже когда она меня практически ткнула носом.
— Как интересно! — загораются карие глаза Коэна. — Признаться, я всегда предполагал нечто подобное. Наш страх перед опасной силой сослужил дурную службу: все сведения о природной магии были уничтожены. Теперь мы тычемся вслепую, собирая знания по крупицам. Я предлагал Совету начать полномасштабные исследования природников, но советники не захотели привлекать внимание к проблеме. Полагаю, они попросту испугались… Ани, тебя готовили как стихийника?
— Да, по общей программе. Основную часть специальных заклинаний мне передала мама, а ей — госпожа Суэз.
— Рэнита училась у Абера Вэйна. Самому же Аберу пришлось воссоздавать всё с нуля.
— Вопрос в том, откуда взялся природник, который умеет убивать, хотя его этому никто не обучал, — жёстко вставляет Алан. — То, о чём я тысячу раз предупреждал, Коэн! Пока мы, словно дэрги, трусливо прятали голову в песок, у кого-то возникла идея использовать природную магию во вред!
— Вот потому, мой мальчик, архимаг Кериза ты, а не я, — усмешка Коэна не скрывает гордость, звучащую в его голосе. — Причём самый молодой за всю историю Совета. Напор свойственен юности, старость консервативна и осторожна… Я так понимаю, ты собираешься вместе с Ани ещё раз осмотреть места преступлений?
— Что мне ещё остаётся? — сердится Алан. — У меня нет ни единой зацепки, никакой связи между убитыми, ничего общего! Почему стихийники и именно высшего уровня… Ненавижу чувствовать себя дураком!
— Ни один глупец не признается в том, что ему недостаёт ума. — Коэн вдруг хмурится. — Но ты хотел меня видеть не только затем, чтобы пожаловаться на сложности и упрекнуть в недальновидности?
— Нет. Я прошу твоей помощи, — архимаг победно улыбается. — Уговори Ани перейти из Лура в Аури. Её начальник — самодур и эксплуататор. Поближе ко мне ей будет лучше.
Изумлённо округляю глаза. Ай да Алан! А меня спросить?!
Коэн задумчиво оглядывает своего ученика, затем властно приказывает:
— Сходи-ка, мальчик мой, принеси нам грофа. И можешь особенно не торопиться.
Дождавшись, когда мы останемся одни, Коэн садится на соседний стул.
— Пожалуй, иногда Алан чересчур напорист. Я понимаю его желание прибрать к рукам хорошенькую девушку, но, кажется, он не поинтересовался мнением означенной особы, — Коэн подмигивает мне. — Не сердись на него, Ани. Мальчик привык взваливать на себя огромную ответственность, но и отказов давненько не получал… Так что там у тебя с твоим начальником в Луре?