Зрители к тому моменту разошлись, и Хусейн направился к ней через двор легкой, пружинистой походкой атлета. Его рубашка была порвана, обнажая мускулистую грудь, заросшую темными волосками, и Жизлан бросила на него чисто женский оценивающий взгляд и почувствовала, как ее сердце забилось чаще. А потом она посмотрела ему в глаза. Сегодня они были голубыми, как утреннее небо, и их взгляд был холодным и совершенно бесстрастным, словно только что ничего не происходило и он не подвергал себя опасности.
– Вы могли убиться! Вы что, совсем лишились разума? – вырвалось у Жизлан.
Он нахмурился:
– Вы что, волновались за меня?
Казалось, он был так же ошеломлен, как и она. Он стоял перед ней, огромный, покрытый пылью и растрепанный, на груди у него кровоточила царапина, а на лице читалось выражение недоверия. А Жизлан с ужасом и замиранием сердца думала о том, что он мог сейчас лежать мертвым на каменном дворе конюшни. Это была страшная мысль.
– Конечно нет! Какое мне дело, если вы свернете себе шею? Это решит множество проблем. Просто… – Она заколебалась, подбирая слова. – Просто мне не хочется потом разбираться с вашими бандитами.
– Ах, с моими бандитами! Вы имеете в виду хорошо выученных дисциплинированных солдат, которые без единого выстрела обезоружили вашу дворцовую стражу? Вы боялись, что они впадут в панику, увидев мое мертвое тело?
И он улыбнулся. Он смеялся над ней из-за того, что она беспокоилась о нем. А может быть, он почувствовал ее реакцию при виде его мощного обнаженного торса?
Ее захлестнула злость.
– Вам это кажется смешным? Находиться в плену у вооруженных бандитов не представляется смешным ни мне, ни моей сестре.
Он помрачнел, протянул руку и сжал ее плечо:
– Пойдемте, здесь не место для подобных разговоров.
Но она не сдвинулась с места.
– Я вам не мешок картошки, который можно перетаскивать с места на место. Вам незачем хватать меня, достаточно лишь пригласить пойти с вами. К тому же это вы не сочли нужным встретиться со мной в девять, как планировалось. Мне пришлось идти разыскивать вас. Так что, вы готовы? Или вы еще не покончили со своими более важными делами?
Она холодно посмотрела на него, словно ее сердце не стучало бешено в ее груди. Она пыталась побороть свое влечение к нему. Просто дело было в том, что она до сих пор еще не встречала настолько откровенно сексуальных мужчин.
– Если вы готовы, миледи.
Он отпустил ее плечо и отступил на шаг.
– Я готова.
Жизлан повернулась и пошла вперед, постукивая каблучками по каменному полу. Она спиной чувствовала его взгляд. Она не понимала, как это происходит, и не хотела понимать, но она физически ощущала, как его взгляд ласкает ее.
Не желая остаться с ним наедине в замкнутом пространстве, она направилась не в отцовский кабинет, а к балкону, который нависал над лежавшей внизу долиной.
Положив руки на перила, она вдохнула свежий горный воздух.
– Итак, вы готовы дать мне ответ? – спросил Хусейн.
– Относительно нашей свадьбы?
– Чего же еще?
Жизлан снова сделала глубокий вдох, словно собираясь с силами. Она не стала поворачиваться к нему. Ей будет проще, если она не станет смотреть на него.
– Миледи? – Впервые он произнес ее титул без сарказма.
– Если я соглашусь выйти за вас, у меня будут некоторые условия.
– Я слушаю.
– Первое – моя сестра должна покинуть страну до нашей свадьбы.
– Сразу же после.
– Меня это не устраивает.
– Вы не доверяете моему слову?
– Вы не сделали ничего, чтобы заслужить мое доверие.
– Прошлой ночью я сдержал слово. В ваших комнатах не было стражников.
– Это правда. Но даже вам должно быть понятно, что этот вопрос намного важнее. Я готова пойти на этот брак только при условии, что Мина будет свободна.
– Даю вам слово шейха Джумехи. И клянусь памятью моей матери.
Жизлан колебалась.
– Я подготовлю самолет, который доставит ее туда, куда она захочет.
– Во Францию. Она хочет во Францию.
– Значит, во Францию.
– Сразу же после окончания церемонии.
Она повернулась и посмотрела ему в глаза.
– Согласен.
– И вы не будете предпринимать попыток заморозить наши банковские счета.
– Согласен.
– И…
– Вы уже выдвинули достаточно условий.
Жизлан с изумлением приподняла брови:
– Я не считаю условиями право путешествовать и распоряжаться собственными средствами. В любом цивилизованном обществе это даже не оговаривается.
Его глаза сузились.
– Еще только четыре условия.
– Четыре? – Он нахмурился. – Ну что ж, выкладывайте.
– Вы освободите всех пленников.
Он кивнул:
– Я и так собирался сделать это после свадьбы.
– Мина и я с этого момента должны иметь доступ к нашей электронной почте.
– Этого я не могу позволить.
– Но у меня идут важные деловые переговоры, а Мина ожидает новостей из Франции.
Хусейн помедлил, потом кивнул:
– Хорошо, но только в присутствии наблюдателей.
– Как насчет компромисса? Мы читаем свои письма без наблюдения, но ответы должны быть одобрены перед отправкой.
– Хорошо. Это два условия. Какие еще два?
– Что я могу заниматься своим бизнесом и путешествовать при необходимости.
Он внимательно посмотрел на нее:
– Только если вы будете вести себя подобающим вашему статусу жены короля образом.
Он что, полагал, что она в прошлом вела распутный образ жизни? Жизлан разрывалась между желанием рассмеяться и влепить ему пощечину.
– Вы боитесь, что я втопчу ваше имя в грязь?
Он покачал головой:
– Я этого не допущу.
В его глубоком, низком голосе не прозвучало и тени сомнения. Он считал себя ее хозяином. Это возмутило Жизлан. Но она сделала глубокий вдох, боясь сказать что-нибудь, о чем пожалеет. Она не могла позволить себе терять контроль над собой.
– Я гораздо лучше вас знаю, как должна вести себя жена короля. И, поверьте мне, я не собираюсь позорить имя своего отца или свое собственное только из желания доставить вам неприятности.
Она провела всю свою жизнь, связанная обязательствами и правилами этикета, ведя себя как полагалось принцессе, будучи всегда ответственной, вежливой и спокойной. И он не подозревал, насколько важную работу она выполняла и сколько необходимо было прикладывать усилий, чтобы дворцовая жизнь была отлично налажена и все работало как часы.
Но он еще это узнает.
– Чему вы улыбаетесь? – Он подозрительно прищурился.
Она с невинным видом широко раскрыла глаза:
– Я просто жду вашего согласия. – И когда он не ответил, она поспешно добавила: – Люди будут ожидать, что я буду вести себя как всегда. Это будет признаком того, что все в порядке и власть была передана мирным путем.
– Очень хорошо. Вы будете свободны в пределах Джейрута. Но ваши телохранители будут докладывать мне о каждом вашем движении, и если я обнаружу что-нибудь подозрительное…
Выражение его лица было мрачным, и на мгновение Жизлан испугалась. Что он сделает, если разбудить в нем ярость? Запрет ее в темнице и выбросит ключ?
– И ваше последнее условие, миледи. Что это?
Жизлан судорожно глотнула. Пока все прошло гладко. Она справится и с этим.
– Когда придет время, вы не станете противиться нашему разводу.
Он нахмурился:
– Когда придет время?
– Когда люди привыкнут к вам и вы утвердитесь в своем статусе полноправного правителя, я больше не буду нужна вам. Я нужна вам лишь на время передачи власти. – Жизлан сделала паузу и глубоко вздохнула. – Как только это произойдет, вы больше не захотите, чтобы я путалась у вас под ногами. Я уеду, и вы сможете выбрать себе жену, которая будет больше подходить вам.
Почему-то эта мысль расстроила ее.
Хусейн долго не отвечал. Его брови сошлись на переносице и лицо сделалось жестким. Наконец он кивнул.
Жизлан испытала такое облегчение, что у нее чуть не подкосились ноги. Она крепче ухватилась за перила.
– Когда вы мне больше не будете нужны, мы разведемся. Это все?
Жизлан кивнула.
– Хорошо. Мы поженимся в конце недели.
Она открыла было рот, чтобы запротестовать, но, увидев его взгляд, промолчала. Конец недели был уже через два дня. Ей требовалось больше времени для того, чтобы привыкнуть к мысли об этом отвратительном браке или чтобы найти более подходящий выход из создавшегося положения.
Он взял ее за руку и крепко пожал. Это было простым подтверждением их устного договора. Но почему тогда ее тело словно ожило?
Она надеялась в дальнейшем избегать его прикосновений. Это слишком живо напоминало ей об их поцелуе. О том, как она сдалась с унизительной готовностью. Словно ей нужно было внимание этого человека. Или его прикосновения. Или его страсть.
Она отступила на шаг, вырвав у него свою руку. Жизлан не волновало, заметил ли он ее смятение.
– Увидимся на свадьбе, – сказал Хусейн, потом резко повернулся и вошел в дом.
Жизлан прислонилась к нагретой солнцем каменной стене. Чего она ожидала? Увидеть восторг на его лице? Услышать его благодарность за жертву, которую она приносила?
Он получил то, чего хотел, и больше его ничто не волновало.
Чем быстрее она научится не ожидать ничего от своего будущего мужа, тем лучше. Она не нравилась ему, а он был ей отвратителен. И она надеялась видеться с ним как можно реже до того дня, пока они смогут развестись.
Глава 6
Хусейн обвел взглядом приемный зал королевского дворца. Все были здесь. Все члены Совета старейшин, все поместные шейхи, министры и старшие должностные лица страны. Все те, чье мнение имело значение при выборе нового шейха.
И все они, казалось, ожидали увидеть, правда ли то, что принцесса Жизлан согласилась выйти за него замуж и тем самым поддержать его претензии на трон.
Он почувствовал, как его охватывает злость. На границе уже начинались волнения. Его солдаты уже рисковали жизнью, чтобы отразить набеги эмира Халарка. И он устал от бесконечного ожидания. От долгих переговоров с выжившими