— Я теперь выгляжу совсем по-другому, я знаю.
— Ты прекрасна. — Диллон сел и потянулся к ней. — Не будь мы в пещере, я бы прямо сейчас отнес тебя в постель.
В ее глазах вспыхнул жар.
— Я приму это предложение в другой раз. — Благодаря ее натренированному контральто даже такой несерьезный комментарий звучал сексуально. — А теперь мне действительно нужно идти.
Рослин закончила одеваться и выскользнула из пещеры. Диллон подумал о человеке, которого прогнал прошлой ночью, и поднялся, чтобы последовать за ней наружу. Услышав, что Рослин возвращается, он подошел к кострищу и стал разжигать угли.
— У тебя есть еще кофе? — поинтересовалась она.
— Да. — Диллон наполнил котелок водой и поставил его нагреваться.
Она опустилась на бревно напротив него.
— В последнее время я редко пью кофе, но сегодня утром мне очень нужна чашка. — Рослин потерла лодыжку.
— Болит? Дай-ка я посмотрю. — Диллон придвинулся к ней, снял ботинок с носком и пощупал припухлость вокруг ее лодыжки. — Уже лучше, чем вчера, — успокоил он.
— Сколько миль нам предстоит пройти сегодня? — озаботилась она.
— Около шести. — Долгий путь по пересеченной местности с травмированной лодыжкой. — Мы пойдем медленно.
Рослин рассмеялась.
— Рада слышать, поскольку это единственная скорость, на которую я сейчас способна.
— Как ребенок? — спросил он.
Рослин приложила обе руки к животу.
— Он или она проснулся.
Диллон хотел тоже прикоснуться, но заколебался.
— Можно?
— Конечно, — улыбнулась она.
Диллон положил руку Рослин на живот, раздвинув пальцы, и почувствовал шевеление под ними. От этого нового ощущения у него перехватило дыхание.
— Знаю, — улыбнулась Рослин, видимо разгадав выражение его лица. — Я все еще в восторге.
Он встретился с ней взглядом.
— Что ты почувствовала, когда узнала?
— Я была потрясена, — ответила Рослин. — И немного испуганна. Воспитание ребенка — это такая большая ответственность. И делать это в одиночку…
— Ты не будешь одна, — заверил ее Диллон. — Я хочу быть частью жизни своего ребенка, — добавил он. Хотя уже начал надеяться, что сможет стать частью и ее жизни.
— Я тоже этого хочу. Но когда я впервые узнала о беременности, то не представляла, что ты почувствуешь. — Она улыбнулась. — Когда шок прошел, я поняла, что ребенок как нельзя лучше впишется в мою жизнь. У меня была новая карьера с гибким графиком. Мне не нужно было ни перед кем отчитываться, кроме себя.
Рослин наклонилась вперед и принялась натягивать носок.
— Не беспокойся обо мне, — сказала она. — Я могу быть довольно упрямой, когда что-то задумаю.
Диллон тоже. Вскоре она узнает, что он решил заботиться о ней и ребенке. После стольких месяцев поисков он не собирался снова ее отпускать.
В День святого Валентина на горнолыжном курорте Брандейдж собралось немало народу. Когда Диллон утром отправился на склон, он даже не подумал о дате, но довольно скоро заметил повсюду украшения в виде сердец и обилие парочек в очереди на подъемник.
Именно поэтому одинокая женщина в черных лыжных брюках и серебристой куртке выделялась в очереди на подъемник. У нее была хорошая фигура, из-под черного шлема выбивались светлые волосы. Их взгляды встретились, она улыбнулась ему, и на мгновение у Диллона перехватило дыхание. Он привык, что красивые женщины улыбаются ему, но еще ни от одной у него не перехватывало дух.
Он продолжал наблюдать за ней, пока очередь продвигалась вперед. В женщине чувствовалась какая-то обособленность — не печаль, просто что-то удерживало ее в стороне от всех остальных. Это заинтриговало Диллона, и он решил попытаться узнать о ней больше.
Ему пришлось немного схитрить, чтобы оказаться на подъемнике рядом с ней, — просто пропустить вперед другую пару. Он ждал до последней секунды, чтобы скользнуть на сиденье рядом с ней, а когда лифт поднялся в воздух, повернулся к ней и улыбнулся.
— Привет, — сказал он. — Меня зовут Диллон. Сегодня великолепный день для катания на лыжах, не так ли?
— Да. — Она поколебалась, но потом улыбнулась в ответ. — Я Рози. Приехала из Чикаго.
— Приятно познакомиться, Рози из Чикаго. Ты здесь с друзьями?
— Пока что я одна. А ты?
— Я тоже один. — Диллон огляделся и увидел большой розово-белый баннер, натянутый над рестораном на горе, который гласил: «Брандейдж — для влюбленных». — Я забыл, какой сегодня день, когда решил подняться на склон.
— Я чувствую себя как единорог на Ноевом ковчеге, — улыбнулась она.
— Эй, нет ничего плохого в том, чтобы быть без пары, — сказал Диллон. Он хотел добавить, что удивлен тем, что такая красивая женщина одна, но это показалось ему слишком банальным. Как будто хорошая внешность и отношения обязательно взаимосвязаны.
— Ты местный? — спросила она.
— Я живу в Джаспере, к северу отсюда, — ответил Диллон.
— Чем ты занимаешься в Джаспере?
— Я полицейский. — Лучше сразу сказать правду — это либо развеет ее страхи, что он серийный убийца, подыскивающий себе следующую жертву, либо заставит ее умчаться от него на лыжах в противоположном направлении. Он знал, что не все любят правоохранительные органы.
Напряжение немного спало, и она слегка наклонилась к нему:
— Должно быть, это интересная работа.
— Джаспер — маленький город, так что обычно она не такая интересная. — Ему доводилось участвовать в захватывающих делах, но он не относился к тем полицейским, которые стремятся произвести впечатление на окружающих своими подвигами. — А чем ты занимаешься в Чикаго?
— Да так, ничем особенным. — Она окинула взглядом просторы ухоженных лыжных трасс. — Какая твоя любимая трасса?
Они заговорили о различных вариантах катания. Чем дольше они болтали, тем больше Диллон был заинтригован. У Рози был низкий голос контральто, один из самых сексуальных, которые он когда-либо слышал, и она была достаточно опытной лыжницей, поэтому, когда он предложил попробовать более сложную синюю трассу, которая начиналась от верхней части подъемника, не стала колебаться.
— Увидимся внизу! — крикнула Рози и сорвалась с места.
Диллон опередил ее на полпути, но она нагнала его, когда они были уже почти у подножия, и, смеясь, остановилась в снежных брызгах.
— Это было замечательно! — восхитилась она. — Какие еще трассы нам стоит попробовать?
Улыбка, которой она одарила Диллона, прожгла его насквозь, несмотря на минусовую температуру.
— Расскажи мне о последней книге, которую ты прочитал и которая тебе понравилась, — предложила она по дороге, и последовало обсуждение романов: ей нравилась историческая фантастика, а он признался, что предпочитает детективные романы.
В полдень они поели в ресторане под баннером «Брандейдж — для влюбленных». Ни один из них ничего не сказал, когда официант поздравил их с Днем святого Валентина.
— Это хороший день, — сказала Рози, когда официант ушел. — Даже если я его не праздную.
Диллон поднял за нее бокал с водой и молча поблагодарил судьбу за то, что сегодня утром они оказались в одной очереди на подъемник. Хотя он никогда не возражал против катания в одиночку, провести этот день с ней было неожиданным подарком.
— У тебя есть фамилия, Рози? — спросил он за миской чили, посыпанного сыром.
— Рози Кенли.
Он отложил ложку и протянул руку:
— Приятно познакомиться, Рози Кенли. Я Диллон Диас.
— И почему же такой парень, как ты, один в такой день? — удивилась она. — Надо быть слепым, чтобы не заметить, как все женщины вокруг смотрят на тебя.
Он открыл упаковку крекеров.
— Сейчас у меня ни с кем нет отношений, и иногда я предпочитаю кататься в одиночестве. — Он зачерпнул чили ложкой, наблюдая за Рози. — Раз уж мы задаем такие вопросы то, что ты делаешь здесь одна? — рискнул поинтересоваться он. — Тут полно мужчин, которые тоже пялятся на тебя.
Она прикрыла рот рукой и подавила смех. Затем отпила воды и откинулась на спинку стула.
— Наверное, я это заслужила. Ладно, признаюсь. Я только что рассталась с одним человеком, и мысль о том, чтобы остаться в городе на День святого Валентина, была мне невыносима. Уехать подальше и заняться чем-то активным казалось правильным решением.
— Твой бывший, похоже, идиот, — заметил Диллон.
— Да. Но и я тоже. — Ее улыбка померкла, а за словами чувствовалась настоящая боль, поэтому он не стал расспрашивать о подробностях, а она не стала ничего рассказывать. — Покатаемся еще сегодня? — предложила она. — Если хочешь побыть один, я пойму.
— Теперь, когда встретил тебя, я совсем не хочу быть один, — возразил он. Остаток дня они провели вместе, и, когда лифты начали закрываться, Диллон не хотел расставаться с ней. — Хочешь поужинать? — спросил он.
— Да. С удовольствием.
За ужином Рози достала из рюкзака фотоаппарат и сфотографировала его, а потом они вместе сделали селфи. Она наклонилась к нему, и он обнял ее. Аромат ее парфюма окутал его, а грудь Рози прижалась к его руке.
— Я останусь в «Гран-Лодж», — сказала Рози после того, как они поспорили о чеке и она неохотно позволила ему заплатить. — Хочешь зайти ко мне?
— Да.
Едва закрыв за собой дверь, они жадно бросились друг другу в объятия. Рози яростно поцеловала его, и он почувствовал ее пыл, что лишь усилило его желание. Кем бы ни был этот придурок, который бросил ее, Диллон собирался сделать так, чтобы она забыла о нем сегодня вечером. Он подхватил ее на руки и понес в спальню. Они вместе упали на кровать, сбросили с нее полдюжины подушек и сорвали одежду друг с друга. Они не были ни нежными, ни изящными, ни хоть сколько-нибудь осторожными, но это было прекрасно. Диллон не очень-то верил в совершенство, но этот вечер был близок к нему. Их ласки были страстными, органичными и волшебными. На следующее утро он проснулся рядом с ней немного ошеломленный — благодарный, потрясенный и встревоженный интенсивностью своих чувств.