— Я клоню к тому, что любовниками мы стали только после того, как я убедилась, что Джефф любит меня. Я не кидаюсь в объятия первого встречного. А это вас удивляет?
— Нет, и это меня не удивляет, я уверен, что вы не бросаетесь в объятия первого встречного, — холодным тоном парировал Девлин. — Но согласитесь, вряд ли я мог ответить иначе, не так ли? Ведь другой ответ грозил мне очередной пощечиной, а я и так уж за последние дни получил от вас несколько. А скажите, вы когда-нибудь били Джеффа?
Кэтрин уставилась на Девлина.
— Всего один раз, во время ссоры.
— И как он среагировал на это?
Сейчас они стояли в полуметре друг от друга. В глазах высокого, уверенного в себе Девлина сверкало нечто такое, что можно было истолковать как усмешку. И эта усмешка раздражала Кэтрин. Да и сам Девлин раздражал ее.
— Он извинился за то, что разозлил меня.
— Неужели? Вы знакомы с ним почти два года, а ударили всего раз, меня же вы знаете несколько дней, но на моем лице уже полно отметин от ваших…
— Он джентльмен…
— Да, я знаю, что я не джентльмен. Значит, только в этом и заключается разница между нами? А что он за человек? Преданная собачонка, которая исполняет все ваши команды?
Насмешка исчезла из глаз Девлина, взгляд его внезапно стал серьезным и пытливым.
— Ох, с каким удовольствием я залепила бы вам…
— Господи, да знаю я это. Вы начали кидаться на меня еще в подвале своего дома, — Девлин дотронулся до небольшой царапины на своей щеке, — а продолжили в Инглетоне. Так вот, этот мужчина, Джефф, этот джентльмен, который извиняется, когда вы бьете его, он отнюдь не показался мне размазней в том эпизоде, когда расправился с двумя предполагаемыми грабителями на стоянке у кинотеатра. Он уложил двух человек, один из которых был вооружен ножом… Осмелюсь предположить, что после знакомства с вами ему потребовалось изучить кое-какие приемы самообороны.
— В молодости Джефф занимался карате. Вы же сами сказали писать все подробно.
— Вполне естественно было бы вызвать полицию, — заметил Девлин. — Но он этого не сделал. Почему?
— Он сказал, что они и так уже получили хороший урок. Джефф не захотел связываться с полицией.
— Значит, вы просто ушли и оставили грабителей лежать на земле, одного даже со сломанной рукой?
— Да. А нож Джефф выбросил в решетку канализационного люка.
— Гм, разумное решение. А вас не удивило то, как он ловко расправился с грабителями?
Говоря это, Девлин заворачивал в фольгу тарелку с лапшой, и голос его звучал даже небрежно. Но внезапно Кэтрин поняла, что существует более глубинная причина такого вопроса, и почувствовала, как учащенно забилось сердце.
— Почему вы так хотите это знать?
— Я пытаюсь создать для себя полный портрет этого мужчины, вашего любовника. А вам это не нравится?
— Да, меня удивили его действия… но я также почувствовала облегчение. Ведь я ужасно перепугалась, когда они выскочили на нас из-за мусорных баков, но Джефф… — Кэтрин замялась, — но мне показалось… показалось, что он даже испытал удовольствие от этой драки.
Девлин кивнул.
— Чтобы так расправиться с двумя грабителями, требуются умение и храбрость, в этом ему не откажешь. — Мозг Девлина работал четко, и каждое слово Кэтрин только подтверждало его подозрения. — А у вас есть его фотография? — неожиданно спросил он.
— Да.
— Могу я взглянуть на нее?
— Вы хотите сказать, что еще не обыскали мою сумочку? — подковырнула Кэтрин, но Девлин не отреагировал на это.
— Я не роюсь в женских сумочках…
— Порылись бы, если бы вам это было нужно, — вновь съязвила Кэтрин. — Ведь рылись же вы в моих вещах, чтобы найти мобильный телефон.
— Это делал Джек, пока вы спали. Да, это я попросил его об этом. И согласен, если бы мне понадобилось, я бы заглянул в вашу сумочку и даже вас бы обыскал. Это часть моей работы.
— Не сомневаюсь. Вы прямо сейчас хотите посмотреть фотографию?
— Если вы пожелаете показать ее мне.
— Лучше уж я покажу ее сама, чтобы вам не пришлось копаться в моей сумочке, — заявила Кэтрин и направилась в гостиную.
Когда она ушла, Девлин покачал головой. Вернувшись с сумочкой, Кэтрин достала из нее бумажник, вынула из него небольшую цветную фотографию и протянула Девлину. Она внимательно наблюдала за его реакцией, но на лице Девлина не дрогнул ни единый мускул. Он внимательно вгляделся в фотографию и вернул ее Кэтрин.
— Спасибо.
Кэтрин и сама взглянула на фотографию. Она была сделана несколько месяцев назад, когда они ездили в Йорк, во время прогулки по району Шемблз. Они попросили прохожего сфотографировать их возле одного из множества тамошних книжных магазинов. Джефф обнимал Кэтрин за плечи, оба улыбались, и этот счастливый момент был навсегда запечатлен на фотографии. Кэтрин сунула фотографию назад в бумажник.
— Ну, что скажете?
— Высокий, симпатичный мужчина… Что вы еще хотите от меня услышать?
— Да, высокий, почти как вы. И мне по-прежнему ужасно хочется позвонить ему. Он же будет волноваться.
— Мы уже обсуждали этот вопрос. Несколько дней вы не должны контактировать ни с ним, ни с кем-то еще…
— А сколько конкретно дней?
— Столько, сколько понадобится. Может, неделю, может, месяц, а может, и больше.
— Но я не могу вот так просто исчезнуть на месяц! — возмутилась Кэтрин. — Боже мой, да меня будут разыскивать все жители нашей деревни. А мой агент… машинистка… у меня машина в мастерской…
Девлин кивнул.
— Сэм займется вашим автоответчиком. Если кто-то позвонит вам, он услышит правдоподобное объяснение вашего отсутствия.
— Как? А мой голос?
— Гм, голос и интонации можно скопировать. Никто ничего не заподозрит…
— Я вам не верю!..
Кэтрин начало казаться, что она живет в каком-то кошмаре, который становится все хуже и, похоже, никогда не закончится. Ее как бы лишили собственной жизни. Сначала Сэм, а теперь вот этот мужчина. Нельзя позвонить, нельзя вообще никак связаться с внешним миром. И уйти нельзя. Ключи от передней и задней дверей находятся у Девлина, окна тоже нельзя открыть без специальных ключей. Похоже, она здесь еще в большей степени пленница, чем была в Инглетоне. Чувствуя свою беспомощность, Кэтрин ощутила пугающий приступ клаустрофобии. Девлин сказал, что они поедут во Францию. И что? Это опять будет какой-нибудь спрятанный от людей дом, с такими же прочными замками, сигнализацией и камерами слежения?
Настало время подумать, хорошенько подумать. Но поскольку Девлин очень проницательный человек, нельзя допустить, чтобы у него закрались хоть малейшие подозрения. Но ведь спит же он иногда. Вот в это время можно поискать ключи. Ведь не всегда же он начеку, как сейчас. И Кэтрин приняла решение, что попытается сбежать. Тем или иным способом, но она выберется из этого дома, доберется до дороги, с собой возьмет только бумажник и ключи. А потом найдет возможность навсегда выпутаться из этой кошмарной истории.
Кэтрин дышала глубоко и ровно, притворяясь, что рассматривает повязку на руке, шевелила пальцами, делая вид, что сейчас ее только это и занимает. Постепенно она успокоилась, ощутив в мозгу и во всем теле прилив энергии. Сейчас важно было сохранить вновь обретенные силы, а для этого следовало поесть. Ведь не известно, когда ей в следующий раз представится возможность подкрепиться. В молодости она занималась туризмом, участвовала в длительных походах по графствам Йоркшир и Дербишир. Сейчас такая подготовка сослужит ей хорошую службу. Она отыщет где-нибудь телефон-автомат и позвонит Джеффу. Он сообразит, что надо делать. Кэтрин едва не задрожала от возбуждения, вызванного этими тайными мыслями, и принялась соображать, где Девлин может прятать ключи. Но главное сейчас ничем не выдать свои намерения.
Когда Девлин поставил на стол тарелку с лапшой, Кэтрин заявила:
— Я здорово проголодалась.
— Вот и хорошо, этого блюда нам вполне хватит на двоих, а есть еще фруктовый йогурт. — Девлин закончил накрывать на стол, и они принялись за еду. Значит, они сымитируют мой голос на автоответчике, — подумала Кэтрин. Что еще они могут сделать?
— МИ-99 действует очень эффективно, не так ли? — с легким оттенком негодования в голосе поинтересовалась она.
— Не всегда, — сухим тоном ответил Девлин. — Но в большинстве случаев, да.
— Мой отец много лет работал на эту организацию, но в молодости я и понятия не имела об этом. Уверена, что и мама тоже… Во всяком случае, она никогда об этом не говорила.
— Возможно, она ничего и не знала. Организация всегда обеспечивает хорошее прикрытие своим людям. Как вы, настроены попозже написать еще что-нибудь?
— Не знаю. Может быть, и напишу. Рука немного побаливает.
Кэтрин добавила в голос немного дрожи, чтобы дать понять Девлину, что она еще чувствует себя не совсем хорошо. Ей показалось это вполне разумным ходом. Пусть думает, что угодно, лишь бы не догадался о ее истинных намерениях.
— Позже, через пару часов, можете принять еще пару таблеток. А если хотите, могу еще раз смазать место ожога мазью, — предложил Девлин.
— Да, пожалуйста, возможно, мне станет легче. — Поморгав, Кэтрин выдавила из глаз несколько слезинок — этому трюку она научилась еще в детстве — и закусила губу. — Болит, но, если бы не вы, могло быть хуже. — Она вздохнула. — Надеюсь, что ночью буду спать спокойно. — Кэтрин попыталась припомнить, какое расстояние проехала машина от дороги до коттеджа. Милю? Нет, почти две. Значит, ей придется добираться до дороги как минимум два часа. Так… они проезжали ферму, большое здание с сараями, до него по основной дороге еще пару миль. Значит, допустим, в общей сложности четыре мили… По бездорожью это часа полтора. Если обитатели фермы не проснутся, когда она доберется туда, то можно будет спрятаться в одном из сараев — в них, почти наверняка, солома — и подождать до рассвета.
В сознании Кэтрин начали более четко вырисовываться детали будущего плана. Прошлой ночью ей удалось открыть окно в спальне, значит, оно не заперто. До земли около трех метров, но она скрутит веревку из простыней, привяжет ее к кровати, которая стоит у окна, и спустится вниз. Значит, нет необходимости искать ключи. Простота плана вдохновила Кэтрин, он настолько поглотил ее, что она не услышала вопрос, с которым к ней обратился Девлин.