– Думаю, это помогло тебе стать такой, какая ты сейчас.
– Некоторые люди сказали бы, что я чересчур консервативна, но это только ради моего блага.
– Пожалуй, я один из них, – произнес Джон, подмигивая ей. – По крайней мере, есть гораздо худшие варианты. Пойдем – посмотрим, как играют в рулетку.
– Ты же не заставишь меня играть? – спросила Констанция.
Джон засмеялся:
– Я не собираюсь заставлять заниматься тем, чем ты не хочешь.
«Что в Констанции так привлекло меня?» – спрашивал себя Джон, стоя рядом с ней и следя за шариком, перепрыгивающим с красного сектора крутящейся рулетки на черный. Эта девушка была настолько не похожа на гламурных женщин, обычно увивавшихся вокруг него ради денег или надеявшихся пережить запоминающееся любовное приключение.
Констанция стояла, скрестив руки на груди, и неотрывно смотрела на стол. В ее движениях не было ни намека на флирт. Но Джон знал, что привлекает ее так же сильно, как и она его. Об этом говорили блеск, появлявшийся в ее глазах, когда она смотрела на него, румянец, выступавший на щеках, то, как двигалось ее тело, когда разум не контролировал его. Все это свидетельствовало о желании, настолько сильном, что оно буквально искрилось в воздухе вокруг них. Констанция не стремилась симпатизировать Джону или хотеть его, но по какой-то загадочной причине этот факт только усиливал напряжение, охватившее их, когда они стояли бок о бок, притворяясь, будто все их внимание сосредоточено на шарике.
Наконец тот застыл в одной из секций, и колесо наполовину замедлило движение. Женщина, стоявшая рядом с рулеткой, радостно вскрикнула и заулыбалась, когда крупье пододвинул к ней кучку фишек. Джон посмотрел на Констанцию и увидел тень улыбки, притаившуюся в уголке ее рта.
– Вот поэтому они возвращаются, – тихо сказал он.
– Кажется, я начинаю понимать, почему это может показаться забавным, – произнесла в ответ Констанция, придвинувшись к Джону, чтобы никто не мог подслушать их разговор. Ее запах заставил все его чувства обостриться. – Но я предпочитаю зарабатывать деньги другими, более старомодными способами.
– Я тоже. Много работаю. Каждый день, – произнес он, приблизившись к Констанции еще больше и ощущая жар ее кожи. – Но все остальные думают иначе.
«Может, она нравится мне именно потому, что отличается от других? – спросил себя он. – Какая разница? Ничто не заставляло меня флиртовать с этой женщиной и соблазнять ее. Ее отправили сюда работать, и с моей стороны совершенно неприемлемо даже думать о ней». Но остановиться Джон уже не мог. Он обещал, что не будет заставлять Констанцию делать то, чего она не хочет. Но заставить ее захотеть этого – совсем другое дело.
Однажды во время учебы в колледже, на вечеринке, кто-то дал Констанции стакан апельсинового сока, смешанного с водкой, упомянув только один ингредиент. Девушка прекрасно помнила, как весь мир вокруг нее закачался, а сама она смеялась над совершенно не смешным шутками. Примерно то же чувство она испытывала сейчас, хотя была уверена, что весь вечер пила чистый сок.
– …И когда мы выиграли все игры в этом сезоне, они сказали, что не отпустят меня, – произнес Джон, снова пододвигаясь к ней и проводя ладонями по ее рукам. Кожа девушки пылала под одеждой. – Это был настоящий кошмар. Я хотел только изучать статистику, а мне приходилось дышать свежим воздухом и принимать солнечные ванны.
Констанция засмеялась. Джон рассказывал, как он вступил в команду колледжа по футболу из-за денег, а потом внезапно оказался лучшим игроком. Девушку это ничуть не удивило: он был одним из тех людей, которым без усилий удается все, чем бы они ни занялись. «Возможно, он просто пытается показать ситуацию именно в таком свете, а на самом деле усилия прикладывать ему приходилось, причем немалые», – решила Констанция.
– Наверное, тяжело быть удачливым во всем?
– Думаешь, я хвастаюсь?
– Совершенно уверена в этом, – произнесла Констанция, прищуриваясь, чтобы спрятать улыбку. Она хотела узнать о Джоне как можно больше. Сначала ей казалось, будто она просто изучает его, а теперь любопытство не давало ей остановиться. – Что думали о тебе товарищи по команде?
– Ну, сначала они насмехались надо мной, потому что я родом из глухих лесов Массачусетса. А потом, когда увидели, насколько быстро я могу бегать, перестали смеяться.
– Ты и сейчас бегаешь так же быстро? – спросила Констанция, неожиданно для себя проводя ладонью по его руке.
Они разговаривали, сидя на диване рядом со столами для блек-джека, откуда им был виден весь зал. Диван оказался очень мягким и прогибался, из-за чего бедра Джона и Констанции оказались тесно прижатыми друг к другу. Толпа людей переходила от стола к столу, и никто не обращал на странную пару внимания.
– Не знаю. Давно не пробовал. А ты занимаешься спортом?
– Нет, – ответила девушка, подумав, что, пожалуй, это стоит исправить – нужно было куда-то выпустить накопившуюся в ней за это время энергию. – Мои родители считают, что спорт – это пустая трата времени.
– А ты никогда им не противоречила?
– Ни в чем серьезном. Я читала книги, которые они не одобрили бы. И они не знают, что у меня был парень.
– Ты скрывала от них любовника? – переспросил Джон, решив подразнить ее.
– Фил учился со мной в колледже. Мы жили в другом городе, поэтому родители ни разу не видели его.
– Ты ничего о нем не рассказывала. Он относился к числу людей, которых они не одобряют? – поинтересовался Джон, подняв бровь.
– Нет. И это самое забавное. Фил был настолько скучным, что, наверное, понравился бы им.
– Зачем ты встречалась с ним, если он был скучным?
– Мне нравятся такие люди.
Джон пристально посмотрел на Констанцию. Его сложно было назвать скучным. Девушку охватили прежде неизвестные ей чувства.
– Почему?
– Они предсказуемы, надежны. Не люблю сюрпризы.
– Это ты так считаешь, – возразил Джон. – Пойдем.
Он осторожно взял ее за руку и помог подняться с мягкого дивана.
– Куда мы идем?
– Это сюрприз.
– Я уже сказала, что не люблю их, – возразила Констанция, ощущая, как по ее животу разливается ожидание чего-то необычного.
– Не верю.
Джон повел ее через игровые залы в сторону лифтового холла. Они шли рука об руку, как будто у них роман. Возможно, Констанции стоило освободить руку, но она не стала этого делать. Джон нажал самую верхнюю кнопку и загадочно взглянул на Констанцию.
– Не буду даже спрашивать, – пробормотала она, стараясь смотреть только на дверь лифта.
Несмотря на то что Джон флиртовал с ней и пытался соблазнить, Констанция верила, что он не станет делать резких движений. Хотя они были мало знакомы, она успела понять, что к понятию чести этот человек относится очень серьезно. «Конечно, он может притворяться таким принципиальным и заботливым, чтобы я не сопротивлялась, – подумала Констанция. – К сожалению, тактику он выбрал очень правильную».
Двери лифта открылись, и она с удивлением увидела перед собой ночное небо.
– Ух ты! Терраса на крыше. Почему здесь больше никого нет?
– Попасть сюда можно только в том случае, если здесь проходит какое-то мероприятие. Как видишь, сегодня тут нет никого, кроме нас.
– Как много звезд…
– Здесь достаточно высоко, чтобы электрический свет не мешал видеть небо. Я прихожу сюда, когда мне нужно посмотреть на вещи более широко, – признался Джон.
– Ощущение того, что ты всего лишь крохотная песчинка на фоне Вселенной, несомненно, помогает развить широту взгляда, – съехидничала Констанция.
– Это так. По сравнению с Вселенной все тревоги, не позволяющие нам заснуть ночью, кажутся ничего не стоящими.
Джон держал руку Констанции, становившуюся все более горячей, когда вел ее к расставленным на террасе диванам. Пригласив ее сесть на один из них, он опустился рядом.
«Что я делаю?» – спросила себя девушка. Здесь, наверху, они уже не могли притворяться, будто работают. Она просто сидела на мягких подушках, тесно прижавшись к Джону. Из-за прохладного ночного воздуха его тело казалось еще более горячим.
– Что тебя беспокоит? – спросил он, легонько стискивая руку Констанции.
– Иногда я боюсь, что никогда не уеду из дома родителей, – произнесла она и засмеялась, стараясь снять напряжение.
– Почему? Наверняка ты зарабатываешь достаточно для того, чтобы снимать квартиру.
– Не знаю. Я думаю, что надо бы переехать, но проходят месяцы, годы, а я остаюсь.
– Может, ты просто надеешься встретить подходящего мужчину?
– Возможно, – ответила Констанция, удивляясь, что призналась в этом. – В конце концов, мне всегда говорили, что хорошая девочка должна жить дома, пока не выйдет замуж.
– Почему ты до сих пор никого не встретила?
– Я работаю в фирме, занимающейся бухгалтерией. Это далеко не самое романтичное место на земле.
– Разве бухгалтеры не нуждаются в любви?
– Возможно, – сказала она.
– Почему ты еще не женат? – поинтересовалась она, понимая, что могла бы и не спрашивать: зачем такому человеку, как Джон, жить с одной женщиной, если он может менять их как перчатки?
– Я был женат.
Его ответ настолько удивил Констанцию, что она попыталась высвободить руку.
– Ты разведен?
– Да. Это было очень давно. Ты шокирована?
– Об этом нигде не написано. А я собрала огромное количество информации о тебе.
– О моем браке мало кто знает. Я женился, когда учился в школе, незадолго до того, как ехать в колледж. Думал, что это поможет нам остаться вместе, несмотря на большое расстояние.
– Всего-то сотня километров…
– На самом деле меньше пятидесяти, – ответил Джон, улыбаясь. – Я был молодым и глупым.
– Почему вы расстались?
– Я был слишком занят учебой и уделял жене слишком мало внимания. В итоге она встретила другого. Тогда я понял, что для сохранения брака нужно прилагать усилия.
– В итоге ты испугался и решил больше не пробовать?