Констанция в испуге посмотрела на своего спутника. Она даже не думала о сгоревших вещах. «Я точно схожу с ума», – решила она.
– Вы правы. Это всего лишь барахло.
На протяжении какого-то времени они ехали молча.
– Жаль, что вы не слышали Мэрайю Кэри. Она была на высоте, – произнес Джон, повернувшись к Констанции и улыбнувшись.
– Я абсолютно уверена в этом, – согласилась девушка, тщетно пытаясь улыбнуться в ответ и жутко злясь по этому поводу.
– Какая музыка вам нравится?
– Честно говоря, я почти не слушаю музыку, – ответила Констанция, ерзая на сиденье.
«Почему мы говорим обо мне?» – мысленно удивилась она.
– Неужели? – спросил Джон, бросив на девушку любопытный взгляд. – Должна же вам нравиться хоть какая-то музыка.
Констанция пожала плечами:
– Дома папа не разрешал нам включать музыку.
– Это просто преступление. Даже госпелы?
– Он считает, что музыка – это пустая трата времени.
Констанция нахмурилась. Повзрослев, она стала во многом не соглашаться с мнением отца, из-за чего жить с ним под одной крышей стало совсем непросто. «Действительно, что плохого в том, чтобы немного послушать музыку? Папе всегда казалось, будто даже классическая музыка призывает к греху и разврату», – подумала Констанция. Иногда она вместе с подругой по имени Линн ездила обедать, и тогда они включали в машине радио. Слушая некоторые мелодии, Констанция не могла удержаться и стучала в такт ногой.
Отвлекшись от этих мыслей, она с облегчением заметила, что они подъезжают к стоянке при казино.
– Тогда как ваши родственники развлекаются?
«Развлекаются? – удивилась Констанция. – Они даже не знают такого слова».
– У них на это остается не так много времени. Родители владеют скобяной лавкой, поэтому им всегда есть чем заняться.
– Сдается мне, что бухучет – штука гораздо более захватывающая, чем сортировка заклепок, – заметил Джон с улыбкой.
Его спутница сначала разозлилась, но затем поняла, что он прав.
Когда они оказались на парковке перед отелем, Джон нашел свободное место, остановил машину, выскочил наружу и умудрился открыть правую переднюю дверь еще до того, как Констанция отстегнула свой ремень безопасности. Она решила, что не стоит проявлять грубость и невоспитанность и отказываться от протянутой ей руки. Но как только рука девушки коснулась ладони Джона, в ее теле словно вспыхнул фейерверк странных ощущений. «Соберись!» – скомандовала она себе. К счастью, мужчина быстро выпустил ее руку – они остановились рядом с черным ходом, и он стал открывать дверь одним из своих ключей. «Хорошо, что мне не придется идти по шикарному вестибюлю отеля в одной пижаме», – подумала Констанция.
Но затем Джон внезапно положил руку ей на плечо. Кожу девушки обожгло, даже несмотря на плотную ткань пижамы. Он что-то говорил Констанции, но она не могла разобрать ни слова. «Возможно, таким образом он просто помогает человеку, пережившему стресс, – решила она. – Он и понятия не имеет о том, что уже на протяжении многих лет ни один мужчина не клал руку мне на плечи и что его прикосновение будит во мне вихрь противоречивых эмоций».
Затем он осторожно сжал руку:
– Так лучше?
– Что? – поинтересовалась Констанция, не имея ни малейшего представления, о чем он сейчас ее спросил.
– Вы выглядите немного взволнованной, Констанция. Уверены, что у вас нет шока? – произнес Джон, убирая руку с плеча девушки, благодаря чему она смогла слышать его слова. – Подобные состояния проявляются не сразу. Возможно, мне стоит позвать медсестру.
Они стояли возле лифта, и Джон нажал кнопку вызова.
– Со мной все хорошо! Просто я устала, – излишне громко ответила Констанция.
Она взглянула на электронное табло над дверьми лифта и выяснила, что он только миновал третий этаж.
– Не проблема, – ответил Джон, вытаскивая из кармана мобильный телефон и набирая номер. – Рамон, привет. Семьдесят пятый уже готов?
Услышав ответ, он кивнул, а затем подмигнул Констанции. «Подмигнул? – ужаснулась она. – Вероятно, таким образом хотел показать, что номер действительно готов». Навыки общения, усвоенные девушкой, оставляли желать лучшего. Ведь раньше она сталкивалась только с бухгалтерами. Однако, несмотря на это предположение, ее сердце застучало так быстро, будто она только что пробежала марафонскую дистанцию. Констанция не понимала, что с ней происходит. Джон был красив – высок, хорошо сложен. Она же выглядела весьма непривлекательно. «Нет, он точно со мной не флиртует», – решила она.
Двери лифта открылись, Констанция поспешила войти внутрь и нажать кнопку шестого этажа. Джон проследовал за ней. Когда лифт стал подниматься, девушка постаралась сосредоточиться на сменяющих друг друга на табло цифрах. Он не произнес ни слова, но само его присутствие крайне смущало ее.
Когда двери лифта открылись, Констанция выскользнула наружу и стала озираться, пытаясь понять, куда идти дальше. Почувствовав, как Джон осторожно подталкивает ее в спину, даже слегка вздрогнула.
– Сюда, – произнес он.
Они шли по длинному коридору. Пальцы Джона теперь не касались спины Констанции, и она смогла облегченно вздохнуть. «Он ничего этим не пытался мне показать, – убеждала себя она. – Возможно, вообще даже не заметил, что прикасался ко мне». Джон явно относился к тому типу людей, которые благодаря своему дружелюбию готовы были обнимать всех подряд. «Все, что мне сейчас нужно, – решила она, – это душ и немного сна. Об остальном я подумаю утром».
Джон достал из кармана магнитную карту и открыл с ее помощью дверь. Номер оказался шикарным – хрустящие белые простыни, задернутые занавески цвета слоновой кости, развешанные по стенам картины с изображением загородных пейзажей.
– Потрясающе.
– Нужно, чтобы вы сняли с себя одежду. Ее надо постирать.
Констанция опустила взгляд на свою перемазанную сажей пижаму:
– Завтра мне будет нечего надеть…
– Какой у вас размер? Я попрошу одну из горничных что-нибудь для вас подобрать.
Девушка сглотнула. Ей показалось, что, сообщив свой размер одежды Джону Фейрвезеру, она сообщит ему что-то очень личное.
– Шестой, – ответила она и, спохватившись, что понятия не имеет, какие вещи он попросит горничную купить, добавила: – Я бы хотела что-то консервативное. Конечно же я верну вам деньги.
Джон улыбнулся:
– Неужели вы думали, будто я попрошу купить для вас какой-то откровенный наряд?
– Ничего подобного, – ответила девушка, чувствуя, как разгораются ее щеки. – Просто вы не очень хорошо меня знаете. Вот и все.
– Я постепенно узнаю о вас все больше. И вы все больше мне нравитесь. Во время пожара вы сохраняли спокойствие и с готовностью помогали другим. Вы не поверите, но в подобной ситуации очень многие теряют контроль над собой. – Джон пристально взглянул на Констанцию темно-карими глазами. – Не надо себя недооценивать. Вы весьма привлекательны, – заявил он.
Из груди Констанции вырвался тихий вздох. Ее охватила паника.
– Пожалуй, мне стоит поспать. У меня очень болит голова.
Девушка понимала, что оскверняет себя ложью, но близость к Джону Фейрверезу не способствовала приобщению к святости.
– Конечно, можете оставить свою одежду за дверью. В ванной есть корзина для белья.
– Замечательно, – ответила Констанция, постаравшись выдавить из себя вежливую улыбку (она очень надеялась, что у нее получилась именно улыбка, а не гримаса).
Констанция испытала огромное облегчение, когда Джон вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Она приняла душ и вымыла голову с шампунем, пахнущим розой. В шикарной ванной, отделанной мрамором, нашлось все необходимое, включая фен и щетку для волос. Надела мягкий пушистый халат с вышитой на кармане нитками бирюзового цвета эмблемой отеля. Свою грязную пижаму положила в корзину для белья, которую выставила за дверь, чтобы работники отеля смогли ее забрать. К счастью, ноутбук и бумаги не промокли. Поэтому Констанция вытащила их, а сам портфель положила на полку для багажа, чтобы его почистили. На этом ее дела закончились. К счастью, теперь ей удалось расслабиться достаточно для того, чтобы немного поспать.
Однако как только Констанция положила голову на мягкую прохладную подушку, раздался стук в дверь. Она села на постели.
– Иду…
«Как-то поздновато для визитов. Может, у кого-то из персонала возник вопрос по поводу сумки, лежащей за дверью? Или они уже принесли мне одежду на завтра?»
Констанция открыла дверь и увидела крупную фигуру Джона Фейрвезера, заслонявшую свет.
– Я купил для вас аспирин, – произнес он, протягивая ей стакан с водой и одновременно разжимая вторую руку, в которой лежала небольшая упаковка какого-то болеутоляющего средства, которое вовсе не было аспирином.
– О… – произнесла Констанция, совершенно забывшая о том, что у нее «болела» голова, и с содроганием открыла дверь шире. – Это очень любезно с вашей стороны.
Она взяла таблетки, стараясь при этом не касаться Джона.
– И я купил для вас кое-какую одежду в магазине подарков на первом этаже. Хорошо, что они работают круглосуточно.
Констанция заметила, что под мышкой он держит блестящий пакет.
– Спасибо.
Она потянулась, чтобы забрать его, но вдруг поняла, что Джон умудрился каким-то загадочным образом проскользнуть мимо нее в номер. Она покачала головой, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. «Да уж, от скромности он не умрет, – решила Констанция. – Да и чего ему стесняться? Ведь это его отель».
– У вас есть все необходимое? – спросил Джон, опустив пакет на стол и повернувшись к ней. Руки при этом он положил себе на бедра. – Сейчас уже слишком поздно для того, чтобы заказывать еду в номер. Но на кухне всегда что-то остается.
– Спасибо, я не голодна.
Джон тоже принял душ и переоделся. На нем были черные спортивные шорты и белая футболка, выглядевшая так, будто ее только что достали из упаковки. Под тканью проступали мощные мышцы его широкой груди. Темные волосы, еще влажные, зачесанные назад, подчеркивали его правильные черты лица и большие глаза.