Видения растаяли, не позволив ими насладиться.
Я знала, что никогда не была на пляже. Мои родители не любили отдыхать. После вторжения было некогда, а раньше… Почему я не помню, как было раньше?
– Ты знаешь, – нашептывал голос, – не было никакого «раньше».
Я снова плавала, мысли разлетелись стаей птиц. Низкий, певучий голос шептал мне на ухо поддаться, сулил тепло и покой, и я покорилась, позволила себе расслабиться и погрузилась в бездну, из которой не хотелось выбираться. Это продолжалось минуты или часы, а потом я открыла глаза.
Я очнулась не на заднем сиденье машины, и меня не одолевала боль. Я лежала на удобной кровати. В горле пересохло, я огляделась вокруг и узнала знакомые кирпичные стены. Апартаменты Люка.
Память о последних событиях снова закружилась в голове. Выходя из школы, я наткнулась на какого-то источника… Он сломал мне руку, а потом Люк что-то с ней сделал. Наверное, что-то грандиозное, потому что рука совсем не болела.
На этот раз он меня по-настоящему исцелил, и это уже серьезно. Его никто не заставлял. Они могли отвезти меня в больницу или… Подождите. Я же не превращусь в мутанта? Я шевельнулась и задела кого-то ногой. Потом вдохнула уже привычный аромат хвои и почувствовала, как сердце сделало кульбит.
О боже.
Я покосилась налево и увидела потрясающе прекрасное лицо. Рядом со мной лежал Люк, а я не имела ни малейшего представления, как это вышло. Я невольно засмотрелась. Он устроился в изголовье кровати полусидя, прислонившись к деревянной спинке, уронив голову на грудь и скрестив руки на животе. Нижние веки скрывались за густыми ресницами. Грудь мерно вздымалась и опадала, словно во сне.
Вот же черт.
Будь у меня камера, я бы его сфотографировала. Звучит подозрительно, ведь Люк спит, а разве нормально фотографировать человека, который спит? Но он выглядел таким одновременно суровым и безмятежным, что я не могла отвести глаза.
Ладно.
Начнем по порядку. Снимки спящего Люка в списке необходимого даже близко не значатся. И все же я снова взглянула на него и вдруг поняла, что он тоже на меня смотрит. Я зарделась от смущения, и моя рука вновь заболела.
– Привет, Персик, – пробормотал он.
– Привет, – прошептала я.
Наверное, я сошла с ума, ведь мы должны были обсудить так много важных вещей, но почему-то сейчас все наши проблемы казались каким-то далекими и несущественными.
– Почему я в твоей постели… с тобой?
Улыбнувшись, он ответил:
– Я задремал. – А потом прикусил нижнюю губу.
Следующий глоток воздуха застрял в горле, потому что мысли о произошедшем всколыхнулись в памяти.
– Господи, – шепнула я, – Люк, тот парень… он убил Колин и Аманду. Возможно, и ту семью.
Сонливость как рукой сняло.
– Я ждал, когда тебе полегчает, чтобы поговорить об этом.
– Мне полегчало. – Мое сердце загремело в груди от оставшегося страха. – Люк, он признался в убийствах. Он сказал…
Голос сорвался. Я никак не могла заставить себя произнести эти слова, но парень и так понял, о чем я думаю.
– Он решил, что схватил тебя, когда поймал Колин? После того как увидел, что ты разговариваешь со мной?
Впервые я не разозлилась, что он подслушал мои мысли.
– Да. – Мне вдруг стало нечем дышать. – Колин умерла потому, что он решил…
– Перестань. – Люк взял меня за подбородок и пристально посмотрел мне в глаза. – Она погибла не из-за тебя. Твоей вины здесь нет. Ясно?
Я судорожно кивнула.
– Ясно.
– Почему-то мне кажется, что ты мне не веришь.
Как тут поверить, когда знаешь, что кого-то убили по твоей вине? Вместо тебя. Но моя вина сейчас не играла роли.
– Мы виделись раньше, на школьной парковке. У меня из рюкзака выпали тетради, и он помог мне их собрать. Тогда он вовсе не был похож на маньяка. Приятный молодой парень, я решила, он из нашей школы, но это точно был он. И это он побывал у нас дома в тот вечер. Он сам сказал, что во второй раз меня… пометил.
В глазах Люка блеснуло понимание.
– Те метки на животе.
– Да, ты ни в чем не виноват. Это все он. – Тошнота упрямо подкатывала к горлу. – Он был у нас в доме. Дважды. – Я отвернулась и крепко зажмурилась. – Люк, он знает тебя, и он не лаксен. Он источник. Я видела его глаза. Они точно такие же, как у тебя.
Люк молчал, но я чувствовала, что он кипит от ярости. Даже воздух в комнате наэлектризовался.
– Он случайно не назвал имени, не упоминал каких-нибудь подробностей?
– Нет. Но ведь источников осталось совсем немного?
– Немного. Как он выглядит?
– Примерно моего возраста. – Я открыла глаза, пытаясь унять расшалившееся сердце. Сейчас я не на парковке. Я в безопасности. Пока что. – У него коричневые волосы и глаза как у тебя.
– Помнишь что-то еще?
– На нем почти все время были солнцезащитные очки, но у него… ямочка на правой щеке и… – Внезапно я вспомнила слова источника перед тем, как он сломал мне руку. – Он попросил кое-что тебе передать, но я не уверена, что правильно расслышала.
Зрачки глаз Люка засветились белым светом.
– Что передать?
Я покачала головой.
– Он просил сказать: «Поиграй со мной».
Люк мгновенно переменился в лице и вскочил с кровати, стиснув кулаки.
– Что такое? – спросила я, борясь с подступившей паникой. – В чем дело?
– Сколько ему лет, говоришь?
– Думаю, мы почти ровесники.
– Он точно подросток? Это важно, Персик. Ты уверена?
– Уверена. – Я тоже поднялась на ноги. – А что? Ты знаешь, кто это?
Люк небрежно взъерошил волосы.
– На ум приходит только один источник, но… господи, ему бы сейчас исполнилось лет десять.
Я хрипло засмеялась.
– Нет, этому точно не десять.
Я заметила искру облегчения на лице Люка – мелькнула и пропала.
– Нет, этого не может быть.
– Что ты от меня скрываешь? – Я захотела вновь сесть, но стены закружились.
– Что такое?
– Голова…
Чувствовала я себя паршиво, как после долгой болезни.
Люк мгновенно очутился рядом. Я отшатнулась, но парень все равно потянулся ко мне, коснулся сначала моей щеки, потом запустил пальцы в волосы и приложил ладонь к затылку. Ощутив тепло, исходившее от его пальцев, я ахнула: то же самое было в машине, когда он взял меня за руку.
– Что… что ты делаешь?
– Подлечиваю.
– Может, не надо? – Позвоночник покалывало, тепло разливалось по всему телу, и я тревожно оглянулась по сторонам. – Честно говоря, я не хочу превращаться в мутанта.
Люк рассмеялся.
– В гибрида, что ли? Не бойся, тебе это не грозит.
– Откуда знаешь?
– Я много чего знаю. – Он помолчал. – Что еще с тобой сделал этот ублюдок?
– Ничего. Только рука.
– Только рука? Персик, он ее чуть не оторвал. Из-за этого голова и кружится.
Я прикрыла глаза, вспоминая невыносимую боль, а он опустил ладонь мне на шею.
– Ну как, лучше?
– Лучше.
– Вот и хорошо, – ответил Люк севшим голосом, и мое сердце забилось чаще.
– Ты говорил, что умеешь лечить, но как это происходит? Чудо какое-то.
– Все дело в энергии. Мы передаем ее человеку и сращиваем переломы, стягиваем ткани, мышцы, даже нервные волокна, раны. – Парень помедлил. – Как я уже говорил, мы можем исцелить почти любые повреждения, но внутренние болезни нам не под силу.
– Как вирусы или рак? – спросила я, вспоминая обрывки предыдущего разговора.
– Некоторые виды рака поддаются лечению, – сказал он и хрипло добавил: – Но далеко не все.
Все это казалось полнейшим безумием, но меня же вылечили. Из-за прикосновений Люка со мной что-то происходило. Я легла на кровать, закрыла глаза и почувствовала, как кровать подо мной прогнулась. Под нами. Люк оказался рядом. Я должна была остановить его, ведь подобное исцеление непонятно каким образом могло на мне отразиться, да и плохо мне уже не было. Но тепло разносилось по телу, по коже, и мысли путались, теряя связь с действительностью.
Люк долго молчал.
– Ты напугала меня сегодня.
На секунду сердце остановилось, и я открыла глаза. Так и есть. Люк лежал рядом. Казалось, до его губ оставалась пара дюймов.
– Я?
– Когда мне позвонил Коннор и сказал, что ты ранена, я… – Он весь сжался и зажмурился. – Я был в ужасе.
Я не знала, что ответить. Мне всегда казалось, что Люк ничего не боится.
Он убрал руку с моего затылка и теперь поглаживал шею. От такой близости меня пробирала дрожь. Его ладонь уже не испускала целительного жара, и все же от Люка исходило приятное тепло. Его дыхание коснулось моей щеки, и он открыл глаза.
– Тебе лучше?
Я удобней устроилась на кровати.
– Да. Спасибо.
– Меня благодарить не за что.
– Поздно.
– Я не должен был это допустить. – Он провел кончиками пальцев по моей почти здоровой руке до запястья. – Прости.
Там, где он меня касался, кожу покалывало электрическими разрядами. У меня перехватило дыхание, когда его ладонь накрыла мою.
– Ты не виноват.
Он приподнял бровь.
– Разве? Эта тварь начала тебя преследовать после того, как заметила со мной. Так?
– Ты только что сказал мне, что я не виновата в смерти Колин и Аманды. И тут же взялся наговаривать на себя.
– Потому что я на самом деле виноват.
Он сдвинул ладонь на какую-то долю дюйма и прижал к моему животу чуть ниже пупка, и по коже побежали мурашки.
– Это же не ты сломал мне руку, и тот источник действовал не по твоей указке. А ты меня вылечил.
Люк поднял на меня глаза, и мне показалось, что в них плещется жидкий огонь, а еще… желание. Я видела такое раньше, так Эмери смотрела на Хайди, и я непроизвольно представила нас вдвоем в постели, в совершенно другой обстановке. Его рука там же, где и сейчас, а в глазах столько… столько всего.
Легкая усмешка исчезла, лицо парня приблизилось ко мне вплотную, и я сжалась.
– Ты… ты чего? – прошептала я.
– Не знаю. – Он замер на мгновение, а потом шумно выдохнул. – Хотя вру, знаю.