Вся компания молча двинулась вдоль здания школы, искать открытое окно. Впереди шёл лев. Иногда он поднимался на задние лапы, а передние ставил на подоконник. Он тоже искал открытое окно.
И вдруг Малыш крикнул:
— Смотрите! Окно открыто!
Окно действительно было открыто, но на втором этаже.
— Высоко, — вздохнул Рад.
— Как высоко? — воскликнул Гоша. — В самый раз. — И он скомандовал своим мальчишкам: — Алле, на пирамиду!
По этой команде мальчики из нестройной толпы сразу превратились в маленькую слаженную группу, пришли в строгое согласованное движение. Рад не успел заметить, как кудрявый крепыш очутился на плечах Гоши. Потом мальчики как бы образовали лестницу, и по этой живой лестнице, состоящей из рук и коленок, Малыш ловко забрался на плечи Унтермана. Он выпрямился, сделал шаг и очутился на подоконнике открытого окна.
— Ловко придумали! — сказал Рад, с восхищением наблюдая за мальчиками.
— Аттракцион, — отозвался Гоша.
Пирамида распалась. Живая лестница исчезла. Мальчики снова толпятся на земле, словно ничего и не произошло.
— Работа такая, — равнодушно отозвался Гоша. — Третий этаж — это потруднее. А второй…
Через некоторое время в одном из окон первого этажа показался Малыш. Щёлкнул шпингалет. Створки окна распахнулись.
— Вход открыт. Алле! — весело крикнул Малыш и прыгнул из окна на землю. При этом он умудрился перевернуться в воздухе.
Сперва в окно забрался Рад. Ловким бесшумным прыжком за ним последовал Кинг.
— Спасибо, ребята! — сказал Рад. — Вы настоящие друзья, ребята! До встречи!
— Мы будем тебе помогать, — сказал Малыш.
— Тебе ещё что нужно? — спросил Гоша.
— Понадобится мясо, — сказал Рад. — Много мяса.
— Мы раздобудем мяса для такого дела, — сказал Гоша.
— Спасибо, ребята. До свидания.
Он закрыл окно. При свете луны, сквозь стекло Рад и лев казались таинственными призраками, которые неведомо почему очутились в школе.
А цирковые мальчики всё ещё стояли под окном, ожидая какого-то происшествия. В облегающих тела костюмах, при лунном свете они были похожи на маленьких космонавтов, прилетевших на землю с весёлой, удивительной планеты Цирк.
Когда же они начали прыгать, и кувыркаться в воздухе, и взлетать друг другу на плечи, то ещё больше стали похожими на жителей весёлой планеты, на которой таким образом выражают радость и празднуют победу.
Рад и Кинг медленно пробирались по длинному школьному коридору. Они то появлялись на лунной дорожке, то пропадали в тени. Если бы кто-нибудь из учеников очутился сейчас в пустой школе и встретил их в коридоре, он наверняка принял бы Рада и его гривастого друга за призраков — настолько необычным и противоестественным было появление льва в школе.
— Идём, я тебе покажу нашу школу, — говорил Рад, увлекая льва за собой.
Они заглядывали в классы и кабинеты, поднимались по лестницам.
В умывальнике Рад открыл кран, и лев с удовольствием пил, подставляя под струю воды язык, сложенный ладошкой. Может быть, кран напоминал ему источник, бивший в горах из скалы.
В кабинете человековедения стоял заинтересовавший льва скелет. Кинг подошёл к нему, понюхал, потрогал лапой. Кости застучали, одна рука закачалась. Лев отпрянул.
— Не бойся, — сказал Рад, — это учебное пособие.
Слова «учебное пособие» успокоили льва.
Потом Рад привёл своего друга в класс.
— Это мой класс, — сказал он льву, — заходи смелее! Вот моя парта. Здесь сижу я, рядом место Тани. Ты ещё не знаком с Таней, но она о тебе знает.
Лев обнюхал парту, но сесть на скамью не смог — слишком был велик. Зато он прыгнул на парту и улёгся на ней.
А Рад вышел к доске и, изображая учителя, обратился к невидимым ученикам:
— Дорогие ребята! Вот мы и встретились снова после летних каникул. Теперь вы уже взрослые. Можно сказать, не дети, а молодые люди. Начнём же наш первый урок…
Потом они вышли из класса и, сойдя с лунной дорожки, на которой оба казались серебряными, исчезли в ночной тьме.
Эту ночь Кинг провёл на интернатской койке. Койка была тесной и неудобной. Она вздрагивала и скрипела. Лев долго ворочался, пока наконец ему удалось удобно устроиться на этом, совсем неприспособленном для львов ложе.
— Спи, спи, Кинг, — говорил Рад, лёжа рядом. — Спи, завтра трудный день.
Ему самому не спалось, и он чувствовал, что лев не спит. А худой и болезненный Севрик, похожий на травку, выросшую без солнца, в тени, спал так крепко, что его и пушками не разбудишь. Если бы он только знал, кто лежит на койке почти рядом с ним!
— Как хорошо, что я тебя нашёл… — шептал Рад своему другу. — Я уже не надеялся встретить тебя. Теперь я тебя уже никому не отдам. Мы всегда будем вместе…
Лев молчал. Он соглашался с Радом. Потом оба уснули.
И Кингу снился солнечный остров среди густых, переплетённых деревьев горного леса. Ему снился дом под черепичной крышей и коза с узкими жёлтыми глазами, которые от страха и любопытства становятся зелёными. Снились двое ребятишек: худой, нестриженый Ромка с чёрными коленками, который почему-то называл его «большой рыжей собакой», и девочка, боязливо смотрящая на него. А он разлёгся на солнышке и зажмурил глаза, а в щёлочки между век наблюдал за детьми. Было тепло и тихо. Дети бегали вокруг него, и кричали, и брызгались водой из ручейка, который протекал по двору кордона.
А потом он неторопливо расхаживал по двору, а у него на спине сидел Ромка. И было очень приятно, что на спине сидит такой маленький, занятный всадник, который вцепился ручонками в гриву и голыми пятками сжимал ему бока.
И звучала весёлая музыка, которую он слыхал в цирке.
Когда рассвело, стало видно, что в спальне для старших мальчиков было трое. На одной койке, закрывшись с головой одеялом, спал Севрик. Рыжий, болезненный мальчик. На другой койке спал Рад. Третью койку занимал лев. Он лежал поверх одеяла, положив тяжёлую голову на подушку. Длинный хвост с маленькой тёмной кисточкой на конце свешивался на пол.
Неожиданно Рад открыл глаза и сел на койку. Он огляделся, посмотрел на часы и встал. На цыпочках, подойдя к спящему Севрику, он потряс его за плечо:
— Послушай, Севрик, ты спишь?
— Сплю, — отозвался тот, натягивая одеяло на голову.
— Ты проспишь первый урок. Вставай! Только не оглядывайся.
— Почему не оглядываться? — спросил рыжий Севрик и сразу проснулся. От любопытства.
— Так будет лучше для тебя. Ведь ты болел всё лето.
— Болел.
Рад сидел на постели. У его ног лежал лев. Оба они смотрели на Севрика, который выбирался из-под одеяла. Ему не терпелось оглянуться. Но почему-то слова Рада удерживали его. Так, сидя спиной к товарищу, он натянул брюки, надел ботинки и, кряхтя, зашнуровал их.
И вдруг он поднял глаза и в небольшом зеркале, висящем на стене, увидел льва.
Он ничего не сказал, только наклонился ещё ниже и стал шнуровать ботинки, но никак не мог попасть шнурком в дырочку: у него дрожали руки.
Потом он разогнулся и опасливо посмотрел в зеркало. На этот раз вместо льва он увидел Рада. Так они через зеркало посмотрели друг другу в глаза.
— Это правда? — спросил рыжий мальчик.
— Правда, — сказал Рад.
— Что же теперь делать?
— Не думай об этом. Иди. А после уроков дождись меня.
— Я дож-дусь те-тебя. — От волнения он даже стал заикаться.
— И всё будет в порядке. Понял, Севрик?
— Всё будет в порядке, — повторил мальчик.
— И никому ни слова!.. Иди, я тебя догоню.
Он так и не оглянулся, этот болезненный Севрик. Вышел за дверь. И пустился бежать по гулкому коридору.
Весь класс был в сборе. Учитель, с чёрной, аккуратно подстриженной бородкой, обращаясь к ребятам, говорил:
— Дорогие ребята! Вот мы и встретились снова после летних каникул. Теперь вы уже взрослые. Можно сказать, не дети, а молодые люди. Начнём же наш первый урок…
Сидевший на первой парте Севрик захлопал в ладоши.
— Севриков, ты что? — удивлённо спросил учитель.
— Я ничего… я думал, надо хлопать… — моргая глазами, ответил рыжий мальчик. — После речей всегда хлопают.
Класс захихикал.
— Хлопают, только не в классе, — пояснил учитель, поглаживая свою любимую бородку. — Садись. Будем писать сочинение. Можно сказать, по горячим следам.
Учитель подошёл к доске и аккуратно вывел мелом название темы сочинения: «Самое яркое событие этого лета».
В классе писали сочинение. Учитель, молодой, с чёрной аккуратной бородкой, стоял у окна и смотрел на улицу. Он думал о чём-то своём, не имеющем никакого отношения к классу, к ребятам, сидящим за партами, к сочинению…
Ребята писали. Иногда тихо переговаривались. Они тоже ещё не окончательно вернулись, не освоились, не вошли в ритм учёбы.
— Куда ты убежал? — спросила тихо Таня Рада.
— Дела были, — уклончиво сказал он.
— Ты стал занятой, — недовольно буркнула Таня и склонилась над тетрадкой.
Через некоторое время она спросила:
— Где твой лев? Ты видел его?
— Он сейчас спит на моей кровати, — ответил Рад.
— Всё шутишь… — Девушка недовольно посмотрела на своего соседа.
— Хочешь, я покажу тебе Кинга? На переменке?
Девушка ничего не ответила. Она отвернулась от Рада и
углубилась в работу.
А учитель с чёрной бородкой всё смотрел в окно. Он смотрел не зря. В сквере перед школой появилась девушка с длинными светлыми косами. Она всматривалась в окна школы, кого-то искала. А учитель улыбался, махал рукой. Он хотел крикнуть ей, но шёл урок, а во время урока даже учитель не может вести себя так, как ему заблагорассудится. Некоторое время учитель и девушка обменивались знаками. Потом девушка повернулась и медленно зашагала прочь. Учитель смотрел ей вслед.
Кинг лежал на постели Рада, положив голову на подушку. Глаза его были закрыты. Но он не спал. Он прислушивался к тому, что происходило в коридоре. Оттуда доносились голоса:
— Воробьёва, надо протереть коридор. Дождь был. Грязи наносили…