На территории же Локотыцины, повторяю, ходил советский рубль!
Поэтому отъем рублей означал прямой грабеж и так небогатого местного населения, оставшегося под оккупацией, которое к тому же в результате военных действий, а также уничтожения коммунистами при своем отступлении почти всех промышленных и хозяйственных объектов оказалось в крайне тяжелом положении.
Но это все было несколько позднее, уже после 8 января 1942 г.
Пока же Емлютин боролся «с предателями» и наводил порядок в своих собственных рядах. Так, в результате бдительности Дмитрия Васильевича им лично была разоблачена опытная и коварная агентша «немецко-фашистских захватчиков», которая пробралась в Выгоничский партизанский отряд, под самый бок (в буквальном смысле слова) к командиру отряда Ры- сакову Василию Андреевичу. Для того чтобы втереться в доверие к отважному, но крайне доверчивому народному мстителю и советскому патриоту, агентша «немецкой разведки» пошла по наущению своих хозяев на беспрецендентные меры. Она стала переправлять в лес для лечения больных и раненых партизан медикаменты. А потом втерлась в доверие к самому Рыса- кову.
Она не только продолжала переправлять в лес для лечения больных и раненых партизан медикаменты. Вконец обнаглевшая немецко-фашистская прихвост- ниха (если мужчина — фашистский прихвостень, то женщина, наверное, фашистская прихвостниха?) вообще переправила в партизанский отряд двух врачей! Как общеизвестно, в условиях партизанской войны медикаменты порой дороже боеприпасов. А врачи — уж тем более! Те — вообще на вес золота! Так что уже за одно только это девушка заслуживала от партизан и от советского командования, самое малое, медали, а то и ордена.
Но она на этом не остановилась и переправила через все тех же партизанских связных в отряд еще и несколько пистолетов с патронами. При этом попросившись и самой переправиться в лес, так как с кражей пистолетов ей грозило неминуемое разоблачение и смерть. В партизанском отряде девушка была назначена помощником повара, скорее всего у командира отряда Рысакова все еще были какие-то сомнения в отношении своего нового бойца.
И вот тут-то в отряд нагрянул с проверкой «Сам». Дмитрий Васильевич Емлютин, который, разумеется, сразу же раскусил тонкую работу немецкой разведки! Это беспечному Рысакову можно безнаказанно лапшу на уши вешать, а кадрового гэбэшника Емлютина на мякине не проведешь! Он, Дмитрий Емлютин, за восемь лет прошедший блестящий путь от простого гэбэшно- го рассыльного-фельдъегеря до начальника Межрайонного отдела НКГБ, из рядового став офицером «Органов», вражину немецкую, в какие бы она личины ни рядилась, «на раз» раскусит!
Так случилось и в этот раз.
Емлютин сразу же заявил ошарашенному Рысакову, что он-де по своей линии, «линии Органов», разыскивает тайного вражеского агента, который заслан в один из отрядов с заданием отравить командование партизанского отряда. На все робкие возражения недоумевающего лопуха-командира отряда насчет врачей, медикаментов, наконец — пистолетов с патронами Емлю- тин только снисходительно похлопал того по плечу, д на последний довод облапошенного вражеской агентурой Рысакова, что до сих пор она же его не отравила, так вообще рассмеялся. Ведь в этом факте самое коварство и состоит! А затем бдительный чисторукий и хо- лодноголовый Емлютин вызвал девушку на допрос. Допрашивал ее Емлютин лично, как любил он это делать в своем Отделе. У него всегда все враги «кололись», даже самые замаскированные. И через некоторое время вышел оттуда довольный, хотя и немного усталый. Раскололась-таки вражина, в «чистуху» пошла. Имела она тайное и подлое задание от своих хозяев отравить беспечного командира отряда Рысакова. Она и есть тот самый опасный замаскированный агент, за которым так долго охотился неутомимый чекист Емлютин! Но от чекиста Емлютина, от его проницательного и бдительного чекистского ока — не уйдешь!
Девушку, разумеется, расстреляли.
...Надо сказать, что бредятина насчет «тайных аген- тов-отравителей» имела широкое распространение среди партизанского руководства по всем территориям, на которых оперировали подсоветские партизанские отряды и соединения. Везде бдительные особисты то и дело отлавливали коварных отравителей, у которых в карманах находили таинственные белые порошки. При этом в некоторых случаях они в суп их уже успевали засыпать, и только бдительность чекистов успевала остановить руку уже потянувшихся за ложкой беспечных и доверчивых, как котята малые, бойцов. В подавляющем большинстве эти отравители были молодыми девушками, по тем или иным причинам оказавшимися в отрядах. И во всех без исключения случаях у коварных отравительниц ничего из их затей не вышло.
Нет ни одного воспоминания партизанских «зубров», где приводился бы случай успешной операции по отравлению партизан или их командиров. Вот обратные случаи, когда засланные партизанами в немецкие столовые, или офицерские клубы, или рестораны партизанские агентши травили ядом всех своих посетителей, были, и далеко не однократные. То и дело на страницах воспоминаний читаешь написанные с гордостью строки про успешную работу отважных подпольщиц. То летчиков Люфтваффе в клубе при аэродроме всех потравили. То немецких офицеров — посетителей ресторана. При этом в последнем случае яд действовал как-то избирательно. Будучи засыпанным в общую кастрюлю, он почему-то травил до смерти только немецких офицеров. Другие посетители ресторана, согласно этим воспоминаниям, были целы и невредимы. Прямо точечные удары какие-то...
...И дальше Емлютин продолжал действовать подобными методами. Он накапливал силу, и не важно, какими средствами он этого добивался. Цель оправдывает средства. Он уже это понял, когда только начинал свою службу в «Органах». Просто так, аккуратно и в срок возя секретные письма, будучи фельдъегерем, карьеры в «Органах» не сделаешь! Тем более такой головокружительной! Так что была, была на совести Дмитрия Емлютина, и была не одна, вовремя разоблаченная им «вра- жина»! Засевшая в самой сердцевине советской власти, в ее самом святая святых, в «Органах»! Более того, сам основатель «Государства «рабочих» и «крестьян» Ульянов в качестве одного из основных постулатов для настоящего коммуниста как-то заявил: «Морально только то, что идет на пользу мировой революции». А Дмитрий Емлютин был очень хорошим коммунистом.
..А в это же самое время его противник Константин Воскобойник действовал совсем другими методами. Он даже к врагам своим из числа советских партизан и коммунистов относился не как к врагам, а как к людям заблудшим. Доказательством этому служат следующие строки из Манифеста НСПР(В):
«„8. Амнистия всех комсомольцев.
Амнистия рядовых членов партии, не запятнавших себя издевательством над народом.
Амнистия всех коммунистов, с оружием в руках участвовавших в свержении сталинского режима.
Амнистия Героев Советского Союза...».
Особое внимание здесь вызывает пункт 10-й Манифеста. В сочетании с пунктом 9-м он означал, что даже для коммунистов, «запятнавших себя издевательством над народом», объявлялась амнистия, если только они одумались, раскаялись и «с оружием в руках» стали принимать участие «в свержении сталинского режима». для прочих коммунистов, «не запятнавших себя издевательством над народом», объявлялась полная амнистия, без каких бы то ни было условий «взять в руки оружие для свержения сталинского режима».
Также характерен для Воскобойника и пункт 8-й Манифеста об «амнистии всех комсомольцев» — «чистых» и «запятнавших себя...». Каминский такого пункта в жизни не написал бы. А Воскобойник написал. Потому что искренне считал, что молодые и незрелые еще юноши и девушки не виноваты в той мерзости, которую им вбили в головы их старшие «товарищи». Искренне считал, что они, даже и совершив в дыму и чаду ложных истин какое-либо преступление, еще не потеряны полностью для общества, для страны, для России. Так же по-рыцарски отнесся Воскобойник и к Героям Советского Союза. Он считал, что подвиги, которые они совершили и за которые они были награждены этим званием, совершены во имя страны, а не правящего режима. Что ж, тогда еще не было четырехкратных Героев Советского Союза, вроде маршалов Жукова и Брежнева. И прочих, подобных им, но только менее кратных...
...Характерен также приказ Воскобойника, написанный им за неделю до нового, 1942 года, и за две недели до своей трагической гибели 8 января 1942 г. И ставший своего рода завещанием Константина Павловича. Он приведен в приложении к данной книге. И приведенные выше строки из Манифеста, и этот приказ прежде всего свидетельствуют о глубоком внутреннем благородстве Константина Воскобойника, о большой человечности его души. О его чуткости к людям.- Он и возможные задержки в получении приказа предусмотрел, и регистрацию сдающихся партизан в связи с этим продлил. Лишь бы только дошло до их помраченных сердец все то выстраданное им, что он вынес на лист приказа.
И в первую очередь приказ свидетельствует о том, что эти строки писал глубоко интеллигентный человек. Настоящий русский интеллигент. Русский, а не со- ветский интеллигент! Человек, который не опустится до написания доноса на ближнего своего. Даже во имя благой цели спасения своей собственной жизни ради будущей борьбы с советской властью! Человек, который вообще никогда ни на кого ни при каких обстоятельствах не напишет доноса.
Константин Воскобойник никогда в душе своей не переступал через Русского Интеллигента. Несмотря на долгие опасные годы сначала открытой вооруженной борьбы во время Гражданской войны, а после ее окончания и во время Поволжского восстания... А затем и десятилетий неустанной и беспощадной подпольной борьбы с советской властью.
Вот Каминский — он стал иным. И действовал он методами несколько иными, нежели Воскобойник. После всех своих высылок и лагерных отсидок, после позорного «сексотского» грехопадения, пусть даже вынужденного и кратковременного, Каминский стал «советским интеллигентом, люто ненавидящим советскую власть». Своего рода «волк-волкодав». Такие «волки- волкодавы» для всей остальной волчьей стаи самые страшные и опасные.