После Тарасовки и Шемякино возврат назад стал уже невозможен!
После Тарасовки и Шемякино Каминский стал другим человеком! «Лучшим», «худшим» — можно судить по-всякому. Вряд ли — лучшим, скорее всего — худшим. Но однозначно другим.
Другим!
...В одной современной песенке есть такие слова: «Это ты меня сделал такой!»
Уместно возразить в ответ на утверждения советских историков о том, что Бронислав Каминский, дескать, — патологически жестокий тип, беспощадный главарь беспощадной банды убийц: «Это ты (Тарасовка и Шемякино) меня сделал таким!»
А еще «внесли свою лепту» долгие годы тюрем и лагерей «ни за что». Точнее, за маму-немку и отца-поляка. За чаяновские мысли о счастье крестьянском. За искренне высказанное когда-то некстати свое мнение относительно коллективизации. За неординарное мышление умного интеллигентного человека. За отсутствие гена «одобрям-с» в крови и в душе. За вынужденные унижения перед толстомордым «кумом» на «зоне». За такое же вынужденное, но не ставшее от этого менее стыдным и срамным грехопадение, «ссучивание» и превращение в «сексота «Ультрамарина». Пусть дальше этого дела не пошли. Дела не пошли, а падение было. Бумажки подлые, пусть и содержащие всякую чепуху, но подписанные «сексотом «Ультрамарин», были.
А еще были «волчий паспорт» и «поражение в правах» после выхода «на волю» из этих лагерей. Еженедельные тайные стыдные вызовы после окончания работы к тупому, напыщенному и самодовольному районному эмгэбэшному «оперу». В его пыльный кабинет, освещаемый подслеповатой лампочкой без абажура, словно висельник, свисающей с потолка на одиноком электрошнуре. С наводящей тоску грубой, покрашенной коричневой масляной краской казенной мебелью. И яркой лампой на столе, свет которой «опер» то и дело по уже ставшей автоматической привычке направлял ему прямо'в лицо. Тупые ментовские угрозы и самодовольное «тыканье», перемежающиеся сытыми, ленивыми, утробными, унизительными ругательствами. Позорное саднящее клеймо на душе, постоянно жгущее и выматывающее ее больнее любого ожога.
...Один из руководителей НТС, ярый антисоветчик Роман Николаевич Редлих, работавший по заданию НТС в РГО «ЛОС», неоднократно встречавшийся и общавшийся с Брониславом Каминским в последний период его жизни — в сорок третьем и сорок четвертом годах, в своих воспоминаниях написал о нем так.; «..Инженер-химик по профессии, зэк по воспитанию и отношению к советской власти„ Был он человек волевой, властный, командный, обращавшийся к любым средствам и приемам, в которых был воспитан и научен за проволокой. И с такой же психологией. Он стоял на позициях: все равно с кем, хоть с чертом, лишь бы большевиков резать. Хорошие немцы, плохие, а мне какое дело... Он был зверский антикоммунист, как сейчас говорят — пещерный... (выделено автором. — СВ.)»..
...В 1918 г. богобоязненный, аполитичный и интеллигентный юноша-студент Броник Каминский в самую трудную минуту для нового, только что народившегося «Государства «рабочих» ц «крестьян» идет добровольцем в Красную Армию на защиту своего Отечества от тевтонских завоевателей. Совершенно не смущаясь при этом те;м фактом, что его мама — немка. И в жилах самого Броника наполовину течет немецкая кровь...
...А в 1943 г. матерый антисоветчик, сотрудник германского Министерства по делам оккупированных восточных территорий Роман Редлих встречает на своем жизненном пути Обер-бургомистра Русского государственного образования «Локотское Окружное Самоуправление». И поражается, причем на всю оставшуюся жизнь, его «пещерному», «зверскому», «ископаемому» антикоммунизму.
И ведь это свидетельство не коммуниста. Человека, не сочувствующего коммунистам. Наоборот, ярого врага коммунистов. Человека, который самоотверженно уже не первый год воюет против коммунистов. И даже такой человек поражен «высочайшей степенью антикоммунизма», которую он находит у своего собеседника.
...И умеют же «товарищи» «ковать» себе врагов!
...Чтобы потом долго, самоотверженно и порой безуспешно «искоренять их под корень», истреблять вместе с семьями и близкими! Распространяя и неуклонно увеличивая тем самым количество истребляемых невинных сограждан. Собственного народа.
...Сами партизаны впоследствии, они об этом с гордостью писали в изданных после войны мемуарах, «взяли» на себя только 57 расстрелянных полицейских- «каминцев», одновременно утверждая при этом, что 85 жителей этих деревень добровольно вступили в организованный партизанами «отряд самообороны». При этом неизвестно, а куда делись остальные 76 взятых в плен полицейских. Ведь всего-то Емлютин взял в плен тогда, согласно написанному им отчету-справке, 133 полицейских. Плюс примерно 70— 120 человек взятых в плен полицейских было уничтожено емлютинца- ми сразу же после захвата сел и в количество взятых в плен в составленную Емлютиным справку-отчет уже не попали. Вышеупомянутые же 76 несчастных не могли войти в число 85 жителей деревень, вступивших в отряд самообороны. Это было бы отмечено Емлютиным особо. Да и не брал Емлютин в свои ряды, в ряды партизан, взятых в плен бывших полицейских.. Если и делал это, то брал в свои ряды только тех из бойцов РОНА, кто перебегал к нему с оружием в руках. Да и то после того, как густо «повязывал» «неофитов» кровью уничтоженных предателей родины. Помните — «проверка на дорогах»? А так, чтобы сразу включить только что взятого в плен после нападения на село полицейского в ряды отряда самообороны и вновь ему вручить винтовку, но теперь уже «советскую», — такого не было нигде во время прошедшей войны. На такое только власовцы да ронавцы были способны. Советские патриоты людям простым не верили ни за что, потому как бдительные были! И не доверяли, не «повязав кровью»!
Поэтому, скорее всего, этих 76 несчастных также уничтожили, но несколько позже, уже при отступлении партизан из сел под натиском народоармейцев. Добили в какой-нибудь чащобе, наскоро забросав ветками. А то и просто бросив в какой-нибудь овражек лесной.
...Кстати, самыми циничными защитниками палачей Тарасовки и Шемякино оказались, как ни странно, не коммунистические политпропагандисты из мехлисов- ского ведомства, а нынешние ученые мужи с солидными степенями. Один — кандидата философских наук, другой — цельного доктора юридических наук Которые опубликовали в октябрьском номере официозного журнала «Родина» произведение, призванное дать достойный отпор автору книги на его статью «Локотьская альтернатива» в «Парламентской Газете». Они, ничтоже сумняшеся, взяли да и обвинили в резне мирных жителей Тарасовки и Шемякино... Кого б вы думали?
Да, да, конечно же, не ошиблись — самого Каминского! Ни больше ни меньше! Вот так вот, на голубом глазу, и написали — это он их всех вырезал, а несчастных партизан потом во всем и обвинил.
...Такого цинизма и самоуверенности вроде еще не было.
Хотя нет — было. Было. Было...
Была Катынь, где в апреле 1940 г. энкавэдэшники по приказу высшего советского руководства безо всякого суда и следствия забили, КАК НА БОЙНЕ, многие тысячи польских офицеров. А потом, когда немцы весной 1943 г. обнаружили захоронения и заявили об этом на весь свет, советские деятели обвинили в этом злодеянии самих немцев. Что, мол, они этих поляков сами в 1941 г. и убили всех. А затем закопали. Но так как эти немцы уже в 1941 г. знали, что через два года им оттуда отступать придется, то закапывали немецкие палачи свои жертвы со всей предосторожностью. Уничтожая улики, позволявшие бы найти истинного убийцу всех этих тысяч несчастных поляков. И подбрасывая фальшивки, наоборот, свидетельствовавшие бы о том, что поляков уничтожили энкавэдэшники годом раньше, д через два года, как немцами все было и задумано в 1941 г., они вновь эти трупы откопали. Это все, конечно, бред сивой кобылы — но так все и было на самом деле...
Здесь же — еще циничней.
Пока автор книги во весь голос не рассказал об ужасном преступлении, именуемом «советская бойня в Тарасовке и Шемякино» в своей книге «Вторая мировая война: вырванные страницы», а главное — не упомянул об этом также и в статье «Локотьская альтернатива», никто из «советских» по этому поводу особо и не распространялся. Но как только об этом было заявлено со страниц «Парламентской Газеты» 22 июня 2006 г., а журнал «Посев» в августе-месяце того же года, перепечатав эту статью, пустил ее в «зарубежный русский мир» — двое ученых смачно прошлись по памяти более чем полутора сотен простых русских жителей, замученных в те дни: «Да это их сам Каминский всех и замочил».
...Возвращаясь к повествованию о гуманитарной трагедии, фактически геноциде русского народа, устроенном емлютинцами в русских деревнях Тарасовке и Шемякино, следует заметить, что большую часть взятых трофеев советским партизанам тогда пришлось бросить, иначе бы они, перегруженные скарбом, не смогли бы оторваться от наседавших народоармейцев.
...Интересно также было бы проследить судьбу этого «отряда самообороны». Особенно в свете последовавшего за нападением и уничтожением мирных жителей Тарасовки и Шемякино контрнаступления народоармейцев. А также поддержавших их в этом контрнаступлении немцев из охранных частей, расквартированных несколько дальше, и венгров из легкопехотной Дивизии, батальоны которой были расквартированы несколько южнее.
...В начале мая же 1942 г. три штурма многострадальных деревень понадобилось «каминцам», чтобы навсегда отбить их у партизан, тридцать человек убитыми и ранеными потеряли они в этих штурмах.
В среднем каждый штурм деревень стоил народоар- мейцам примерно десяти человек убитыми и ранеными. Это говорит о том, что Бронислав Каминский и Григорий Балашов (Гриша, как называли его локотьчане), не имея достаточно сил под руками, опасались бросать немногочисленные отряды местных ополченцев на решающий штурм деревень, явно ожидая подхода бронедивизиона. Поэтому в атаки шли бережливо, осторожно, сберегая своих людей от лишних, торопливых потерь.
А еще это говорит о крайне низкой боеспособности советских партизан-емлютинцев. Ведь Тарасовку и Шемякино занимали почти все наличные силы Емлютина — целых пять партизанских отрядов. То есть примерно от 750 до 1000 человек. Да они должны были «раскатать» народоармейцев Каминского в хвост и гриву! А тут только 30 человек потерь за 5 дней боев.