Кто пытался организовать военные действия в качестве партизан. Таких было меньшинство. Потому что, во-первых, красноармейцев из регулярных частей Красной Армии никогда методам партизанской войны не учили. А во-вторых, красноармейцев становиться партизанами партийные и политические органы никогда не призывали. И поэтому стать партизаном в сознании простого советского солдата и командира было равнозначно тому, чтобы стать дезертиром. Красноармеец, согласно действующим Уставам РККА, должен был воевать только в составе своей воинской части, а не в составе какого-то там «партизанского» отряда.
А кто выходил в конце концов к Локотю или другим селам и деревням, где уже были сформированы отряды местной самообороны или народной милиции,, а то и просто — вооруженные отряды, да и, присмотревшись, вступал в них рядовым бойцом.
...Когда Воскобойник заручился согласием немцев на увеличение своего отряда в десять раз по численности, то немцы, скорее всего, сами не ожидали, что ему удастся быстро и столь радикально увеличить ряды своего воинства, да еще без какой-либо подпитки оружием и снаряжением! Это говорит прежде всего о том, что немцы вообще плохо представляли себе, насколько ненавистной для народа русского стала уже власть «рабочих» и «крестьян». Власть «синих петлиц» и «одесского жаргона». При этом Воскобойник добился и еще одной очень важной уступки, которую пропустили, проглядели немцы: разрешения на создание подобных вооруженных отрядов во всех крупных селах и деревнях волости, без конкретного указания этих «сеч и деревень».
Это была лазейка, и серьезная лазейка, за которую предприимчивый Воскобойник и его такой же неутомимый и деятельный, но более хитрый и дипломатичный (в переводе на простой русский — изворотливый) помощник Каминский не преминули тут же ухватиться. В результате общая численность вооруженных отрядов, которые несколько позже была преобразованы в Русскую Освободительную Народную Армию, уже в октябре 1941 г. сильно, в разы, превысила максимально разрешенную германским командованием численность отряда народной милиции Локотьской волости в 200 человек. Есть данные, что в конце декабря 1941 г. численность вооруженных отрядов достигала уже от 500 до 1000 бойцов, разбитых примерно на 10—12 самостоятельных отрядов.
...В деревнях Локотьской волости, теперь уже по официальному приказу старосты-бургомистра, продолжали образовываться, формироваться также, помимо вооруженных отрядов, «группы местной самообороны». Все эти ядра будущих батальонов и полков будущей РОНА стали быстро обрастать и увеличиваться численно. В большей степени за счет местной молодежи и зрелых мужчин из числа местных жителей. В гораздо меньшей степени — за счет оказавшихся в окружении и брошенных на произвол судьбы своими командирами и комиссарами бойцов и младших командиров 3-й и 13-й армий Брянского фронта РККА.
Подытоживая сказанное, можно утверждать, что одним из важнейших факторов, приведших к созданию Русского государственного образования на территории Орловской области, был тот, что территория эта находилась в зоне ответственности 2-й танковой армии вермахта. А командующий этой армией генерал- полковник Гудериан, так же как и его ближайшие помощники по работе с населением оккупированного района полковники Клаус-Мария «Шенк» граф фон Штауффенберг и Фрайтаг фон Лорингхофен, имел свои особые взгляды на Россию и характер обращения с русскими жителями.
Но это только одна сторона медали.
Для того чтобы «Проект «Локоть» (именно так он был назван Розенбергом, а также Геббельсом, курировавшим со стороны имперского министерства пропаганды этот проект) реально «заработал», мало было инициативы или хотя бы непротивления «Проекту» «сверху».
Нужна была в первую очередь мощная инициатива «снизу». От местных жителей в первую очередь. Ведь немецкие военные власти заключили союзный договор не со своими ставленниками, которые до этого более-менее мирно и спокойно тряслись на закорках обозов наступающих германских войск, лишь время от времени нетерпеливо подвизгивая от предвкушаемого удовольствия холуйского управления врученными им их хозяевами завоеванных территорий СССР. Нет, они заключили этот договор с представителями местных властей, которые уже полностью сформировались и оформились к моменту вступления туда первых отрядов немецких войск.
...И тут нужно задуматься вот над чем — почему именно здесь состоялся этот эксперимент?
Почему именно на территории Брянского леса и в его округе?
Почему столицей этого Русского государственного образования стал именно поселок Локоть?
Почему именно в Локоте, а, к примеру, не в Навле, или Комаричах, или в том же Севске, наступавших германских солдат встретили представители новых некоммунистических властей?
Чем именно отличались эти районы, эти территории и этот поселок — от других таких же, даже и расположенных в этой же округе, и оккупированных в то же время германскими войсками?
На взгляд автора книги, который он сейчас постарается обосновать, выбор места определялся тремя весьма важными факторами, которые имели место в Локоте и отсутствовали в других крупных поселках и даже городах. И именно поразительное взаимодействие и взаимовлияние всех этих трех факторов друг на друга и дало такой ошеломляющий результат.
Первый фактор: «фактор «Витязя».
Уже упоминалось Ёыше «по версии ИПХ», что западные районы Орловской области, в которые входила тогда почти полностью территория нынешней Брянской области, в двадцатые-тридцатые годы были далеки от спокойствия. То тут, то там действовали повстанческие и партизанские антисоветские отряды. Одним из главных среди повстанцев был отряд «Витязь». По этой же версии, отряд основали два монаха Оптиной Пустыни, которым удалось спастись от ареста, когда в 1923 г. Оптина Пустынь была окончательно ликвидирована советской властью (первоначально монастырь был закрыт указом советской власти в январе 1918 г. — СВ.).
Все ее насельники тогда, как известно, были арестованы и разосланы по многочисленным «островам «Архипелага ГУЛАГ».
Сначала отряд действовал там же, на Калужчине. Там, по воспоминаниям местных жителей, еще и в пя- тидесятые-шестидесятые годы двадцатого века были живы старожилы, помнившие о деятельности отряда. Правда, они называли отряд «Витязь» «богатыри». Так и говорили: «У нас перед войной с самых двадцатых годов «богатыри» с советской властью воевали. Так они себя называли — «богатыри». И только перед самой войной они на запад уьили — на реку Десну, в брянские леса».
Об антисоветском партизанском отряде «Витязь» автор книги узнал совершенно случайно. Уже после выхода книги «Вторая мировая война: вырванные страницы» и статьи «Локотьская альтернатива» в «Парламентской газете». Тогда автор, бродя в дебрях Интернета, вдруг совершенно случайно наткнулся на невероятное сообщение сайта Русской Ката- комбной Церкви Истинно Православных Христиан. Оказывается, почти за год до выхода вышеупомянутой книги автора, 19 июня 2005 г., эта церковь на своем Соборе объявила о канонизации руководителей РГО «ЛОС» Константина Воскобойника и Бронислава (во крещении Бориса) Каминского как Святых Ново- мучеников Российских Константина и Бориса Стра- тилатов.
Пытаясь узнать как можно больше обо всех обстоятельствах этого удивительного для автора события, он в конце концов вышел на руководителей упомянутой церкви. Один из которых и поведал ему и об отряде «Витязь», и о последнем оставшемся в живых офицере РОНА П.П. Строгове. Строгов был известен в РОНА и РГО «ЛОС» как Степанов. А в настоящее время пребывает в ранге Епископа Тюменского ИПХ под монашеским именем Поликарпа. Помимо этого, автор книги узнал еще о многих интересных деталях жизни как РГО «ЛОС», так и отдельных его персонажей.
Критики автора книги, выставлявшего отдельные отрывки из рукописи книги на своем интернетовском сайте, дружно критиковали его за то, что он поместил и использовал эти детали при подготовке своей рукописи. Обвиняя в том, что якобы никакого Поликарпа не существует, раз автор не может его предъявить читателям и критикам. И никакого отряда «Витязь» якобы тоже не было. Раз нет об этом документов. Это, мол, выдумки «маргинальных сектантов - катакомб- никое».
Но автор уже засвидетельствовал, что если он не может предъявить тех или иных документов, то это вовсе не означает, что этих документов не существовало и не существует в природе. Причем истерично-следаковский тон требований — «предъявите нам епископа Поликарпа!», «сведите нас с епископом Поликарпом!», «где находится сейчас епископ Поликарп?» — не только настораживал, но и наводил на определенные предположения. Какие? Думается, читатель сам сможет сделать их вполне самостоятельно и без особых умонапря- жений.
К сожалению, автору книги и другим простым и «не посвященным» в «орден меченосцев» исследователям- историкам эти документы не доступны. А вот другим, «посвященным», совсем даже наоборот — еще как доступны! Это автор уже ясно показал на примере статьи двух ученых — доктора юридических наук и действующего генерала ФСБ и кандидата философских наук, — помещенной в гламурном глянцевом журнале «Родина».
Так что к информации, полученной от монашествующих истинно православных христиан-катакомбни- ков, нужно относиться здесь если и не как к фактам, то, по крайней мере, как к версии. Кстати, так уже написано выше и будет именоваться впредь: «по версии истинно православных христиан-катакюмбников», «по версии ИПХ».
А уж сам читатель пусть самостоятельно и определит, правда это или кривда. В конце концов, почему версии советских агитпроповцев должны моментально проглатываться без какой-либо проверки «целиком и без запивки», как «истина в последней инстанции»? А версии ИПХ — отвергаться с ходу и полностью, при первом же упоминании самих этих катакомбников, как гнусная, грязная и непотребная ложь? Причем только по одной и единственной причине: они, исходящие от ИПХ, противоречат официальной версии, когда-то утвердившейся по велению «па