ыл ли Алек с ней. Она почувствовала острое разочарование. Она втайне надеялась, что он захочет заняться с ней любовью снова и что это будет настоящий медовый месяц. Она взглянула на стол, чтобы не смотреть ему в глаза. Ее драгоценная коробочка стояла в самом центре, и она поняла, что это Алек поставил ее туда, чтобы она, открыв глаза, сразу увидела ее и не волновалась.
— Я хотел спросить, не хочешь ли ты прокатиться верхом вместе со мной?
— На лошади? — Вопрос вырвался раньше, чем она успела подумать, что говорит, и она густо покраснела, сообразив, что он мог подумать.
— Ну… — Он вроде бы заколебался, но потом его улыбка вернулась и он подтвердил. — Да, на лошади.
— Знаешь… — Она сделала паузу, лихорадочно соображая, как бы поприличнее отказаться. Но мозги ее подвели. Она никогда ни от кого ничего не хотела и только так ощущала себя в безопасности. Но сейчас чувствовала тепло, смятение, смущение и страх.
— Ты боишься попробовать что-то новое, не зная, получится у тебя или нет? — Алек слегка наклонил голову, насмешливо улыбаясь.
Хестер насупилась и случайно сказала правду:
— Нет, я всего боюсь.
И больше всего она боялась, что их первая ночь больше никогда не повторится.
— Я не верю в это, — уверенно проговорил Алек. — Ни на минуту не поверю.
— Но это правда.
— Тогда ты еще мужественнее, чем я думал. — Он склонил голову. — Потому что ты делаешь то, что необходимо, даже напуганная до смерти.
Хестер заставила себя не думать о собственной слабости.
— Да, но, к счастью, я не считаю сидение на спине огромного животного необходимым, Алек.
— Но это же так забавно! — настаивал он со своей неотразимой улыбкой. — Попробуй, Хестер. Отнесись к этому как к маленькому приключению. А у нас с тобой хорошо получаются маленькие приключения, разве нет?
Она взглянула на него, уже сдавшись. Она не могла сказать ему «нет». Никогда не могла. Ни в тот день, когда он сделал ей неожиданное предложение, ни сейчас.
— Я спущусь посмотреть на тебя.
— Да? — Его глаза блеснули триумфом. — Тогда встретимся внизу через пять минут.
Хестер натянула джинсы и футболку. Внизу она взяла печенье с подноса, стоящего на столе, и направилась во двор. К ее большому облегчению, там не было никого, кроме Алека. Она взглянула на двух огромных коней, оседланных и нетерпеливо переступающих с ноги на ногу, и едва не подавилась печеньем.
— О нет… пожалуй, я все-таки не уверена. — Она помотала головой.
— Бесс очень стара и очень терпелива, — улыбнулся Алек, нежно потрепав гриву гнедой кобылы.
— А другой конь? — Она с опаской покосилась на гигантское черное создание, не обращавшее ни на Бесс, ни на нее никакого внимания.
— Это мой.
Хестер не надо было смотреть на мужа, она и так знала, что он насмешливо улыбается, и в ней взыграла гордость.
— Хорошо. — Она глубоко вздохнула и расправила плечи. — Все в порядке. Все получится.
— Хестер, — тихо сказал он.
Она подняла глаза на мужа, смущенная его мягким предостерегающим тоном.
— Не прячься опять. Не со мной. Не сейчас.
— Я прячусь?
— Ты притворяешься спокойной. Это твой способ держаться на расстоянии. У тебя нет никакой необходимости вести себя так со мной. Я знаю правду.
— Правду? — Неожиданно ей стало трудно дышать. Он знает, как сильно она его хочет?
— Ты уже сказала мне, что боишься.
Чтобы не встретиться с ним взглядом и не выдать ту, другую правду, Хестер стала двигаться быстрее. Она сможет. Множество людей катаются на лошадях чуть ли не каждый день. Значит, это не может быть слишком трудно. Она с тоской посмотрела на лошадь и поднялась на маленькую табуретку, стоящую рядом. Она взялась за седло, посмотрела на стремя, подняла ногу и собралась. Но неожиданно лошадь зашевелилась. Хестер не попала в стремя, потеряла равновесие и тяжело рухнула на землю. Оказалось, что земля твердая.
Она зажмурилась, насмерть перепуганная. Алек присел рядом.
— Ты ушиблась?
— Нет, — ответила она и сообразила, что бессознательно потирает крестец. — Только не вздумай говорить, что ты поцелуешь, и все пройдет.
Уже в следующую секунду она стала пунцовой. Да что это с ней творится? Никогда у нее не было привычки сначала говорить, потом думать. Ему наверняка ничего подобного и в голову не пришло. Это она думает только о поцелуях, прикосновениях и прочих подобных вещах.
— Только со мной могло случиться такое, — простонала она.
— Не могу сказать, сколько раз я падал с лошади, — расхохотался Алек.
— Я на нее даже сесть не смогла!
— Все нормально. Посиди спокойно несколько минут. Приди в себя. — Он повернул голову и крикнул: — Все в порядке! Мы в порядке.
Боже правый! Он говорит не с ней.
— Здесь есть кто-то еще? За нами наблюдают другие люди? Вот здорово.
Алек улыбнулся, и его угольно-черные глаза сверкнули.
— Я думал, тебе все равно, что думают другие.
— Конечно, не все равно. Я хочу сказать, что всегда стараюсь делать вид, что мне все равно, и в большинстве случаев это работает, но иногда нет и… я не знаю, что говорю, когда ты вот так сидишь рядом и насмешливо улыбаешься. — Она почесала голову, чувствуя себя крайне неловко и одновременно желая, чтобы он оказался еще ближе. Напускное спокойствие, о котором он говорил? Рухнуло. Распалось. Расплавилось в ярком сиянии, которым был сам Алек.
— Ты разве не видела мой шрам прошлой ночью? Тот, который на пояснице? — Он усмехнулся, и Хестер бросило в жар. — Это я свалился с пони на очень острую палку, когда мне было около семи лет. Надо мной все смеялись.
— Все?
— Мои родители, персонал… — Он пожал плечами. — Это большой шрам. Я уверен, ты не могла его не заметить. Или, если хочешь, я могу показать его тебе сейчас.
— Нет. — Хестер засмеялась и вздохнула: — Ты намерен заставить меня залезть на эту лошадь снова, не так ли?
— Не уверен, что могу заставить тебя что-нибудь сделать, — усмехнулся он.
— Не пытайся заставить меня почувствовать свою компетентность, если мы оба знаем, что ее нет. Верховая езда хороша для тебя, — тихо сказала Хестер. — Ты знаешь, что делать.
— Это всего лишь практика, милая. — Он протянул руку, погладил ее по лицу и прошептал: — А что, если ты сядешь на лошадь со мной?
Она заглянула в его бездонные глаза.
— На Бесс?
— Нет, на Юпитера. — В его глазах появились озорные огоньки. — Его так назвали из-за размера.
— Свежее решение. — Хестер закатила глаза. — Если я не смогла забраться на Бесс, как, по-твоему, я окажусь на спине этого гиганта?
— Юпитер — отличный конь, — сказал Алек, протянул ей руку и рывком поставил ее на ноги. — Я тебе помогу.
Хестер нервно следила, как он передвинул маленькую табуретку. Его руки были твердыми и уверенными. Он взял ее за талию, легко посадил на спину коня и отпустил, только убедившись, что она в равновесии. Хестер нервно схватилась за поводья и держалась за них, пока Алек не сел за ее спиной, проявив при этом немалую ловкость.
— Можешь расслабиться и отпустить поводья. Я держу тебя. И его тоже.
Теплое дыхание Алека щекотало ухо, и Хестер почувствовала его веселость в голосе, когда он осторожно обнял ее. Он прижал ладонь к ее животу и привлек к себе, чтобы она прижалась спиной к его груди.
Дыхание Хестер стало частым и прерывистым. Ситуация была интимная и, по ее мнению, опасная. Они все же находились довольно высоко над землей.
— Не волнуйся, — прошептал Алек. — Мы начнем медленно.
Она на мгновение закрыла глаза и мысленно перенеслась в ту волшебную ночь, когда он дарил ей непередаваемые ощущения. Но потом она испуганно моргнула, когда Алек цокнул языком, и конь тронулся с места.
Хестер напряглась всем телом и услышала его смех. Алек лишь сильнее прижал ее к себе, все время держа ладонь на ее животе.
В конце концов, она перестала сопротивляться и привалилась к нему. Алек говорил без умолку. Он называл ей имена лошадей, мимо которых они проезжали, но она не запомнила ни одного. Она просто слушала его голос, пока Юпитер скакал по дорожке, постепенно сужавшейся при подъезде к лесу.
— Это вулканические острова, — сказал Алек. — И хотя сейчас никакой опасности извержения нет, их вулканическое происхождение дало им несколько любопытных географических особенностей.
— Например?
— Подожди и увидишь.
Она всем телом чувствовала, как он сотрясается от смеха, и внутри у нее все переворачивалось. Находясь в его объятиях, она ощущала, как разгорается, становится ярче и острее ее желание. Так легко — повернуть голову и прижаться губами к его губам, к его шее. Ей потребовалась немалая сила воли, чтобы этого не сделать.
Алек сжал колени, подгоняя Юпитера. Он хотел скорее добраться до леса. Держать Хестер в своих объятиях было настоящей пыткой. Он много часов мерил шагами свою комнату, ожидая, пока она проснется, не желая ее беспокоить, поскольку видел, как она измотана. А теперь она была в его объятиях, но не так, как ему хотелось. Его внутренняя битва была уже давно проиграна. Он хотел ее снова, и к черту все возможные осложнения. И еще у него постоянно щемило сердце. От того, что он рассказал ей? От того, что она рассказала ему.
— Мне жаль, что мы привезли твоих кузенов в Трискари, — выпалил он.
— Я хотела хотя бы раз почувствовать себя принцессой, — уныло сказала она. — Я хотела выглядеть, как в сказке. Только на один момент. Один раз. Потому что мне все еще не все равно. Это глупо, да?
— Нет. Я считаю, это нормально. — Алек отлично понимал: она хотела доказать, что не хуже их. — А я никогда не хотел почувствовать себя принцем и стал им.
— У тебя когда-нибудь бывают выходные?
— У меня сегодня выходной.
Хестер некоторое время молчала, потом ее чопорность медленно вернулась.
— Когда все это закончится, я хочу, чтобы все думали: это я ушла от тебя. Я больше не хочу быть жертвой. Лучше уж я буду злодейкой, разбившей твое сердце. Пусть все думают, что я так решила. Что у меня есть сила. — Она засмеялась. — Твое эго все это выдержит?