— Спасибо… Только я словно во сне — ничего не понимаю и ничего не чувствую…
— Это шок. Встряхнись, детка. Подумай обо мне — мне просто до зарезу необходимо выжить и рассчитаться с этими ребятами.
Кристина повернулась спиной к своему соседу, согнулась, подставляя ему связанные кисти. Она почувствовала его горячие губы на своей коже и взвизгнула от укуса.
— Извини, зубы соскочили. Неудобно очень…
Кристина зажмурилась, молясь о том, чтобы веревки оказались незнакомцу по зубам. И вот она, превозмогая боль, пытается пошевелить освобожденными руками. Затекшие мышцы, онемевшие пальцы…
— Скорее, скорее, детка! Финиш совсем близко. Развязывай свои ноги! — прохрипел мужчина.
Кристина никак не могла распутать затянутый узел. Ногти ломались, пальцы ныли от боли.
— Не получается! — взмолилась она со слезами.
— Тогда попытайся развязать мои руки.
Они перекатились по соломе. Мужчина встал на колени, склонив голову, как на эшафоте. Зубами и руками Кристине удалось справиться с узлом, и незнакомец тихо заскулил, разминая затекшие кисти.
— Боже, я провалялся почти сутки. У них в машине, потом здесь.
Он живо справился с веревкой на ногах и помог Кристине. Взявшись за руки, они поднялись, испытывая страшную боль в ступнях.
— Ничего, детка. Сдержи вопли восторга. Мы почти живы. Попробуем выбраться, только надо действовать очень тихо. Сарай наверняка сторожат. — Опустившись, он нащупал камень. — Тот самый, которым меня пристукнули. Как раз сгодится.
— Это же очень ветхий сарай, — прошептала Кристина. — Смотри, щели светятся и какая-то лестница на чердак!
Она ощупью поднялась наверх и с восторгом обнаружила открывшуюся прямо в звездное небо дыру полукруглого окна. Внизу было тихо. И в тишине отчетливо раздавалось ритмичное посвистывание — карауливший их детина пытался исполнить штраусовский марш.
— Останься здесь. Я разведаю ситуацию. — Мужчина вылез в окно и бесшумно скрылся за углом сарая.
«Вот и все. Больше я его никогда не увижу», — подумала Кристина.
— Порядок! — раздался под окном еле слышный шепот. — Свешивайся на руках, а я тебя здесь поймаю. Да потише. Я только слегка оглушил этого парня.
Кристина вылезла из окна и, вцепившись руками в край рамы, попыталась спустить вниз ноги. Пальцы цеплялись за доски, стараясь удержаться, но это оказалось непросто — сдерживая вопль, она рухнула вниз.
— Ого! Упитанная крошка. Чуть не задавила. — Поймав ее в охапку, мужчина едва удержался на ногах. И вдруг, уронив голову на плечо Кристины, ослаб.
Она подхватила и крепко прижала к себе теряющего сознание спасителя. Со стороны они были похожи на влюбленных, слившихся в страстном объятии. Но любоваться нежной парой никому не пришлось: оглушенный сторож лежал неподалеку, раскинув руки, в которых не было оружия.
Кристина потерла виски незнакомца — под пальцами обнаружилась колючая щетина. Он застонал, замотал головой, приходя в себя, и тут же оттолкнул девушку.
— Что зеваешь, балда? Сейчас здесь будет костер!
Схватив Кристину за руку, он потащил ее к ближайшим кустам, за которыми черной стеной поднимался склон холма, покрытого виноградником.
В ночной тишине со стороны покинутого сарая раздались тревожные голоса, вопли. Беглецы с удвоенной силой припустились вверх, карабкаясь по камням.
— Я больше не могу! — взмолилась Кристина, падая на землю. Ее спутник опустился рядом.
— Они нашли караульного, которого я двинул камнем по голове, да еще позаимствовал у него пистолет. Черт, надо было оттащить парня в кусты! Я туго соображаю — эти сволочи здорово меня оглоушили. Пощупай здесь. — Мужчина положил руку Кристины себе на затылок. — Ай! Что там? — Хриплый голос незнакомца дрогнул.
— Огромная шишка и, кажется, кровь. У тебя может быть сотрясение мозга.
— И заражение крови, и ларингит… Черта с два! Я выживу и буду здоровехонек, еще столько дел впереди… Вот глотку жалко — горло совсем надорвал, поорать пришлось… Смотри!
Внизу с треском взметнулось яркое пламя, осветив все вокруг. Беглецы притаились за валуном, не веря своему спасению. Что за чудо помогло им избежать гигантского костра? В воздух взлетали клочья горящей соломы, что-то часто взрывалось, рассыпаясь искрами, к звездному небу тянулся столб черной гари.
— Слышишь, мотор! Они уезжают. Видать, решили, что сожгли нас… Невероятно… Кто-то оберегает нас свыше. Или за тебя хорошо молятся, детка. — Он окинул взглядом Кристину, и она поспешно стянула на груди разорванное платье. Лицо незнакомца покрывала густая растительность, левый глаз странно блестел из-под оплывшего лилового надбровья. — Ладно, не будем жалеть себя и друг друга. Предстоит небольшая пробежка по пересеченной местности. За мной, спасительница!
Спутник Кристины отлично ориентировался в темноте, и скоро они оказались на тропинке, ведущей вниз. Но передохнуть не пришлось.
— Скорее, детка, расслабляться нельзя. Скоро начнет светать и нас могут заметить пастухи. А это, считай, сообщение по центральному радио. Здесь новости расходятся быстро. — Он подхватил Кристину под руку. — Осталось совсем немного. Я знаю одну отличную нору. Нам надо спрятаться и переждать до следующей ночи. Хорошенько все обдумать.
— Обдумать? — Кристина вздохнула. — Я занимаюсь этим целый месяц. Но чем дальше, тем меньше понимаю.
— Замолкни, береги силы. — Спутник помог Кристине взобраться на большой камень и прижал к себе. — Не смотри под ноги — голова закружится. Смотри вокруг — красота — сильный допинг. Отличный транквилизатор.
Кристина не могла не ахнуть — перед ними расстилалась бескрайняя черная гладь, играющая серебряной чешуей. Запах моря и горькой полыни усиливал ощущение простора и свежести. Летать, летать! В этой прозрачной, торжественной глубине так просто, так чудно летать!
— Хлебнула радости? На этом пока прервемся. Дай руку, нам предстоит очень крутой спуск! — строго предупредил мужчина, и скоро Кристина поняла, что попала в жуткую переделку.
Под ногами обрывалась почти отвесная скала, изрядно поросшая колючими, наподобие ежевичных, кустами. Внизу, в головокружительной бездне, атласно лоснилась кромка прибоя. Нежно шелестела о гальку волна. Лежащая кверху дном рыбацкая лодка казалась игрушечной, как с крыши десятиэтажного дома.
— Нет, я не могу. Я боюсь высоты. У меня содраны ступни, колени, локти… Оставь меня… Я передохну и потихоньку спущусь сама…
— Не хнычь. Дважды в ночь не умирают, а поскольку наши тела сожжены вместе с сараем, здесь только невесомые, бесстрастные души! Держись за меня, я здесь уже сто раз все облазил и, как видишь, цел.
— Прошу тебя… Я действительно лучше останусь здесь!
— Вот еще! Чтобы по твоему висящему среди кустов хладному телу определили мое убежище?! Дудки. Не прикидывайся неженкой. За домашними куколками не охотятся бандиты. И их не разыскивает полиция. Смелее, хватит ломаться! — Мужчина подтолкнул ее в спину и, спрыгнув на уступ, подал руку.
Кристина не упала. От злости и от боли она, очертя голову, ринулась дальше. «Разобьюсь — и ладно! Прекрасный конец — лежать у волны с проломленной башкой. Жаль только, так и не узнаю финал всей этой истории… Да и черт с ней!» — Кристина поскользнулась, скатываясь вниз.
— Эй, ты уж слишком торопишься. Здесь метров тридцать, — проворчал спутник, и Кристина почувствовала, как ловко и бережно подхватили ее сильные руки.
Они рухнули на прибрежную гальку совершенно обессиленные. Кристина зализывала языком сбитые колени и ссадины на руках, пыталась вытащить зубами занозы. Но ранки еще сильнее саднило.
— Иди быстрее, окунись. А то завтра все распухнет и воспалится — здесь пыль и кустарник очень жгучий, — посоветовал незнакомец и, не дожидаясь ответа, сбросил с себя одежду.
Он не стал плавать, а несколько раз окунувшись с головой недалеко от берега, вышел. Подхватил брюки с рубашкой и направился к нависающей над морем скале. Черная тень растворила его силуэт.
У Кристины не было сил подняться. Превозмогая себя, она стянула лохмотья, оставшиеся от платья и кофты, скрутила на макушке волосы и вошла в воду по самую шею. На секунду перехватило дух от холода, в голове прояснилось. Она выбежала на берег, лязгая зубами, и попыталась закутаться в остатки одежды. Словно в полынье искупалась, наверно, не выше десяти градусов!
— Иди сюда! Тихо! — Кристину подхватила знакомая уже рука и повела за собой в бархатистую, беспросветную темноту. — Осторожно, теперь шагай, чувствуешь ковер? Падай!
Ноги Кристины действительно ощутили что-то восхитительно мягкое, сухое, пружинистое.
— Это водоросли. Зарывайся поглубже и постарайся молчать. Мне надо хоть немного поспать. Не бойся, здесь мы в безопасности… А завтра мы… мы… — Кристина с удивлением услышала, что мужчина задышал ровно и глубоко, как дышат спящие.
Она опустилась на ощупь в мягкие, резко пахнущие йодом водоросли и, свернувшись клубочком, постаралась потеплее укутаться этим цепким войлоком со всех сторон.
— К тому же они еще и лечебные. Сплошной йод, — пробурчал во сне незнакомец, и Кристина почувствовала, как проваливается в спасительный, крепкий сон…
…Она проснулась от холода и не могла понять, где находится. Куча черных рыхлых лохмотьев почти забивала узкий вход в пещеру, вернее, каменную нору. Свет едва пробивался сюда, но даже в полумраке она увидела, что лежит в обнимку с бородатым мужчиной, прижавшимся к ней теплым, облепленным водорослями телом. Черные кудрявые волосы всклокочены, сквозь дыру в рубахе торчит плечо с кровавой ссадиной. Кристина слегка отстранилась, чтобы рассмотреть лицо своего соседа по постели, и замерла. Так вот почему ей показался знакомым этот измененный хрипотой голос! Даже густая щетина, покрывавшая щеки и подбородок спящего, не оставляла сомнений в том, что Кристина провела ночь в обнимку с убийцей. На ее плече, изредка вздрагивая и что-то бормоча на южном диалекте, спал Санта.
3
— Не понимаю, почему ты не убил меня сразу, а приволок сюда. Или ты еще не знаешь, что мне известно все? — Кристина задала этот вопрос сразу же, как только глаза разбуженного прояснились.