Впрочем, в этом поступке не было никакой особой жертвы с ее стороны. Кира и в самом деле любила овощи, отварную рыбу и не воротила нос от соевого заменителя мяса. Леся с облегчением вздохнула и тоже заказала овощной салатик.
Однако, несмотря на внешнюю привлекательность этого маленького кафе, готовили тут отвратительно. Овощи в принесенных подругам салатах, казалось, были предварительно подвергнуты жестокому мору. Кусочки все были разной величины и формы, веточки зелени буквально доживали свои последние минуты и даже консервированная кукуруза была вялой и подсохшей.
Так как увлечься такой едой было решительно невозможно, то подруги во время еды активно шевелили не челюстями, а главным образом своими собственными мозгами, все время думая о Таньке и ее красавце женихе.
— Слушай, я вот никак не могу поверить, чтобы Таньку никто с этим ее красавцем ни разу толком и не видел, — брезгливо расковыряв принесенный ей салатик, но так и не найдя в нем ни одного привлекательного кусочка, высказала свою мысль Леся.
— Дина точно должна была видеть, — согласилась с ней Кира.
— Почему же нам о нем ничего не сказала? — пожала плечами Леся. — Слушай, поехали-ка еще раз к Дине съездим. Есть у меня чувство, что она отлично знает того красавца, за которого Танька намеревалась замуж выходить. Но по какой-то причине покрывает его. Вот нам и надо выяснить у Диночки, что это за причина такая. Возможно, тут и кроется разгадка всех наших проблем.
Но, приехав к Дине, подруги обнаружили лишь закрытую дверь.
— Она куда-то ушла? — удивилась Кира. — С ее аллергией?
— Ой, не дай бог, объелась своих таблеток, и ей теперь плохо! — встревожилась Леся.
И подруги принялись изо всех сил звонить и колотить в дверь Дины, надеясь разбудить девушку, если она в самом деле уснула. Однако вместо Дины из соседней квартиры выглянула старушенция, на седой голове которой вилась «мелким бесом» химическая завивка.
— Нет ее! — рявкнула бабка. — Ушла! С парнем! И старушка захлопнула дверь.
— Эй! — позвонила в дверь Леся. — Простите, можно вас еще кое-что спросить о Дине?
Дверь начала медленно приоткрываться, а у Киры в этот момент зазвонил телефон.
— Вспомнила! — раздался в трубке торжествующий голос Тамары. — Вспомнила, как Танька своего жениха называла!
— Ну?! — обрадовалась Кира.
— Мой львеночек! — с еще большим торжеством произнесла Тамара.
— Что? — удивленно переспросила у нее Кира.
— Мой львенок, — повторила еще раз глуповатая Тамара, решившая, что Кира просто не расслышала. — И еще Танька при этом разговоре сама шутила, что львы — цари зверей, сами не охотятся, им самки еду приносят. А они только наблюдают за охотой и осуществляют, так сказать, общее наблюдение.
— И что? — с некоторым раздражением в голосе произнесла Кира. — Ты думаешь, нам эта информация поможет найти Танькиного любовника?
— Не знаю, — обиделась Тамара. — Вы же сами просили рассказать все, что я вспомню.
— Огромное тебе спасибо! — поблагодарила ее Кира. — Постарайся еще!
И, отключив трубку, она поспешила на помощь Лесе, которая изо всех сил пыталась разговорить соседку Дины. Но та была на редкость упорной особой. И держалась до последнего.
— Не знаю я его! — на все просьбы подруг, твердила им бабка. — Какой-то парень. Может быть, и раньше приходил. А может быть, и нет. Я его сегодня только мельком и видела. В профиль.
— И не рассмотрели? — разочаровалась Леся.
— Да зрение у меня уже не то, что в молодости, — ехидно отозвалась бабулька. — Уж извините, с мусором выйти собиралась, очков не надела!
— Но…
— Что вы от меня хотите? — снова разозлилась бабулька. — Родители Дины придут, у них и спрашивайте! Небось должны знать, где и с кем их дочка шляется, когда все приличные люди на работе сидят.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Мысль Дининой соседки пришлась подругам по вкусу. В самом деле, что за спешка? Могут и подождать. Либо Дина вернется домой, либо ее родители придут и скажут, где сейчас их Дина.
Однако время шло. Наступил вечер. Домой и в самом деле вернулась с работы мать Дины — Зоя Матвеевна. Была она собой словно худенькая, немного подсушенная временем копия дочери. Только без хронической аллергии. Такое счастье досталось в семье одной лишь Дине.
Но где в данный момент находится ее дочь, Зоя Матвеевна тоже не знала. И тоже встревожилась. А встревожившись, принялась названивать дочери.
— И сотовый телефон у Дины отключен! — воскликнула женщина. — Но вы уверены, что она ушла с молодым человеком?
Подруги кивнули и тоже задумались. Никакого парня у Дины, по словам ее мамы, давно уже не было. Так с кем же ушла Дина?
— И вообще, ее нету уже несколько часов! Где она может гулять? — повторяла раз за разом обескураженная Леся. — И это с ее-то аллергией на все что только возможно?
При этих словам Динина мать побледнела еще сильней.
— Вы думаете, что с ней что-то случилось? — прошептала она. — Она же на больничном. И на улицу в самом деле почти не выходит. Врач запретил, пока не закончит цвести.., не помню уже, что там должно закончить цвести… Господи, что же с ней такое?
И, закачавшись, вдруг начала заваливаться набок с табурета, на котором сидела. Подруги кинулись к женщине. И успели вовремя. Еще немного, и мать Дины с размаху стукнулась бы головой о пол.
— Ты думай, что говоришь! — сердилась на подругу Кира, пока они перетаскивали женщину в комнату и укладывали на диван. — Иди, «Скорую помощь» вызывай. А я тут с ней посижу! Господи, какая она бледная! Неужели в самом деле обморок?
Напуганная Леся побежала звонить по телефону. А у Киры в этот момент снова загудела победным маршем ее сотовая трубка. Но, несмотря на громкую мелодию звонка, сама слышимость в трубке была неважная. И Кире пришлось несколько раз гаркнуть в трубку: «Алло! Алло!»
— Это снова я! — минуя треск и помехи, раздался голос Тамары. — Вспомнила я, почему она его Левчиком называла! Звали его так! Лев! Лева!
— Как? — переспросила Кира. — Лев? Такое имя? Или это прозвище?
— Левушка! — тихо прошептала в это время мать Дины, не раскрывая глаз.
Кира внимательно взглянула на женщину и, отложив трубку, в которой Тамара что-то продолжала вещать, спросила у матери Дины:
— Что вы сказали?
— Лева! — тихо повторила женщина и открыла глаза. — Слава богу! Поняла я! Это с ним Диночка ушла! Вот ведь противная девчонка, могла бы хоть записку оставить!
И женщина сделала попытку подняться и сесть на диване.
— Сейчас «Скорая» приедет! — ворвалась в комнату Леся.
— Что? — удивилась мать Дины. — Какая «Скорая»? Зачем?
— Ну как! Мы вам вызвали! — пожала плечами Кира. — Вы же в обморок упали. Мы испугались за вас!
— Не стоило! — рассмеялась Зоя Матвеевна. — Это у меня давление низкое. Чуть что, могу в обморок хлопнуться. А сегодня у меня с утра маковой росинки во рту не было. Вот к вечеру ослабела, да еще разволновалась, вот и свалилась. Ничего страшного. Сейчас горячего кофе с бутербродом сооружу. И быстро на ноги встану.
— Мы вам сами приготовим! — тут же вызвалась Леся и умчалась на кухню. — Лежите!
А Зоя Матвеевна с облегчением снова откинулась на диванные подушки.
— Неудобно вас затруднять, — слабо улыбаясь, сказала она Кире. — Но мне в самом деле еще нехорошо. Такая противная штука эта гипотония. Слабость просто жуткая. Ни рукой пошевелить не могу, ни ногой. И наваливается эта дрянь всегда неожиданно.
Кирина трубка уже давно перестала говорить голосом Тамары, а Зоя Матвеевна все рассказывала и рассказывала о своей болячке:
— По утрам еще можно как-то свое состояние координировать, кофе с вечера у постели поставить. А вот днем, да еще в транспорте… Меня сегодня задавили совсем. И в магазине очередь была. Да и погода такая. Должно быть, к дождю.
— Скажите, — перебила ее Кира, — а что вы говорили про какого-то Левушку? Вы его знаете? Он Дине кем приходится?
— Так это ее брат, — улыбнувшись, объяснила Зоя Матвеевна.
— У Дины есть брат? — изумилась Кира.
Надо же, вот ведь стерва эта Дина! Столько лет проучились в одном классе, приятельствовали, можно сказать, а она все это время прятала от подруг своего брата. Небось старшего брата и красавца.
— Не родной, конечно, — произнесла тем временем Зоя Матвеевна. — Как это говорят, седьмая вода на киселе! Лева — сын моей троюродной сестры. Она пару лет назад после смерти своего мужа переехала жить с сыном в Петербург. Тогда Дина с Левой и познакомились.
— Он ее старше?
— Они погодки, — ответила Зоя Матвеевна. — Он старше на год.
Потом подруги накормили Зою Матвеевну бутербродами с сыром, заставили выпить две чашки черного кофе с сахаром и, лишь убедившись, что давление почти стабилизировалось, позволили себе" расслабиться, сдав Зою Матвеевну с рук на руки врачам из «Скорой помощи». Впрочем, те тоже не задержались в квартире больной. И еще выговор сделали подругам.
— У нас настоящих больных тьма, а вы со всякой ерундой нас дергаете! — сказала подругам молоденькая докторша — едва ли старше их самих. — Гипотония — это не смертельно. Напоили кофе, укутали человека потеплей, вот и все лечение.
И, очень сердитые, врачи удалились. А подруги снова вернулись к интересующей их теме Дины и ее братца.
— Да, — спохватилась Зоя Матвеевна. — Надо бы уточнить — в самом ли деле Дина с Левой ушла. Сейчас сестре позвоню.
Она в самом деле набрала номер. Сестра подтвердила, что Лева уехал сегодня к Дине. И что у них было запланировано какое-то мероприятие на вечер. Какое именно, сын ей не сказал. Но она полагает, что Лева — уже взрослый мужчина, и он не обязан отчитываться перед матерью во всех своих передвижениях.
В общем, сестра совершенно успокоила Зою Матвеевну в отличие от подруг. Их почему-то известие о том, что Дина смоталась с каким-то Левушкой не успокоило, а, напротив, насторожило.
— Что же это получается? — озабоченно бормотала Кира, выйдя из квартиры Зои Матвеевны якобы покурить. — У Дины есть брать Лева — Лев — Левушка. А у Таньки имелся красавец любовник с тем же именем.