— Здорово формулируешь, — сказала Кореянка Хо, не отрываясь от экрана.
— Я думал, она ушла, — повторил Тема.
— Один раз. Понял?
— Понял.
— Один.
Она показала палец.
— Понял, — радостно сказал Тема, — один. Но ты понимаешь, в каком я был состоянии?
— Они полные дятлы, — сказала Марина. — Ты гений, конечно. Но я тебя все равно теперь ненавижу.
— Полнейшие, — добавила Кореянка Хо чрезвычайно авторитетно, — поверь мне. Я разбираюсь.
Позже, на кухне Кореянка Хо поинтересовалась:
— Маринка, скажи, а правда ревность — это «зеленоглазое чудовище», как в том фильме маньяк говорил, который информацией торговал? Помнишь, когда он узнает, что его жена в Дастина Хоффмана влюбилась?
Маринка подумала.
— Чушь. Никакой ревности вообще нет.
Она запихнула в рот еще две розовые подушечки жевательной резинки, сморщила нос.
— Просто неприятно.
Расстались они с Мариной тем не менее ровно через неделю. Но совершенно по другой причине.
В тот момент, когда подросток первый раз нажимал на курок незаряженного пистолета в кафе со стеклянной стенкой, Тема уже сидел у Антона в кабинете на надувном матрасе и скручивал косяк.
Антон разговаривал по телефону.
— Это как пазл, — говорил Антон, — компилируешь, раззиповываешь апплеты в разные программные директории. Монтируешь вирус. Сажаешь его на вторичные операнды. Прессуешь. Вешаешь лишний браузер в систему и через него выходишь в сервер, на сендера. И торчишь.
Антону было двадцать два. В семнадцать лет он был студентом медицинского института и ставил над собой широкомасштабные психоделические эксперименты. В восемнадцать он был профессиональным хакером и отсидел год в тюрьме города Амстердама за активное соучастие во взломе денежного автомата. В тюрьме он выучил два языка: французский и НТМL. В девятнадцать он стал чемпионом города по скейтборду. В двадцать он женился. В двадцать один он развелся. В настоящий момент он был корреспондентом трех молодежных журналов, дигитальным художником, брокером, совладельцем ночного клуба и консультантом рекламного агентства.
Тема жил у Антона уже два дня. Две недели назад Антон переехал в новую квартиру и теперь заканчивал ремонт. Кварира была совершенно пуста, только в кабинете стояли письменный стол, тахта и книжный шкаф — и микроволновка с холодильником на кухне. Обе ночи Тема спал напротив стола на надувном матрасе, который Антон специально для него купил в спортивном магазине. Антон, толстощекий, курносый, розовый, с длинными волосами, завязанными хвостиком на затылке, сидел на незастеленной тахте в шортах и в футболке и работал. На экранах компьютеров перед ним не было ничего, кроме невероятного множества белых слов и цифр на черном фоне. Там было написано: "pipe.App." и "XfileIn" и "multiAddr" и <"A HREF" и "SEARCH URL+"?"+" и еще многое-многое другое. На полу возле тахты стояли ксерокс и факс и из факса уже ползла бесконечная сколопендра информации. Антон со страшной скоростью стучал по клавиатуре, глядя куда-то сквозь стену. Компьютер время от времени жалобно попискивал и Антон при этом неприязненно морщился. Взглянув на экран, он хлопнул по мышке, стукнул по клавише, наклонился и подобрал отвалившийся факс. Он бросил факс на кровать, придавил его подушкой, откусил колпачок у маркера и принялся размечать текст. Одновременно он зачерпнул из пакета, лежавшего на кровати, горсть орехов кэшью, однако до рта их не донес и через некоторое время высыпал обратно в пакет. Спустя несколько секунд он оторвал половину бумажной ленты, скомкал ее и бросил на пол. Другую половину он прикрепил на кронштейн перед собой, пошевелил мышку, поправил очки и снова забарабанил по клавишам.
— Тебе нравится пицца? — спросил Тема безразлично.
— Пицца? — переспросил Антон, нахмурившись.
— Пицца.
Наступила тишина. Антон перестал печатать. Он долго смотрел на экран, потом вместо "temp3 = inFile.readLine()" напечатал "HRMWL2 = zozoX/NONEtool./()". Через пять минут он вспомнил свою последнюю реплику.
— Хочешь орехов? — спросил Антон.
— Нет.
— Почему?
— У меня от них уже во рту кисло.
— Это не от них.
Они помолчали.
— Можно овощи разморозить и сварить. Если время есть.
— Время есть, — сказал Тема, — но это отвратительно. Дай мне спички.
Он соорудил, наконец, последний, пятый, косяк. Все пять штук лежали рядком на полу, набитые тунисским гашишем, привезенным Антоном неделю тому назад из Таиланда.
Антон пошарил в простынях, отыскал коробок и подбросил его высоко под потолок. Коробок описал плавную параболу. Тема приготовился. Он протянул руку, но промахнулся и коробок попал ему в глаз.
— Ты будешь? — спросил Тема, затянувшись.
Антон кивнул. Тема этого кивка за монитором не увидел. Он скинул шлепанцы, лег на свой надувной матрас и выдохнул дым вверх. Дым медленно расплылся в воздухе.
— Почему ты вместо еды покупаешь всегда какую-то дрянь? — спросил Тема.
— Овощи, — спросил Антон, — ты имеешь в виду? Или орехи?
Тема подумал.
— Орехи.
— А мне нравится, — сказал Антон, шевеля пальцами в пустом пакете. — Я их оптом покупаю, по сто упаковок сразу.
— Они хуже чипсов.
Антон подумал. Он снова хозяйничал курсором в грамматических развалинах компьютерного языка.
— Не всегда.
Они помолчали.
— Ничего подобного, — неожиданно возмутился Антон, — чипсы вообще в рот взять нельзя после третьей упаковки.
— Короче, слушай, — сказал Тема.
— Слушаю. — покорно сказал Антон через пару минут.
Тема сосредоточенно вспоминал: сначала было так. Потом так. Потом так. Потом она подошла. Нет, сначала включила. Потом. Тарелка с аккуратным стуком. Замасленная. Лилось длинно, с пузырьками. Он чувствовал, что. Или? Хрустят. И потом: бах! Как? Бах! Вот так. Бах!!! Сам не ожидал. Потому что. А улыбалась. Сначала больница, по запаху вспомнил. Спросила. Да-да. Очень даже. Идиотизм. С грохотом вылетают. Тр-р-р-р. (Даже из туалета слышно). Автоответчик тоже, кстати сказать. Бу-бу-бу. И потом все остальное. Раз, раз, раз. Хлоп. Бам. Лестница. Солнце. Думал, вечер и вдруг светло. 2 часа? Или 3? (7 — 3 = 4). Не может быть. Что-то перепутал. Косо по стене. Пыль. «Бобка — пидр», нацарапанное монеткой на дверце лифта.
— Я тебе, вроде, двести долларов должен? — спросил Тема.
— Четыреста восемьдесят. — сказал Антон справочным голосом.
— Одолжи еще двести.
— Зачем?
— Для ровного счета.
— Бери.
Ногой Антон выпихнул из-под стола картонную коробку из-под микроволновки. Коробка плавно подъехала по паркету к теминому матрасу. Тема попытался сесть, но потерял равновесие и опрокинулся на спину. Голова его подпрыгнула на подушке. Он замахал ногами в воздухе. Тапки слетели и упали к нему на грудь. Он ударился локтем об пол, поскользнулся и выкарабкался, наконец, из недр своего ложа. Сел. Надел тапки. Заглянул в коробку.
Коробка была доверху наполнена разнообразной валютой: долларами, франками, кронами, марками и фунтами. Бумажки лежали вперемешку: новенькие и старые, мятые и гладкие, яркие и бледные. Тема раскурил очередной косяк и принялся выбирать. Снова затрещал факс.
— Короче, слушай, — сказал Тема решительно. — Она мне гренки сделала.
Антон не ответил.
— С медом, — сказал Тема задумчиво.
Антон не ответил.
— Сволочь. — сказал Тема.
— Зря ты так переживаешь. — сказал Антон.
— Кто переживает?
Тема оторвался от коробки и посмотрел на Антона.
— Я?
Крошечный уголек выбрал момент, незаметно отвалился от кончика папиросы и упал в коробку.
Антон недоверчиво выглянул из-за компьютера.
— Нет?
Тема помотал головой.
— Абсолютно. Ты будешь?
— Буду.
Тема затянулся и снова заглянул в коробку.
— Я еще сто возьму.
— Зачем?
— За хлебом сходить.
— Возьми.
Тема достал банкноту и ногой оттолкнул коробку обратно под стол.
— Она сказала, что я — животное.
Антон вежливо промолчал.
— Правда. Сказала, что я — собака Павлова. Которая только для опытов и годится. Честное слово. Сказала, что мне лампочку надо в голову вставить, чтобы видно было, когда у меня какое настроение. Что меня надо в космос запустить, чтобы посмотреть, как невесомость на шизофреников воздействует.
Антон распечатал восемь новеньких компакт-дисков и один за другим вогнал их в компьютер. Компьютер довольно заурчал.
— Тебе надо спортом позаниматься, — сказал Антон рассудительно.
— Спортом только дебилы занимаются, — немедленно отреагировал Тема, — и лесбиянки. Понимаешь, я работать пошел.
Антон заинтересованно выглянул из-за компьютера.
— В том-то и дело. Устроился в нервную клинику по объявлению, как объект для исследований. Не должен был есть ничего сладкого. Вообще ничего. Три недели. Обещали денег заплатить.
— Много?
— Много. А она мне делает гренки! С медом! Понимаешь?! Это при том, что я ей тысячу раз говорил, что мне ничего сладкого нельзя!
— А что они хотели исследовать?
Тема задумался.
— Мозг, вроде… Короче, я ее толкнул…
— Сильно?
— Нос ей сломал.
Тема в третий раз поискал вокруг себя пепельницу и опять не нашел. Он опять выдавил из себя прозрачную каплю слюны, аккуратно опустил ее на зашипевший кончик папиросы, подождал и положил ее рядом с остальными окурками по левую от себя сторону.
— Она, по крайней мере, говорит, что сломал. Кровь ей натекла на новый джемпер. Она себе только что новый джемпер купила. Овечий.
Тема обхватил губами мундштук последней папиросы. Он зажег спичку и посмотрел на огонек. Внутри неподвижного огонька быстро-быстро летели вверх микроскопические искры.
Антон внимательно посмотрел на него из-за стола.
— Так ты и вправду животное.
Огонек приблизился к пальцам. Тема торопливо погасил спичку.
— Я лично так не считаю.
Он попытался затянуться, поперхнулся и с удивлением обнаружил, что забыл закурить. Он поискал спички.