— Конечно, разобрались… Ученые все ж таки! — гордо заявил Виктор, наклоняясь к уху Семена Наумовича. — Да это Федька, великий астрономище, так отражатель телескопа повернул, что приемник отразил земные волны и получил их обратно! Вот мы и подумали, что это из космоса сигналы! Х-ха!
— А где Федор сейчас? Скоро ведь его смена на посту, я-то уже почти засыпаю, — сказал Шух, и его рот сам по себе раскрылся в зевке. — Эта пустая однообразность так выматывает из сил…
Виктор кивнул.
— Да они с Антоном закрылись в лаборатории, отобрали двести самых интересных сигналов и с пыхтящим усердием проводят их детальный анализ, — как робот повторил он, наверняка позаимствовав эту фразу у самого Антона Ликонова, любившего выражаться сухими канцеляристскими словами, естественно, переиначив ее на свой манер.
— Молодцы, — искреннее порадовался астроном. — Хорошие все-таки ребята…
— А я что — хуже их? — надулся Шуковский. — Я разве не стараюсь?
— Стараешься. Ты тоже молодец — поспешно добавил Шух. Виктор, конечно же, был хорошим астрономом, но слегка, как бы выразиться… расхлябанным что ли? Но Семен Наумович, как истинный интеллигент, никогда не сказал бы этого Шуковскому в лицо. Потому что боялся обидеть.
Неожиданно одна из проплывавших на мониторе строчек привлекла внимание Семена Наумовича. Нет, само собой, это тоже были ряды чисел и непонятных аббревиатур, но наметанный взгляд астронома сразу же выделил ее из остальных сигналов.
— Погоди, Виктор, тут кое-что интересное, — словно охотничья собака учуяв след, взял стойку Шух. — Сигналов с такими значениями я еще не встречал…
— Та, — вяло отмахнулся Шуковский. — Очередные помехи или еще что-нибудь в этом роде…
— Может быть, помехи. Ну а если нет… — многозначительно проронил астроном, придвинувшись к монитору и ловкими ударами по клавишам вычленяя занесенный в реестр сигнал в специальную программу, что могла обрабатывать данные радиоволны по различным характеристикам.
Виктор еще раз махнул рукой. Еще более безнадежнее. Мол, знаем мы эти штучки…
— Т-а-ак… — протянул Семен Наумович, когда визуальное изображение обработанной радиоволны заняло все пространство монитора. Для стороннего наблюдателя длинная изогнутая кривая, расширяющаяся и сужающаяся в совершенно разных местах, ничем необычным бы не показалась. Шуху же она, казалось, открыла все тайны мироздания.
— Ох, я так и знал… Чувствовал, — прошептал он одними губами, не сводя глаз с изображения. — Виктор, что ты можешь сказать по этой радиоволне?
— Ну, — задумался Шуковский. — Точно не уверен, но, кажется, этот сигнал не отвечает ни одной характеристике всех известных на сегодняшний момент астрономических объектов.
— Правильно, — кивнул Шух. — Значит, мы имеем дело с чем-то из ряда вон выходящим. Необычным…
— Это может оказаться еще и необычным феноменом, пока еще не известным науке, — осторожно добавил Шуковский.
— Посмотри, пожалуйста, на какой частоте принят сигнал, — мягко попросил Семен Наумович.
— Сейчас, — повернулся к другому монитору Виктор, несколько десятков секунд крутил какие-то тумблеры, щелкал переключателями большого мигающего светодиодами прибора, затем уныло забубнил:
— Та-а-к… Угу, значит… Необычный сигнал, зарегистрированный под дурацким и труднопроизносимым номером SHGb02+14a, был зафиксирован на частоте 1420 мегагерц. Вот, пожалуй, и все… Хотя… Нет, ничего…
— На какой частоте? — ошарашено переспросил Семен Наумович, решив, что ослышался.
— На 1420 мегагерц, — повторил Виктор, глядя на руководителя, как на самого настоящего сумасшедшего.
— Виктор, ты разве не помнишь, что я вчера говорил об этой радиочастоте?
— Помню. Это одна из главных частот, на которых водород — самый распространенный элемент во Вселенной, с готовностью поглощает и испускает энергию. Это известно еще из институтского курса астрономии.
— Нет, я не об этом, — помотал головой Шух.
— Еще вы утверждали, что если инопланетяне действительно существуют и пытаются послать нам сигналы, то делают это непременно на этой частоте.
— Вот именно! — Семен Наумович торжественно поднял палец вверх. — Немедленно беги к ребятам, поднимай их на ноги. Будем поворачивать радиотелескоп в том направлении, откуда пришел сигнал. И поторопи их, надо успеть пока радиоволна не исчезла!
Виктор, кажется, все же проникнувшийся важностью момента, бросился по металлической лестнице вниз, к лаборатории. А Шух вновь повернулся к монитору, подслеповато всматриваясь в кривую радиоволны.
Вскоре Шуковский вернулся вместе с Антоном и Федором, которые удивленно тянули шеи из-за мощных плеч Виктора, стараясь получше рассмотреть изображение на мониторе.
— Что случилось, Семен Наумович? Случилось-то что? А то Витька так нас переполошил, что мы сразу подумали о пожаре! — Вразнобой заголосили астрономы, хотя, осмотрев приборы, догадались, что речь пойдет не об аварии или еще какой-нибудь неприятности.
— Ребята, кажется, нам все-таки удалось засечь кое-что интересное, я бы даже взял на себя смелость сказать — необычное… — едва сдерживая себя от бурного выражения эмоций, сдавленно поведал Шух.
— Сигнал? — Федька первым открыл рот от изумления. — От братьев по разуму?
— Ага, — ухмыльнулся вечный скептик Ликонов. — В твоем случае, Федор, скорее — по отсутствию оного.
Федька Мичуро обиженно вскинулся.
— Чего? Какого еще «оного»?
Антон красноречиво покрутил пальцем у виска.
— Говорю, если принять тебя, среднестатистического земного индивидуума, за некую условную единицу, то нам следует ожидать послания не от братьев по разуму, а скорее — братьев по отсутствию разума. Понял?
Федор, опытный специалист по работе с программами управления радиотелескопов, кивнул.
— Понял. Надо будет из твоей кучи книг по философии и психологии сделать чудьненький костерок!
Семен Наумович укоризненно покачал головой.
— Ну, ребята, что же вы, в самом деле! Затеяли детский спор на, быть может, пороге великого открытия! Лучше помогите мне!
— Правильно, — кивнул Антон Ликонов. — Что нужно делать, Семен Наумович?
— Значит, для начала в двух словах опишу ситуацию… — Крутанулся на кресле Шух. — Пять минут назад мы обнаружили интересный радиосигнал. Интересен он уже тем, что не имеет «почерка» ни одного известного на данный момент астрономического тела. Нам удалось определить, что сигнал зафиксирован на частоте 1420 мегагерц. Думаю, не стоит напоминать вам, что это за частота…
Семен Наумович сделал паузу, поглядывая на коллег. Мичуро и Ликонов коротко кивнули.
— Продолжу. Теперь нам следует выяснить, из какой части космоса прибыл сигнал и направить туда отражатель радиоприемника. И действовать надо быстро, пока радиоволна не исчезла. Приступим, коллеги?
И астрономы бросились по местам. Довольно быстро удалось установить, что необычный сигнал был зафиксирован и занесен в архив как раз тогда, когда радиотелескоп прощупывал космическое пространство в районе между созвездиями Рыб и Овена. Еще через минуту Антон авторитетно заявил: по имеющимся на сегодняшний момент данным известно, что в этом месте не существует какой-либо очевидной звезды или планетарной системы в пределах одной тысячи световых лет. Это еще больше воодушевило Семена Наумовича и его группу.
Федор Мичуро незамедлительно развернул тарелку отражателя радиотелескопа в обратном направлении, зафиксировав таким образом, чтобы созвездия Рыб и Овна оказались точно посередине. Вскоре Семен Наумович радостно вскрикнул — радиоволна была вновь поймана. Ликонов скептически почесал нос, Федор совершенно глупо ухмыльнулся, а Шуковский просто усердно следил за показателями приборов радиотелескопа, опасаясь утратить необходимый сигнал.
Ровно через две минуты сигнал прервался и Виктор поделился первой порцией информации:
— Так… Значит, интересующая нас частота каждую секунду колеблется вокруг среднего значения — в нашем случае это 1420 мегагерц — на 8, а то и 36 герц. Пока все, исследую сигнал дальше…
— Гм, интересно, — задумался Антон. — Это может говорить о быстром вращении объекта, на котором находится гипотетический «передатчик».
— Точно. — Семен Наумович нахмурил лоб. — То есть, если это планета, то вращается она гораздо быстрее Земли — раз, наверное, в сорок.
— Вот это меня и смущает, — неожиданно выдал Ликонов. — Если эти гипотетические инопланетяне передают сигнал по данной радиочастоте, то неужели им не хватило «внеземного» ума на то, чтобы приспособить сигнал к движению собственной планеты?
— Ну, — не согласился Шух. — Я не стал бы подходить к мышлению других разумных форм жизни с позиций человеческой логики. Мы не можем быть уверены…
— Именно поэтому…
— Стоп! — вдруг резко выкрикнул Виктор. — Я догадался!
— О чем? — удивились остальные.
Шуковский, бледнее мела, повернулся к коллегам. Затем судорожно вытер от несуществующего пота лоб.
— Меня сильно смущали эти короткие и длинные паузы в процессе передачи радиоволны. Постоянно казалось, что я уже где-то такое видел. И, кажется, я наконец-то догадался, что это такое…
— Что?
— Серия длинных и коротких волн, — намекнул Виктор. — Передается в особой последовательности…
— Морзе? — удивился Ликонов.
— Точно! Это самая обыкновенная азбука Морзе!
— Бред, — покачал головой Антон. — Причем, сивой кобылы! Семен Наумович, хоть вы-то подтвердите!
— А-нтоша, т-рудн-о с-сказать, — от волнения Шух даже начал заикаться. — М-может, они з-за нами давно н-а-наблюдают…
— Какие еще «они»? — поднял брови вечный скептик Антон. — Ах, высокоразвитая внеземная цивилизация…
— Послушайте! — бесцеремонно влез Шуковский. — У меня тут на винте есть программка, которая преобразовывает радиосигналы в буквы азбуки Морзе! Давайте просканируем волну через нее? В конце концов, мы ничем не рискуем. Ага, Семен Наумович?
— Хорошо, — еле выдавил из себя нервничающий астроном. Впереди маячила научная степень в случае успеха, и всего лишь легкое разочарование — если сигнал пустышка.